Утро

      Разбудил Фурину совершенно отвратительный свет, что каким-то образом пробивался даже через закрытые шторы. Лучи солнца пробивались через совсем маленькую и совершенно незаметную щель между занавесок, и падали прямо на лицо бедной девушки, которая оказалась достаточно неудачлива, чтобы ровно сейчас повернуться именно в сторону окна.       Часы на прикроватной тумбе показывали начало семи. Чем в это время заниматься — Фурина не имела ни малейшего понятия…       …       !!!       Совершенно неожиданно для себя самой Фурина вспомнила, что вчера как обычно задержала Арлекино у себя допоздна. Аккуратно, чтобы не разбудить свою женщину, повернувшись на другой бок, Фурина уставилась на картину, которую не смогла бы представить даже в самых нелепых снах: великая и ужасная, жестокая и кровожадная Четвертая предвестница Фатуи…       … Мирно спала.       Её волосы растрепались и нелепо торчали во все стороны, щека слегка покраснела оттого, что была вжата в подушку. И самое забавное — из слегка приоткрытого рта текла слюна. Увидев это, Фурина прыснула и еле как сдержалась, чтобы не начать по привычке тыкать пальцем в то, что её рассмешило. Сквозь сон ощутив шевеление рядом с собой, Арлекино нахмурилась. Во сне она потёрла глаза, но, похоже, этим жестом сама себя разбудила.       Фурина устроилась поудобнее на подушках, и рассматривала просыпающуюся Арлекино. — Доброе утро, — улыбнулась Фурина.       Арлекино сморгнула остатки сна и вытерла неприятно-влажный подбородок. — Что-то ты сегодня рано, — заметила она, пока её ласково чмокали в лоб. — Не уходи только никуда…       Что-то в голосе Фурины сразу же насторожило. Перемена в тоне была похожа на первые капли дождя в солнечный день, и неизвестно было, закончится ли всё на них или начнётся ливень.       Арлекино: — Не уйду, — Фурина прижалась ближе, поймав Предвестницу в объятия. Её ладони опустились на серебристые волосы, расчёсывая криво торчащие пряди. Вскоре Арлекино подняла на свою девушку взгляд, и Фурине пришлось сползти чуть ниже в кровати, чтобы быть с ней наравне.       В комнате было не слишком темно, несмотря на (почти) закрытые шторы: солнце сегодня светило так ярко, что его свет пробивался даже через плотную ткань и рассеивался внутри. Через тонкую бледную кожу Арлекино были видны синеватые венки. Взгляд Фурины опустился на тёмные ладони, и она взяла одну из них и положила себе на щёку, поглаживая тыльную сторону пальцами. — Чего ты такая любвеобильная с утра пораньше?       Фурина замялась, спрятавшись за чёлкой, а Арлекино поглаживала её щёку большим пальцем. — Ты всегда первая просыпаешься… — Требует работа. — Первая просыпаешься и куда-то уходишь.       …       Фурина: — Когда мы в последний раз с тобой просто лежали и отдыхали вместе, ничего не делая? — Не помню.       Арлекино заправила волосы Фурины за ухо, открывая себе обзор на взволнованное лицо. — Если я поцелую, станет легче?       Глаза Фурины тут же загорелись, а уши слегка покраснели. Она довольно закивала головой, и Арлекино притянулась к ней, чтобы чмокнуть в уголок губ. Радостная, Фурина успокоилась.       Как давно она в последний раз видела Арлекино в настолько спокойной обстановке?       Тёмная ладонь не ушла с щеки, продолжая гладить. Арлекино умиротворённо прикрыла глаза. Фурина осмотрела свою женщину. Обычно она носила достаточно много макияжа, но сейчас, в совершенно домашней обстановке, какой был в нём смысл?       Предвестница юной не была: в уголках глаз уже виднелись возрастные морщинки, а кожа не была идеальной. Фурина протянула ладонь к лицу Арлекино, совсем невесомо касаясь подушечками пальцев мест, которые бы посторонние назвали несовершенными.       Кровавые кресты в глазах, почерневшие руки, а Фурине Арлекино казалась человечнее неё самой. Эжерия создала Фосалор слишком идеальной, а потом и Фосалор Фурину. Словно бы девушка, получившаяся в итоге, была не человеком. Прекраснейшей куклой, изящнейшей статуей, а на человека не похожей. Один из множества комплексов, подаренных ей её божественным зеркальным отражением.       Пальцы Фурины вновь зарылись в серебряную копну волос. Лишними вещами забивать голову прямо сейчас не было ни малейшего желания. — Что-то я совсем не хочу вставать… — Конечно не хочешь. Спишь каждый день до обеда, а тут вдруг проснулась в шесть.       Фурина в показушной обиде надула губы, но заработала только тихий смешок от Арлекино. Предвестница накрыла её губы своими. — Какой сегодня день? — Воскресенье… вроде. — Отлично. — Арлекино обняла Фурину за талию, прижимая к себе и устраиваясь поудобнее в постели. — Спим дальше. До обеда не просыпайся.       Фурина радостно обняла Арлекино в ответ.