О ненависти к толпам.

Жан ненавидит толпы. Его бесит запах пота, теснота, темнота и пьяные люди. У него отнюдь не самые лучшие воспоминания связаны со всем этим, но Кевин-мать-его-Дэй должен быть под присмотром и, какая печаль, его включили в круг друзей Кевина, а значит включили и в расписание, где значилось, когда и кто будет ездить с ним в бар. На самом деле, штука неплохая, да и Жан выпадал в ней, дай бог, раз в месяц — его расписание было несколько загруженным и с расписанием Кевина совпадало только в плане пар. И все же бывали дни, когда звёзды сходились, солнце светило ярче, а пары отменяли. Сегодня был один из таких дней. Жан ненавидел его всем сердцем, предпочитая две подряд по высшие математики, нежели это все. Но, увы, жизнь несправедлива и любит Кевина, так что он здесь. — Я займу нам столик, а ты иди к своему бармену. Моро, даже не разворачиваясь, чтобы выслушать пиздежь про "если я тут постоянный, это не значит, что у меня есть свой бармен", уходит в обычный им обоим уголок. Столик, к моменту, когда он подходит, уже освобождается, чему он радуется. Обычно он мог бы воспользоваться своим ростом или раззадорить посетителей и после вызвать охранников, чтобы ненужных вышвырнули. Но ему все же везёт. Честно? Пьянство с Кевином — очень скучное занятие. Сначала он выпивает в одиночку весь поднос с коктейлями и рюмками, после чего ждёт, когда вштырит, и идёт на танцпол. Обычно на час, полтора, Жан к этому времени уже умирает от скуки. Потом Кевин возвращается, Жан идёт за подносом и все повторяется и Жан забирает Дэя из уборной, валяющегося и глупо улыбающегося. Благо, он успел зарядить телефон, иначе его ждало бы жгучее разочарование в человечестве. Так что, утыкаясь в телефон, Жан боковым зрением видит только как Кевин приходит с напитками и уходит на танцпол, уже напившись. Мысленно называет его алкоголиком и возвращается к чтению очередной статьи о каком-то нераскрытом деле. Вообще, если он пойдет за напитками только когда с танцпола вернется Кевин, тот будет ныть и ныть, что все долго и что он хочет выпить. Это тоже Жана глубоко бесит, так что он встаёт, вешает на стул куртку (вообще, её могут запросто украсть, но он пропускает эту мысль, потому что все самое важное у него в джинсах, а куртка ему даже не нравится) и уходит к барной стойке. Обычно их принимает Никки — оба его кузена учатся вместе с Кевином в универе, как и сам Никки, но, в отличие от близнецов, с Кевином он пересекается только в баре. Жан садится и прилежно ждёт знакомого смуглого парня с милой улыбкой и болтливым ртом. — Здравствуй! Хочешь потанцевать? Жан готовится резко отказать, но видит перед собой картину в виде коротышки с медными волосами и ярко-голубыми глазами. Он запинается. Никки все ещё нет, поэтому он выдает сногсшибательное: — Ээ.. Но парень терпеливо ждёт, кажется, вообще не заботясь о том, откажут ли ему. Смотрит, улыбаясь глазами и ртом, и теперь "ээ" крутиться не только на языке, но и в мыслях. На самом деле, низкорослые парни никогда не предлагали ему потанцевать, да и он этого не делал — разница в возрасте и все такое. Но это кажется глупой и несуразной идеей даже сейчас. В толпе Кевин, и будет ужасно столкнуться с ним. Через пару секунд Жан замечает, что рыжий парень протягивает ему руку, будто какой-то даме. Он оглядывается в сторону: Никки, блять, нет. Он вкладывает руку в чужую ладонь. По сравнению с его ладонью, эта — очень маленькая. Пальцы у парнишки, конечно, длинные, но не настолько, чтобы хотя бы немного приблизить их размеры. Это забавно. Жан любит и ненавидит то, что он такой высокий, поэтому готовится к неловкости, когда они с этим парнем вливаются в толпу. Но. Но ничего такого нет. Они не танцуют медленный танец, а просто совершают разнообразные, не попадающие в такт музыки движения для партнёров. Это забавно: Жан даже не обращает внимания на раздражение от того, что все не идеально, невпопад, не так, как должно быть. Парень рядом двигается словно в первый раз, но выглядит это аккуратно, будто он занимается танцами, просто не такими... хипхоповскими. Жан тоже такой себе танцор, но ему просто смешно и забавно. Со стороны он выглядит как неуклюжий великан, наверное. Вообще, он не терпит о себе плохого слова, но в этой ситуации он ощущает себя олицетворением "слона в магазине посуды" или чем-то подобным, ему вообще на парах не это втирают. Тем не менее, видеть, как улыбается этот коротышка, было приятно. Он вполне отдавал себе отчёт в том, сколько проходит времени, и на четвертой песне уже вывалился из толпы в поту, слепо уверенный, что позади точно будет этот парень. И, в целом, он действительно оказался прав: парень шел сзади. Все же вспомнив, за чем шел изначально, снова направился к барной стойке. Он отвернулся от парня всего на несколько секунд, но когда повернулся, чтобы спросить его имя, тот будто растворился. Жану казалось, что его будет легко заметить, но это оказалось провальной мыслью. На этот раз Никки был и выполнил заказ, лукаво улыбаясь и расспрашивая о близнецах. Не смотря на свою болтливость, Никки был не так плох, чтобы постоянно выбешивать Жана, так что он даже поделился парой слов о Миньярдах. У столика его уже ждал Кевин, выглядящий как-то уж больно недовольно. Жану показалось, что тот появился тут слишком быстро, но потом подумал о том, что, возможно, пропустил пару песен и провел на танцполе больше, чем предполагал изначально. Кевин пьяно ворчал, залпом выпивая мелкие шоты и расслабленно помешивая коктейль трубочкой. Его куртка, что невозможно радовало, все ещё висела на спинке стула, так что он взял ее и отправился на свежий воздух. Конечно же для того, чтобы отравиться, а вышел он потому, что курить в помещении — плохо. Курить в принципе плохо, его за это из дома выгнали. Не то чтобы он, конечно, стремился там находиться, просто все равно обидно. Выгнали б за то, что травку в школу толкал вдвое дороже, или там за кражу в соседнем доме, но за курение? Глупость дичайшая. Первая из двух планируемых сигарет уже доходила до середины, когда на улицу дверь резко распахнулась и из нее выбежал тот рыжий парень. Значит, он всё-таки был в клубе. Прятался, что-ли? — Иди трахни своего дружка, он явно этого хочет, смотри, как глазки горят! И дверь захлопнулась. И перед ним стоял тот рыжий парень, который запоминающе улыбался, когда приглашал его на пару танцев. Это было забавно, так что Жан, не сдержавшись, фыркнул со смеху, привлекая внимание. — О! Жан ощутил, как по лицу расплывается улыбка. Это не было ему свойственно, совершенно, но он все же. Этот парень, черт бы его побрал, был забавным. И, будто этого мало, ещё и симпатичным. — Привет. Как тебя зовут? — О, я Ни.. Натаниэль. А ты? Заминка в том, как Натаниэль назвал свое имя, была немного странной и явно зацепила, но, тем не менее, Жан не стал настаивать. — Жан. Глаза паренька загорелись, буквально воспламенилась голубым огнем. Выглядело восхитительно, хоть Жан и не был достаточно близко, чтобы оценить все по настоящему достоинству. — Значит, всё-таки француз? — А ты и до этого думал, что я француз? Натаниэль неопределенно пожал плечами, после чего резко повернулся назад, будто услышав что-то. Сам Жан ничего не слышал, но Натаниэль выглядел каким-то.. оживившимся. — Приглашаю тебя на свидание. Завтра воскресенье? В час дня около главного входа в ТЦ в центре, хорошо? Если что, я там минут двадцать пробуду, если не пришел — не виню. Пока! И рванул. Из-за поворота тут же появились два парня внушительных размеров. Возможно, именно их и раззадорил Натаниэль. Парни проигнорировали его, направляясь за рыжей бестией, а Жан решает все спросить у Натаниэля лично. Завтра, в центре, в час дня.