Поездка к озеру

I've never loved anyone the way I love you How could I, when I was born to be Just yours This night has music, the sweetest music It echoes somewhere within my heart I hold you near me, oh darling hear me I have a message I must impart Yours 'til the stars lose their glory Yours 'til the birds fail to sing Yours to the end of life's story This pledge to you dear, I bring Vera Lynn — Yours

Две фигуры сидели по разные концы скамейки на автобусной остановке, освещаемые лишь одиноким фонарём. Зима в этот раз выдалась не слишком холодная, но те двое, что ждали на улице вот уже полчаса, постепенно начинали чувствовать холод и желание разобраться в ситуации. — Мисс Андервуд, может, мы уже предпримем что-нибудь? — с вызовом спросила Пегги. — Это ведь мисс Картер всё знает лучше всех, — с таким же упрёком ответила Дотти. Пегги вздохнула. Она признавала, что это по её вине они оказались в новогоднюю ночь непонятно где. Дотти подробно разъяснила дорогу из Нью-Йорка до Филадельфии, но Пегги заупрямилась, что знает более короткий путь. Память подвела или переутомление, но как результат — они попали в какой-то совсем маленький городишко, где, кажется, не было ни одной живой души. Пегги признавала, что по её вине они оказались далеко от главной трассы, ещё и без транспорта (двигатель её автомобиля заглох прямо посреди дороги), но, если бы не Андервуд, они вообще бы никуда не поехали. Сидели бы сейчас дома в Нью-Йорке, в тепле, готовили бы пудинг и нарезали ветчину. Зачем было тащиться аж в другой штат ради какого-то озера? — Почему бы кому-нибудь из нас не попытаться отыскать мотель? Раз уж все магазины закрыты, и авторемонт сегодня нам точно не светит, — Пегги ещё раз попробовала наладить контакт. — Предоставляю это мисс Картер. Да, тяжело с ней, когда злится. Тон отстранëнный и одновременно угрожающий, как в те времена, когда они были врагами. Пегги бы расстроил этот тон, если бы она сама сейчас не была до ужаса рассержена. — А как мисс Андервуд такой план: я ухожу в тëплый ночлег, а она остаëтся прожигать взглядом фонарь. Получится у неё разжечь таким способом костёр? Ответа не последовало. Пегги ещё более тяжело вздохнула и снова отправилась к машине. Заводиться та всё ещё не хотела и уже остыла до такой степени, что даже на улице сейчас было гораздо комфортнее находиться. Двигатель барахлил давно. Старк как-то услышал звуки, которые тот издаёт, и вызвался посмотреть, но Пегги упрямо заявила, что это работа не для самой светлой головы их времени и что она сама съездит в автомастерскую, как только появится свободная минутка. Как и ожидалось, с её работой свободной минутки не появилось. Так что теперь вместо романтической поездки к озеру на новый год девушка получила сломанную машину и обиженную возлюбленную. Пегги в порыве ярости пнула колесо автомобиля и с разочарованием посмотрела на закрытую витрину магазина. Только 9 вечера, почему все так рано закрылись? В этой деревне ложатся спать с заходом солнца что ли? Картер бы уже давно обстучала все жилые дома и нашла ночлег, но, во-первых, она не хотела оставлять Дотти, а та обиделась и наотрез отказывалась куда-либо уходить с автобусной остановки, во-вторых, даже если бы они нашли, где переночевать, — скрывать неудобную правду о природе их отношений осточертело уже обеим, так что по возможности они старались не появляться вместе в особо людных местах. Пегги снова двинулась в сторону остановки, готовая уже на руках отнести Дотти хоть в сарай — лишь бы было тепло и можно было бы наконец поспать. Когда она вернулась к остановке, то обратила внимание, что Дотти даже позы не сменила. Картер аккуратно села рядом. — Что же, уже отогрелась в тепле? Пегги расслышала в голосе неспокойные нотки, совсем не свойственные Андервуд, которые никто другой бы не различил. Никому в бы принципе не пришло в голову, что наëмная убийца с превосходными навыками актёрского мастерства и фантастическим безразличием к чувствам других может переживать из-за такой, как показалось бы со стороны, ерунды. Но Пегги слишком хорошо изучила возлюбленную и знала, что там гораздо ранимее, чем может показаться. Дотти сейчас переживает? Ну разумеется это не из-за холода, ей не привыкать. — Дотти, скажи, зачем нужна была вся эта поездка? — Покататься на коньках. Я уже говорила, — снова эти надрывные нотки, от которых у Пегги защемило сердце. — Но ты так и не сказала, зачем для этого проезжать 94 мили. — Господи, чтобы тебя помучить, Пег. Только Картер открыла рот, чтобы возразить, как Дотти вспыхнула. — Ты всё рождественские праздники работала, а я ждала тебя! Ты обещала выкроить время, хотя бы один вечер, но не смогла. Я хотела хотя бы на Новый год устроить что-то, чтобы заставить тебя отдохнуть от работы! чтобы показать, как ты мне важна! как дорого мне время с тобой! А ты даже сейчас умудрилась всё запороть! Мне что-то слабо верится, что один из лучших спецагентов страны с просто феноменальной памятью, мог забыть отдать автомобиль в ремонт, — ближе к концу речи неспокойные нотки в её голосе смог бы различить уже кто угодно, однако на крик она не переходила. Никакого крика, в какой бы ситуации они не оказались. Это уговор, который нельзя нарушать ради их отношений. Будь рядом люди, Андервуд не стала бы проявлять такие яркие эмоции, но перед Пегги скрывать было нечего. — Намекаешь, что я специально этого не сделала? — часть про «как ты мне дорога» Картер успешно пропустила, услышав лишь обвинение. — Думаешь, я специально от тебя бегаю? Да ты когда свой заказ выполняла, за мэром шпионила, по-крупному наследила! Мне знаешь на какие меры пришлось пойти, чтобы Томпсон про тебя ничего не узнал? Кажется, я за всё время работы в СНР столько не врала шефу, сколько теперь! Дотти аж опешила. У неё уже была заготовлена обвинительная речь с кучей вопросов, но теперь всё по-настоящему встало на свои места. Значит, усталость Пегги за последнюю неделю связана с тем, что ей приходилось спасать зад возлюбленной, которая даже не подозревала, что он в опасности. И забыла о двигателе тоже, видимо, из-за этого. Стало безумно стыдно не только из-за глупых обвинений, но и из-за собственной невнимательности в профессиональной сфере. — Хочешь знать? Мне с самого начала эта идея не понравилась. Да я даже кататься не умею! — Но у тебя же были коньки... — только и смогла виновато произнести Дотти. — Нет, не было! Я их купила после твоего приглашения, я вообще льда опасаюсь. — Она выдохнула, взглянула на Дотти, которая была явно удивлена таким откровением. Уж лучше сразу всё рассказать, пока есть возможность. — Когда я была маленькой, брат учил кататься, ему это дело очень нравилось. Мне сперва тоже, но потом я как-то неправильно упала на лёд и сломала ногу. Каждый день из трёх месяцев восстановления я проклинала коньки, за то что лишили меня возможности активно отдыхать, а это тогда для меня было главной отдушиной. Я равнялась на брата, хотела быть такой же ловкой и смелой, как он, а не заниматься стереотипно женскими делами. Коньки временно отобрали у меня это, вместо активностей с братом мне приходилось вышивать цветочки и ягодки, глядя на счастливые лица мамы и бабушки, от того, что я «наконец стала похожа на девочку». С тех пор я больше не вставала на коньки, как бы брат не уговаривал. Они ассоциировались у меня с возможностью потерять всё, чего я добилась. Пегги подняла тяжёлый взгляд на возлюбленную, та была мрачнее тучи. — Не стоило этого говорить, прости... Вместо ответа Дотти тихо начала: — Лет пять назад я жила в Филадельфии под прикрытием. Меня вычислили, напали, подстрелили... Ну, там моя ошибка была... Те, на кого я работала, не собирались помогать, я просто осталась посреди тёмной улицы с дырой в животе. Одна старушка, которая была медсестрой по образованию, случайно нашла меня и забрала к себе. Вы́ходила, ничего не просила взамен. — У неё не было вопросов о природе твоей раны? — аккуратно уточнила Пегги, боясь спугнуть настрой собеседницы откровенничать. — Я смогла убедить её, что это были обычные грабители, — усмехнулась, тихо вздохнула. — В итоге у меня выдалась пара спокойных месяцев, когда враги думали, что я мертва, поэтому убегать ни от кого не нужно было. Когда я начала нормально ходить, стала помогать ей по дому: детей и внуков у неё не было. Она была добра ко мне, по-настоящему, никто больше не относился ко мне с такой нежностью. — Она медленно подняла взгляд и заглянула в глаза Пегги. — Кроме тебя. Пегги сплела их пальцы и поцеловала тыльную сторону ладони Дотти. — Мне очень жаль, что моя любимая девочка натерпелась несправедливости и ненависти в её адрес. Андервуд грустно улыбнулась. — В то спокойное время, когда я могла делать, что хотела, я ходила на озеро в парке неподалёку от дома этой старушки. Лёд там заливали, он был таким ровным и гладким, что любой новичок мог ощутить себя олимпийским чемпионом. Я любила там кататься, это было особенное место. Единственное особенное место, которое у меня появилось за всю жизнь. Оно ассоциировалось с покоем и любовью. Поэтому мне так хотелось показать его тебе. — В следующее мгновение её голос из тихого и спокойного стал чуть дрожащим: — Я же не знала, что у тебя такая история с коньками, я бы ни за что... Пегги перехватила обе её руки и принялась шептать: — Дотти, это безумно мило, не смей корить себя... Я сама виновата... Мимо прошёл какой-то мужчина, странно покосившись на девушек, но было уже и не важно, чтó он подумает, было уже не важно, что в этом городе всё же есть живые люди — больше ничего не имело значения, кроме самих Пегги и Дотти. — Слушай, — вдруг начала Пегги, — когда мы проезжали, я видела замерзшее озеро, совсем недалеко отсюда. — Но как же ты... — Я потерплю как-нибудь. — Она отмахнулась. — Создадим новое место покоя и любви? — Положительные эмоции всегда вытесняют отрицательные. Дотти улыбнулась так искренне и нежно, что Пегги невольно почувствовала себя самым богатым человеком на свете. Странный мужчина всё же сменил маршрут и зашагал по снегу к девушкам. — Вы, это... не местные что ли? — Он почесал затылок, не зная, стоило ли ему вообще подходить к ним. — Моя машина заглохла прямо на дороге, — Пегги указала одной рукой в сторону предмета их разговора, а второй всё также держала руку Дотти. — Вы не могли бы указать нам дорогу к какому-нибудь авторемонту или мотелю? Мужчина снова задумчиво почесал затылок. — Раньше утра вам тут никто не поможет. Мы и так работаем до 8 вечера, а в новый год так вообще до 5. Все по домам уже давно сидят, повезло, что я до соседа решил пройтись за кукурузой, магазины-то тоже не работают. Мотель у нас есть один, не знаю, правда, придётся ли он по вкусу столичным дамам. — Мужчина снова недоверчиво их оглядел. — Мы не привередливые, — уверенно заявила Дотти и потянула Пегги в сторону, куда их повёл мужчина. С коньками, перекинутыми через плечи, и небольшой сумкой девушки вошли в маленький коридор такого же маленького мотеля, который был больше похож на дом какого-нибудь старика и хозяин которого совсем не ожидал посетителей в такой день и такой поздний час. Впопыхах натянув халат и очки, мужчина выбежал с лестницы. — Вот, Джеймс, привёл тебе гостей, — махнул мужчина, проводивший девушек до мотеля, и скрылся из виду. — Я извиняюсь, что в таком виде, — Джеймс добродушно улыбнулся своими широкими усами, словно заботливый отец, и принялся листать книгу посетителей. — Откуда такие красавицы? Надолго к нам? Пегги такое родственное отношение явно подкупило. Хозяин оказался действительно очень милым человеком, вызвался завтра с самого раннего утра дотолкать заглохшую машину до ремонта, а также предложил девушкам присоединиться к его семье на новогодний ужин. — Мотель-то у меня совсем небольшой, да и городок у нас неприметный, гости не часто бывают, — он виновато улыбнулся. — Сейчас никого нет, я вам предоставлю лучшие одноместные комнаты! Пегги уже хотела кивнуть, но Дотти, вцепившаяся в её руку, опередила её: — Ой, не стоит из-за нас тратить так много места! Мы неизвестно сколько пробудем тут из-за этой чëртовой машины, а вдруг к вам приедут ещё посетители? Не хотелось бы, чтобы из-за нас вы лишились прибыли, — она скорчила грустную гримасу. — Давайте нам лучше одноместный номер с большой кроватью, мы уж как-нибудь уместимся. — Вам точно будет удобно? — изумился хозяин мотеля. — Конечно! — Дотти хитро улыбнулась, а Пегги закатила глаза. — Мы с сестрëнкой очень близки, всё детство на одной кровати ютились. К тому же мне без неё будет так одиноко! — Так вы сëстры! — Джеймса, казалось, такой ответ очень обрадовал, он широко улыбнулся. — Как скажете! Найду вам лучший одноместный номер! — Спасибо большое, вы такой замечательный! Пегги тихо вздохнула и посмотрела на светящуюся от счастья Дотти. Только эта женщина могла разыграть такой спектакль, что хозяин отеля сам поселит у себя двух девушек, состоящих в отношениях, ещё и с огромной радостью создаст им все условия для того, за что в другом обществе их бы порицали и пытались вылечить. — Идёмте! — махнул Джеймс. — Постойте. — Пегги отдала хозяину мотеля сумку. — Отнесите её, пожалуйста, в наш номер, а мы ещё немного прогуляемся. Девушки отправились к озеру с коньками через плечо и лицами ужасно нашкодивших подростков, а хозяин остался удивлëнно смотреть им вслед. Пегги и правда забыла все основы, а озеро это замëрзло естественным путём, поэтому его, естественно, никто не чистил, и кататься на таком будет ужасно сложно, но это не важно, ведь рядом будет Дотти, которая не отпустит руку своей любимой ни на миг.