Тёплые руки

Джейме и дети высаживаются первыми: видимо, путешествовать по высшему разряду желающих больше не нашлось. Так что к терминалу они идут одни, пока сотни пассажиров судна ждут своей очереди. «Вылитые беженцы», ‒ отмечает Бриенна. Джейме, ведущий за собой двоих детей, кажется измученным и опустошённым. Все трое нагружены рюкзаками и спортивными сумками, из-за чего выглядят так, будто спешно покинули дом и месяцами кочуют с места на место. В принципе, так оно и есть. Младший, Томмен, одной рукой держит охапку мягких игрушек, а второй крепко сжимает ремешок сумки. Мирцелла, с другой стороны от Джейме, тянет за собой большой, дорогой с виду чемодан. Они и правда в некотором роде беженцы: спасаются от безумия прессы, что преследует всех, кому не повезло иметь хоть какое-то отношение к Роберту или Серсее Баратеон. Один теперь в могиле, вторая ‒ в тюрьме Королевской гавани. И никто не связан с ними больше, чем эти двое детей, прячущихся от папарацци и любопытной публики со смартфонами. Заметив Бриенну, Джейме подгоняет детей. Когда они наконец проходят через ворота, у которых она ждёт, вместо приветствия ей вручают пару сумок. ‒ Хвала грёбанным богам, Бриенна, ты здесь, ‒ Джейме, не сбавляя шага, берёт Томмена за руку. ‒ Где твоя машина? «Здесь, на острове, вас никто не потревожит», ‒ обещала ему Бриенна, приглашая их троих в родовое гнездо Тартов, чтобы укрыть от шквала в СМИ, вызванного судебными процессами Серсеи и Джоффри. Их и правда никто не беспокоит ‒ ни по пути к машине, ни по дороге через городок Ивенфолл в родной дом Бриенны. Её отец сейчас отдыхает в Браавосе, так что дом пуст. Джейме смотрит в боковое окно, будто уверен, что заснеженные деревья скрывают людей, готовых к нападению. Мирцелла и Томмен, гораздо более расслабленные, глядят на выбеленные снегом улочки. ‒ На пароме вам не докучали? ‒ спрашивает Бриенна, когда тишина становится гнетущей. ‒ Нет, мы же не выходили из каюты, ‒ качает головой Джейме и нервно оглядывает пешеходов, пересекающих улицу. ‒ Выдохни, Джейме. На острове вы в безопасности. Местным плевать на сплетни с материка. Он продолжает хмуриться, точно не верит в это, и немного расслабляется, лишь когда они выезжают из города и добираются до большого дома среди заснеженных холмов. Бриенна приготовила для гостей три комнаты: детям ‒ спальни, которые раньше принадлежали ей и Галладону, Джейме ‒ уютную гостевую комнату, в которой обычно спит сама. На то, чтобы всех согреть, накормить и разместить, уходит некоторое время, но так приятно, когда дом полон людей после долгих месяцев одиночества. Она как раз заваривает чай, когда в кухню входит Джейме. ‒ Я чертовски устал, Бриенна, ‒ вздыхает он и садится, обхватив голову руками. Бриенна ставит на стол две чашки и баночку мёда, разливает чай. ‒ Я безмерно люблю этих детей, и я столько лет мечтал проводить с ними больше времени, только... не так. Бриенна наблюдает, как он кладёт в чай ложку мёда; она ставит на стол молоко, прежде чем сесть. Конечно, нелегко внезапно оказаться ответственным за двоих детей, вырванных из отлаженной до мелочей жизни, полной дорогих школ, прислуги и общения с такими же обеспеченными сверстниками. Она тянется к нему через стол и сжимает его руку. ‒ Отдыхай, сколько нужно. Я присмотрю за детьми, если они проснутся раньше тебя. Он остаётся ещё ненадолго, и тихий разговор в основном касается их дороги до Тарта. Джейме звонил ей почти каждый день с тех пор, как она согласилась временно поработать в здешней начальной школе, но до чего же приятно снова его видеть. Он крепко обнимает её, прежде чем отправиться наверх. ‒ Я до смерти соскучился, знаешь? ‒ бормочет он Бриенне в шею. ‒ Когда ты уехала из Королевской гавани, всё пошло наперекосяк. ‒ Я тоже скучала, Джейме. ‒ Странно, как быстро он стал ей дорог после их катастрофической поездки по Речным землям и последующих коротких месяцев в столице. Он отстраняется, вглядываясь ей в лицо, и Бриенна уверена, что он собирается её поцеловать. Но с лестничной площадки доносится: ‒ Дядя Джейме, Томмен снова потерял одну из кошек. ‒ Ступай, ‒ подталкивает она его, а сама остаётся, чтобы убрать со стола. Наутро первым спускается Томмен с охапкой плюшевых кошек. Он успешно знакомит их всех с Бриенной (кошек Майнкрафт после тех, что названы в честь его любимых Котов-воителей). Мирцелла приходит чуть позже. Бриенна кормит детей кукурузными хлопьями, тостами и жареным беконом, с удовольствием наблюдая, как оба уминают всё это, будто еда вот-вот может исчезнуть. ‒ Чем вы обычно завтракаете? ‒ Смузи, ‒ пожимает плечами Мирцелла. ‒ Таэна готовила их с йогуртом и мёдом, получается вполне неплохо. ‒ Ненавижу смузи! ‒ выпаливает Томмен, жуя бутерброд с беконом и яйцом. ‒ Особенно розовые. Ненавижу свеклу! Ненавижу даже больше, чем школу, ‒ говорит он со всем пылом семилетки, которому до тошноты приелись розовые смузи. Школа. Очередная проблема, которую Джейме нужно поскорее решить. Сейчас он забрал оттуда детей, но должны же они как-то учиться? Бриенна раздумывает, не записать ли детей в школу Ивенфолла, хотя бы на несколько недель. В понедельник она вернётся на работу и спросит у директора, можно ли это устроить. А сегодня и у неё, и у детей выходной. ‒ Чем займёмся? Может, выйдем на улицу, поиграем в снегу? ‒ Бриенна допивает кофе и встаёт из-за стола. И Мирцелла, и Томмен поддерживают идею, что неудивительно. На материке много лет не было настоящей зимы, и эти двое, вероятно, в жизни не лепили снежков. К сожалению, гулять им тоже не в чем: дети спускаются в пальто поверх дорогой брендовой одежды. На Мирцелле берет набекрень и тонкие кожаные перчатки, а у Томмена и того нет. Ладно, по крайней мере, ботинки у обоих вроде подходящие. ‒ Дедушка Тайвин считает, что шапки носят только деревенщины, ‒ вздыхает Томмен. ‒ Дядя Тирион однажды подарил мне бейсболку с цыпленком из Майнкрафта, но мама её выбросила. Бриенна подавляет фырканье, роясь на верхней полке шкафа. ‒ Ну, для игр в снегу нужны шапки и перчатки потеплее. К счастью, в этом доме такого добра полно. ‒ Она достаёт коробку с надписью “дети” - настоящий клад из варежек, шапок и шарфов. Мирцелла получает серую шапочку с розовыми и нежно-голубыми узорами. Бриенна вспоминает, как мама её вязала. Покопавшись, она находит пару варежек в тон. Великоваты для маленьких рук Мирцеллы, поэтому Бриенна вправляет внутрь пару поменьше: будут лучше сидеть, к тому же так теплее. Томмен надевает шапку, некогда принадлежавшую Бриенне ‒ ярко-красную, с огромным помпоном. Галладон связал её в школе. Бриенна даёт мальчику пару варежек, вывязанных изнутри петельками ‒ для тепла (эту технику она сама так и не освоила). Она повязывает шарфы обоим детям и отправляет поиграть на задний двор, пока тоже одевается. Когда она выходит, оба растерянно топчутся посреди двора. Значит, она была права: порезвиться в снегу им не доводилось. ‒ Так, ‒ говорит Бриенна, словно начинает урок физкультуры. ‒ Кто за то, чтобы слепить снеговика? Джейме просыпается от вопля Томмена и какое-то мгновение думает... не ясно даже, о чём именно ‒ но до того пугается, что в полной панике вскакивает с кровати. А затем слышит, как смеются Бриенна с детьми. И страх отпускает, потому что Бриенна рядом с Томменом и Мирцеллой, они на Тарте, и в доме никого, кроме них четверых. ‒ Чёрт, ‒ выдыхает он, потирая грудь (сердце бьётся как сумасшедшее), и подходит к окну. Они на заднем дворе, возятся в снегу. Все трое в ярких шапках, варежках и пальто. Приодеты даже кошки Томмена, усаженные в пластиковые санки, которые мальчик тянет за собой. Сир Попрыгунчик, оцелот, щеголяет в рукавице вместо шапки. Джейме и сам не отказался бы от шапки или пары варежек, поскольку в родном доме Бриенны чертовски холодно. Он вспоминает подслушанный однажды разговор: Санса Старк и Бриенна сравнивали, кому в детстве приходилось носить больше слоёв одежды. Звучало так, словно они участвовали в странном соревновании, которое их закалённые отцы устроили на разных концах континента. Раньше Джейме не сомневался, что пальма первенства будет за Недом Старком, но, ощутив холод здешнего пола, уже не так в этом уверен. Когда Бриенна ведёт детей обратно в дом, они раскраснелись и счастливо улыбаются, чего не бывало уже несколько месяцев. Джейме встречает заснеженных жителей материка и их гида по острову в прихожей, борясь с желанием поцеловать Бриенну в розовую щёку. Вместо этого он с ухмылкой замечает, что Томмен грызёт комочки снега, прилипшие к его рукавице, пока Бриенна отряхивает и развешивает их пальто. Наверное, следовало бы пожурить мальчика за то, что тот ест снег, но Джейме лишь молча подхватывает плюшевых кошек, протянутых ему Мирцеллой. Такое ощущение, что последние месяцы только этим он и занимался. Таскал кучу игрушек Томмена, вёл телефонные переговоры с адвокатами Серсеи и беспокоился, постоянно беспокоился. Бриенна отправляет его на кухню сварить горячий шоколад, пока они с Мирцеллой исчезают наверху в поисках сухой одежды. Бриенна спускается с огромными коробками, полными носков, свитеров, кардиганов и джемперов, Мирцелла плетётся следом, неся вещи Томмена. Дети и Бриенна, стоя посреди гостиной, выискивают одежду потеплее, а Джейме сидит на диване, потягивая шоколад. Он в жизни не видел столько вязаных вещей разом. ‒ Мама вязала, у дяди Эндрю магазинчик пряжи, а папа склонен к накопительству, так что в этом доме никогда ничего не выбрасывали, ‒ пожимает плечами Бриенна, пока дети выуживают свитер за свитером, и все они разные. Томмен выбирает себе ярко-синий с лисицами по нижнему краю, и Джейме уверен, что мальчик воображает их кошками. ‒ Мамин подарок мне на Рождество, ‒ улыбается Бриенна, помогая Томмену с пуговицами. Мирцелле угодить сложнее, и она роется в коробке, пока не находит нежно-розовый свитер с узором из кос, мягкий и пушистый. ‒ Витринный образец для магазина, дело рук дяди Эндрю, ‒ объясняет Бриенна. ‒ Ангорская шерсть. ‒ Мирцелла натягивает его через голову и бежит в коридор, чтобы поглядеться в зеркало. ‒ Помню, когда дядюшка принёс его, тот оказался маловат, но я всё равно проносила его целую зиму, ‒ говорит Бриенна Джейме, копаясь в коробке. Томмен, которому наскучила одежда, принимается рассаживать своих кошек у камина и есть зефир. ‒ Джейме, взгляни-ка, ‒ Бриенна вытягивает из коробки что-то тёмно-синее. ‒ Это свитер с тартским узором, папа связал его для Галладона. Как я ему тогда завидовала! ‒ Он похож на свитер, который Бриенна носила на Севере. Тот самый, который Джейме всегда пытался стянуть, а Бриенна забирала обратно. ‒ О, а вот и мой, подарок дядюшки, ‒ она достаёт ещё один, светло-голубой. Встряхивает его и задумчиво рассматривает. Свитер порядком поношен, местами аккуратно заштопан пряжей чуть потемнее. ‒ Такие были частью школьной формы в старших классах. И до сих пор остаются. Она переводит взгляд на Джейме и прищуривается. ‒ По-моему, тебе он будет впору, ‒ она бросает свитер ему на колени и начинает складывать кучу вынутых вещей обратно в коробку. Потом открывает другую и раздаёт всем по паре толстых шерстяных носков. Джейме достаются ярко-красные, и он сжимает их в руке. В этой комнате, где гуляют сквозняки, он смотрит на свою маленькую семью, одетую в старые вещи Бриенны. Она знает, кто, когда и для кого всё вязал, как будто это реликвии, фамильные драгоценности, а не просто куча шерстяных вещей. Детям здесь так уютно, наконец-то они вылезли из дорогих шмоток, которые раньше носили даже дома. Томмен играет со своими кошками у камина, Мирцелла свернулась калачиком в кресле с чашкой шоколада и телефоном. Бриенна стоит у окна, хмуро разглядывая дырку в носке. Джейме натягивает голубой свитер ‒ странно, он пахнет кедром ‒ и наклоняется, чтобы надеть носки. Рукава как раз подходящей длины, а в носках ноги сразу согреваются. Когда он приближается к окну, Бриенна вдевает пряжу в большую иглу. ‒ Я знаю, о чём ты собираешься спросить, ‒ она выворачивает носок наизнанку и смотрит на Джейме. ‒ Ответ: нет, ничего из этого я не вязала. Ненавижу вязать. ‒ И она атакует крошечную дырочку в носке своей иглой, аккуратно создавая паутину нитей поперек отверстия, переплетая их между собой. ‒ Подходит, ‒ наконец говорит Джейме. ‒ Что подходит? ‒ она поднимает голову от штопки. Дырка в носке уже почти не видна. ‒ Твой старый свитер. Сел как влитой. ‒ Вот и славно, ‒ Бриенна снова переводит взгляд на дырку. ‒ Значит, больше ты не станешь покушаться на тот, что на мне. Бриенну он находит не сразу. Она не спит в одной из комнат наверху. Нет её и в гостиной, и в маленькой комнате за кухней, предположительно, спальне Селвина. Наконец, толкнув очередную дверь, он замечает светлую шевелюру среди вороха одеял, лежащих на узкой кровати. Дверь скрипит, когда он её открывает, и знакомая голова выныривает из-под одеял. Эта комната похожа на солярий, её можно было бы даже считать хорошей, если б не собачий холод. ‒ Джейме, всё нормально? ‒ зевает она. Он предпочитает не отвечать. ‒ Почему ты спишь в грёбанном холодильнике? Здесь же можно яйца отморозить, причём мгновенно. Бриенна фыркает и падает обратно в свое гнёздышко из одеял. ‒ Это не холодильник, это солярий. ‒ Тогда зачем тут вяленые помидоры? ‒ Это правда: вдоль одной из стен тянутся полки, уставленные овощными консервами. Джейме пересекает комнату, даже сквозь толстые шерстяные носки чувствуя холодные плиты. Бриенна приподнимает для него край одеяла, и он забирается внутрь. Чёртова кровать скрипит, но, когда Бриенна притягивает Джейме ближе, им обоим удается поместиться, не свалившись на пол. Тепло от тела Бриенны окутывает Джейме, и он, наконец, перестаёт дрожать. Бриенна перебирает его волосы, но потом зевает. Джейме подносит к губам её руку, целует открытую ладонь и осторожно прикусывает кончик пальца. Она тут же распахивает глаза, так что он проделывает всё это на бис, прежде чем прижать её руку к своей щеке. ‒ Ты спишь в этом холодильнике, потому что думаешь, что я запутался, и лучше оставить меня в покое, чтобы дать мне разобраться в жизни? ‒ Щёки Бриенны слегка порозовели, и Джейме счёл это за добрый знак. ‒ Или ты спишь в этом холодильнике, потому что больше не хочешь делить со мной постель? ‒ Джейме, ‒ она ласкает его щёку большим пальцем. ‒ Ты и правда сейчас запутался. ‒ И ты больше не хочешь ввязываться в этот бардак? ‒ Я ведь пригласила тебя и детей оставаться здесь столько, сколько потребуется, ‒ ей не удаётся скрыть раздражения. Джейме слишком устал, чтобы спорить; лучше сразу выложить карты на стол. ‒ Я хочу поцеловать тебя, ‒ говорит он ей. ‒ Мы так давно не целовались. Можно? В последний раз они обменялись поцелуями несколько месяцев назад, посреди душной улицы в Королевской гавани. Бриенна тогда садилась в такси, чтобы отправиться в Тарт. Джейме обещал последовать за ней ‒ и сдержал слово, хотя и гораздо позже, чем намеревался. Теперь он наконец вновь касается губами её губ, и они такие тёплые. Она слабо протестует, когда он просовывает холодные руки ей под футболку в попытке согреть их. ‒ Золотые руки всегда холодны, а женские ‒ горячи... ‒ напевает он ей на ухо, заставляя смеяться. И когда пальцы Бриенны снова перебирают его волосы, Джейме, уже засыпая, знает, что это чистая правда.