***
Очередное учебное утро. Очередной завтрак. Очередное предвкушение одиночества в академии. Не сказать, что Микура была не рада или погружена в депрессивное состояние, просто её чувства после выпуска Сатико из академии протекали как-то смешанно. Она сама заканчивала последний курс академии, да и ей недавно исполнилось восемнадцать. Это ли не показатель? Она ведь уже взрослая и могла быть самостоятельной, уверенной в себе без кого-то другого. Ведь могла же? Не знала. Без Сатико Садо чувствовала себя непривычно первое время, но после стала привыкать. Сейчас, когда ей осталось отучиться всего несколько месяцев, подобные мысли об одиночестве возникали всё реже. Дзюраку уже исполнилось девятнадцать, её всё больше завлекало во взрослую жизнь: работа, бизнес и прочие утомительные дела. Но она по-прежнему жила вместе с Микурой, которая, кстати говоря, даже после выпуска хозяйки не переставала носить ошейник. Она по-прежнему была «питомцем», просто носить данный атрибут стала реже, особенно в самой академии, но по вечерам ей ничего не мешало начинать ластиться к Сатико и уверять её в том, что власть, установленная раннее, всё также крепка. А Сатико была и не против. Постепенно, по мере взросления, её завлекали дела бóльших масштабов, и времени становилось всё меньше. Поэтому, когда им удавалось немного побыть вместе или хотя бы рядом друг с другом, этот момент сразу же становился ценным для них обеих. Для Микуры особенно, ведь зависимость и эта нужда, которую выработала ей Сатико, никуда не ушла. Из-за такого местами было тяжело. Но они обе становились взрослыми людьми, так что недовольно топать ножкой и закатывать скандалы – не лучший вариант. Разногласия у них всегда были, но на данный момент Садо уже особо не могла упрекать хозяйку в том, что та уделяла ей мало внимания. Изредка такое случалось, но она прекрасно понимала, насколько занятой становилась Дзюраку. Горький утренний кофе в чашке, стоящей совсем рядом, уже становился чуть тёплым. Еда из тарелки потихоньку исчезала, что было хорошим знаком, – Микура ела. Когда Дзюраку только начинала процесс слома личности девочки, то у той, следовательно, возникало немало проблем. Проблема с потерей аппетита тоже была. Порой за весь день Садо глотала только свои слёзы и парочку бутербродов, потому как на большее у неё не хватало сил. Но спустя несколько лет она начинала приходить в норму, пускай процесс трапезы не всегда длился так быстро, как хотелось бы. Главное – она могла нормально есть. Пальцы вдруг невольно разжали вилку, которой Микура поела очередное французское блюдо, приготовленное сегодня поваром и заказанное хозяйкой. Та часто стала отдавать предпочтения именно этой кухне. Благо Садо отлично владела и палочками, и вилками, так что трудностей в употреблении не возникало. — Дзюраку-сама… — тихо начала Микура, мигом встав из-за стола и сделав поклон. — Неужто тебе настолько меня не хватает? — хмыкнула Сатико, довольно оглядывая питомца. Микура очень редко кланялась ей, потому как их взаимоотношения давно переросли в нечто большее и стали довольно близкими. Они не всегда видели необходимость в таких формальностях, как поклон и что-то подобное. — Я скучала, — сглотнув, призналась Садо, не спуская взгляд с Дзюраку, которая села за другой конец стола, прямо напротив питомца. — Садись, не отвлекайся, — добавила девушка, беря в одну руку вилку, а в другую – ножик. Она убрала в сторонку клош, которым было накрыто её блюдо. Микура послушно села обратно. Ей правда двигала тоска, которую она ощущала на протяжении всей недели. Все семь дней они не виделись, Сатико улетала по делам в другую страну. Но вчера поздно вечером случилось её возвращение, только было оно настолько поздним, что Садо не успела даже взглянуть на неё. И не ели они в присутствии друг друга уже очень давно. Какую-то минимальную рутину выполняли тоже отдельно друг от друга. Это разочаровывало. — Как прошла поездка? — спросила Микура, сделав глоток своего чуть тёплого кофе. — Отлично, но я порядком устала видеть эти тупые рожи, — ответила Дзюраку, недовольно фыркнув и приступив к трапезе. Сатико тоже не до конца свыклась с трудностями и обязанностями, которые легли на её плечи по окончанию академии. — Я смотрю, ты тут особо не скучала во время моего отъезда, — Дзюраку вдруг перевела тему, закинув себе в рот очередной кусочек яичницы. — В плане? — Садо в недоумении посмотрела на хозяйку и откинулась на спинку стула. — Если берёшь мой ноутбук, будь любезна, закрывай за собой вкладки в браузере. — Может, они специально остались не закрытыми, — уже чуть громче высказалась Микура, недовольно закатив глаза на пару секунд. — Как понять?.. — озадаченно спросила Сатико, отложив вилку и ножик на край тарелки, — Если тебе не хватило денег на свои хотелки, ты могла мне написать. В чём проблема? — Если я хочу, чтобы ты купила мне эту хотелку? — высказалась Микура, нервно посмеиваясь. Сатико порой совсем не понимала подобных намёком. В той вкладке остался не оплаченный заказ вибратора, и именно через данный жест Микура попыталась ей намекнуть на свои потребности. Не только на личные, но и на своё желание присутствия Сатико рядом. Вообще эта тема являлась для них сложной, и Садо только недавно задумалась об этом. Когда хозяйка сломала её, у организма возникли новые «радости», например, удушение и связывание. Нехватка кислорода уже давно будоражила и оставляла за собой расслабляющий эффект, а со связыванием всё довольно сложно. Сатико всего два раза связывала питомцу запястья во время порки, но Микура получала удовольствие лишь от первого. В какой-то степени ей нравилось подобное обездвиживание, но она не могла в нём толком разобраться, ведь происходило оно во время не самого приятного процесса. Точнее вообще неприятного. Микура прекрасно понимала, что эти «радости» могли и проявиться у неё в процессе секса и чего-то подобного на уровне физиологии. Только вот она не знала, как конкретно это было бы или вообще будет. Но несмотря на их близкие взаимоотношения с этой темой дела обстояли гораздо сложнее. Они обе толком не могли называть друг друга партнёрами, в повседневной жизни просто не возникало острой необходимости озвучивать такое вслух. Каждая понимала всё без слов. Темой секса и желанием прочувствовать друг друга они не задавались уж тем более. Дзюраку имела некоторые проблемы в понимании тактильности в принципе, а Микура, хоть и не имела таких жёстких проблем, всё равно не могла тащить всё на себе, ведь подобные обсуждения и процесс касались сразу обеих сторон. — Я, пожалуй, пойду, приятного аппетита, — поставив чашку на место, как-то подавленно бросила Микура, ведь её опять не поняли. Они в принципе очень мало разговаривали, тем более о каких-то чувствах и таких глубоких темах. Как-то обидно. — Постой. Какие у тебя планы на завтра? — часто моргая, спросила Сатико. Она как-будто вышла из транса, в который погрузилась после того, как пазл в её голове сошёлся. Теперь ясно что к чему. — Никаких?.. — как-то вопросительно ответил питомец. Хозяйка никогда особо не задавала вопрос в такой форме, а всегда ставила Садо перед фактом. — Отлично. Идём со мной завтра в театр. Время распишу, дресс-код любой, — Дзюраку встала из-за стола и взяла свой телефон, который находился рядом с тарелкой. Она разблокировала его и начала что-то быстро печатать. Или это касалось театр? Микура не знала. — Ладно… — задумчиво протянула Микура, смотря вслед хозяйке. Ещё минуту назад она разозлилась на неё, ей не хотелось больше разговаривать, но диалог принял довольно неожиданный оборот. И что будет дальше? Сатико так заглаживала недоразумение?***
Микура злилась недолго, она просто смирилась с очередным молчанием и фактом – эту тему поднимать нельзя. Всё как обычно. Всё как обычно решалось Сатико, сильно возмущаться смысла не было. Да и Микура старалась не говорить всяких глупостей в последнее время, внимательнее следить за языком, ведь с Дзюраку они и так виделись чертовски мало, а отдаляться, язвить ей на эмоциях – худшее, что можно было сделать в период частых длительных расставаний. Когда они зашли в театр, он показался Микуре очень огромным. Оформлен он был в европейском стиле. Только когда они поднялись по мраморной лестнице на второй этаж, девочка вдруг опомнилась и резко остановилась, с неким подозрением уставившись на хозяйку. — Он точно работает сегодня? Людей нет… — она говорила чуть тише, потому как эхо хорошо разносилось по огромным коридорам всего здания. — Точно. Зайдём в уборную, — невзначай бросила Сатико и завернула за угол коридора. Садо лишь пожала плечами и направилась следом. Микура шла рядом, она всё пыталась отучить себя от привычки ходить поодаль хозяйки, как привыкла делать в академии. В других людных местах она всегда старалась ходить с Дзюраку наравне и быть в её поле зрения. — Кстати, зачем мне сегодня ошейник? — вдруг спросила Микура. Сатико сказала надеть ей данный атрибут ещё дома, перед выходом. — Я соскучилась по твоему образу в нём. Да и ты же не перестаешь быть моим щеночком, разве не так? — с иронией высказалась Сатико, чуть улыбнувшись. — Угу, — буркнула в ответ девочка, стараясь не оспаривать данный факт. Хотя она уже сама давным-давно к нему привыкла. Как только они зашли в уборную, Сатико подошла к большому длинному зеркалу и поставила около одной из раковин свою маленькую сумочку, открыла её и вытащила такой же маленький подарочный пакетик. — Это тебе, открывай, — совершенно безмятежно обратилась та к питомцу. Микура мигом взяла пакет в руки, а её хозяйка сразу же отвернулась обратно к зеркалу, с увлечением рассматривая свою укладку. — Обязательно было вручать его здесь? — с каким-то недоверием высказалась Садо. И она оказалась права. В маленьком пакете лежала коробочка, а в ней вибратор. Только тот был совершенно другим, не таким, который Микура оставила во вкладке чужого ноутбука. — Он другой, — первое, что смогла сказать Микура после небольшого шока. — Ну да, он просто двойной и маленький. Разберись с ним, — спокойно продолжила Сатико, словно подарила своему питомцу коробку конфет. Она достала из сумки помаду, заметив, что её оттенка не хватило в серединке губ. — В каком смысле «разберись»?.. — всё также непонимающе переспросила Садо. — Просто вставь его. Нет, если тебе настолько хочется, ты можешь сделать это прямо здесь, а не в кабинке, чтобы я тебя проконтролировала, — более напористо заявила девушка, не отрываясь от собственного отражения. Её манера звучала очень серьёзно и убедительно, без доли какой-либо иронии и насмешки. Без лишних возражений Микура помыла руки с мылом и пошла в ближайшую кабинку. И только закрыв дверцу и расстегнув ширинку джинс, её вдруг охватила задумчивость. Почему она ничего не ответила? Почему сделала так, как ей сказали? Разве она не должна была возразить или вставить в их диалог ещё что-нибудь? Не могла. Ей, безусловно, нравилось это, но далеко не всегда. Садо уже давно привыкла принимать всё то, что давала ей хозяйка – будь то наказания или поощрения. Брыкалась и возражала она всё меньше. С каждым проведённым вместе годом. Плохо ли такое выученное поведение? Отчасти да, но поделать ничего нельзя. Сейчас в какой-то степени ей двигало предвкушение. Микура знала и прекрасно понимала, что выбрать жизнь с садистом, человеком, которому в детстве не дали нужное количество любви, и рассчитывать на то, что он даст её тебе, – глупо. Поэтому такой шаг со стороны Дзюраку нельзя было оценить чем-то естественным в отношениях, это буквально стало неким прорывом, в котором Микура убедится чуть позже. — Не включай его, просто возьми из пакета тюбик смазки и расположи как можно удобнее, — неожиданно отозвалась Сатико, убирая помаду обратно в сумку. — Мне с ним ходить? — Микура внезапно остановилась с открытым тюбиком в руках, ожидая ответа. — Правильно мыслишь. — Тогда удобнее вообще не получится… — со вздохом выпалила девочка, продолжив разбираться с лубрикантом. Она могла отказаться от данной аферы или наказания прямо в этот момент лишь от одного факта, что ей нужно ходить с этим. Но больше ей двигало любопытство, как именно её «снежная королева» могла проявлять такую тактильность и соглашаться, устраивать подобное, пусть даже в форме наказания. Обычно из Сатико нельзя даже слова вытащить о такой теме, тут явно что-то не то. — Я не смогу нормально идти, — тише добавила Садо, выходя из кабинки и медленно подходя к хозяйке. — Не подошёл по размеру? — поинтересовалась Дзюраку, беря маленькую сумочку за ручку. — Наоборот, он хорошо держится, но мне очень непривычно, — взгляд голубых глаз переместился куда-то в сторону. Немного стыдно смотреть прямо в глаза Дзюраку. — И почему именно двойной? — фыркнув, спросила Микура. — Ты так недовольна, будто я подарила тебе нечто ужасное. Этот ведь безобидный, — пожала плечами Сатико, направляясь к выходу. Она специально замедлила темп ходьбы, чтобы девочка могла успеть за ней. «Безобидный? Смотря в чьих руках», — пронеслось в голове, но Микура предпочла промолчать. Её очень обрадовал факт, что она решила не заморачиваться с дресс-кодом и надеть свободные джинсы и такую же свободную футболку тускло-серого цвета. Её хозяйка тоже была в одежде свободного кроя, если точнее – в свитере и брюках. Никто из них не горел желанием надевать платья и быть при параде. — Я уже поняла, что хозяйничать в чужих вещах не очень хорошо. Может, я всё-таки вытащу его?.. — жалобно спросила Микура, когда они дошли до большой двери одного из залов. — Ты сама чётко намекнула мне. Терпи, — отозвалась Сатико и вошла в такой же пустой, как и весь театр, зал, направившись к нужным местам. Не сказать, что данная тема была совсем запретной для них обеих. Садо прекрасно знала о проблемах Дзюраку. Порой они отображались даже в обычных объятьях, коих были единицы, а о таком более близком контакте как секс Микура даже не думала. Сатико с трудом и изредка могла дарить питомцу подобие объятий или терпеть очередной поцелуй в щёку, который Микура оставляла лишь тогда, когда хозяйка находилась в плюс-минус хорошем расположении духа. Даже от простых поцелуев в щёку Сатико входила в смятение и первое желание, которое у неё возникало – оттолкнуть. Но отталкивала она не всегда, только исходя из ситуации. Именно из-за привычного поведения Дзюраку Садо не понимала, почему та решилась на такой опыт. Всё это было совершенно не похоже на неё: элементарно говорить, спрашивать, покупать такие вещи. Микура сглотнула нервный ком в горле. Пускай людей не было, но театр сам по себе – место общественное. Всё равно мозг пропитывался страхом и отчасти стыдом. Очень странным стыдом, который Микура не могла даже толком объяснить. Она ведь не должна стыдиться Сатико, разве нет? Они вместе уже столько пережили. Всё так непонятно, непривычно и слегка страшно. — Наши места в амфитеатре? — поинтересовалась Садо, продолжив неспешно следовать за хозяйкой. Она потихоньку привыкала к расположению вибратора, поэтому шла чуть увереннее. — Да, самый первый ряд, места посередине. — Но почему не партер? — озадаченно продолжала та. Это вправду немного странно, ведь места, расположенные в партере, считались самыми дорогими. Очень близко к сцене как-никак. Но Сатико хватило денег не только выкупить абсолютно все места, так ещё и арендовать театр на этот… день? Сутки? Микура не знала, особенно ей не хотелось задумываться над суммой денег, вложенной в это «романтическое свидание». — Там нет должного уединения с тобой, — беспристрастно ответила Дзюраку, наконец-то дойдя до нужных мест. Она не понимала, что значила данная фраза. Если честно, Микуре просто хотелось надеяться на хоть какой-то разговор после театра, связанный со всей этой темой. Она не надеялась на глубокие размышления Сатико по отношению к сексу или чему-то такому, ей просто хотелось услышать, почему и для чего делался такой шаг. Почему та решилась на это, если по своей сущности ей было проще придерживаться избегания. Кресла оказались на удивление мягкими и довольно большими, комфортными. Они успели минута в минуту, поэтому, приземлившись на место, Микура сразу смогла понять, как выглядели все актёры на сцене с расстояния, на котором они находились вместе с Дзюраку. Помещение казалось безумно огромным и в какой-то степени пугающим. Без зрителей это место внушало дискомфорт. До того, как само представление началось, девочка даже не знала, на что конкретно они пришли. Ей только сказали: «Это будет балет. Готовься внимательно смотреть». И всё. Оказалось, что пришли они на «Ромео и Джульетту». Классика. Разве от Сатико можно было ожидать чего-то другого? Стоит сказать, что музыка здесь играла намного тише, чем обычно. Видимо, специально для того, чтобы они обе могли более-менее свободно переговариваться. — Ты поняла, на что мы пришли? — шёпотом поинтересовалась Сатико, не отрывая взгляд от сцены и самого представления, которое шло уже на протяжении нескольких минут. — «Ромео и Джульетта», кажется? — таким же шёпотом отозвался питомец. — Верно. Ты же читала оригинал Шекспира, так что я периодически буду спрашивать, в чём отличия представления от книги. А также проверю твои знания сюжета, — с довольным хмыканьем высказалась девушка. Ещё больше года назад Микура прочитала эту книгу Шекспира в доме хозяйки. Точнее в библиотеке. Дзюраку часто проверяла у своего питомца те или иные знания, делая опору на школьную программу. Но со временем, когда они стали сближаться, в ход пошли обсуждения различных книг. Садо была не такой начитанной, как хозяйка, но уж точно не глупой. Сатико было интересно поддерживать с ней определённые рассуждения. Ещё тогда Микура похвасталась, что наконец-то осилила «Ромео и Джульетту», а Сатико пообещала проверить её знания. Только та не уточнила, когда именно. И судя по всему время этому пришло… Первые двадцать минут прошли нормально, Садо даже успела немного привыкнуть к своему положению и безлюдности этого места. Но после началась самая интересная часть представления. Она почувствовала, как вибратор начал работать. Без её ведома. Правда сами вибрации были очень слабыми, но Микура сразу поняла, что долго с ним явно не смогла бы просидеть. Из рта вырвался сдавленный вздох. — Мне нужно выйти, что-то не так… — прошептала Микура, стараясь на отрывать взгляд от сцены. — Успокойся, я всё контролирую с телефона, — незамедлительно ответила Сатико, — Ты ведь не отказываешься? М? В полумраке Микура не поняла, был взгляд хозяйки обычным, или в нём отображались нотки игривости. Её тон тоже был каким-то… загадочным, больше непонятным. Было совершенно не ясно, чего стоило ожидать. Но одно Микура понимала точно – она хотела. Сатико говорила правду, Садо сама чётко намекала ей, но ведь она не уточняла в своём намёке, как именно реализовать этот новый шаг в их взаимоотношениях. Поэтому данное решение осталось за Дзюраку. Своё немое согласие питомец вложил в краткий кивок головой. — Это всё выглядит извращённо, — ещё тише шикнула Микура через пару минут. — А твои пристрастия к удушению и наши «сущности» – это не извращение для общественного понятия? Микура хотела что-то сказать, но несколько секунд не решалась. В конце концов, она очень тихо согласилась: — Извращение. Хозяйка, удостоверившись в своей правоте, продолжила спокойно смотреть представление. У Микуры ещё с самого начала возникла какая-то опаска насчёт происходящего. Но вариант о том, что вибратор всё же начал бы работать, был последним во всём списке, который она перебрала у себя в голове. Мысли о планах и чувствах Сатико тоже не хотели уходить из головы. Это интересовало и тревожило одновременно. Хотелось поговорить. Но, видимо, в данный момент Сатико не видела никакой необходимости поднимать эту тему. Нужно ведь наслаждаться? Разве не так? Наслаждение было, но очень непривычным. Отчасти Микуре хотелось злиться, что Сатико вот так просто устроила всё это, ничего не обговорив. Сразу после недовольства возникал вопрос навстречу: а чего хотела добиться Микура через свой намёк, и как для неё это должно было выглядеть? Она ответить не могла. Похоже, любые вещи и темы у них всегда будут решаться через привычное молчание, которое моментами довольно-таки огорчало, но стало уже таким… родным? Пару минут – и возникла пауза. Всё прекратилось? Быть такого не могло. Что-то не так. Возбуждение хоть и нарастало довольно медленно из-за слабого режима, но оно было. Теперь Садо не хотелось, чтобы оно прекращалось. Нужно же доводить дело до конца, иначе по отношению к ней такая выходка выглядела наплевательски. — Если будешь на протяжении всего времени соблюдать простые правила, я продолжу, — начала Сатико, ожидая нужной реакции. Когда Микура повернула к ней голову, озадаченно всматриваясь в чужую мимику лица через полумрак, Дзюраку продолжила: — Не прикасайся к себе без моего разрешения, веди себя тихо и старайся не отрываться от представления. — Если я не смогу соблюдать некоторые из них? — спросила Микура, пытаясь понять эмоции на лице хозяйки. — Я могу уйти. — И всё закончится?.. — из-за лёгкого страха тонкие брови чуть свелись к переносице. — Нет. Я не стану подавлять твою потребность, желанное ты получишь в любом случае, но уже без моего присутствия. Очередной краткий кивок головой. Присутствие – то, что как раз так необходимо Микуре. Может, именно его она и хотела продемонстрировать через свой намёк? Она не представляла, как они обе могли бы идти на очень близкий контакт. Как между ними мог происходить яркий секс или страсть в большом количестве. По крайней мере на данный момент. Скорее всего Сатико угадала. Так оно и было. Ей нельзя уходить. Ни в коем случае. Садо сделает всё для этого. Она будет всё соблюдать. С этого момента она вложила невидимую цепь в чужие руки. В очередной раз доверилась и отдала власть этому человеку. Устройство заработало вновь, но с ощутимой разницей в вибрациях. Микура чувствовала себя очень уязвимо, особенно когда оказывалось такое давление на самую чувствительную точку – клитор. Минутами раннее у неё было какое-никакое раздражение насчёт того, что на скорость процесса она никак не могла повлиять. Даже на сам вибратор. Она ничего не могла контролировать. Нравилось ли ей это? В большей степени – да. Она сама соглашалась со всеми условиями, которые озвучивала ей хозяйка, и беспрекословно выполняла их. Сатико повернулась к Садо боком, закинув ногу на ногу. Ладонь с осторожностью легла на бедро питомца, а локоть второй руки упёрся в подлокотник кресла. В свободную руку девушка как можно удобнее расположила подбородок, взглядом не отрываясь от сцены. Садо тем временем неспокойно прижимала свои бёдра как можно ближе друг к другу. Ей хотелось продлить наслаждение, но из-за непривычки данных практик это ощущалось очень томительно, было невтерпёж. Дзюраку на это и рассчитывала. Медленные поглаживания кончиками ногтей и подушечками пальцев по внутренней стороне бедра заставили Микуру подавить и перевести тихий стон в нервный выдох. Сатико осмелилась к ней прикоснуться? Неужели? Хоть эти поглаживания происходили через ткань джинс, но факт оставался фактом – они были. Вибрации вновь стали слабее. Сатико продолжала играться с ней, некоторое время она выводила кончиками ногтей различные узоры, а после, облокотившись на спинку кресла и приняв более удобное положение, рукой начала скользить выше. Пришлось оторваться от представления, повернуть голову в сторону питомца и полностью акцентировать внимание на нём. Признаться, Дзюраку хоть и не сильна в понятии любви и тактильности, но понимала, что ей стоило хотя бы попытаться почувствовать своего… партнёра? Она сместила свободную руку удобнее на подлокотник и поддалась к Садо ближе, чуть вперёд, всё ещё находясь к ней полубоком. Дистанция сохранялась. Рука продолжила выводить узоры уже на животе и рёбрах, через хлопковую ткань футболки это всё равно ощущалось очень хорошо и было чем-то будоражащим. Микура всё это время жмурилась, тяжело дышала и едва вздрагивала от каждого прикосновения. Она прекрасно понимала, что Сатико не полезла бы к ней под футболку. И вряд ли та это вообще сделает. Но и так было хорошо. В голове проскользнула мысль, что Микура сама бы очень сильно смутилась, если бы хозяйка вела себя более напористо, оказывая ещё другие виды ласк. Для первого раза они шли в довольно хорошем темпе, держали ту планку, которая была комфортна обеим сторонам. И как же девочка наслаждалась этим контролем, который она благополучно отдала Дзюраку в данной ситуации. Сомнений не возникало – получалось приятно, пускай местами томительно. — Тебе напомнить правила? — в полголоса спросила девушка, как только заметила чужие руки, сжимающие край футболки и ткань джинс около ширинки. — Но я больше ничего не делаю, — тихо возразила Микура, но, стоило ей повернуть голову в сторону, её встретил серьёзный и упрекающий взгляд. Пришлось принципиально положить левую руку на подлокотник, а правую – в сторону, на кресло, так как уже другой подлокотник был занят. Через несколько секунд Садо почувствовала, как ногти оставили за собой дорожку, осторожно обойдя груди, и когда они добрались до зоны декольте, Сатико остановилась и уже как-то устало посмотрела на питомца. Можно сказать, Микура подхватила и поняла этот взгляд. Хозяйка как-будто говорила ей: «На большее я не смогу пойти». Как и ожидалось. Но девочку это никак не расстраивало, ей хватало прикосновений сквозь ткань. Очередной слабый кивок головой в ответ. — Это ведь одна из тех вещей, проявление которых тебя так интересовало в процессе? — она поддалась ещё чуть вперёд, наклонилась к чужому уху и сместила руку на шею питомца. Микура молчала, немного подрагивая и нервно сглатывая. Из-за нарастающего с каждой новой минутой возбуждения она не могла нормально мыслить. Тело постепенно становилось вялым, а голова шла кругом. Она всё ещё старалась не прикрывать глаза всё это время, соблюдая правило, про которое говорила ей хозяйка. Но как же хотелось опять зажмуриться. — Не молчи, когда я с тобой разговариваю, — чуть злобно, скорее больше строго шикнула Дзюраку уже в своей грубоватой манере. — Да, — моментально ответила Микура. Пальцы правой руки впились в обивку кресла. Да, удушение весьма интересовало Садо, с этим не поспоришь. Было интересно посмотреть реакцию организма на удушение во время секса или подобных практик, особенно учитывая тот факт, что Сатико сама выработала у девочки данную «фиксацию». На удивление Сатико даже решилась применить это сейчас. Её пальцы начали медленно сжимать шею, давя на самую середину. Микура же немного подняла голову вверх, сильнее впиваясь в кресло и кусая собственные губы. — Неужели у тебя даже мурашки от такого? — подметила Дзюраку, обжигая дыханием мочку уха. Видимо, её игривость, которую можно было вызвать не так часто, начала вступать в ход дела. — Просто… танец рыцарей заиграл, — с оправданием высказался питомец, когда хватка чужой руки стала чуть слабее. В чём-то Микура была права: музыка, которую сейчас вживую играл целый оркестр, внушала величественность и удовольствие. Было красиво. Но по ощущениям… довольно странно. Из полной концентрации на своём теле и своих ощущениях Микуру всё это время выводило представление. Множество лиц под мутной пеленой на глазах, возникшей благодаря возбуждению, казались чем-то одним, непонятным и нечётким. Странным, но вызывающим чувство неловкости в последние пару минут. Садо всё-таки рискнула отвести голову левее и хотя бы слегка потупить взгляд вниз, туда, где она бы не ощущала такого давления от чужого внимания. — Ты стесняешься меня? — внезапно поинтересовалась Дзюраку, наблюдая за забавной реакцией питомца. — Нет, я стесняюсь их, — виновато пробормотала Микура, когда её кончики ушей и щёки стали ещё более пунцовыми от голоса Сатико и всего происходящего. Это и было одной из «целей» хозяйки. Все года, что они провели в академии вместе, она всегда приводила девочку на некую сцену ловить всеобщее внимание и испуганные перешёптывания учеников. В этот раз Сатико предоставила ей возможность оказаться вне сцены, но далеко «отходить» не позволила. Хороших черт в ней, как в садисте, не прибавилось уж точно. — За мои деньги им должно быть всё равно, тем более сидим мы не близко, — строже высказалась девушка. В её голосе явно не было никакой нежности, она лишь констатировала факты. Происходящее окончательно смешивалось в голове и превращалось в непонятную массу чувств, которая заставляла тело слегка вздрагивать каждую секунду. Мутные лица актёров, полумрак, бархатные кресла, ставшие одним красным пятном – уже ничего непонятно. Становилось всё жарче и жарче. Микура едва держалась, чтобы не раздеться или случайно не встретиться с этими до ужаса наглыми гранатовыми глазами. Как же всё это абсурдно, но по мнению Сатико – просто утончённо. — Остановись, — требовательнее и громче добавила Микура, после своей просьбы она сразу заметила незамедлительную реакцию хозяйки. Ещё одна остановка, но по собственной воле. Выносить уже невозможно, внизу живота неприятно тянуло, а вся кожа как будто раскалилась и готова была сгореть дотла. — Я не хотела терзать тебя так долго, — прищурившись отметила Дзюраку, не поняв эту внезапную выходку. — В чём дело? Микура была бы рада ответить на вопрос, если бы сама знала чёткий ответ. Точнее она знала, чего хотела, но выдавить из себя нужные слова, которые не оттолкнули бы Сатико… тоже нужно уметь. Полагаясь лишь на их длительные взаимоотношения, трепетность Сатико в их первый раз и на надежду, что даже в этом жестоком человеке есть задатки «понимания», Микура приняла решение встать. Она с трудом сделала шаг вперёд и тут же развернулась спиной к мраморному бортику, облокачиваясь на него. — Ты упадешь, сядь на место, — со вздохом попросила девушка, всё ещё не понимания желаний своего питомца. — Я хочу чувствовать тебя в этот момент, я не хочу сидеть так далеко, — сглотнув высказалась Садо, стараясь увидеть в хозяйке положительную реакцию на просьбу. — Хочу обнять тебя. У Дзюраку не хватило смелости убежать, отвести взгляд, нагрубить, сделать вид, что ничего не было, и она ничего не услышала. Сегодня так нельзя. Если она взяла эту ответственность, значит уже нельзя отступить. Нельзя игнорировать Микуру. Пускай её желание чуждо Сатико, непонятно, но необходимо. Сатико задумалась всего на несколько секунд, а после освободила свои колени от сумочки, убрав ту на соседнее место. Вот он – одобрительный жест. Было забавно наблюдать, как Сатико неловко отводила взгляд. Будто маленького ребёнка, который затеял какую-то шалость, вдруг поймали, и он не знал, что ответить. Сатико выглядела примерно также. Ей тоже было неловко лишь от одной мысли, что Микура вот так просто сядет к ней да ещё и с объятьями, да ещё и в такой момент. Не сказать, что она сильно смущалась в подобных моментах тактильности, просто они были ей не совсем понятны, поэтому на корке подсознания всё же присуствовал какой-то страх, а в большей степени – непонимание. — Кресло не кажется тебе слишком маленьким для подобного? — более мягко и с ноткой нервности спросила Дзюраку, когда её собственная рука уже была протянута питомцу. — Они здесь гораздо больше, чем обычно, — Микура пожала плечами, вкладывая свою ладонь в чужую. В голубых глазах появился радостный проблеск. Как же она была рада согласию. — Ты слишком долго терпишь, — упрекнула Сатико, подхватывая Садо за ягодицы и усаживая к себе на бёдра как можно удобнее. Сама она полностью выпрямилась подобно струне, чтобы их лица находились практически на одном уровне, да и так проще контролировать. Сатико не собиралась сидеть просто так. — Разберись с этим, — с усмешкой передразнила девочка, вспомнив фразу, которую ей сказали полчаса назад. Правда веселилась Микура недолго, она кое-как обхватила ослабевшими руками шею Дзюраку, а после вибратор вновь заработал на слабом режиме. Микура понимала, что из-за пауз и отсутствия стимуляции её возбуждение слегка спадало, что довольно утомляло в первый раз, но играть приходилось по правилам. Больше её волновало ощущение жара, оно стало особенно сильным, когда она только встала с кресла и почувствовала мокрое нижнее бельё, плотную ткань джинс, которую хотелось сорвать с себя из-за горящих бёдер, и футболку – ещё один мешающий, совсем ненужный элемент одежды. Хозяйка льнула к ней ближе, вслушиваясь в быстрый такт сердца. Пришлось переступить порог привычного и осторожно запустить руки под чужую футболку, ласково поглаживая по бокам. Садо шумно выдохнула из-за перепада температуры, руки Сатико показались ей очень холодными. Это стало ещё одним изводящим тело фактором. Её действия также нельзя было назвать робкими, на первый взгляд Сатико выглядела уверенно, но внутри неё всё равно поселились опасения, которые она так тщательно постаралась не выдавать. Она волновалась и вконец теряла смысл представления, смысл того, что находилось вокруг. Её ничего не волновало кроме Микуры и этого тяжелого прерывистого дыхания, которое стало одним из лучших «комплиментов» за сегодняшний вечер. Какой бы заботливой ни казалась Дзюраку, ей всё равно хотелось помучить питомца, и это желание особо не пропало даже в момент близости. Ожидаемо. — Не хочешь похвалить меня? — промурлыкала Микура, слегка ёрзая от нетерпения. — Ты молодец, щеночек, — в шутку ответила Сатико, поддерживая игривость своего питомца. Её рука всего на миг скользнула к телефону, лежащему на подлокотнике, и, переключив вибратор на средний режим, благополучно вернулась обратно. — Тебя устраивает такая похвала? Первый год Микура слышала в свой адрес лишь унижения, только спустя время хозяйка начала проявлять к ней одобрительные жесты, а похвала на словах – была огромной, практически недостижимой редкостью. Вот и сегодня случилось такое «чудо». Садо лишь вновь прикусила губу, не сумев съязвить что-то внятное. Она положила подбородок на плечо девушки и крепче обняла ту за шею. Дзюраку чувствовала её тепло и крохотную неуверенность в языке тела, поэтому хватка рук стала ещё крепче, а ногти начали дразняще скрести по талии и бокам. Она невольно прижимала питомца всё ближе, не замечая, что это уже походило на объятья, а не просто на «жест для приличия». Её сознание и мысли, кажется, вообще не были зациклены на себе, что в принципе случалось крайне редко. Мозг не думал ни о чём, Сатико даже не брала во внимание собственное возбуждение, которое проявлялось очень слабо из-за концентрации на другом человеке. Она поставила чужую потребность выше своих и выше себя. Вдобавок Сатико словила себя на мысли, что ей, со свойственными контролем и властью хотелось поглотить хрупкое тело у себя на руках. Глубоко внутри ей хотелось кусать и рвать из-за подступающего жара, вожделения, но она не могла. В силу своих принципов и неумения, в силу комфорта партнёра. Она, так и не осмелившись быть более грубой, бережно распустила пару хвостиков, заведя руку в густые локоны, коснувшись ногтями затылка. Ногти выводили различные узоры уже по коже головы, не позволяя девочке отстраниться. Хотя она даже и не думала о подобном. Хоть хозяйка и пыталась расслабить питомца различными ласками, напряжение чувствовалось. И без того тихая музыка стала настолько незначительной для них, когда Микура вцепилась пальцами в мягкую ткань свитера, сильнее обхватывая шею Сатико руками, хватаясь за неё, как за своё единственное спасение. Резкий прилив крови к половым губам, рваный выдох, мелкая дрожь по всему телу – финиш. Наконец-то. Секунды до оргазма показались Микуре самыми медленными за всё время процесса и, само собой, самыми приятными, оправдывающими силы, потраченные на них. Тело совсем размякло, а вместе с ним и мозг. Он кое-как уловил шорох рядом, не понимая что сделала Дзюраку, но буквально мгновение – и вибрации внутри вовсе прекратились. Вибратор выключили, позволив Садо окончательно расслабиться. Полученные ощущения быстро вгоняли в сонливость, особенно мягкая ткань свитера, лежащая под щекой и служившая альтернативой подушки. Давно на душе не было так хорошо и спокойно. В сон не давали погрузиться разве что отголоски представления и чужой быстрый такт сердца. Слишком быстрый. — Я могу похвалить тебя в ответ? — лениво и внезапно начала шептать Микура, прикусывая мочку уха хозяйки. Благо она не видела какими красными были самые кончики. — Твои уши покраснели, — увидела благодаря яркому освещению со сцены, как удачно. Ни одна из них в первый раз отчасти долгожданного опыта не увидела обнажённого тела, как-будто раскрепощение осталось на довольно низком уровне, но Сатико хватило и такого, чтобы впасть в ступор и покрыться румянцем от смущения. В принципе Микуре тоже. Каждая из них ещё больше убедилась в том, что сегодняшний опыт – один из самых лучших вариантов, который только мог быть. А ещё в очередной раз пришло осознание, насколько хорошо они обе чувствовали друг друга. Каждый всхлип, подрагивание, отсутствие терпения в определённые секунды, проявляющееся царапаньем чужой спины и сжатием собственных бёдер – всё это давно знакомо. Микура испытала то же самое, каждое трепетное поглаживание со стороны Дзюраку было ей до жути знакомо и понятно, но в этот раз она как-будто не ощутила в них главного и давно привычного – хладнокровия и бесчувственности. — Ты не каждый день хнычешь мне на ухо, — чуть хрипло, сглатывая ком неловкости в горле, ответила Дзюраку, игнорируя заданный вопрос. Весь стыд испарился ещё тогда, когда Микура позволила Сатико совершить самые первые прикосновения к её коже, ещё в самом начале представления. За всё время, проведенное вместе, они редко познавали противный вкус неловкости, такой давящей и невыносимой. Безусловно, сегодня им обеим в какой-то степени неловко, но это сравнимо с чем-то приятным, отчасти детским и наивным, игривым, пускай моментами неуверенным. Микура облегчённо выдохнула и потёрлась кончиком носа о чужую шею. Сегодня Сатико так много разрешала ей. Но для самой девушки такая доза тактильности казалась чем-то нереальным, непривычным. Она не совсем понимала, как нужно реагировать. Дзюраку сместила руку на шею Садо, чуть отводя её голову назад и заставляя отстраниться. После этого жалобные глазки смотрели на неё несколько секунд. Странное чувство. Сатико медленно, как будто неосознанно потянула за ошейник. Они вглядывались сквозь полумрак в глаза друг друга мгновение, но после Микура всё же решила нарушить дистанцию, выстроенную хозяйкой благодаря оттягиванию за ошейник. Правая рука дотронулась до выбившейся блондинистой пряди волос и аккуратно поправила ту за ухо. Гранатовые глаза чуть сощурились, внимательно наблюдая за дальнейшими действиями. Ждать долго и не пришлось. Подушечки пальцев невесомо приподняли голову хозяйки за подбородок. В этот момент хитрый взгляд Микуры выдал её с потрохами сразу же. Она коснулась пухлых губ своими, немного небрежно смазывая очередную матовую помаду, которыми хозяйка так грешила, а её питомец, в свою очередь, грешил тем, что порой любил их слизывать. Случалось явление очень редко, но моменты были, а этот, такой по-особенному чувственный и значимый, сохранится в памяти ещё надолго. Каждая секунда поцелуя проходила приятно и томительно, Микура действовала более напористо и жадно, но её волнение ощущалось, а Сатико, наоборот, медленно и уверенно. В этот раз Дзюраку вряд ли скажет что-то насчёт собственного испорченного внешнего вида, скорее Садо вбросит едкую фразочку насчёт не столь приятного вкуса косметики. — Вроде после… такого люди должны интересоваться состоянием друг друга, — практически сразу добавила Сатико, как только её питомец окончательно отстранился, переводя дыхание. В этот раз Микура слегка кусалась, пришлось слизнуть с собственных губ еле заметные капли крови. Честно сказать, инициатива Микуры мигом пропала после поцелуя из-за ощущения самодовольного и спокойного взгляда на себе, тогда как внутри самой Микуры перемешивалось противоположное – беспокойство с частицей адреналина. Это заставило немного отвернуть голову в сторону. — Чувствую себя мокро и грязно, в остальном нормально, — чуть громче заверила Микура, вновь тыкаясь носом в оголённый участок шеи Сатико, вдыхая приятный аромат духов, отдающий свежестью и цитрусовыми, окончательно дурманящий разум. Сама Сатико, кстати, тоже всё это время чувствовала шлейф клубничных духов от девочки. Чересчур сладких на вкус Сатико, но таких привычных. Правда на них она не акцентировала практически никакого внимания, полностью отдав концентрацию на состояние Садо, а не на внешние, дополняющие общую картинку факторы. — В душ очень хочу, — пробурчала Микура, ещё больше ощущая неприятную влагу на своём теле, да и вибратор хотелось поскорее вытащить. — Вылет в Милан уже через пару часов, — как-то странно перевела тему Дзюраку спустя пару минут. — Я правильно понимаю, что ты хочешь, чтобы я была рядом? — Разве после сегодняшнего я могу тебя бросить? У тебя сорок минут на сборы. Сатико не могла так просто уйти, как она делала обычно. Как обычно молчала, избегала, игнорировала многое, что касалось любви и чувств. Сегодня нельзя, ведь желание, доверие, которое они выразили друг другу, осело тёплым глубоко внутри. Бросать и расставаться – последнее, о чём могла подумать одна из них в данный момент. — Сорок? Это безумно мало! — начала возмущаться Садо, но отстраняться от шеи она не спешила. — Я не успею. — Успеешь, постарайся, — невозмутимо ответила Сатико, потрепав бордовую макушку одной рукой в качестве некой заботы. — Ну самолёт же твой, будь добра, задержи его на лишние десять, может пятнадцать минут, — лениво пробормотала Микура, наконец найдя в себе силы отстраниться, но сразу после она ощутила лёгкий щелбан по лбу. — Эй! — Если я говорю тебе быть готовой к нужному времени, значит, ты должна это сделать, — Сатико постаралась выразиться очень мягко, так, чтобы собственная интонация не была похожа на рычание. Она не хотела отпугнуть Микуру после всего произошедшего. — Вызову тебе такси до дома, быстро сделаешь все свои дела и сразу после водитель отвезёт тебя до аэропорта. Идёт? — Как скажешь.***
Как можно догадаться, авантюра, суть которой заключалась во внезапном полёте на другой конец земного шара, очень уж привлекла Микуру. Когда они выбирались с Сатико в какие-то путешествия последний раз?… Она даже не помнила. Так что радость лилась через край, хоть Микура старалась особо этого не показывать, точнее она просто боялась, что расцелует и заобнимает Дзюраку в ту же секунду, а та довольно скверно относилась к сим действиям. Снежная королева, как-никак, но ледяное сердце Садо любила слишком сильно, к тому же моментами с него всё-таки сходили противные глыбы льда, что дорогого стоило. Как выяснилось позже, суть полёта в Милан – банальный шоппинг. Сатико, конечно, созванивалась с каким-то важными шишками, пару дней ходила по делам, но для её питомца это всё равно было не особо понятно, да и неинтересно. А как выяснилось ещё немного позже, спустя неделю они «случайно» пересеклись здесь с Кирари. В тот день Микура в какой-то момент почувствовала себя маленьким дитём, которое усердно ждало свою мать, пока та разговаривала о всех вещах на свете и забывала абсолютно обо всём происходящем вокруг просто из-за разговора с подругой, с которой они ну очень уж случайно пересеклись в одном из бутиков. Но, не теряя много времени, Садо нашла утешение в Саяке, стоящей совсем неподалеку, с которой они болтали буквально недели три назад о том, какие же в академии узкие коридоры и о какой-то прочей школьной брехне. Стоит отметить, что эта самая брехня была намного интереснее двухчасовых разговоров о том, какие акции сейчас более выгодны, что происходило с рынком и с какими людьми планировалось сотрудничество в будущем. Беседы двух подружек, сохранивших связь даже после выпуска Дзюраку из академии, проходили очень уж своеобразно для многих. Хотя девушка по своей натуре не любила в подробностях что-то кому-то рассказывать, даже своему питомцу, что уж тут Кирари. Просто существовали те базовые вещи, которые они вдвоём могли обсуждать до тех пор, пока у кого-нибудь из них не начинала болеть челюсть из-за длительного диалога. Потом, конечно, практически всё драгоценное время уделялось Микуре. Отдых не проходил совсем уж без колкостей, в одну из ночей Сатико всё вздыхала и закатывала глаза из-за того, что Садо во сне слишком «липла» к ней, тогда как на улице стояла ужасная жара, а система кондиционеров в номере на зло сломалась именно в ту ночь. К слову, произошла ситуация вчера, а сегодня солнце как-то снова отказывалось светить чуточку меньше, а все мастера как-то отказывались решать проблему с кондиционерами. Дзюраку всерьёз задумывалась о смене номера, её начинала раздражать ситуация. — Что это? — поинтересовалась Микура, ощутив рядом с собой на кровати какую-то твёрдую вещь, которую ей только что кинула стоящая напротив Дзюраку. Ещё немного помахав на себя закрытым тонким журналом, служившим заменой веера в этот адски жаркий день, Микура приподнялась на локтях и взяла вещь в одну руку. Знакомый тюбик. Очень похожий на тот, который ей вручили перед представлением. И к чему такая выходка… — Хочешь что-то сказать? — как-то неуверенно спросила она, рассмотрев тюбик и окончательно убедившись в том, что это лубрикант. Сатико выждала, мимолетно задумавшись, казалось в её голове сформулировалась очень важная мысль. Подойдя ближе к кровати, она не нашла решения лучше, как нависнуть над Микурой, расставляя обе руки около её плеч, а дополнительную опору беря на одно согнутое колено, которое удобно упокоилось между ног девочки. Ну, удобно-то было только Сатико, а вот Микуру такое вогнало в незаметную краску, но такт учащённого сердцебиения она скрыть не смогла. И вот, сверля серьёзным взглядом голубые наивные глаза, ожидающие чего угодно, Дзюраку вдруг выдала: — Я тоже хочу брать инициативу, — она нахмурилась, наивно хлопая глазами всё это время и пытаясь понять, почему её питомец расплывался в улыбке. Хоть Сатико и взяла на себя роль организатора и ведущего, но крупица её эго всё же была задета некоторыми напористыми словами и поведением питомца. У Микуры успели пронестись вариантов десять развития диалога так точно. Ей почему-то казалось, что хозяйка обязательно укажет на извращённые вкусы питомца и начнёт обсуждать абсолютно каждую деталь, которая касалась того вечера. — Вы выглядите как ребёнок, — шутливо призналась Микура, наконец-то указав на такой очевидный факт и сарказмом подчеркнув обращение на «вы». — Но я всё поняла, правда, — она бесшумно выдохнула, их беседа шла довольно легко, что не могло не радовать. — Тогда в театре ты мне так и не ответила, могу ли я тебя похвалить… — задумалась Микура, всматриваясь в недоумевающее лицо Сатико, которая опять молча отвела взгляд в сторону, что не ускользнуло от внимания Садо. — А может, мне называть тебя хорошей девочкой, м, Дзюраку-сама? Молчание – знак согласия, я права? — язвительно заключила, ухмыляясь. — Микура, молчание это значит молчание! — гранатовые взгляд тут же стал суровым, упрекающим. — Погоди, сейчас вспомню ещё что-то более банальное, — и Садо правда попыталась вспомнить ещё самые заезженные приёмы в киноиндустрии, касающиеся темы секса, просто в качестве некого стёба. — Не зли меня, — Сатико прекрасно понимала, что эти передразнивания и стёб выливались на неё рекой из-за отсутствия внятного ответа на просьбу питомца. — Я и так уверена в себе и правильности своего выбора, — привычно строго начала она, — но в качестве исключения – разрешаю. И прекращай этот детский сад. Микура будто поменялась в лице, её шутливость в моменте сошла на нет, она даже не знала, что сказать. Она до конца была уверена в том, что Сатико ей не ответит. — И почему я не слышу похвалу, щеночек? — уголки губ на долю секунды расплылись в ухмылке при виде озадаченной мордашки. Теперь и Садо выждала минуту, перед тем как наклониться корпусом вперёд и вновь начать шептать Дзюраку на ухо: — Я горжусь тобой, но позволь сегодня внести в твою власть некие корректировки, они совсем незаметные. — Но мы так и не обсудили с тобой произведение, — вдруг на полном серьёзе вспомнила Дзюраку. Микура лишь откинулась на мягкую кровать, повторно не сумев скрыть свою искреннюю улыбку от слов хозяйки и потеряв всё игривое настроение, возникшее у неё на какие-то секунды. Сатико оставалась собой, такой непонятной и странной во многом, холодной и не особо тактильной, но благо рядом с ней всё же был человек, который понимал её хотя бы немного. Хотя бы иногда. — Тебе не кажется странным переводить тему на такое сразу после того, как ты подсунула мне этот тюбик и даже пофлиртовала? — Но ты ведь не считаешь это странным, — Сатико по-детски смутилась, её брови свелись ближе к переносице из-за недопонимания. Она вправду не видела никакой проблемы и особо не могла понять такой «игривый» настрой, хотя подобие страсти ей всё же было понятно. — Верно, не считаю, — поразмышляв ответила Микура, одаривая свою хозяйку самой тёплой улыбкой за последнее время. — У меня к тебе просьба, — любуясь хорошим настроением питомца, начала Сатико. — Используй её на мне, идёт? — она краем глаза указала на рядом лежащий тюбик, незаметно смещая одну руку с простыни на оголённый живот Микуры, вызывая инстинктивное подрагивание. Микура была в одном топе да нижнем белье из-за жары, но больше она была шокирована просьбой, пока не представляя, что конкретно под ней подразумевалось, и как ей предстоит её осуществить. — Можешь начинать нашу беседу. — Сам роман начался с того… — как и было сказано, начала Микура, стараясь игнорировать собственное сбивчивое дыхание, прикосновения и этот ехидный, в то же время детский взгляд, заставляющий её плавиться словно мороженое на солнце, которое им вполне бы не помешало в такую погоду. Ну, об этом они подумают уже позже, может, вечером.