***
Еще один смертник пожелал очутиться в безжизненных и холодных стенах тюрьмы времени. Уже в который раз Джодах присутствовал на поимке и заточении преступника. Горящий мир, кричащий о своей боли воплощению смерти. Уже в который раз Джодах видел сию картину и чувствовал грусть из-за бездействия со своей стороны. Он как тот, кто поклялся предотвратить историю конца своего мира в других мирах, сейчас смотрел на умирающую планету. Какая ирония. «Ангел смерти» – предвестник скорой смерти. Такое чувство, что данное Шангрином имя понесло за собой и сам смысл. [взгляд Смотрящего выражает интерес] Из поглощающих сознание мыслей Ангела вырвал заинтересованный взгляд Бога времени. — Прости, дружище. Я слегка задумался, — ответил с привычной улыбкой Ангел. — Просто вспомнил старого друга. Смотрящий еще несколько мгновений прожигал его взглядом. Все так же безмолвен и пуст. Смотрящий направился дальше по тлеющему миру на встречу с создателем картины, представшей перед ним и Ангелом. Еще какое-то время Джодах и Время шли по умирающему миру. Спешить было некуда. Они могли просто телепортироваться к преступнику, но это только ускорит встречу, а там уже придется слушать крики этого отродья, как не любил, но выражался Джодах. Мир уже мертв – это не клиническая смерть, при которой можно помочь. Основание мира, его ядро, уже во всю трещит по швам, что можно даже подумать, что прыгни сейчас кто-то из них, и мир не выдержит и пропадет на веки забытый в пустоте, которая не отставала, проедая более уязвимые участки. Ему ничем уже не помочь, а создатель всего этого все еще упивается и любуется содеянным. Не зная об этих аспектах, Время не стал бы тянуть с приговором, а Джодах всецело доверял ему в этом. Грязь и пепел вперемешку с кровью прилипали к подошве обуви, но Джодах не обращал на это внимание, гордо идя бок о бок с Вечным. Мысли со временем уже перестали посещать светлую голову, он, не задумываясь ни о чем, взирал на окружающий разгром. Но по правде, одна мысль все же беспокоила пернатого. «Почему он так на меня смотрит?» Джодах не раз замечал взгляд Смотрящего на себе. Он был не обычным холодным и бесстрастный, в какие-то моменты Время смотрел на него пустым взглядом, как будто в его голове роятся тысячи мыслей: просто взгляд взирающий и на него, и сквозь него. Бывали моменты, когда взор Смотрящего был устремлен на определенную часть тела Ави – крылья. В такие моменты взгляд Смотрящего был непривычно другим. Обычно неподвижные белые светила, обозначающие зону глаз, никак не менялись. Бывали моменты, когда они приобретали более заостренную форму, выражающую злость, но происходило это крайне редко, в случае же взгляда на крылья Джодаха можно было заметить, что глаза чуть сужаются, показывая сосредоточенность и заинтересованность. Не сказать, что такое внимание к пышным перьям было неприятным для Джодаха. Он доверял Смотрящему и со сто процентной уверенностью понимал, что этот интерес не является признаком чего-то плохого, просто становилось неловко от такого внимания. Не выдержав столь бдительного взгляда, Джодах спросил: — Дружище, что-то не так? Взгляд Смотрящего мгновенно принял привычную форму, переведя светила уже на лицо Ангела. [взгляд Смотрящего ничего не выражает] — Приятель, что тебя так заинтересовало в моих крыльях? — уже неотрывно смотря в ответ вопросил Джодах. — В них что-то застряло? [взгляд Смотрящего ничего не выражает] — Знаешь, именно в этот момент, я тебя не понимаю, — Джодах решил не продолжать эту тему, так как какого-то четкого ответа от Смотрящего он все равно не получит. Переспросить можно и в более подходящий момент. Все же, взгляд на крылья смущал Джодаха. Обычно скайзерновцы выражали так свое желание перейти на более приватный и тесный уровень общения: готовность ухаживать за крыльями, что равносильно заинтересованности в человеке, как в спутнике жизни. Именно поэтому взгляды на крылья не кидали: смотря так на крылья, не являясь хотя бы другом, легко можно ввязаться в драку, чему никто не удивится. Послышались удары чего-то тяжелого о землю, в тот же миг послышался и смех. Похоже, преступник во всю упивается властью над слабеющим миром. В следующее же мгновение в руке у Джодаха находилось копьевидное оружие. Не думая ни секунды, Ави оказался возле виновника торжества и откинул того четким ударом в плечо. Ударяясь о землю, мужчина пролетел достаточно большое расстояние, пока не вернул равновесие и не встал в оборонительную стойку. — Ты еще кто такой?! — произнес мужчина, впиваясь взглядом в крылатого. — Ну что за неуважение, разве так можно? — ухмыльнулся тот. — Мы вообще-то проделали большой путь, чтобы встретить тебя, нарушителя, лично. — Кто ты такой? Ты хоть знаешь, кто я!? — вскрикнул преступник, краснея от злости из-за того, что его, величайшего мага, стоявшего выше всего мира, откинул какой-то напыщенный индюк. Не ожидая никаких стремительных действий со стороны противника, он не успел отреагировать, как был схвачен за ворот и поднят над землей, как какая-то игрушка. — Отпусти меня, ты хоть знаешь, кто я!? Я король! Я правитель всего мира! — вскрикивал тот, размахивая руками и ногами из-за того, что его магические силы куда-то испарились и шестое чувство подсказывало, что в это замешен этот «высокий петух». — Разве можно называться правителем мира, который в любое мгновение может быть поглощен пустотой? Как же глупо, — со вздохом проговорил Джодах. — Дакота, за истребление расы, живущей на этой планете, и уничтожение самого мира вы приговариваетесь к заточению в Тюрьме Времени, — рядом появился Смотрящий, прожигающий своим взглядом преступника. [взгляд Смотрящего выражает злость] От полученного взгляда Дакота невольно сжался. Он прожигал его насквозь, видел все сокровенные желания и мысли. Этот неизвестный пугал его сильнее всех, кого он встречал на своем пути, как будто перед ним стоял не какой-то странный человек в дубленке, а сама смерть. Сердце стало биться чаще, желание уйти от этого взгляда нарастало, но, взяв себя в руки, Дакота сделал сердитый вид и, отведя взгляд от одного, уставился на крылатого. Джодах со скучающим видом смотрел на него в ответ, он уже хотел что-то сказать, как вдруг Дакота снова начал вырываться из его хватки. Джодах отодвинул дергающегося в руках виновного подальше, но тот резким взмахом руки преодолел растущее расстояние и ухватился за внутреннее оперение крыла. Тело Джодаха прошиб импульс, пронзающий все его тело: от крыла до самых пят. В ту же секунду тело заключенного было выброшено на пять метров от крылатого. Смотрящий, стоявший рядом, внимательно наблюдал за действиями. В этот момент его взгляд был прикован не к шипящему и катающемуся от боли преступника, а на Джодаха, чье лицо было наполнено отвращением. Его брови были сдвинуты к переносице, губы сжаты до такой степени, что превратились в тонкую полоску. Он водил руками по перьям с внутренней стороны крыла, будто пытался избавится от прилипшей к ним грязи. Смотрящий испытывал странные эмоции, непонятные для него. Будто что-то прожигало грудь, сдавливая в грубые тиски и заставляло испытывать ярость, желание ударить и искромсать того, кто заставил испытать такие чувства, только бы избавится от тяготы. Похожие эмоции Смотрящий испытывал и в пространстве, дающем ему голос, в момент, когда Джодах нестандартным способом запечатывал воспоминания о карманном измерении Лололошки, но что тогда, что сейчас, как бы Время не пытался обуздать и понять причину столь странных эмоций – он не мог. Смотрящий понимал, что крылья важны Джодаху, а столь пренебрежительное отношение к ним со стороны Дакоты просто неприемлемо. Смотрящий понял, что тот, кого он хотел истерзать – это Дакота. Но почему? «Почему столь жалкий преступник вызвал в нем столь странные эмоции?» – вопрошал сам себя Смотрящий. Смотрящий совсем не разбирался в своих чувствах и эмоциях. Они были закрыты для его понимания. Он был кем-то, существующим только с одной целью – наблюдать. Но чувствами почему-то обделен не был. С самого первого дня своего существования он то и делал, что смотрел за балансом вселенной, то и делал, что разыскивал и ловил преступников в одиночку. Но с появлением Джодаха что-то изменилось, что-то в груди нещадно беспокоило Смотрящего. В этот момент ее как будто сжимали и удерживали, не давая спокойно «дышать», но были и другие моменты, отличающиеся от этого. Иногда, исследуя миры, проверяя их на исправность и угрозы, Время невольно вслушивался в сказанные проживающими там существами слова. Много раз ему слышалась фраза «бабочки в животе». Смотрящий не понимал, что это значит, ведь бабочки – насекомые, населяющие большею часть миров, обитающие на природе, а никак не в животе. Те существа говорили, что внутри как будто все сжимается и трепещет, взгляд от кого-то оторвать нельзя, как будто то, что они видят, это не просто что-то обычное, а целое произведение искусства. Смотрящий иногда ловил себя на «бабочках в животе». Он не мог оторвать взгляд от крыльев Джодаха, он не понимал почему, но они казались ему чем-то большим, как выражались те существа, и иногда проскальзывало желание зарыться в эти крылья с головой, чтобы даже светила глаз нельзя было увидеть, дабы узнать, насколько они мягкие. Иногда при сопровождении, которое стало уже привычным, Джодаха в какой-то мир он невольно засматривался не на то, что показывал ему крылатый, а на его лицо залитое закатным солнцем. Именно в этот момент он рассматривал лицо собеседника усерднее, чем что-либо еще, а в груди как будто что-то двигалось, ударяясь о стенки черной дымки, формирующей тело. Смотрящий не понимал, что означают все эти странности. Он никогда не чувствовал такого, это пугало его, как если бы сильнейший преступник Тюрьмы Времени сбежал бы и устроил катастрофу вселенского масштаба. Неизведанные чувства он желал спрятать и избавиться от них, ведь олицетворение смерти, суть которой только в наблюдении, не должно испытывать такого. Усмиряя свое тело и возвращаясь из воспоминаний в настоящее, Смотрящий заковал преступника в цепи, не давая тому сбежать, а сам бесшумно появился рядом с Джодахом, поправляющим взлохмаченные и непослушные перышки. Он торопливо приглаживал их, чтобы отсутствие тех, что пали при атаке Дакоты, не было заметно. Почувствовав рядом с собой привычное холодное присутствие, Джодах обернулся, стараясь сделать лицо как можно спокойнее. [взволнованный взгляд Смотрящего выражает вопрос] — Все хорошо, дружище, — с привычной ухмылкой сказал Джодах. — Это просто было неожиданно, не обращай внимание. Смотрящий хотел было продолжить зрительно подавать сигналы на счет волнующего его вопроса, но Джодах опередил его продолжая: — Давай лучше побыстрее отправим его на свое законное место, — кивая в сторону неожиданно затихшего Дакоты, вымолвил Джодах. — И чего ты затих? — Иди к черту, тупой мешок павлиньих перьев! Я выберусь….я разорву эти оковы! — Дакота неистово вертелся и выкручивал руки, в попытках высвободить их, а потом уже и голову от ошейника, тянущего его вниз. Это было самым жалким унижением в его жизни! Он превосходил всех! Всех! Но кто они такие? Как смогли победить его? — Не будь таким самонадеянным и высокомерным, заключенный Дакота, — глядя сверху вниз на скованного, усмехнулся подошедший пернатый. [взгляд Смотрящего выражает злость] — Все хорошо, приятель, ты можешь отправлять его в камеру, — Джодах обратил свой взор на Время. — А я лучше пойду, а то, если честно, мы тут задержались. Джодах исчез в ярко розовых частицах, оставляя Смотрящего один на один с закованным. Джодах смотрел на него более чем спокойно и даже привычно ухмылялся, но Смотрящий чувствовал, видел резкие изменения в эмоциях друга. Джодаха это очень сильно беспокоило. Но почему он не сказал ему в чем дело? Почему соврал? В голове Смотрящего бегало несчетное количество мыслей, но больше всего его беспокоила одна – Джодах не доверяет ему. В груди стало больно, а взгляд потускнел. Ему было неприятно, не только от ситуации, но и от себя.***
Смотрящий все еще задавался вопросом «что это было?». Из-за всего случившегося желание Вечного прикоснуться до крыльев Джодаха ощущалось теперь как что-то неправильное. Отвратное. Джодах уже давно заметил взгляды Смотрящего на своих крыльях, и теперь Смотрящий только и воображал взгляд, излучающий отвращение. Больно. Грудь Смотрящего наполнилась неприятным до боли ощущением, из-за чего появилось желание вскрыть ее и найти причину дискомфорта. Не зная ответы на собственные вопросы, настроение Смотрящего становилось все мрачнее. Стены Тюрьмы Времени считывали и впитывали эмоции ее хозяина. Стало холоднее и Тюрьма словно переключилась в режим обороны. Преступников во всех комнатах начало трясти, их давила невидимая сила, словно они сбежали из своих камер и Тюрьма, чтобы предотвратить побег, хочет или приковать их к месту или уничтожить. Часть, более слабых и неприспособленных к ментальным атакам, попадала и стала хрипеть, не имея шанса произнести и слова. — Что происходит? — Смотрящий вздрогнул, не заметив появления Джодаха, но давление не ушло, а стало только сильнее, как и жгучее чувство в груди. — Приятель, успокойся, что произошло? Смотрящий не отвечал и не смотрел в сторону Джодаха. Он уже хотел исчезать в темной дымке по известному только ему направлению, как вдруг почувствовал на своей голове что-то большое. — Дружище, спокойнее, — Джодах прикрыл его своим крылом. Светила Смотрящего так и округлились, выражая явное замешательство. Это было мягко. Мягкое оперение крыльев окружало Смотрящего, завлекая своим теплом. Хотелось притронуться, зарыться в них и утонуть в ощущениях, но Смотрящий не смел поднять руку и пошевелиться. Джодах все сильнее прижимал его к себе крыльями, еще чуть-чуть и от Смотрящего останутся только горящие светила, исходящие из купола крыльев. — Старина, что случилось? Что-то не так со вселенной? Я могу чем-то помочь? — голос Джодаха звучал взволнованно. Он был в замешательстве, когда пришел к Смотрящему, а тут Тюрьма Времени разбушевалась, желая приковать все живое в ней к месту. Почему-то именно его она обходила стороной, легко обволакивая, словно выражая свое приветствие. [взгляд Смотрящего ничего не выражает] Джодах повернул Смотрящего лицом к себе, не отстраняя его от крыльев: — Если дело не в этом, то в чем? — Джодах внимательно вглядывался в глаза Смотрящего, желая найти ответ на свой вопрос, не замечая неприличной близости между ними. И то, что он своими крыльями совершает более интимный жест, чем близкое расстояние. Смотрящий же стоит в шоке. С одной стороны, приятная мягкость успокаивает и усмиряет его, но, с другой стороны, это вводит его в ступор. Джодаху не нравится, когда его крылья трогают, так почему же он сейчас… Вдруг Смотрящий начинает понимать, в каком положении они находятся. Джодаха как током ударило. Он понял, как это выглядит. Он понял, как это выглядит для него! Джодах готов провалиться сквозь землю, готов оказаться в пустоте, только бы сбежать из этой ситуации! Это слишком интимно для него, он никогда не подпускал кого-то так близко к своим крыльям кроме семьи, но сейчас это не вызывало никакого дискомфорта, наоборот, Джодах был не против даже прикосновений со стороны Смотрящего. «Боже! Боже! О чем я только думаю!» — собственные же мысли повергли пернатого в шок. Он был готов залиться по уши в красное, как помидор. Столь резкое понимание ситуации казалось для него слишком волнительным, это же его крылья! То, что скайзерновцы готовы доверить только своим возлюбленным или детям! Невольно Джодах прижал Смотрящего еще ближе к себе. Смотрящий же во время метаний Джодаха желал дотронуться до оперения. Время с тревогой размышлял, может ли он это сделать, но, с другой стороны, Джодах сам дотронулся ими до Смотрящего. Грудь Смотрящего то сжималась, то разжималась, если бы ему нужно было бы дышать, то он бы задохнулся от эмоций. В неловком молчании Смотрящий опустил свою руку на внутреннюю часть крыла, а та словно утонула в пухе. Джодах не ожидал этого действия со стороны Смотрящего и потому невольно вздрогнул. Пальцы Смотрящего перебирали мягкие перышки, спускаясь все ниже и останавливаясь на больших, нежно, еле дотрагиваясь, приглаживая их. Это не тот случай, когда Дакота варварски схватил его за крыло, это было нежно. Даже слишком нежно! Это было слишком интимно, но Джодаху так хотелось продлить ощущение того, как пальцы нежно перебирают каждое перышко, как затрагивают более длинные и проходятся по всей длине. Это напоминало ему о материнских руках, которые с нежностью и любовью приглаживали перья своего птенца. Его хвост непроизвольно начал двигаться. Он уже давно не чувствовал такого нежного чужого прикосновения к своим крыльям: последний раз его крылья приводила в порядок его мама, до того как умерла. В голове у Джодаха бушевали разные мысли, но разум его ухватился за одну. Он знал, что Смотрящему можно доверять, как своему другу, но крылья – это другое. Это личное, то, что можно было доверить лишь семье. От столь резкого понимания всей ситуации, которая происходила прямо сейчас, Джодах невольно смутился. В этот момент он не мог понять собственные чувства. Желания оттолкнуть или прекратить действия со стороны друга не появлялось. Джодах все же решил не прерывать своего друга от разглядывания перьев, а просто сел потянув вместе с собой Смотрящего, принимая для себя более удобную позу. Смотрящего отпустило чувство неправильности всех его действий, когда Джодах не выказал никакого неодобрения в его сторону. Время все еще оставался в хватке крыльев пернатого, и с его стороны это выглядело очень мило: от Смотрящего виднелся только капюшон. Со смешком Джодах даже задался вопросом, видит ли Смотрящий хоть что-то в этом своеобразном коконе. Погрузившись в приятные чувства от прикосновений к крыльям, Смотрящий полностью успокоился, после чего успокоилась и Тюрьма Времени, чему безмерно был рад Джодах. Джодах решил не донимать Смотрящего расспросами, что все-таки случилось. Он еще успеет спросить об этом своего друга, сейчас же хотелось просто расслабиться. «Все же, спустя столько лет это ощущается очень непривычно», — сделал вывод Джодах спустя время. — «Но все же, это приятно», — с легкой улыбкой и теплым чувством в груди закончил свою мысль Ангел.