14 июля 1789 года
6 января 2024 г. в 12:36
Примечания:
Первый день (14 июля), мне кажется, был самым коротким. Почему? Все просто. Количество происходивших событий увеличивалось с каждым днем, но, можете сказать вы, чем больше событий, тем быстрее идет время. Да, это так, но не тогда, когда эмоции тормозят время. Вы поймете, о чем я, не сомневаюсь.
Версаль. 14 июля 1789 года.
Будильник разбудил юную девушку.
Она оделась и направилась в покои к королеве, перед этим надушившись у своей подруги Лили Пейдж (тоже из прислуги, только не королевы, а короля) ароматом фиалки.
Эмму Свон, чтицу королевы, уже ожидала первая служанка при дворе, которая рассказала, что Реджина спала прескверно и ей посреди ночи приснился кошмар.
Навстречу Эмме и первой служанке с гордо поднятой головой вывернула герцогиня Бланшар, близкая подруга королевы.
Первая служанка посоветовала Свон почитать Миллс не книгу Пьера де Мариво, а надгробную речь на смерть Марии-Терезии Австрийской, потому что все, что связано с Австрией, действует на королеву благотворно.
Королева Миллс тепло встретила свою чтицу.
— О, мисс Свон, прямо спозаранку. Как же я вам благодарна!
— Ради Вашего Величества я готова на сколь угодно дальние переезды, будь на то Ваша воля.
— Я знаю, что Вы мне глубоко преданы. Подойдите! — королева приказала своей служанке налить чтице кофе.
— Что же нам предстоит сегодня прочесть?
— Надгробную речь к Марии-Терезии Австрийской.
— О нет, только не это! Такая тоска! Перед своей смертью она сказала, что за свою жизнь прожила всего один счастливый день! Найдите мне что-нибудь слегка фривольное.
Эмма ушла за книгой и вскоре вернулась к королеве, садясь рядом с кроватью.
Свон хотела начать читать, но Реджина изволила читать по ролям. Читать по ролям книгу «Фелиция».
— Следует заметить, что погода замечательная
— А ведь гуляем мы уже долго
— А радость быть с Вами, всегда мне столь явная, еще никогда не была такой чувственной.
— Я и впрямь думаю, что вы любите меня, Фелиция — прочитала королева, приближаясь к лицу Эммы, смотря ей то в глаза, то на губы.
Свон точно так же посмотрела на Реджину.
— Вы правда так думаете, Мадам? И лишь сегодня Вы уверились в этой мысли? Ведь именно Вам я обязана всем, что ни есть достойного в моей душе и моих помыслах.
— Правда и то, что Вы всегда были предметом моих… — королева прервалась, после чего сказала Эмме:
— Ну что же вы так чешетесь?
— Комары искусали…
Королева приказала служанке принести масло розового дерева, которое должно было помочь избавиться от укусов.
После этого Реджина попросила Свон читать уже не «Фелицию», а какой-то модный журнал.
Вскоре принесли масло розового дерева и королева стала аккуратно покрывать им руку чтицы.
Столь интимный момент был прерван другой служанкой, принесшей альбом с тканями для королевы.
В то же время первая служанка жестами приказала Эмме покинуть покои королевы.
— Вы посмели чесаться в присутствие королевы?! Об этом мы еще поговорим!
Спустя некоторое время Эмма прогуливалась на гондоле. Гондольер пел какую-то песню на итальянском языке.
— Ты правда итальянец? — спросила девушка.
— А разве не слышно? Я из весьма знатной Венецианской семьи.
— А о чем твоя песня?
— Вам лучше не знать.
— Почему же?
— Песня о любви.
— Не слишком оригинально.
— Вы знакомы с герцогиней Бланшар?
— При дворе каждый знает герцогиню Мэри Маргарет Бланшар.
— Ко двору я не вхож, но слых у меня хороший. Говорят, в нее втюрилась королева. А еще я слыхал, что Бланшар сделала королеву чуть ли не своим мужем, и нравы у нее весьма вольные.
На эти слова итальянца Эмма нервно ответила что-то в духе «Меня это не касается».
— Мне то об этом кое-что известно — продолжил гондольер — Мэри Маргарет обожает кататься на гондоле.
— Греби, пожалуйста, быстрее — все так же нервно проговорила Эмма.
— Так вот, она выпроваживает свою горничную, и ей лишь бы оказаться со мной наедине. В последний раз попросила, чтобы я ей показал мой каццо. Вы знаете это слово?
— Я не желаю его знать!
— А как Вас зовут?
— Замолчи. И развернись, пожалуйста.
Гондола причалила к берегу недалеко от места, где стояла герцогиня Бланшар, которая со словами «не стоит меня сопровождать, я ничего не боюсь», адресованными своей служанке, села в гондолу.
— Как поживает королева? — спросила служанка Мэри Маргарет у Эммы.
— Великолепно.
— В Париже все труднее достать хлеб. Глядишь, и волки из леса полезут.
— Что за вздор вы рассказываете?
— Об этом я слышу повсюду.
— Вам мерещится.
— В таком возрасте я уже не боюсь смотреть в глаза правде — проговорила служанка, отходя от Свон, но вслед услышала следующие слова чтицы:
— Правда в том, что в Версале с нами ничего не случится!
Лили Пейдж и Эмма вышивали гобелен.
В отличие от подруги, Свон была в восторге от этого занятия.
— Я понимаю королеву. Как она часами рассматривает свои ткани, забывая о том, что она — королева.
После недолгого молчания Эмма продолжила говорить.
— Ты знаешь парня по имени Пауло?
— Гондольера с Маленькой Венеции? Его зовут Рене. Он работает всего пару недель.
— Он же по итальянски говорит.
— Он — нищий актер. Еще тот обманщик. Берегись его. Но внешность у него выигрышная. И он этим пользуется.
— Каццо. Знаешь это слово?
— Ты и впрямь хочешь знать? — Пейдж усмехнулась, увидев утвердительный кивок подруги, после чего наклонилась и прошептала на ухо Эмме:
— Член
По комнате разлился смех.
— Я же говорила. Берегись этого парня.
В столовой прислуги вечером пронеслось множество сплетен о готовящейся войне, но закончился вечер танцами.
Танцуя, Пейдж и Свон бежали по улице в замок, не думая о том, что где-то в Париже бушует революция.
Примечания:
Благодарю за прочтение,
С уважением, Тарни Лаури.