Мы знаем, кто мы есть, но не знаем, кем можем быть © У. Шекспир
Я люблю полумрак и ничего не имею против закрытых помещений, но если только это не сырые и затхлые подвалы старых заброшенных зданий. А именно в одном из таких мест я и нахожусь на данный момент в очень ненадежной компании, состоящей из одного рыжего искателя приключений на свою задницу с безмерным чувством справедливости в придачу и маленькой синигами из древнего аристократического рода. И вздумалось же им устроить заварушку прямо в школе, из-за чего сумасшедший Пустой, с которым они решились потягаться в писькомеренье, устроил мини-версию Голодных Игр на всей школьной территории. По итогу — половина учителей и школьников ранены, остальная часть — пытается выжить или уже мертва, а мы втроем вынуждены сидеть в задрипанном подвале соседней постройки в ожидании, когда подвернется случай подобраться к ублюдку поближе. А ведь всё начиналось так хорошо. И как меня только сюда занесло? Ах, да. Это был обычный декабрьский день, который выдался на удивление тёплым. Я спокойно возвращалась домой. В ближайшем будущем маячила сессия, от которой зависел мой дальнейших доход и оценки в дипломе. Последний год обучения в университете заставлял задумываться о необходимости хорошей сдачи экзаменов, но именно сейчас меня заботили лишь зимние каникулы и приближающийся праздник, на который ещё предстояло приготовить подарки. Тем более, зря я что ли вывела рейтинг на чистые пятёрки? Можно и расслабиться немного. — Эй, — подруга пихнула меня локтём в бок, привлекая внимание. И когда только успела подойти на такое близкое расстояние? Что-то я невнимательна последнее время. Эх-х, кажется, атмосфера волшебного праздника делает меня мягкой. — У меня есть имя, если ты помнишь, — флегматично отозвалась я, даже не поворачиваясь в её сторону. Мы остановились на пешеходном переходе, ожидая, когда светофор загорится зелёным. В кармане завибрировал телефон и я отвлеклась на него, гадая кто мог вспомнить про меня поздним вечером и параллельно вслушиваясь в говор своей спутницы. — Ты какая-то странная в последнее время. Всё в порядке? — осторожно спросила та. Я рассеянно моргнула, задумчиво хмыкая. Впринципе, всё было хорошо, просто праздничное чувство овладело мною на порядок раньше положенного, отсюда и странности. Да и вряд ли они сильно заметны, я никогда особо и не была активной, просто теперь ещё и сонная, и ленивая, и неразговорчивая, но хоть не мрачная (как это бывает обыденно). Пожала плечами. — Ну да, а что? — Просто ты… — загорелся зелёный и конец фразы утонул в гуле разговоров и других звуков, создаваемых толпой, двинувшейся на другую сторону улицы. Не обратив на это особое внимание, я легко подтолкнула подругу вперед, намекая что поговорить можно и после, и сама следом ступила на скользкий асфальт. А дальше мир разом завертелся вокруг в калейдоскопе, я успела почувствовать только сильный толчок и краем уха уловила вскрик где-то впереди, а затем провалилась во тьму. Света в конце тоннеля не было, как и не встречал меня апостол Петр или его коллега этажом ниже. Просто в одно мгновение я, казалось, мучительно долго выбиралась из оков муторного сна, а в следующее — как по щелчку пальцев — просто проснулась. Первое, что попалось мне на глаза: молодой человек, который сидел в кресле рядом с больничной кроватью и… нежно сжимал мою руку? Сейчас уже неважно. Тогда молодой человек, почувствовав мой взгляд, резко открыл глаза и с ясным неверием вопросил: — Ты проснулась? Я удивленно вскинула брови: это вот сейчас было мне? Кто он? Мы точно не могли быть знакомы, поскольку в скудном числе моих друзей и приятелей настолько очаровательного парня точно никогда не было. Он являлся причастным к моему падению на тротуаре или что-то в этом роде? Поэтому зависал у постели незнакомого человека? Черт, да что происходит? И где Арин? — Да? — неуверенно протянула я и вздрогнула, когда незнакомец вдруг вскочил на ноги, быстро скрывшись в коридоре. Через несколько минут он вернулся уже в компании врача — высокого темноволосого мужчины меньше всего похожего на компетентного доктора. Особенно сильно напрягала дурацкая улыбка от уха до уха на небритом лице, слегка мятый халат и маячивший у двери рыжеволосый мальчишка. — Как вы себя чувствуете? — неподходящим своему внешнему виду мягким тоном поинтересовался врач, проверив ручным фонариком моё зрение и сразу же принявшись измерять пульс. — Есть тошнота, головокружение или головные боли? Я покачала головой и вяло протянула: — Нормально чувствую. Что случилось? Как я здесь оказалась? — Школьный автобус попал в аварию, — любезно пояснил мне незнакомец, опередив доктора и резко помрачнев, отчего его довольно красивое лицо неожиданно приобрело достаточно свирепое выражение, чтобы через мгновение смениться на виноватое. — Прости, Орихиме, я погорячился, сказав те слова. Мне, правда, жаль. Это всё, конечно, трогательно, но меня зовут даже близко не «Орихиме» и что это вообще за имя? Откуда оно вышло: с просторов Азии или Малой её части? Кажется, я слышала, что в какой-то культуре была такая не то богиня, не то принцесса. В общем, парень сильно ошибся — и не только человеком, но и палатой, похоже. О чём я добросовестно собиралась сообщить, но прежде чем успела открыть рот, врач издал снисходительный смешок, заявив: — Господин Иноуэ, я рекомендую вам повременить с выяснением отношений. Сейчас Иноуэ-сан стоит сосредоточиться на состоянии своего здоровья, ведь везение такая вещь, которая может быстро закончиться. Я направлю вас, Иноуэ-сан, на полное обследование: сделаем МРТ и рентген, чтобы исключить травмы и повреждения костей. А затем я назначу вам восстанавливающий курс лечения. У вас есть вопросы? — Да, — вздохнула я, находясь в полном смятении и переведя взгляд с доктора на незнакомца, спросила: — Как вы меня назвали? Что ж. Видеть, как с чужого лица слетает раздражающая улыбка оказалось очень приятно. В конце концов не только мне чувствовать непонимание! Дальнейшую суету мой мозг не выдержал, решив, что всё — баста! — хватит с него приключений и благополучно отключился.***
Как оказалось, занесло меня далеко и надолго. В Японию. Да ещё в какую, на дворе — внимание! — стоял 2004 год, вразрез 2023-ему, в котором я столь скоропостижно скончалась. А тело, что по несчастливой случайности досталось мне, принадлежало чистокровной японке по имени Орихиме Иноуэ, которой не так давно стукнуло 13 лет. Отсюда, кстати, и вытекает причина, по которой девочка оказалась в школьном автобусе спортивной команды, несмотря на то, что ни за один клуб в школе не играла: старший брат — тот самый незнакомец и единственный опекун, после гибели родителей — неудачно пошутил, выбрав в подарок на день рождения детские заколки, ставшие почвой для сильной ссоры и поводом для Орихиме, чтобы решиться поехать на соревнования с подругой. Последняя, кстати, в полном порядке, без каких-либо последствий для здоровья и дальнейшей спортивной карьеры. А вот самой Орихиме не шибко повезло. Учитывая, что я теперь занимала её тушку. Сора — её (мой?) старший брат — приходил в клинику каждый день и рассказывал разные истории из их совместной жизни, питая небезосновательную, но безнадежную идею вернуть утерянные воспоминания. Было сложно видеть, как отчаянно он пытался исправить последствия своих опрометчивых решений и слов, сгибаясь под слоями вины за «незрелость», которую проявил, в то время как я не способна была его утешить или четко прояснить ситуацию — всё это значительно омрачало ежедневные встречи, но нашлись и свои плюсы: я медленно узнавала настоящую Орихиме и вскоре сумела составить её психологический портрет. Похожими, ясное дело, мы не были, да и ничего общего тоже не имели, но утвержденная амнезия, часто творившая чудеса с людьми, играла мне на руку. К тому же, во время посещений я ненавязчиво показывала насколько сильно «изменилась» и давала безутешному старшему брату привыкнуть к переменам. А через месяц меня выписали. Наши отношения с Сорой к этому моменту значительно наладились: его оставило чувство вины, у меня — заглохла совесть, и мы приблизились к отметке «лучшие друзья с братско-сестринскими узами». — Скажи мне честно, Сора, — вздохнула я, будучи полностью очарованной чёрной Honda Legend, недавно вышедшей в прокат: у простого офисного работника, каким представлялся старший Иноуэ с первого взгляда, не было ни шанса приобрести эту красотку сразу после её выпуска на автомобильный рынок, отсюда вытекал вопросик: — Кем ты работаешь? Старший брат тепло улыбнулся с небольшой хитринкой в глазах: — Я обычный детектив. Обычные детективы не зарабатывают на такие машины — хотела сказать я, но решила придержать язык за зубами, мало ли какая зарплата у них тут, может быть, даже дворник способен в лёгкую приобрести шикарный особняк за два года усердной работы, и с радостью уместилась на переднем сидении. Уже позже наблюдая за тем, как за окном проносятся пейзажи неизвестного мне ранее города под названием Каракура, я с ясностью осознала, что вот оно — начало моей новой жизни.