Персекуторный бред

Вокруг одни враги. Вокруг одни враги. Окна смотрят на меня своей ржавой желтизной. Глаза болят. Люди смотрят на меня как на полоумного... Быть может, оно так есть? Нет, бред. Лишь я знаю правду матку! Я! Зубы от боли, ненависти и животного страха, что раздирал меня изнутри, скрежетали. Наконец виднеется мой дом. Однако в нем ничего родного, опять противные окна. Везде камеры. Я разбежался и подсечкой разбил окно в подвал, упав в оный. Достав шило я проткнул правый глаз. И до этого неимоверная боль в глазах усилилась в несколько раз. В не силах терпеть эту боль я закричал и выронил шило. Руками я вонзился в глаз попытавшись его вынуть. Глаз вылетел из орбиты и висел на одном зрительном нерве. Который я быстро отсек ногтем. — Еще один... — Судорожно произнес я. И снова взялся за шило. Я хотел было проткнуть последний глаз, но услышал чей то голос. — Эй! Боже мой... Вылезай давай! Иди сюда, я помогу тебе! — Из окна подвала на меня смотрел глазами полные ужаса полицейский. — Нет! Нет! Отойди от меня, отойди! — Завопил я. Они хотят забрать меня, они поняли, что понял я! Он залез в подвал и начал идти ко мне попутно читая успокаивающую мантру. — Успокойся... Все будет хорошо. — Я взял шило. Полицейский положил руку на кобуру и достал пистолет. — Давай ты опустишь шило и пойдёшь со мной? Мы поможем тебе, обещаю! Боль, страх, ненависть. Я не настолько силен, чтобы стерпеть все это. Словно животное я кинулся на него. Он не успел среагировать и выстрелил в потолок. Штукатурка посыпалась на нас. Я повалил его и начал наносить удары шилом полицейскому. Он кричал и пытался отбиться. Однако вскоре остыл и обмяк. На улице послышались сирены, я выглянул. Машина росгвардии, полиции и скорой помощи. Правоохранительные органы взялись за оружие и навелись на окно. Я взял пистолет и из глубины подвала открыл огонь по людям. Послышались ответные выстрелы и крики. Пули, словно град землю, пронзали мое тело, однако мне было все равно. Спустя минуту кончились патроны. Я бросил пистолет и хотел было взять шило. Однако силы уже покидали меня. Едва их хватило на то, чтобы перевести себя из сидячего в лежачее состояние. В пулевые отверстия и раны на моем теле попала грязь. Это вызвало щипание, но даже на крик у меня не было сил. Топот и выстрел. Последнее, что я слышал. Видимо мою голову размазало по полу винтовочным патроном. Встала мясорубка, кончилась война.