— Сева… открой глаза… пожалуйста…
КНДР раздраженно вздыхает, открывает глаза и резко поднимается на руках в положение сидя, врезавшись в чей-то лоб. Приложив руку к
ушибленному месту, он решил взглянуть на человека, что сидел у него на коленях.
При виде него, Север замер на месте. Этот кто-то имел мертвенно-бледную кожу и русые волосы со стрижкой как у какого-нибудь участника корейского бойсбенда. У него также была гетерохромия — один глаз был синим, другой красным, прямо как у Северной Кореи.
Брюнет задрожал при виде этого парня, лицо исказило удивление. Русый тепло улыбнулся ему.
— Корея… это ты? — одними губами произнёс Северный.
— Да, это я, — продолжает улыбаться парень, говоря уже вполголоса. Старший смотрит на младшего, осторожно приближается, будто боясь его спугнуть.
— Это правда ты?.. — снова задает вопрос он. Его голос дрожит. Южная Корея кивает, улыбка не сходит с его лица.
Северный внезапно обнимает брата, заставляя того чуть пошатнуться. На уголках красно-синих глаз скопились слезы. Он больше не может сдерживаться,
он плачет. Тихие всхлипы корейца заполняют комнату.
— Тише, тише, Сева, — шепчет Юг, поглаживая братишку по спине. А тот не может успокоиться, слезы бегут по его щекам. Только произнесенная Южной Кореей кличка «Сева» не кажется чем-то противным Северному.
— Корея… я же сплю, верно? — тихо произнёс Север. Южный лишь пожал плечами, мол, не знаю. — Можно вопрос? Кто тебя убил?
— ЯИ… она обо всем знала. Она поймала меня и силой впрыснула мне йод, — ответил светловолосый, чувствуя, как братец сжал кулаки. — Тише, тише… что произошло, то уже не вернешь…
— Я… я ненавижу ее! — закричал Северная Корея, слезы с его глаз текли ручьем. — Я ненавижу их всех! Я… я…
Брюнет громко всхлипнул, затем смолк. Светленький погладил своего любимого, поцеловал в лоб и лёг с ним на кровать, обнимая его и давая тому проплакаться. Южный молчал, иногда перебирая жесткие черные волосы Северного, пока он всхлипывал в его плечо, давая волю эмоциям.
Север и сам не заметил, как заснул, но он помнит, как Юг нежно прошептал ему на ухо:
— Не плачь, пожалуйста… Я люблю тебя, и видеть твои слезы, это хуже чем та баночка йода…
~~~
Кореи сидят и смотрят какой-то фильм, поедая корейские сладости. В телевизоре начинаются помехи. Северную Корею словно холодной водой окатили — он идеально запомнил этот момент! Это тот вечер, когда Южный нечаянно признался ему, и именно с того вечера начались их отношения.
— Че-е-ерт! Телевизор сломался. Надо маме сказать… — светленький посмотрел на темноволосого, болтая ногами в воздухе. — Пойдём на кухне что-нибудь помутим?
Одного лишь его взгляда достаточно, чтобы у корейца закололо в сердце.
~~~
Северная Корея не может спать, пока видит во сне его. Прошло три месяца со смерти Южной Кореи, и уже как две недели он снится ему.
Оказалось, что история смерти младшего корейца — правда. На камерах нашлась запись, где Японская Империя впрыскивает бедному Югу полный шприц йода. Из-за этого Север чувствует свою вину — ему стоило получше следить за братом… нет, не просто братом.
Первым человеком, которого он полюбил по-настоящему.
Северный считает себя виноватым в этом. Он ругает себя за то, что не уследил за братом. Каждый раз, видя Юга во сне, он словно чувствовал как в сердце все глубже и глубже вонзают нож.
Он виноват. Не смог за ним нормально уследить. 나는 내 자신이 싫어 .
Север виноват перед ним, хотя Юг во сне всегда уверял его, что это не так. Но… брюнет был человеком, не слушающим никого, кроме себя. Поэтому гетерохром просто перестал спать. Каждый день в школе он появлялся с фиолетовыми кругами под глазами, говоря своим друзьям, мол, все хорошо, все нормально. Но нет. Все вообще не хорошо.
Корейскую Империю — мать Южного и Северного очень часто стали вызывать в школу по поводу успеваемости последнего и по поводу того, что он иногда засыпал на уроке. Сто раз КНДРа спрашивали об этом, но он лишь мотал головой, не желая говорить. Но КИ он все же признался, почему он не спит. Мать сказала ему ровно то же, что и его братишка, но чуть грубее и прибавила про учебу.
Северная Корея сидел на кровати. Глаза слипались, тело болело. Но он не сдается, держит глаза открытыми, только чтобы не увидеть его. Не спать, нет,
нет…
Север закрыл глаза и выронил из рук телефон, его голова вот-вот упала бы за телефоном, но вдруг его поймала чья-то рука.
— А-а… — КНДР приоткрыл глаза. Южная Корея держал его за подбородок и осуждающе смотрел на брата:
— Себя надо беречь…
И Север вырубается прямо на его коленях, зная, что наутро его уже не будет рядом.
