effort

Чонгук нервно облизывает покусанные губы, дрожащими пальцами подцепляя застёжки от беленьких чулков и сводя коленки. Он соврёт самому тебе если скажет, что совсем не волнуется, ведь всё его нутро поджимается сладко-сладко, когда в голову закрадываются мысли о том, что будет происходить на этой кровати через считанные минуты. Влажное кружевное белье давно уже прилипло к нежным складочкам и неприятно натирает, но Чонгук терпит, больше отдавая внимание своему бешено стучащему сердцу. Его колотит, когда приглушённый звук шагов доносится до слуха и передние зубки от волнения впиваются в нижнюю губу до крови. Чонгук не оборачивается, даже тихий скрип двери не вынуждает его это сделать, он лишь сидит, покорно опустив голову и поджимая живот из-за холода, который создал подошедший мужчина. Возвращается мальчик из своих мыслей только тогда, когда мягкие пальцы поднимают его голову за подбородок, вынуждая поднять взгляд и упереться им в чужой, властный. Дыхание спирает и покрасневшие губы восторженно приоткрываются, когда в ткань трусиков впитывается очередная порция смазки и Чонгук сводит просяще брови, пока на лице мужчины всё такое же равнодушие, которое как ни крути, но ранимого мальчика задевает. Он ведь такой красивый для своего господина, неужели тот совсем ничего не скажет? –На кровать, Чонгук. – низкий голос мурашки по спине пускает и мальчик не успевает даже подумать о приказе, как тело само слушается и он обнаруживает себя покорно лежащим на белых простынях. – Ноги. Тихий смущённый писк вырывается неконтролируемо, и Чонгук раздвигает плотно прижатые друг к другу коленки, только потом вспоминая о своём промокшем белье и заливаясь краской, тянет ладони вниз, чтобы прикрыться, но эти жалкие попытки прерываются одним лишь: –Не смей. Руки отрываются от белья как от огня и мальчик укладывает их на свою грудь, сцепляя в замочек, пока мужчина меж дрожащих коленок устраивается, не сводя взгляда с чужих, бегающих по всей комнате глаз. –Ты забылся, Чонгук. – мальчик сразу свою ошибку понимает, снова поддерживая с мужчиной зрительный контакт, пока тот упирается коленом прямо во влажную промежность. – Маленькая сука, а я ведь даже не притронулся к тебе. Чонгук глаза распахивает, когда от проскочившего обращения внизу всё начинает нещадно пульсировать, и из горла вырывается тихое поскуливание. –Что? Что такое, жалкий щенок? – поясницу сводит от желание прогнуться и потереться ноющей вульвой о грубую ткань брюк, и мужчина даже не представляет, каких усилий требуется мальчику, чтобы этого не сделать. – Отвечай, чего ты хочешь? –Господин.. – у Чонгука в голове кроме вихря из просьб ничего не нет, ему только хочется, хочется, хочется. – П-пожалуйста.. мне нужно. –Я не слышу чёткого ответа, – брови мужчины слегка нахмурены, он остаётся непоколебимым даже перед своей главной слабостью. – Мне долго ждать? –Прикоснитесь ко мне, я прошу вас, – мальчик дышит загнанно, то и дело сглатывая слюну от непреодолимого желания. – Пожалуйста, совсем немного. Он замечает, что взгляд мужчины падает на его уста и просяще проводит по ним розовым кончиком языка, надеясь урвать поцелуй, однако губы Тэхёна его накрывать не спешат, а лишь изгибаются в усмешке. –Как же ты жалок, когда течёшь, – венистая ладонь накрывает его промежность целиком, и Чонгука от этого зрелища ведёт. Разница в их размерах всегда мальчика заставляла трепетать, ведь рядом с мужчиной он выглядит ничтожно маленьким. – Только утром ты так отчаянно насаживался на мои пальцы, а сейчас твоя девочка снова просит? –Да! Ей всегда вас будет очень мало, как и мне.. – мальчик, осмелев, лёгкими движениями о тёплую ладонь потирается, подавляя тихие стоны удовольствия. – Господин, пожалуйста, она такая мокрая для вас! Тэхён за извивающимся телом наблюдает и чувствует, как внутри что-то трескается от вида этого маленького Чонгука. Он словно ангел в руках дьявола, в белых одеяниях, невинный и падкий к ласке, которую только этот дьявол и может ему подарить, заставить задыхаться от ярких оргазмов и забывать из раза в раз собственное имя. Мужчина слишком умело с телом Чонгука обращается и знает, куда и как надавить, чтобы у бедного мальчика звёздочки перед глазами летали. Тэхён сильный телом, раздавит и даже не заметит, но душой слаб настолько, что мальчику об этом лучше и не знать, ведь причиной этой слабости он и является. Большой палец чужой ладони абсолютно точно сквозь бельё накрывает его вспухший клитор и мальчик хнычет, когда его колени разводят до боли. Вскрикивает, когда мужчина целует его между ножек сквозь ткань и голову его прижимает к себе ближе так отчаянно, в погоне за удовольствием. От контраста этого милого с виду создания и его требовательных движений член Тэхёна болезненно впивается в ширинку брюк, но хватку на бёдрах он не ослабляет, лишь наоборот, возбуждение придаёт ему сил раскрыть промежность для себя посильнее. Мокрую ткань у самой дырочки он поддевает пальцами и отодвигает под облегчённый вздох Чонгука, который пальчики на ногах поджимает и дыхание волнительно задерживает, когда мужчина дразняще проходится языком по всей промежности. Мальчика от этого действия на постели подкидывает и он опомниться не успевает, как мужчина его губы своими накрывает, делясь солоноватой смазкой. Чонгук задыхается от переполняющих его чувств и смаргивает с глаз слёзы, не выдерживая и в тихую подкрадываясь дрожащими пальцами к дырочке. Сделать он этого не успевает и обе его руки перехватывает одна, плотно прижимая к постели над головой. –Что ты творишь, Чонгук? – мальчик жалобно скулит и пачкает дорогую одежду мужчины своей смазкой, даже не пытаясь вырвать свои руки из чужой хватки. – Какая же ты ненасытная шлюха. Тэхён свободной ладонью растегивает ремень своих брюк, одним рывком вытягивая его из шлёвок и под ошарашенный взгляд Чонгука обворачивает его вокруг тонких ручонок. –Нет! Нет, пожалуйста, не надо! – мальчик всхлипывает, ёрзая в попытках увернуться от грубой кожи ремня до тех пор, пока его промежность не одаривают смачным шлепком под громкий крик. Удар приходится прямо по клитору и Чонгук пищит, срываясь на тихий плачь. – Я х-хочу вас трогать, я хочу тоже.. Пожалуйста, уберите его, Господин! –Ну что за нытьё, несносный? – Тэхён не обращает внимания на мольбы и возвращает руки в прежнее положение над головой Чонгука, всё же проверяя, не сильно ли сдавливает ремень нежные запястья. – Ты плохой мальчик и должен принять наказание достойно, разве нет? –Я б-буду хорошим! Я буду хорошим мальчиком, только пожалуйста, дайте мне тоже вас потрогать.. – мальчик шмыгает покрасневшим носом и тихо просит прощения, с досадой наблюдая за тем, как мужчина будто специально обнажает свой торс, скидывая идеально выглаженную рубашку куда-то на пол. Его взору открываются излюбленные плечи, за которые Чонгук так любит держаться, пока его трахают большим венистым членом. – Ну пожалуйста! –Нет, Чонгук, – Тэхён открепляет застёжки с его белья и оставляет только чулки, стягивая мокрую ткань с бёдер. Он ещё никогда не видел, чтобы мальчик тёк настолько сильно: на простыни под ним сразу расползается тёмное пятнышко и мужчина чувствует, как сильно пульсирует его член. – Ты же знаешь, что зря сейчас напрягаешь свой голос, от этого ничего не изменится. Глаза–бусины стремительно наполняются слезами, но порыв заплакать прерывают сильные руки, которые рывком притягивают бедного нуждающегося мальчика к себе. Чонгук с трепетом наблюдает за тем, как полные губы целуют его раскрытую промежность и стонет высоко, когда мужчина поочерёдно обсасывает каждую складочку, не оставляя не обласканного местечка. –Господин! – мальчик чувствует горячие слёзы благодарности на щеках, его накрывает облегчение, язык немного помогает снять напряжение, но тело просит большего. – Пожалуйста, пожалуйста, ещё.. Мужчина для собственного удобства удерживает Чонгука под коленками, давая себе полный доступ к текущей вульве и присасывается к ней как к самому вкусному лакомству. Как только в эту крошку умещается его член? По подбородку стекает смазка в перемешку с собственной слюной, но не в его силах отстраниться и утереть чужие выделения со своего лица. Не сейчас, когда мальчик так потерянно стонет и держится из последних сил, не замолкая ни на секунду, дрожа в его руках от каждого проникновения языком в нежную узость. Чонгук сжимается на его любезно подставленном языке так часто, что мужчине через силу приходится отстраниться от горячей кожи и утереть тёплую смазку со своего лица под тихий возмущённый плачь. –Нет, Нет, пожалуйста! Верните, прошу, п-потрогайте меня ещё! Я прошу вас.. – мальчик задыхается из-за собственных всхлипов и роняет слёзы на подушку, пытаясь удержать мужчину своими дрожащими бёдрами. – Господин, пожалуйста.. Пожалуйста, ещё немного, умоляю, я всё сделаю, только потрогайте ещё! Он продолжает что-то тихо и без остановки лепетать и Тэхён из этого бесконечного потока слёз разбирает только просьбы, снова отрезвляюще ударяя по вспухшей промежности тяжёлой ладонью. Наблюдает за тем, как стремительно она краснеет и как Чонгук вскрикивает, пытаясь сомкнуть колени от волны удовольствия в перемешку с болью, а мужчина раздвигает их обратно и удерживает в таком положении. –Перестаньте, мне больно! –Да ты что? Поэтому твоя дырочка так течёт? – Тэхён сдаваться не собирается, делает лишь одно – снимает ремень с затёкших рук и даёт ему волю, которой Чонгук и не пользуется, просто обвивая ослабевшими руками сильные плечи и прижимаясь к тёплой груди. Мужчина медлить не собирается, подставляет пальцы к дырочке и вводит сразу два, не встречая сопротивления в виде чрезмерной узости. Чонгук стонет громко, не обращая внимания на саднящее горло и скулит, когда его наполняют третьим пальцем, растягивая чувствительные стеночки. –Да! Боже мой, спасибо, спасибо.. – мальчик тычется мокрым носом в чужую шею, оставляя на широкой спине красные полосы от ногтей и судорожно пытается протолкнуть чужие пальцы глубже, но мужчина быстро эти попытки присекает, как бы намекая, кто здесь главный. Чонгук от этого желания подчиняться хочет заплакать, он и так абсолютно раскрыт и уязвим, Тэхён может делать с ним всё что хочет, но ему всё равно нужно больше. Ему нужно, чтобы мужчина наконец перестал над ним издеваться сделал то, чего мальчику так сильно хочется. Он хнычет, обессиленно ложится на мягкие подушки и сгорает, желая только одного – кончить. –Глупая, распутная крошка. – Тэхён трахает его дырочку так хорошо, что мальчику ничего не остаётся кроме того, чтобы беспомощно извиваться под сильным телом. Он плачет по-настоящему и даже не пытается это скрыть, стирая дрожащими руками слёзы с красного лица. Ему жарко, бёдра болят от того, как сильно их раздвигают, но ему это нравится. Нравится быть использованным именно этим мужчиной. –Да, да, я з-знаю! – Чонгук мечется по постели, сжимая в своих ладонях простыни и не понимает, за что с ним так жестоко. Почему мужчина сразу останавливается? Ему ведь остаётся ещё немного, чтобы кончить! – Да, я очень глупый, очень, потому что сейчас мне ничего не н-нужно кроме вашего члена. Мальчик вопит, когда ловкие пальцы проходятся с нажимом по верхней стенке и заставляют его зареветь. У него больше нет сил, он просто хочет быть наполненным! –Я хочу, пожалуйста! Дайте мне.. – Чонгук тянется дрожащими пальцами к ширинке брюк и хнычет, когда у него не получается расстегнуть замок. – Помогите, Господин, прошу. Тэхён наслаждается чужой беспомощностью и вынимает мокрые пальцы из натруженной дырочки под тихое поскуливание. Мальчик всхлипывает, отчаянно хватается пальчиками за широкую ладонь, тянет обратно и поднимает на мужчину умоляющий взгляд. Чонгук пыхтит, старается урвать хотя-бы немного, но непослушную ладонь грубо от себя отрывают и он шмыгает покрасневшим от плача носом, окончательно теряя свою напористость, когда его живота касается горячая головка члена. –Доволен? – тяжёлая покачивающаяся плоть мажет смазкой по нежной коже у лобка и мальчик сияет, когда твёрдый орган оказывается в его руках. Мужчина скользит покрасневшей головкой вдоль складок и Чонгук призывно колени в стороны разводит, нетерпеливо хныча. У него на бёдрах собственная смазка застывает, дырочка нуждающе сжимается, так чего же он ждёт? –Господин.. – слёзы глотает, пока Тэхён так безжалостно над ним издевается, дразня касаниями к чувствительной вульве, которых так мало. – Я.. Пожалуйста, я так хочу в-вас в себе, прошу.. Уже даже не кричит, просто шепчет, сжимая между ног пульсирующий член чтобы хоть немного себе помочь. Внутри всё горит, орган соскальзывает от количества смазки и мальчик не выдерживает, прикрывая лицо руками и тихо плача. –Ну почему, п-почему вы такой жестокий, – Тэхён на это лишь усмехается, стройные ноги на свои бёдра закидывает и пристраивается к судорожно сжимающейся дырочке. – Я не выдержу, я.. Ах! Все тихие просьбы прерываются криком, когда его заполняют одним рваным толчком, до шлепка бёдер о нежную кожу мальчишеских ягодиц. Чонгук стонет высоко, задыхаясь от глубоко проникновения и хватается за всё, что только попадётся под руки, пока их настойчиво не укладывают на сильные плечи, позволяя оставлять на коже кровавые дорожки. Он слёзно хнычет, мечется по постели и задыхается от своих же стонов, не имя и секунды на то, чтобы дать горлу передохнуть. Хрипит от приятных, ритмичных движений внутри и окончательно теряет рассудок, когда его колени прижимают к постели, увеличивая глубину проникновения и сталкиваясь каждый раз лобком с измученным клитором. Мальчик выкрикивает что-то неразличимое на фоне громкого плача и бьётся в истерике, когда он тянется рукой к пульсирующей бусине, а её грубо отодвигают сторону. –Наглая сучка, тебе всё мало? – Чонгук воет, сжимаясь на члене от таких слов и измученно стонет, понимая, что больше не выдержит. – Будешь кончать без рук. –Нет! Я не с-смогу, прошу, пожалуйста, я.. – мальчик отчаянно хватается за чужую ладонь, от слёз видит только размытый силуэт Тэхёна и зажмуривается, не в состоянии расслабить мышцы внизу. – Я не могу больше, не могу! Мужчина давит ладонью на низ его живота, окончательно выбивая из лёгких весь кислород и мальчик пищит, крупно содрагаясь на прекращающей движение венистой плоти, когда оргазм обильной струёй бьёт прямо в чужой торс, оседая на загорелой коже прозрачными каплями. Стенки судорожно сжимаются, когда горячая сперма тугими толчками заполняет его до самых краёв и Чонгук сводит дрожащие колени, обессиленно откидывая голову на подушки и прикрывая лицо руками, не перестаёт плакать. Он по прежнему заполнен, его трясёт и колотит от удовольствия и стыда за мокрые простыни, за собственную несдержанность. Мужчина осторожно покидает его тело и он с досадой чувствует, как из дырочки вытекает сперма, а нежные складочки начинает припекать. С губ срывается тихое хныканье и сразу же пропадает в поцелуе, плечи накрывают тёплые ладони и Тэхён осторожно поворачивает его к себе, натыкаясь взглядом на заплаканное лицо. –Принцесса? – Чонгук поднимает на мужчину осоловелый взгляд, сразу протягивая к нему руки и оказываясь в тёплых объятиях под тихий смешок, и Тэхён даёт ему возможность придти в себя, целуя в мокрый висок и утирая с лица оставшиеся слёзы. – Как ты? –Хён, ты вытрахал из меня все мои речевые способности. – бормочет мальчик и даже глаз не открывает, обессиленно повиснув на чужом плече. –Да? – Тэхён удивлённо вскидывает брови. – А я думал, что это часть твоего образа. –Шутишь? – Чонгук с трудом отрывает голову от любезно подставленного плеча, поднимая мутный взгляд. – Я ног не чувствую! –А кто вчера так слёзно меня просил его тр.. – мальчик несильно ударяет Тэхёна в грудь под его тихий смех и недовольно хмурится, краснея. – Ну, не куксись. Мужчина целует покрасневшие щёки Чонгука и берёт его запястья в свои, поглаживая большими пальцами лёгкие красные следы от ремня, и тут внутри мальчика что-то трескается. Какой бы вид секса они не практиковали, Тэхён в любом случае остаётся самым нежным и внимательным партнёром. Тихо шмыгая носом, он поглаживает пальцами татуировку со своим именем на чужих ключицах, пока тёплые губы дарят ему утешительные поцелуи и вздрагивает, чувствуя на своей влажной от соков промежности лёгкое касание. –Перед ней я тоже обязательно извинюсь. – выдаёт мужчина, притихнув. До Чонгука доходит суть сказанного и он вспыхивает, прикрывая лицо ладонями, пока Тэхён смеётся под смущённые визги. –Ты дурак, хён!