Даже Божество может плакать

      Все окна открыты нараспашку, впуская в комнату теплый летний ветерок, колышущий занавески. Человеку в кровати же очень душно, он делает вдох, но воздух никак не достигает лёгких, сердце неприятно сжимается, а простыни липнут к вспотевшему телу. Температура вокруг словно постоянно меняется, заставляя то судорожно вздыхать и стирать со лба пот, то сильнее кутаться в одеяло, спасаясь от холода.       Во рту пересохло, но вставать совершенно не хочется, все тело ощущается вялым, а мысли несвязными. Потирая точку между бровей, Се Лянь пытался понять, что привело его к этому состоянию. День был совершенно обычным, похожим на любой другой, проведённый с Хуа Чэном в их небольшом, но уютном доме. Даже когда они ложились, Се Лянь не ощущал ничего странного, но стоило разговорам смолкнуть, как блуждающие мысли захватили его, мешая заснуть. Но не было в них ничего плохого — что события сегодняшнего дня, что возможности будущего, что воспоминания из далёкого прошлого, всплывающие в его голове, встречались им одинаково холодно. Так почему же?..       Почему прошло уже 2 часа, а уснуть так и не получилось? Почему сердце так больно сдавливалось, совершенно не давая Се Ляню желаемого покоя? Почему, несмотря на желанную счастливую жизнь с любовью, спящей у него под боком, он чувствовал себя так?       Парень ещё раз перевернулся, прижимаясь к боку Хуа Чэна спиной и судорожно вздохнул. Если так все и продолжится, то ему будет легче тихо покинуть постель, чтобы не прервать чуткий сон мужа. Почему же ему приходится терпеть сейчас эту боль? За 800 лет Се Ляню приходилось испытывать на себе множество несчастий, но редкие из них действительно могли принести ему страдания. Так почему сейчас, когда в его жизни нет ничего кроме счастья, по его глазам текут слезы?       Поняв, что в самом деле расплакался, Се Лянь поспешил утереть слезы рукавами ночной рубашки. Заметив это, парень также понял, что не дышит уже около минуты и стал жадно глотать ртом воздух.       — Гэгэ?..       Услышав над ухом хриплый голос, Се Лянь на миг вздрогнул, после чего с двойным усилием стал вытирать все скатывающиеся слезы. Тихо восстановив дыхание, спросил:       — Сань Лан? — услышав как тихо звучит его голос, больше похожий на скулеж, Се Лянь поспешил прокашляться. — Почему ты не спишь?       — Гэгэ, все хорошо? Я проснулся, потому что ты вел себя странно. У тебя что-то болит? — приподнявшись на локтях, обеспокоенно спросил Хуа Чэн.       Се Лянь же, уловив движение, мигом отвернулся, утыкаясь лицом в подушку. Голос Хуа Чэна стал ещё беспокойнее, а сам он дотронулся до плеча мужа.       — Гэгэ? Ваше Высочество, что с тобой? — прозвучало у Се Ляня прямо над ухом.       — Прости… Я разбудил тебя, — сказал парень, не придумав ничего лучше. Се Лянь никогда не стеснялся показывать свои эмоции перед Хуа Чэном, даже в тех редких случаях, когда желание их скрыть все же возникало. Но сейчас он сам был сбит с толку своем поведением и смущён тем, что Сань Лан застал это.       — Это неважно. Покажи свое лицо, пожалуйста, ты холодный.       — Ах, все в порядке. Сань Лан, тебе действительно не о чем беспокоиться, — наконец повернулся к нему лицом Се Лянь. И тут же пожалел об этом. Прямо на него смотрел очаровательный, глубже бездны, темный глаз. И вся эта бездна была пронизана искренним беспокойством и болью, что заставило Се Ляня почувствовать укол вины, — прости… —глубоко вдохнув вновь сказал он.       — Что случилось? Почему Гэгэ плачет? И почему он извиняется? Ему совершенно не за что.       Се Лянь перевернулся набок к Хуа Чэну, и тот устроился обратно на подушки. Рука демона мягко прикоснулась к прелестному лицу и холодные пальцы стёрли остатки слез, застывших в родных глазах. Се Лянь ответил на движение, накрыв чужую руку своей и потеревшись о нее щекой.       — Почему ты плакал? — повторил свой вопрос Хуа Чэн.       — Я, — попытался начать Се Лянь, но под все таким же обеспокоенным взглядом не смог произнести и пары слов, — я...       Не выдержав этой муки, парень придвинулся ближе и уткнулся носом в ключицу Хуа Чэна. Недолго думая, демон обнял его и прижал к себе ещё сильнее.       — Я не знаю… — на выдохе признался Се Лянь и тут же густо покраснел. С высоты своего возраста, ему было нелегко признавать, что он расплакался словно дитя и даже не может понять причины.       — Не знаешь? — Се Лянь не мог этого видеть, но почти физически почувствовал, как нахмуренные брови Хуа Чэна слегка приподнялись вверх.       — Не знаю. Мы легли спать и… И, в общем, я не смог уснуть. Я не понимаю, что привело к этому, но да. Мне стало не очень хорошо, прости что разбудил, — все гуще заливаясь краской прошептал он.       — Это мне стоит извиниться. Я не заметил, что гэгэ стало плохо и уснул, — нежно перебирая пальцами и распутывая волосы мужа, Хуа Чэн шептал эти слова ему на ухо. — Что я могу сделать, чтобы тебе стало легче?       — Я не знаю.       И снова, поборов смущение, Се Лянь честно признался. С тех пор как Хуа Чэн проснулся, парня перестало лихорадить, а душа, казалось, успокоилась. Однако, его сердце все не переставало болезненно сжиматься, а к горлу будто подступил новый ком.       — Все хорошо, — почувствовав дрожь тела в своих руках, вновь заволновался демон, — я что-нибудь придумаю, и гэгэ станет легче, хорошо?       — Сань Лану не стоит… — Се Лянь протянул руки и крепко обнял большую спину своего мужа. — На самом деле, я думаю, будет достаточно, если ты просто полежишь рядом.       — Ты в этом уверен?       Услышав недоверие в его голосе, Се Лянь тихо посмеялся:       — Я точно уверен. Возможно, Сань Лан может развлечь меня разговором или рассказать историю.       — Историю? — недоуменно переспросил Хуа Чэн.       — Да, только что-нибудь доброе и с хорошим концом.       Долго выбирая между множеством рассказов, которые демон хранил у себя в голове, Хуа Чэн остановился на одном. Он решил выбрать отвлеченную, не имеющую особо сложного сюжета историю, которая должна была помочь Се Ляню расслабиться.       Это был рассказ о парне из простого народа, упорно пытавшемся повысить свой статус. Его сердце было добрым, но, перетерпев множество обид и предательств, оно стало чернее, заставляя парня использовать нечестные методы. Его друг заметил это и попробовал помочь ему, но был отвергнут, после чего обиделся на главного героя. Парень стал думать, что остался совершенно один, из-за чего его сердце стало ещё чернее. Позже герой попал в беду из-за несправедливого обвинения и думал, что остаток жизни проведет в тюрьме, но его старый друг защитил его честь и вызволил на свободу. Парень понял, что несмотря на его гнусные поступки, родной человек не отвернулся от него, отчего его сердце снова начало верить в любовь и в душу вернулась доброта. Народ запомнил его как хорошего чиновника и справедливого правителя своих земель, выбившегося из простого люда.       Всю историю Хуа Чэн низким голосом шептал на ухо Се Ляню, поглаживая его по спине. Заслышав чужое сопение после рассказанного конца, демон спросил:       — Гэгэ?       И в ответ услышал лишь продолжающееся сопение себе в ключицу.                                Следующим утром Се Лянь проснулся поздно. Растянувшись всем телом на мягкой постели, с неудовольствием отметил, что находится на ней один. Как раз в тот момент, когда он намеревался встать, дверь в комнату распахнулась и в проёме появился уже собранный Хуа Чэн с подносом в руках.       — Доброе утро, гэгэ, — улыбнулся он и поставил поднос на стол около двери, — как ты себя чувствуешь?       Слова Хуа Чэна заставили Се Ляня вспомнить события прошлой ночи, из-за чего он сначала покраснел, а потом и вовсе нахмурил брови.       — Я… Все нормально, — в этот раз честно признался парень. Несмотря на небольшую усталость, накатившую из-за прошедшего эмоционального всплеска, он чувствовал себя вполне обычно. — Правда, не знаю, что на меня нашло ночью.       Присев на край кровати, Хуа Чэн мягко улыбнулся и накрыл руку Се Ляня своей.       — Я рад, что гэгэ стало лучше. Я приготовил тебе завтрак, хотя думаю, что сегодня мы можем пробыть в постели подольше. Тебе не помешает отдохнуть.       — Но я же уже в порядке? — недоуменно склонил голову набок Се Лянь.       Хуа Чэн умилился этим действием и не отказал себе в удовольствии провести большим пальцем по щеке мужа, а потом и вовсе оставить лёгкий поцелуй на его губах.       — И все же давай полежим, — сказал он и утянул небожителя в свои объятия, падая на подушки.       Какое-то время они нежились в объятиях друг друга, пока Хуа Чэн снова не подал голос:       — На самом деле, гэгэ очень редко позволяет себе грустить. Возможно это происходит неосознанно, но такие эмоции никогда не задерживаются надолго.       — Ты хочешь сказать, что мне стало плохо из-за этого? — удивлённо поднял брови Се Лянь. Он не то чтобы не согласен с этим утверждением, но никогда не придавал этому значения. Се Лянь просто не чувствовал необходимости в этих эмоциях, из-за чего быстро прогонял их.       — Да. Думаю, тебе не стоит отворачиваться от своих эмоций. Пожалуйста.       Последнее «пожалуйста» прозвучало немного жалобно, а губы Хуа Чэна сомкнулись в тонкую линию. Заметив это Се Лянь почувствовал небольшой укол совести, но быстро отпустил его, открывая в своем сердце место для безграничной нежности.       — Конечно, Сань Лан, — улыбнулся он мужу, усиливая свои объятия.       И никакие эмоции, будь то грусть, страх или печаль не страшны, когда рядом с ним есть его Сань Лан.