Истома

На улице начинал накрапывать противный дождик, который действовал на нервы. Будто душевных терзаний не хватало. Дима шёл по улице, в поисках навеса или любого другого укрытия чтобы переждать дождь. Его чёрное пальто начинало намокать, и парень шмыгнул под первый попавшийся козырёк подъезда. Кофе в стаканчике давно остыл и стал невкусным, и чернокнижник, пробурчав что-то матерное себе под нос, кинул его в ближайшую урну. Похлопав по карманам, он нашёл зажигалку и пачку сигарет, поджигая раковую палочку. Чтобы скоротать время, ожидая окончания дождя, парень сел на скамейку и достал телефон, начиная листать ленту “Запрещённограма“. Вдруг к нему подошёл человек, и, подняв голову на неизвестного, Дима узнал своего коллегу - Олега Шепса. Сердце его забилось чаще. Матвеев уже давно неровно дышал к медиуму, и сейчас его образ казался лучиком надежды и спасения в этом сыром и холодном мире. Парень на секунду забыл как дышать, когда Шепс молча улыбнулся и протянул ему руку для рукопожатия. Сделав машинальное движение и пожав таки руку коллеги, чернокнижник на ватных ногах встал с лавочки и поздоровался. – И тебе привет, чего тут сидишь? Погода не лётная. - Олег ухмыльнулся и чуть наклонил голову вправо, смотря на собеседника с нескрываемым интересом, словно щенок. И глаза его были щенячьи, такие чистые и искренние, пусть и затуманенные болью прожитых дней. Но это не портило их, они были прекрасны, словно хрусталь. Щёки Димы разгорелись алым пламенем, когда он поймал себя на мысли, что таращится на парня неприлично долго. Промямлив что-то из разряда: "не было зонтика", он опустил голову, но сразу же поднял её после того, как услышал смех медиума. Его улыбка сейчас была такой тёплой, что погода на улице уже не волновала – чернокнижник согрелся лишь от созерцания этой картины. Но организм парня не был согласен с этими доводами, и Дима чихнул, сразу после этого закашлявшись. – Ты чего? Не хватало, чтобы ты ещё и простыл, пошли ко мне, я согрею тебя чаем с мёдом, - "я согрею тебя" – от этой фразы у Матвеева внутри всё скрутило, бабочки в животе затанцевали сальсу, щекоча внутренности. конечно он был не против. – Пошли, - уже более решительно сказал чернокнижник. - куда идти? – тебе повезло, что ты сел именно под козырьком моего подъезда. - Олег покопался в карманах и достал ключи. - Или ты выжидал меня? - Хитрый лисий взгляд заставил Диму вновь ощутить рой бабочек в своём животе и парень, стараясь больше не сталкиваться взглядами, юркнул в открывшуюся подъездную тьму вперёд Шепса. В подъезде неприятно пахло сигаретами и кошачьей мочой. Этот специфический запах ударил в нос, и Дима снова чихнул. – будь здоров, пошли быстрее, - подгонял его медиум, чуть ли не вталкивая в лифт, - кто вместо тебя на испытании будет, если ты заболеешь? - Даже не смотря на коллегу ворчал Олег, поправляя мокрые волосы перед зеркалом. Дима снова поймал себя на том, что смотрел на Шепса, но прежде чем он успел отвести взгляд, глаза медиума столкнулись с его, и на лице того вновь появилась ухмылка. Друг повернулся на Матвеева и подошёл ближе, проводя рукой по мокрым плечам. - ты уже совсем промок. я дам тебе сменную одежду. – Дима застыл в немом шоке, хлопая глазами. Он не мог себе представить, что такое когда-то будет, был удивлён добротой такого холодного, – на первый взгляд, – парня. Табло загорелось числом «10» и двери лифта распахнулись, выпуская из тёплой, светлой, механической коробочки в пустоту пропахшей табачным дымом лестничной клетки. Олег вышел, а вслед за ним, как утёнок за мамой-уткой, вышел Дима. Они подошли к квартире, номер которой было сложно рассмотреть в темноте, и Шепс, снова немного покопавшись по карманам, достал ключи и открыл дверь. Из квартиры потянуло чем-то пряным, и Матвеев как заворожённый вошёл внутрь, оглядывая довольно скромную, но очень уютную квартиру. – Милая квартирка. - Сказал парень, скидывая с плеч мокрое пальто и разуваясь. Он с любопытством ходил по двухкомнатному обиталищу, – возможно, немного бесцеремонно, – осматриваясь, пока Олег включал везде свет и ставил чайник. – Тебе сколько сахара класть? - Послышалось с кухни и чернокнижник тёмным пятном проскользил на голос. – Три ложки, - попросил Дима, присаживаясь за стол. Олег насыпал в кружку сахар и добавил мёда, поставив теплый напиток перед парнем. Он сел напротив и подпёр голову рукой, с любопытством глядя на коллегу. – Ну, и как ты оказался в такую погоду на улице? – Да так.. Дела были. - Дима соврал. Он же не станет напрямую говорить о том, что вышел на улицу, просто чтоб не тухнуть дома, поедаемый собственными мыслями. И либо это экстрасенсорные способности медиума так подействовали, либо чернокнижник просто не умел врать, но Олег смотрел на того так, словно знает всю правду, и выжидающе сверлил его взглядом. Матвеев сдался. - Я вышел погулять. - Выдохнул он, сознаваясь. теперь Шепс удовлетворительно кивнул и улыбнулся. – Так бы сразу. Нет ничего постыдного в том, чтобы выйти проветриться и отвлечься от тяжёлых мыслей. - Было тяжело осознавать, что Олег прямо сейчас читает его как открытую книгу, и даже блокировка сознания не могла утаить всё. Ох, как же Дима молился в тот момент о том, чтобы медиум пролистнул страницы, на которых было написано о безграничной любви к нему, ведь понимал, что на взаимность даже не стоит надеяться. Он хотел лишь поддерживать связь, изредка плача в подушку, предаваясь эмоциям. – Хочешь картошки пожарю? - неожиданно предложил Олег. Дима согласно кивнул, ведь не ел уже порядка нескольких дней, и это не ускользнуло от внимательного взгляда собеседника. - Ты в последнее время сильно исхудал, осунулся совсем. - более встревоженно проговорил парень. "Как бабуля" – подумал Дима, усмехаясь про себя. Матвеев промолчал. Он снова не знал что ответить и нужно ли это сейчас, но, кажется, медиум всё понимал. Он встал со стула и вытащил сковороду из шкафчика. – Пока я жарю, сходи в душ, я тебе сейчас сухое дам. - Олег прошёл куда-то в комнату и принёс Диме тёплую и выглаженную одежду: длинная чёрная футболка и серые спортивные штаны. Вещи были явно не по размеру чернокнижнику, но он был так благодарен коллеге, что прямо сейчас встал бы и расцеловал его. – Не думаю, что давать тебе мои трусы будет правильно, так что надеюсь на то, что твои сухие. - Олег дружелюбно рассмеялся, на что чернокнижник непроизвольно улыбнулся в ответ. Как же хорошо ему было в эту секунду - быть в квартире у любимого человека, пить приготовленный им чай и идти в его душ казалось чем-то таким нереальным, что Дима даже никогда не фантазировал об этом. Уже в ванной комнате Матвеев, всё так же не до конца осознавая, что это всё происходит взаправду, смотрел на своё отражение. Он ущипнул себя за руку, дабы убедиться, что это не сон. Боль чувствовалась, так что он явно не спит. В этот момент он почувствовал себя глупо. Как ребёнок, ей Богу! Отличать сон и явь парню стало сложно как раз в тот день, когда он впервые почувствовал симпатию к Олегу. Сначала он отмахивался от этих мыслей, но потом, осознав всю сложность ситуации, стал морально убивать себя. В перерывах между долгим плачем ему удавалось поспать, упав без сил на кровать. Но к сожалению этого было недостаточно, потому что спал он плохо, дай Бог пару часов. Да и есть он почти перестал, просто пропал аппетит, а вместо него на смену пришла сильная тяга к сигаретам. Он очень много курил. На балконе, на улице, иногда даже в метро, что безусловно не могло нравится пассажирам, но чернокнижнику в тот момент было так поебать, ведь разъедающая его душу боль была сильнее принципов. Отогнав все плохие мысли, парень наспех разделся и кинул мокрую одежду куда-то в угол, залезая в душевую кабину и включая воду. Стоя под горячими потоками воды, Дима всё ещё пытался понять, как вышло так, что он моется в душе у самого Олега Шепса. Мысли о нём начали кружится в голове, словно рой надоедливых пчёл. Его взгляды, касания, теплая улыбка, всё это заставляло Матвеева радостно улыбаться, впервые за долгое время. Дима поднял взгляд. Посмотрев на полочки, он увидел много разных баночек и тюбиков, они возвышались словно множество домов мегаполиса, – такие же цветные и блестящие. он наугад взял одну из баночек, щедро полив содержимым голову и начав мылить. За журчанием воды и собственными мыслями чернокнижник не заметил шум открывающейся дверцы душевой кабины. Внезапно он оказался прижатым к стенке отражающей поверхности. Разлепив глаза и посмотрев в отражение, он увидел там Олега, держащего его за руки и прижимающего их над головой Димы. Чернокнижник хотел что-то сказать, но осёкся, когда Шепс прижался ближе и стал целовать его шею и плечи, из-за чего Матвеев выгнулся, упираясь бёдрами в чужой возбуждённый член. С уст сорвался мягкий стон, приглушённый звоном потоков воды. Олег отпустил руки парня и проскользил по спине, сжимая в ладонях талию. Он наклонился, прижимаясь эрегированным членом к кольцу мышц Димы и прошептал ему на ухо: – Я всё знал, Дима, ты совсем не умеешь притворяться. – Эта фраза заставила Диму выгнуться сильнее, и он умоляюще обернулся и посмотрел на Олега, который сейчас выглядел ещё прекраснее, будучи полностью обнаженным. Сердце чернокнижника пропустило несколько ударов, когда Шепс ввёл в него влажный от воды палец. Испустив судорожный стон, он задышал чаще, подмахивая бёдрами в ответ движениям. – Олег.. - Мямлил Дима, стараясь связать осмысленное предложение, - Олежа.. - Но сейчас его затуманенный возбуждением разум совсем перестал действовать как ему положено, на что Олег лишь усмехнулся, добавляя второй палец и продолжая разрабатывать анал парня. У Матвеева совсем сорвало крышу, он хотел ощущать медиума в себе, хотел чувствовать его влажные губы на своей шее и спине, и это, к слову, совсем скоро оказалось за гранью его фантазии: Шепс стал кусать и оставлять засосы на шее и плечах парня, заставляя стонать его каждый раз, когда жаркое дыхание обдавало бледную кожу. – Олег, чёрт возьми, просто трахни меня. - Вдруг выпалил Дима, сам от себя не ожидая этого. Позади послышался смешок и Олег вытащил пальцы, возвращая неприятную пустоту. Через секунду Матвеев почувствовал у отверстия большую головку, и сам стал поддаваться назад. Шепс игрался с парнем, водя членом между ягодицами, нарочито обходя анальное отверстие. Чернокнижник жалобно проскулил, елозя бёдрами. – Что, хочешь, чтобы я вошёл в тебя? - Томно проговорил Олег, медленно проводя руками по спине Димы, перемещаясь на грудную клетку и находя напряжённые от возбуждения соски, поглаживая ареолы. – Прошу, Олег.. пожалуйста.. - Стонал Дима от нетерпения. – тогда скажи мне то, что так давно скрывал. Я хочу услышать это. - Издевательски говорил медиум, хитро улыбаясь. – я.. люблю тебя.. - Матвеев хотел что-то добавить, но последний воздух из лёгких выбил резкий толчок со стороны Шепса - его член попал прямо по простате. Притуплённая боль смешалась с наслаждением. Олег, прося прощения за предоставленный дискомфорт, чмокнул парня в спину, и начал двигаться. В глазах Димы забегали звёздочки от того, насколько это было приятно, и он втянул живот, тяжело дыша, когда медиум начал набирать темп. Громкие стоны окутали пару, а дверцы душевой кабины не выпускали страсть за её пределы. Дима одной рукой, которую так же держал Олег, упирался в стенку, а другой - хватался за другую руку Шепса, которая сейчас удерживала его бедро. Медиум втрахивал извивающегося под ним парня в черную отражающую поверхность душа, испуская похожие на рычания стоны. Дима же совсем себя не сдерживал - ударял ладонью или кулаком по стенке каждый раз, когда член Олега проходился по сладкому месту и хватался за всё, что попадётся ему под руку. Он громко стонал имя возлюбленного, периодически пытаясь перевести дыхание, что у него не получалось под напором младшего Шепса. Внезапно медиум вынул член из Димы и, не дав тому опомниться, развернул его к себе и приподнял, закидывая ноги к себе на плечи и держась за задницу чернокнижника. Он прижал его к стене и снова вошёл. В таком положении член входил глубже, и Матвеев закатывал глаза от наслаждения, в то время как Олег не отводил пристального взгляда, шумно дыша. Шепс припал к груди парня и стал покусывать его чувствительную кожу, вызывая новую волну стонов у Матвеева. Казалось, что он вот-вот сорвёт голос, и чтобы предотвратить это, Олег дотянулся до губ парня, грубо, но чувственно, целуя его. Чернокнижник отпрянул первый, испуская протяжный стон и эякулируя на живот Шепса. Последний не заставил себя долго ждать и кончил через пару толчков, блаженно закрывая глаза и закидывая голову. Через пару минут он заботливо вынес Матвеева из душа и опустил на пол. обняв его, медиум прошептал: – Я тоже люблю тебя. – Пойдём есть картошку? - Улыбнулся Дима, целуя парня в щёку. – Пойдём. - Ласково сказал парень, накидывая халат на плечи и наблюдая, как чернокнижник надевает его вещи. Он выглядел так мило в его растянутой футболке и штанах. - ты прекрасен. - Устало глядя на Матвеева сказал Олег, прижимая его к себе. – Больше никуда тебя не отпущу. - твёрдо сказал Дима в плечо возлюбленному. – А я и не собираюсь уходить.