***
красивушная база, где парни нарисовали, как завещал Бабич, большое лаконичное граффити. хэнк все же отбил себе один уголок, разместив новое оборудование. байки все таки он любил и не мог без этого дела. Гендос сюда барабаны перетащил, киса гитару, мел добавил антуража надписями и цитатами на стенах с плакатами. В общем, что ещё нужно для счастья? -...не ребят, я вам так скажу. счастье.. м.. - Гена сидел на рабочем столе хэнка, болтая ногами. он, как и все здесь, изрядно выпил и сделал паузу, чтобы затянуться с косяка и продолжить: - счастье нельзя поймать. но оно само и не придёт к тебе на ножках. это что-то совсем иное, оно само обретает тебя.. - Не, не, не, стоять. Гендосина сраная, ты только говорил, что оно не придёт к тебе само. как же, сука, так получается, что оно само и обретёт тебя? ты как-то пропизделся получается. - киса лежал на диване, вытянув ноги вперёд, но пришлось приподняться и вытянуться всем телом, дабы достать до такой же вытянутой руки Гены и забрать самокрутку. - парни, это все очень хорошо, но у меня трещит башка честно говоря.. - мел усмехнулся, в воздухе обрисовывая швы на бритой голове. - вот, знаете.. грусть, печаль, тоска, тревога.. ну, это же всё временные трудности. нельзя быть в этом состоянии полгода, год, несколько лет постоянно. радость и счастье всё равно некоторыми кусками должно мелькать, даже если все о-о-очень плохо в жизни. как там Маяковский говорил в своих произведениях? "Это просто нужно пережить" мел утвердительно поднял бутылку с пивом, чокаясь со всеми ребятами. - мелу больше не наливаем, да и давайте эту тему ебаную уже поменяем на что-то более весёлое. хенкалина, вон походу, ваще депрессняк лютый поймал, закури, бро, может на хи-хи пробьёт. киса качнулся, вертикально садясь на диване, протягивая Боре косяк. а Боря как-то действительно не рад всему происходящему. ещё когда час назад киса под таблетками завёл тему про какие-то грандиозные чувства, сначала это, конечно, была романтика, потом потрахушки, что-то ещё, что-то ещё и в итоге вот эта вся тема с счастьем и грустью, уже тогда Хенкина пробивать на слезы стало. но пацан то не тряпка, сидел, впитывал, молчал. губка получается Боря уже. только даже губка иногда так сильно мокнет, что аж литься с неё начинает. ну и вот последние кисины слова про словленный Борей депрессняк стали последней каплей перед потопом. Хенк мотнул головой, что-то пьяно пробурчал про то, что пойдёт на улице покурит и быстро ретировался наружу в излюбленную глубокую, тёмную и давно осеннюю ночь. было холодно в одной толстовке сидеть на бетонных оградах, что поставили в качестве забора после ремонта всей площади, но что поделать. Хэнк понимает, что счастье это искать так тупо. тяжело уже принять, что его, может, просто и не будет. а в чувства то себя надо как-то приводить. вот и приводит, резко отчего-то захлебываясь слезами. да так, что вечно белое лицо вмиг раскраснелось от чувств и жары внутри. ещё эта бутылка пива в руках, сука, норовится выскользнуть из-за дрожи всего тела. приходится на кисти рукава трешера натянуть и ими уже и бутылку держать, и слезы-сопли вытирать, продолжая ими же захлебываться вместе с пивом.***
- бля, че это он? - киса растерянно глянул на вылетающего из базы Борю, переведя взгляд на парней. - Я ляпнул че-то не то, да?.. и не заметив как, но ватные и пьяные ноги сами понесли за Борей. мел тоже спохватился, ведь самый трезвый был, даже половины бутылки не выпил, нельзя же вообще, когда у тебя башка раскроена, а вместо черепа титан один, но немножко выпить иногда даже полезно. хотел было Егор выйти за кисой, но Гена быстро остановил, сказав, что им стоит поговорить, киса все таки более хорошо Хенкина знает, да и друзья они покрепче, чем с мелом или Генкой.***
- Хенкалина, я если ляпнул чего, ты не подумай, я же не со зла! - с широченной улыбкой, вскидывая руки, в одной из которых была бутылка, а в другой - косяк, Ваня, шатаясь, подходил к Боре, будто не замечая его трясущихся плеч. - бля.. Борь, ты че.. уже остановившись в полушаге, совсем-совсем близко, Кислов увидел промокшие рукава толстовки и блестящее от слез лицо хэнка, который нехотя глянул на Ваню, отпивая из своей бутылки. - Знаешь, Кис.. иногда кажется, что все хорошо. вот база. ты, гена, мел. - Хенкин махнул рукой на светящиеся фонарики на входе в базу, глянув обратно на Ваню, обхватив на всякий случай двумя руками бутылку. - оксанка счастлива, батя только мозг по тебе и Гене пилит, но это уже так.. похуй. вот вроде все ж хорошо. все наладилось. мы уже с тобой до кровавой блевоты не пиздимся. но че, сука, так сдохнуть хочется, Вань? почему каждое лицо со светлой чёлкой мне кажется барменом ебучим. почему мне хуёво видеть, как вы все пришли в норму, как ты дальше откисаешь, будто не было никакой черной весны с гарнитурами?почему Гена такой счастливый, хотя лишился отца, квартиры, связей, авторитета у местных барыг? почему мел такой радостный, хотя ему череп еле собрали и шансы были, что он инвалидом на всю жизнь останется? почему вы пришли в себя, а я убиваюсь? Я всегда свои эмоции, планы и судьбу держал на вытянутой руке. не подпускал близко, чтобы не ебануло каким-нибудь пиздецом, чтобы готовым быть. а потом, когда бармена пристрелил, руку вытянутую опустил. и начал весь этот пиздец подбираться. - Боря на секунду замолчал, вновь делая глоток пива, забирая тлеющий косяк у Кислова. сделал затяжку и вдруг понял абсурд ситуации, начиная в истерике со слезами усмехаться. - я думал, я сильный, меня отец воспитал, я себя воспитал. а в итоге что, Вань? руки опустил и, блять, и страшно, и жутко. стоишь без щита, доспехов, без брони эмоциональной этой ебучей, смотрю будущему своему в глаза и думаю, ебанет или нет? и знаешь, отпиздюлило похлеще тебя тогда в бухте. пиздануло так, что до сих пор болит и подпиздывает где-то в голове. выкинул дотлевшую самокрутку, допивая залпом свое пиво, кидая куда-то вперёд, слыша, как бутылка разлетается на осколки. - Борь, я.. - киса будто протрезвел от этого всего. никогда такого хэнка не видел за столько лет дружбы. аж сам прослезился. - Не, Кис. это ещё не самый пиздец. - парень слегка посмеялся, втягивая носом остатки соплей, прикуривая сигарету. - самый пиздец, Вань, знаешь в чем? Кислов слабо помотал головой, даже не догадываясь. Боря хотел было всю правду о чувствах вылить, но, сука, не такой он пьяный ещё. да и не время как будто. - пиздани меня, Вань. со всей силы. как раньше. как тогда на базе. как тогда, когда ногами по мне прыгал. только кулаком в ебало. прям со всей дури пиздани - Боря говорил это с улыбкой и даже как-то по-доброму, смотря прямо в чёрные глаза кисе, надеясь, что его удар выбьет эту дурь из Хенкина. - пиздани, чтобы я вырубился и этого не помнил. чтобы память мне отшибло. чтобы я не помнил, как сейчас тут перед тобой унижаюсь, ною как девка какая-то. - нет. - впервые киса увидел Борю таким. настоящим. а Боря впервые услышал такой серьёзный, хоть и короткий ответ от Вани. Кислов поставил свою бутылку рядом с хэнком на ограду, крепко и со всей нежностью обнимая парня. обнимал как мать родную, пытаясь показать всю свою поддержку и любовь, словами то не умеет так. только кричать умеет. - Спасибо, Борь. что рассказал, спасибо. будь таким чаще. искренним. я ж люблю тебя, хоть ты и пень упёртый. Ваня отстранился с лёгкой улыбкой, смотря в глаза напротив, а Боря увидел в этих глазах то, чего так не хватало - счастье. то, что он так долго искал и не мог понять как найти его, счастье это. а счастье вот оно - обдолбанное, с чёлкой до носа, со зрачками с монету, со сбитыми костяшками, с мозолями на пальцах от струн гитары, с щеками красными. Боря любит Кису. безумно любит в романтическом плане, а не дружеском, как киса его. но расскажет ему это позже. не готов пока. не осознает. но теперь точно знает - счастье рядом и оно не бросит.