Долгая дорога

Когда Нейгель наконец-то закончил работу над дополнительным стабилизатором для сыворотки, он уперся бараном и выбил себе право на разговор с Капитаном. Ученому не терпелось принести присягу и заверить Главу в своей верности идеалам обновленной Гидры. Теперь Нейгель действительно верил, что организация принесет в разваливающийся на куски мир порядок, и отчаянно хотел помочь. Стив согласился и не пожалел: Нейгель вывалил на него ворох новых идей и разработок, над которыми работал в свободное время втайне от коллег, потому что те отнимали у него компьютеры и бумаги и гнали спать. Среди разработанных проектов было универсальное лекарство на основе сыворотки суперсолдата, в теории способное вылечить даже рак за счет обновления клеток и резкого скачка в скорости регенерации. Стив внимательно прочитал предоставленные документы и не только принял присягу, тем самым снимая с Нейгеля надсмотр, но и назначил его ведущим специалистом исследовательского центра главного филиала с правом свободного выбора проектов, по сути давая ученому зеленый свет на разработку лекарства. Нейгель вернулся в лабораторию в эйфорическом состоянии, перевез вещи в новый отдельный кабинет и забаррикадировался от коллег на три дня. Чтобы через это время выйти и предоставить на экспертизу абсолютно уравновешенную полноценную сыворотку без побочных эффектов в виде повышенной агрессивности и спонтанных болей. Оставалось только найти добровольца и провести эксперимент. И на этом пункте прогресс встал. Добровольцев было много — считай, все ученые, вовлеченные в проект, и поставленные в курс происходящего агенты. Отказались только двое из двадцати трех возможных кандидатов, среди них сам Нейгель, потому что считал себя обязанным провести эксперимент лично. Стив хмурился и думал, не реагируя даже на попытки любовников его растормошить. Нервов добавляло то, что в это самое время «деткам» вводили стабилизатор и проводили первичные тесты результатов. Слава Гидре, пока что все шло гладко и Разрушители отчитывались об улучшении контроля над эмоциями и исчезновении мышечных спазмов. Если по исходе недели наблюдений ученые выпустят их из больничного крыла, то их можно будет считать полноценными суперсолдатами. — Ты знаешь, о чем я хочу попросить, — наконец сказал Брок задумчивому Стиву, ставя перед ним кружку кофе. — Я — отличный вариант. Я верен тебе, и ты это знаешь. — Нет, Брок. Ни за что! — обрубил Роджерс, смотря на любовника так, что тот не осмелился спорить. — Ты слишком дорог нам, чтобы так глупо рисковать. Баки, догадавшись, что Брок хочет вызваться добровольцем на первый эксперимент, прижался к Рамлоу со спины и шумно задышал, чувствуя, как расшатанную нервную систему захватывает паника. Он не может потерять Брока, только получив обратно! — Детка, спокойно, — Брок развернулся в кольце рук и поцеловал нежно в губы. — Я не собираюсь вас двоих бросать. Баки упрямо поджал губы, всем видом говоря, что недоволен опасной инициативой любовника. — Ладно, черти, — махнул рукой Брок. — Больше не предлагаю. Но идея у меня все равно есть. Так они и оказались в больничной палате, в которой лежал почти полностью замотанный бинтами человек. Лицо его различить Баки не смог, но вот глаза, проглядывающие в прорези, были знакомы. Особенно тот, что косил вбок. — Привет, Джекки, — с едва сдерживаемой грустью в голосе поприветствовал Брок человека, который совершенно точно был Джеком Роллинзом. Баки и не знал, что тот в Мадрипуре. — Брок, — прохрипел Джек. — Пришел одобрить эвтаназию? — Помолчи, долбоеб, — рыкнул Рамлоу. — Никакой эвтаназии! У меня предложение получше. Роллинз был сильно ранен почти месяц назад, в своей последней миссии под командованием Брока. Рядом с ним разорвался мощный снаряд, сжигая кожу и звуковой волной отбрасывая в стену, под которой неудачно оказался глубокий провал. Джека парализовало ниже пояса, это если не считать многочисленных ожогов и переломов. Он пролежал на аппарате искусственного дыхания две недели, потом врачи вывели его из искусственной комы, но прогнозы были печальные: никто не мог гарантировать, что к Роллинзу вернется способность ходить, хоть бы и с костылями. Про службу никто даже не упоминал. Только придя в себя, Джек оценил перспективы и попросил прекратить унижение, на что Брок взбесился и ушел, настрого запретив врачам даже думать о том, чтобы просьбу его бойца удовлетворить. Баки не стал спрашивать, почему Брок ему не рассказал про лучшего друга, потому что знал и так: Рамлоу всегда запирал боль внутри, пока она не переваривалась до конца и не переставала его мучить. Теперь это было задачей Баки и Стива: убедить любовника в том, что ему больше не надо справляться со всем одному. Но это займет время. Очень много времени, зная упертый характер Брока. Баки бросил взгляд на украшенное шрамами суровое лицо Брока и впервые задумался, что тому тоже, наверное, хотелось убрать следы ожогов. Следы поражения. — Что за предложение? — без особого энтузиазма прохрипел Роллинз, явно не рассчитывая на существенную помощь. Брок оскалился и склонился над другом вплотную. — Стать суперсолдатом и продолжить служить великой Гидре и ее Кракену, Джекки. Разумеется, Роллинз, уже потерявший всякую надежду, тут же согласился, заявив, что ему плевать на риски, потому что хуже уже не будет точно. Смерти он не боялся лет с двадцати. Стив довольно кивнул и отправил сообщение в лабораторию, приказывая готовить кабинет и все необходимое для эксперимента по созданию суперсолдата. Брока, Баки и Стива в лабораторию не пустили и велели сидеть в коридоре на лавочке. Брок ехидно прокомментировал, что они как молодые нервные папаши, ждущие появления на свет спиногрызов, но Баки и Стиву было прекрасно видно, что Брока на самом деле трясет от нервов. Когда из лаборатории раздались крики боли, Брок вскочил и заходил по коридору, теребя в руках пачку сигарет: курить он не решался, боясь, что помешает эксперименту. — Ну, голосовые связки точно восстановились, — неловко и жалко улыбнулся Рамлоу, потерянно смотря на любовников. Стив молча похлопал по месту между ним и Баки. Брок вздохнул и сел, позволяя оплести себя руками в теплых объятиях поддержки. Так они и сидели, пока дверь не распахнулась и к ним не вышел Нейгель, сияющий счастливой улыбкой. — Успех! Ошеломительный успех, господа! — торжествующе воскликнул он, стягивая медицинские перчатки. — Организм мистера Роллинза полностью восстановился! На данный момент он пребывает в лечебном сне, чтобы привыкание к новому состоянию происходило постепенно, но я уверен, что мистер Роллинз полностью здоров! — Нейгель заметил выражение лица Рамлоу и понимающе улыбнулся. — Вы можете его проведать, хоть он и не сможет ответить. Завтра он уже будет в полном сознании. Брок выпутался из рук любовников и покачивающейся походкой зашел в кабинет. Джека в этот момент просвечивали какими-то приборами, результаты чего тут же выводились на голоэкраны. Стив и Баки последовали за ним. Джек лежал на столе и спал, чуть посапывая. Кожа полностью восстановилась, не оставив и следа ужасных незаживающих ожогов. Ранее сломанные конечности освободили от лубков, которые уже были не нужны. — Действительно, ошеломительный успех, — согласился Стив и от души пожал Нейгелю руку, отчего тот просиял, как солнце. — Даже если мистер Роллинз не получил способности суперсолдата, одно его излечение невероятно. — О, сэр, я не сомневаюсь, что эксперимент прошел полностью успешно и мистер Роллинз получил все ему причитающееся, — важно кивнул головой ученый. — Мы уже проводим анализ крови, и результаты там вполне соответствуют норме. Норме суперчеловека, разумеется. Ученый оказался прав. Роллинз пришел в себя в положенный срок и с ходу вскочил на ноги, чуть не доведя Нейгеля до инфаркта. Тот-то собирался пациента вводить в курс дела постепенно, чтобы при случае ошибки (крайне маловероятной, но речь-то о жизни человека идет!) вовремя остановить тесты и вернуться к аккуратному осмотру. Парализованные ноги беспокоили и волновали Нейгеля больше всего, а тут пациент скачет как козел по всей палате и безумно хохочет. Но когда к приступу веселья присоединился Брок, тискающий друга как плюшевого медведя, ученый только махнул рукой. Ясно, что тут сейчас всем не до науки. Роллинз прошел первичные тесты с реющими флагами. Сила, скорость, реакция и регенерация — все улучшилось до уровня Баки, Стива и Разрушителей. Роллинз бы поселился в лаборатории, чтобы побыстрее пройти тесты и получить разрешение на тренировки, но Брок его притормаживал, потому что до сих пор опасался отката или вылезшей побочки. Роллинз скалился в улыбке, хлопал друга по плечу так, что у того подгибались ноги, и не спорил: понимал, что Брок за него волнуется. Но не пошутить на эту тему не мог, что обычно с его каменным лицом выглядело забавно. Через пять дней Нейгель дал полное добро на то, чтобы выпустить подопечного из-под присмотра и отправить в тренировочный комплекс (кажется, Роллинз довел даже терпеливого ученого). Брок, как гордый папаша, привел друга в зал, где занимались Разрушители под присмотром Баки, и поименно представил всех «деток». Джек посматривал на друга с пониманием: тому так и не удалось собрать свою верную стаю после провала «Озарения». Из отряда выжили только сам Роллинз и Мей Рассел, которых Брок перетащил к себе сразу после того, как его нашел новый Стив. Мей сейчас сидела в аналитическом отряде, потому что после ранения Джека Брок наотрез отказался отпускать ее в поле, чем жутко обидел. Брок представил Роллинза как своего заместителя, которого надо слушаться, потому что второй номер на тренировках и миссиях собаку съел. Разрушители смотрели на Джека с любопытством, но приняли в свои ряды на тренировках без проблем. Только Карли спросила, заберут ли у нее статус командира отряда и, получив отрицательный ответ, успокоилась. Через пару дней занятий под началом Баки Роллинз уже валял по рингу «малышню», чем вызывал у тех восторг и обожание. — Они напрашиваются на дополнительные тренировки и не дают мне отдохнуть, — жаловался по телефону Джек. — Приняли меня за безопасный вариант, потому что тебя боятся, а Зимнего не хотят беспокоить, чтобы тот их не бросил. А я еще и в казарме живу, разве что на офицерском этаже. Они взломали систему допусков и устраивают сидячие забастовки у меня под дверью! Брок ржал и желал другу сил, потому что приструнить «детишек» и не думал. Пусть уж лучше тянутся к знаниям, чем дурят от переизбытка энергии. С самого первого дня, как Джека допустили до тренировок, Рамлоу ходил кругами вокруг Роджерса, демонстративно потирая поясницу и мельком упоминая о своем «почтенном» возрасте. В итоге, видя оглушительный успех эксперимента и не в силах больше противостоять настойчивому любовнику, Стив сдался. На следующий же день в лаборатории Нейгель дожидался пациентов. Помимо Брока, Мей тоже настояла на участии. Стива и Баки это устраивало: в результате экспериментов у Брока будут целых два уже обученных всему возможному суперсолдата, которые в случае необходимости выступят в роли отряда огневой поддержки для самих Роджерса и Барнса. Да и будет кому гонять «детишек», впитывающих знания и умения с дикой скоростью. Теперь нервных папаш Стив и Баки изображали вдвоем. В коридор к ним никто соваться не осмелился, поэтому они в одиночестве сидели на лавочке и кусали губы. Конечно, факт успешного эксперимента успокаивал, но не так сильно, как хотелось бы. Идеальным слухом Стив и Баки слышали тихие разговоры, согласно которым все шло по плану. Потом раздались крики, но, помня, что Роллинз тоже кричал, спасать любовника они не кинулись. Когда в коридор вышел Нейгель, суперы уже все издергались. — Все прошло более чем успешно, — заявил ученый. — Мистер Рамлоу и мисс Рассел усвоили сыворотку намного быстрее и легче, чем мистер Роллинз, потому что их организмы не были так сильно повреждены и не нуждались в экстренной регенерации. За счет этого и болевые ощущения были не настолько яркие. Учитывая этот факт, вводить в лечебный сон мы пациентов не стали, и вы можете поговорить с ними уже сейчас. Стив и Баки пожали Нейгелю руку и поспешно зашли внутрь. Брок и Мей лежали на отдельных лабораторных столах, послушно выполняя указания врачей, по типу «сжать пальцы» и «посмотреть на свет». Брок посмотрел на вошедших и довольно оскалился, любуясь ошеломленными лицами. Шрамы исчезли полностью, оставляя белую здоровую кожу. Баки подумал, что Брок и до сыворотки был горяч как лава, а тут даже смотреть на него стало опасно. К тому же Рамлоу вытянулся на несколько дюймов и еще больше раздался в плечах и теперь походил на машину убийства даже больше самого Зимнего Солдата: у того было уж больно смазливое лицо, что он сам признавал. — Нравлюсь? — ехидно спросил Брок, отрывая любовников от голодного разглядывания его обновленного тела. — Еще как, командир, — с трудом собрал мысли в кучу Барнс. — Согласен, — кивнул Стив. — Хм, а ты везде вырос, мне нравится. Пара лаборантов полыхнули щеками и старательно загремели пробирками, делая вид, что убираются. — Все для моих сладких деток, — оскалился Брок. Пара дней без Брока тянулись как вечность, но Нейгель наотрез отказался отпускать пациента до конца тестов, даже по прямому приказу Капитана Гидры, чем вызвал у Стива молчаливое уважение. В последнее время с ним мало кто осмеливался спорить. Поэтому, когда они вернулись с базы и увидели кожаную куртку на крючке, то ломанулись искать Брока и безжалостно тискать и целовать. Рамлоу смеялся и не всерьез отбивался, но потом сам лез за нежностями. Внутри Брока будто разжалась пружина, и Баки это чувствовал отчетливо. Он стал более открытым и тактильным, сам лез за прикосновениями и ласково касался их двоих. Брок никогда не показывал, что переживал о шрамах и своем несуперсолдатском статусе, но теперь разница была разительна. Баки прижался к Броку со спины, пытаясь привыкнуть к новому росту любовника, и прикусил мочку уха, привлекая внимание. Он успел ужасно соскучиться за прошедшие дни и отчаянно хотел ласки. Брок развернулся и притянул Баки к себе в объятия, на них тут же навалился Стив, мешая целоваться и тискаться. — Теперь мы точно поставим мир на колени для нашего Капитана, — ухмыльнулся Брок. — И я поспею за вами, когда полезете в пекло. — Наоборот, Брок, — поправил его Стив. — Мы поднимем мир с колен!