Акварель и Нежная роза

Когда я впервые увидел его в холле нашего корпуса, я даже не думал, чем это в итоге обернётся. Правда, не знал... Я - художник. Ну, или, по крайней мере, пытаюсь им стать. Я учусь на третьем курсе художественной академии, и в прошлом году у меня даже была небольшая профессиональная выставка. Да-да, лично моя. Пусть и в небольшом зале отеля, который принадлежит моему дяде. Вполне себе неплохой такой старт, я считаю. Я часто смотрю на людей, природу или какие-то предметы. Меня может вдохновить буквально всё. Я часто делаю фото или зарисовки в скетчбуке. Некоторые потом становятся картинами или домашним заданием. В тот день я увидел его. Он стоял, прислонившись к подоконнику, а солнечные лучи играли в его волосах. Он ковырялся в телефоне и никого не замечал вокруг. В какой-то момент он поднял на меня взгляд. Его глаза были холодными, взгляд испытующим, даже немного колючим. А потом он ухмыльнулся, видимо, заметив моё замешательство, и куда-то ушёл. Так началось моё помешательство. Я пытался найти его в коридорах нашего корпуса, в парке около кампуса и в столовой, но безуспешно. После недели поисков я предположил, что он не с нашего факультета. По описанию вряд ли бы кто-то из друзей смог помочь его найти - таких людей довольно много, но этот колючий взгляд я запомнил надолго. И ухмылку. Вот бы встретить его ещё раз, думал я тогда... Наша вторая встреча вышла абсолютно случайной. Я забыл в классе свой портфель с акварельной бумагой, кистями и палитрой. Я положил его на подоконник, чтобы задать профессору вопрос, и так и оставил там. Когда я зашёл в кабинет, студенты готовились к следующему занятию. Судя по всему, это был рисунок с натуры. В центре класса поставили высокий стул для таких целей. На нём уже сидела (а точнее, сидел) модель. Студенты расставляли мольберты, а преподаватель кружила около натурщика и распределяла на нём лёгкую драпировку, типа сатина или хлопка. Кажется, она планировала сделать из него древнегреческое божество. У парня даже были немного завиты волосы. - Профессор, я, кажется, забыл здесь свой портфель... - обратился я к преподавателю, поскольку не знал её имени. - А, Сяо Чжань! Конечно, проходи. Мы ещё не начали. Я понятия не имел, откуда все преподаватели факультета знали меня по имени, но иногда это было даже на руку. Я быстренько зашёл в класс, обошёл девушку, прикреплявшую бумагу к мольберту, и стянул портфель с подоконника. Я обернулся, чтобы выйти из класса, и увидел его... Мистер-колючий-взгляд сидел на стуле и внимательно смотрел на меня. Сегодня он, кажется, был в хорошем настроении. Заметив меня, он улыбнулся. Он улыбнулся!!! И я пропал... Я застыл, как истукан, пялясь на парня. Я не уверен, было ли на нём что-то из одежды, потому что одна босая нога зацепилась за перекладину барного стула, вторая просто свисала вниз. Ткань наполовину скрывала его грудь, а вторая половина была обнажена. Молочно-розовый небольшой сосок затвердел от холода в классе. Я заметил резинку от трусов, когда преподаватель поправляла ткань у него на талии. А ещё на плече, около ключицы были две тёмные родинки, будто следы от укуса гигантского вампира. Красивая шея, острый кадык... Очень светлая кожа, будто его напудрили с ног до головы. Каштановые, явно крашеные, волосы были чуть завиты и падали на лицо и уши. Красивый... Очень красивый... Когда я снова посмотрел на его лицо, то заметил его изучающий взгляд. Кажется, он заметил, как я его рассматривал. Он улыбнулся и игриво подмигнул мне. Он подмигнул мне!!! Ох, боже мой, моё сердце забилось чаще. Я поспешил выйти из класса. Мне кажется, у меня горело лицо. Я приложил ладонь к щеке, та оказалась горячей. Это был второй раз в жизни, когда я прогулял пару. Первый раз был на первом курсе, когда мы сбежали отпраздновать мой день рождения. Мне потом пришлось отрабатывать двумя огромными конспектами на тему: "История развития масляной живописи". Хотя тема оказалась довольно интересной, когда я закончил писать, то едва мог разогнуть пальцы. Итак, я прогуливал пару. Я ходил туда-сюда по коридору, неподалёку от класса. Меня заинтересовал этот парень. И я уже не был уверен, что только с эстетической стороны. Я хотел написать его, сфотографировать его, увековечить в истории. Он был красив, и он меня пленил. Я придумывал тысячу и один способ, как пригласить его к себе и написать? Ну, или хотя бы сделать это в классе. Но в универе слишком много лишних глаз. Мне не хотелось, чтобы праздные зеваки мешали нам. "Нам"? Когда это этот парень и я превратились в "Мы"? Брр, надо встряхнуть головой, выпить водички и успокоиться. Я то и дело поглядывал на часы. Полтора часа тянулись слишком долго. Я зашёл в туалет. Прохладная вода немного освежила. От нервозности захотелось в туалет. Пришлось повторно мыть руки. Я понимал, что он может отказать мне. Кто я такой, в конце-то концов? Однако я решил попробовать. Когда прозвенел звонок, из класса послышался скрип отодвигаемых стульев, громкие хлопки складываемых мольбертов. Оживлённый гомон послышался изо всех дверей. Студенты выходили из класса, но парня-натурщика не было видно. Я осторожно заглянул в аудиторию. Преподаватель кружила вокруг него, разматывая ткань. Оказалось, что парень был в шортах по колено. Он ловко спрыгнул со стула на кеды, стоявшие на полу, надел носки, лежавшие в них, а затем прошёл к подоконнику. Там лежали его вещи: футболка с длинным рукавом и джинсовка. Довольно лёгкая одежда для начала апреля, когда все ещё только-только перестали носить плащи и пальто. Я встал около двери так, чтобы меня не заметил преподаватель. Парень попрощался с ней и направился к выходу из класса. Я слышал его шаги, и по ним пытался определить, когда он появится передо мной. И вот, в дверном проёме мелькнули каштановые волосы и худощавая фигура. Клянусь, я хотел попросить его по-другому, но вышло так, как вышло. Я бесцеремонно схватил его за рукав. Тогда мне казалось, что если не схватить, то он точно уйдёт. Я почувствовал, как он вздрогнул, а потом посмотрел на меня с удивлением. - Постой... те, - попросил я его. Сердце колотилось в груди, как сумасшедшее. Я ужасно нервничал и чувствовал слабость в коленках и спине, будто я сейчас рассыплюсь. Слова застряли в горле. Я просто тупо смотрел на него, забыв всё, что хотел сказать. - Простите?.. - вежливо поинтересовался он. Лицо было невозмутимое, а вот в глазах играл огонёк. - А, простите, - снова извинился я. Я чувствовал себя полным идиотом. - Я хотел бы... попросить-вас-быть-моей-моделью-для-картины, - выпалил я на одном дыхании. - Что-что? Я всё ещё держал его за рукав. Ладони вспотели, а в горле пересохло. - Я тоже пишу картины, - уже медленнее произнёс я. - Вы могли бы мне попозировать? Парень некоторое время изучающе смотрел на меня снизу вверх, будто раздумывая, стоит ли соглашаться на приглашение такого чудака, как я. Наверняка, это было недолго, но мне показалось, будто прошла целая вечность. Сердце тяжело стучало в груди: бух-бух-бух. - Хорошо. Дайте мне свои контакты, договоримся о встрече. И вот, спустя три долгих дня мы встретились. Я знал, что в субботу в одном из художественных классов никогда не бывает занятий. Я сам туда часто приходил, чтобы позаниматься, особенно если дома были гости. Я взял с собой свою белую рубашку и шляпу. Я захотел нарисовать его именно в этом образе. Слегка романтичного и немного откровенного. Я очень надеялся, что он не откажет мне в этом... Но всё пошло не по плану. Мы встретились в 11 часов около входа на факультет. Он нейтрально поздоровался со мной и улыбнулся. У него просто очаровательнейшая улыбка. Будто яркое солнышко внезапно появилось на небе. Я заранее взял ключи от кабинета и повёл парня в аудиторию. Кстати, его зовут Ван Ибо. Он представился уже в переписке. Кабинет находился на третьем этаже. Ибо довольно бодро перескакивал через ступеньки, и мне тоже не составило труда подняться на третий этаж. Все-таки я не первый год здесь учусь. - Ты не против, если я закрою дверь? Мало ли кто может войти... - предложил я. Я просто не хотел, чтобы магию аудитории нарушил какой-нибудь сторож или зевака. - Хорошо, - Ибо пожал плечами и вошёл в аудиторию. Он взял один из стульев и положил туда свой рюкзак. Спиной я чувствовал его взгляд, а руки чуть тряслись, когда я закрывал кабинет на ключ. Было в этом что-то интимное. Когда я обернулся, Ибо просто ждал меня, не предпринимая каких-то действий. Я сглотнул. Я нервничал невероятно. - Мне нужно подготовить рабочее место. Подождешь немного? - Да, без проблем. Ибо сел на преподавательский стол и в задумчивости болтал ногами. Краем глаза я заметил, что он наблюдает за мной. Я прикрепил акварельную бумагу к мольберту зажимами, капнул немного воды в каждый цвет акварели и заранее подготовил несколько одноразовых пластиковых стаканов с водой. Я проверил, хорошо ли заточены карандаши, готовы ли кисти и не грязная ли палитра. От многих лет использования, краски въелись в пластик, и то, что когда-то было белым, теперь стало грязно-синим с яркими вкраплениями других цветов. Я попросил Ибо надеть чёрные брюки. Мне хотелось создать романтичный образ в классическом стиле. Ибо сдержал слово. Но, черт возьми, штаны облепляли его стройные ноги и красивые ягодицы. Он выглядел ещё прекраснее, чем в куске ткани. - Надень, пожалуйста, мою рубашку, - попросил я. - Она не новая, но чистая. - Окей. -Только не застегивай все пуговицы.. Ай, давай я сам. Но легче было сказать, чем сделать. Я волновался. Вблизи он оказался ещё прекраснее. У него была светлая кожа, с неярким румянцем на щеках. Когда я начал застёгивать рубашку, то увидел кубики его пресса и абсолютно гладкую кожу. Я такой похвастаться не могу. Мне захотелось коснуться его пресса и груди. Над моей головой раздался приглушённый смешок. Надеюсь, я не облизывался? Вот черт! И не спросишь же... Ладно, сделал вид, что ничего не произошло. Я застегнул рубашку наполовину и чуть спустил её с плеча, обнажая родинки и один из сосков. Боже, какой он соблазнительный... Будет о чем подумать перед сном... Кхем... Затем я надел ему на голову фетровую шляпу с узкими полями, чёрную, под цвет брюк. А затем я достал из пакета нежно-розовую розу. - Роза? - удивлённо спросил Ибо. - Меня ещё не рисовали с цветами. Мне взять её в рот? Ох, я бы сказал тебе, что взять в рот, но мы не в тех отношениях... - Нет, не нужно, - покачал я головой. - Да и об шипы поранишься. Сядь поглубже на стол и согни левую ногу в колене. Ага, ближе к груди, а вторая пусть висит... Да, вот так... Розу возьми в левую руку, руку согни... Ещё чуть-чуть... И держи её не крепко, чтобы была лёгкость, а бутон прижми к щеке. Чуть ближе к губам, но не закрывай их. Можно к носу поближе. Угу. Всё, вот так и сиди. Я постараюсь долго тебя не мучить. - Хорошо, - отозвался Ибо. Он в точности следовал моим инструкциям. Казалось, ему было не впервой позировать. Поза была неплохой, но взгляд будто стеклянный. - Ибо, я хочу изобразить мечтательного и влюблённого персонажа. У тебя получится сделать такой взгляд? Ибо убрал розу от лица и посмотрел на меня. У него такие длинные и мягкие ресницы, родинка на переносице, и на лице, и едва заметная под губой. Он смотрел на меня внимательно, изучающе, а я изучал его. Следил, как кончик языка скользнул по нижней губе. - У меня не часто получается сделать определённый взгляд, - поделился Ибо. - Вот только если гэгэ мне поможет... Я не сразу понял смысл его слов, не сразу заметил, как его лицо оказалось так близко. Я чувствовал и слышал его дыхание на своей коже, оно было слегка прерывистым, а изо рта пахло апельсиновой карамелькой. Он чуть приоткрыл рот. Странное дело, но моё тело будто окаменело, и я просто замер на месте, боясь шелохнуться. Я слышал, что в стрессовой ситуации у человека есть три реакции: бей, беги или замри. Наверное, замри - это было про меня. Чем ближе ко мне был Ибо, тем больше росла моя уверенность в том, что он собирается сделать. Моё сердце быстро стучало, я чувствовал его стук в ушах. Ибо коснулся моей щеки ладонью. У него были длинные пальцы и тёплые руки. Я не осознавал, что делаю, или осознавал лишь отчасти. Я прильнул к этой руке и прикрыл глаза. Ибо шумно выдохнул, будто собирался прыгнуть в воду, а в следующий момент я почувствовал мягкие губы на своих губах. Они были упругими, чуть влажными и такими приятными. Я почувствовал вкус апельсиновой карамельки на них, а ещё едва уловимый вкус Ибо, его поцелуев. Он не спешил, а я просто следовал за ним в поцелуе, отвечая так же нежно. В ушах стоял шум, тело балдело от ощущений, а в крови плескался адреналин. Ибо на пробу толкнулся языком мне между зубов, и я впустил его. Влажный, сладкий кончик языка ласкал мой язык. Такое позабытое и нежное ощущение, но влажные поцелуи всегда заводили меня, поэтому и сейчас я почувствовал лёгкую тёплую волну на бёдрах и надеялся, что до стояка не дойдёт. Краем уха я услышал, как шляпа упала на стол. Ибо притянул моё лицо чуть ближе к себе и снова принялся целовать губами, чуть всасывая их, касаясь нижней губы кончиком языка, чуть покусывая нижнюю губу. У меня подкашивались колени и тянуло в затылке. Я чувствовал, что могу упасть в любую минуту. Я так и не решался положить руки ему на шею или лицо. Я очень надеялся, что он не подумает, что мне было противно? Руки будто свинцом налились. Я с трудом их поднял. Мне было страшно, если честно. Я не ожидал этого поцелуя и не был уверен, что Ибо был серьёзен. Медленно, будто преодолевая невидимое препятствие, я поднял руки. Одну положил на плечо, а вторую на затылок. Я услышал стон в поцелуй. Мурашки пробежали по телу. Как красиво он стонет, а ведь это всего лишь поцелуй. Я ещё немного осмелел и притянул парня к себе за затылок, и стон повторился. Я скользнул языком ему в рот, теряя голову. Я не знаю, сколько времени мы целовались. Я просто физически не хотел, чтобы это заканчивалось. Ибо отстранился первым, тяжело дыша. Плечи и грудь его дрожали. Он прижался лбом к моему лбу. На своих губах я чувствовал его горячее дыхание. Немного отдышавшись, он посмотрел мне в глаза. И это был совершенно иной взгляд. Зрачки были расширены, поглощая почти всю радужку, во взгляде был и вопрос, и надежда, и... Нежность? Забота? Что-то в этом роде. - Такой взгляд подойдёт? - спросил Ибо игриво. Вот же засранец. - Подойдёт, - несмело ответил я и отстранился. - Держи розу у рта, и давай начнём. - Хорошо... Ноги были совершенно ватными, меня слегка покачивало из стороны в сторону, и я упорно делал вид, что всё в порядке. За спиной я услышал ухмылку. Кажется, Ибо заметил, в каком я был состоянии после его поцелуев. Будь мы в другом месте и при других обстоятельствах, я бы вряд ли смог так просто остановиться... Наверное... Но я не такой смелый, как Ибо, который все эти дни задавал в личку кучу вопросов о моей личной жизни и предпочтениях. Я сел за мольберт, поставив его в три четверти к Ибо, бумагой к окну. Я взял карандаш средней жёсткости и принялся за набросок. Ибо сидел неподвижно в той позе, которую я создал для него. Мне было любопытно измерять его пропорции, зажимая ногтем кусочек карандаша: три отрезка головы для торса, но чуть меньше по факту, поскольку он сидел, немного сутулясь; четыре отрезка головы для рук, и пять для длинных ног. Тонкий стебель розы, грудные мышцы, ключицы, уши, глаза... Всё постепенно обретало черты и становилось двухмерным Ибо. Он не просил воды или в туалет, он даже не сменил позы, лишь рука с цветком опустилась чуть ниже. Когда рисунок карандашом был готов, я уточнил у Ибо, нужен ли ему перерыв, но тот ответил отрицательно. - Если встану, поза может поменяться, и это скажется на рисунке гэгэ. Я могу потерпеть. - Но если что-то затечёт, или захочешь в туалет, сразу говори. Я всё же не изверг какой-то, а позу можно воссоздать. - Пока нормально, - отозвался Ибо. Мне пришлось ещё раз немного смочить акварель, она успела подсохнуть, и затем уже приступил к работе. Фон в виде учительского стола и университетской доски я заменил на высокое приоткрытое окно с широким подоконником. Лёгкий тюль закрывал на четверть левую часть Ибо, а тюль с правой стороны чуть приподнимался от воображаемого ветра. Кисточкой я наносил акварель на лицо нарисованного Ибо и представлял, как я ладонью касаюсь его щеки. Я прорисовывал ленту на шляпе и думал о том, как сорву её. Я использовал белую акварель и прорисовал серым и голубым складки и тени на рубашке. Мне казалось, что я провожу руками по ткани. Когда я писал длинные ноги в узких брюках, я фантазировал, как упаду на колени к этим ногам. Я взял тонкую кисточку и набрал на неё нежно-розовый оттенок, чтобы прорисовать лепестки розы, а сам думал о том, как я буду водить нежным бутоном по бархатистой коже Ибо, лаская его в своей постели. - Я закончил, - объявил я, когда последние штрихи были завершены. Ибо опустил руку с розой и повернул голову ко мне. - Кажется, мне потребуется твоя помощь, - с трагическим лицом произнёс Ибо. - У меня всё тело затекло. Его эмоции были такими неподдельными, что я не смог ему отказать. Я осторожно взял Ибо за ногу и опустил её вниз. Ибо застонал, и явно не от удовольствия. Он медленно распрямил руки и принялся растирать и разминать бёдра, а затем и голени. Кажется, я совсем его замучил. - Давай помогу, - предложил я. Я не рискнул касаться его бёдер, но с руками вполне мог помочь. Я разминал ему предплечья и плечи, растирал ладони. Через некоторое время тело Ибо снова стало подвижным. Он слез со стола преподавателя и сделал шаг ко мне. Он протянул розу вперёд и провёл нежным бутоном по моей щеке вдоль скул. Он следил за моей реакцией, а я боялся даже дышать. - Ну что, гэгэ, будем встречаться? - спросил Ибо игриво. - Или мне ещё раз тебя поцеловать, чтобы ты согласился? Мурашки поползли по коже, приподнимая волоски на всём теле. Сердце быстро застучало в груди. Я не ожидал такого предложения, но и от лишнего поцелуя отказываться не хотелось. Я просто улыбался, как дурак, и молчал. Ибо, видимо, решил, что хуже не будет. Я почувствовал его руку у основания шеи. Это было волнительно и немного щекотно. Он притянул меня к себе и снова накрыл мои губы поцелуем. Я застонал, едва его губы коснулись моих. Мои глаза сами собой закатились и закрылись, а тело прильнуло к Ибо. Портрет ожидал нас под солнечными лучами, на кистях засыхали остатки акварели, а я таял в нежных руках, не в силах отстраниться.