Огонь в тумане

Парень, будто окунувшись в туман, о чем-то думал, одновременно открывая рот и что-то говоря, что точно не было связано с его мыслями. Его собственные слова он услышать не мог, словно его окунули в болото, избавив от функции слуха. На его коленках ощутимо лежала маленькая девочка пяти-семи лет, у нее были черные, длинные волосы, что оканчивались морковным цветом. Очень возможно, что она была розовоглазой, однако же человек со шрамом никак не мог различить, фиолетовый, розовый или сиреневый это взгляд, что выражал доброту, спокойствие и заинтересованность. Мысли о цвете глаз девочки растворились в нем, и он предпочел не вспоминать об этом и тем более развивать эту мысль дальше. Лицо незнакомки было размыто, потому красноволосый плохо видел эмоции на ее лице, но даже так он мог чувствовать запах фиалок, таких приятных, что человек с алыми глазами сильно хотел их съест. Хотя этого он никогда не сделает – красноволосый знал, что цветы не очень-то и съедобные, хотя никогда и не ел их. Но сейчас вспомнить что-то ему было не под силу, поэтому он опирался лишь на возможные правильные ответы, которые ему указывал мозг. Парень пытался краями глаз увидеть, как выглядит тесная комнатушка. Он увидел одно окно, через которое не было видно буквально ничего, а лучики солнца попадали на различные предметы в комнате. Например луч падал на низкий, деревянный столик, на котором располагался поднос с едой. Этой самой еды на подносе было мало, но для одного низкого человека подойдет как раз. Стены были деревянные, двери красноволосый, на большое удивление, не нашел, но этому он не придал никакого значения. Остальной интерьер было скудным и привычным, поэтому парень лишь взглядом пробежался по всем другим вещам, не вдаваясь в их детали. После всего этого он продолжил наблюдать за девочкой. Внезапно в его сознании проскочила мысль, которую парень, к удивлению, никак не помнил. Да и не только не помнил, так еще и не понял! Однако же его сознание, словно не подчинялось ему, лишь решило поделиться новостью с девочкой на его коленках. Брюнетка двигала ногами взад-вперед, держа их на весу, и пела-мычала что-то себе под нос. –Незуко, представляешь что?! – радостный возглас парня раздался на всю маленькую комнатушку, отбиваясь от стен. «А, понятно, эту девочку зовут Незуко... До чего знакомо...». И правда – когда парень услышал ее имя, то почувствовал, как в рëбрах приятно защемило, словно от порхания бабочек в животе. Этого он объяснить не смог, потому просто отбросил эти мысли куда подальше, слушая собственный звенящий голос дальше, одновременно наблюдая за "Незуко". Девочка на коленках лишь промычала себе что-то под нос, слегка прикрывая свои добрые глазки. Однако же она еще и неотрывно смотрела в лицо сверху себя, будто выслеживая что-то на нем. Будто искала какие-то эмоции. – Ояката-сама сказал, что завтра будет финальный отбор и приказал отдохнуть! Я та-а-а-ак рад, что смогу стать истребителем! – пропел он, для убедительности своих слов и просто от радости жестикулируя руками. –Ты бы лучше подстригся, а! Волосы даже моих длиннее! – голос брюнетки был детским, но говорила она на полном серьезе, будто вообще была не ребенком, а взрослой девицой. Парень только сейчас присмотрелся к чему-то другому, кроме размытого лица девочки, а именно к своим волосам. Они были алого оттенка, словно кровь, а длинные завитые прядки облегали его грудь. А еще парень заметил несколько других вещей – эти волосы были для него ого-го какими неудобными и непривычными. Но одновременно они навевали старые воспоминания, которые парню сейчас были недоступны из-за чего-то, что красноволосый тоже не знал. Шрамованный внезапно вспомнил одну вещь из миллиона забытых на данный момент, а именно то, что его волосы были не настолько длинными, как здесь.... Он что, проспал сто лет и вышел из своих мыслей только сейчас?! Что произошло?! В голове у него начали крутиться миллионы догадок и домыслов, но все же ни одна из них, по его мнению, не была правильной. Кто эта девочка? Почему она ему так знакома? Кто он вообще? –Я хочу обогнать Муичиро даже в длине волос! – радостно, как показалось длинноволосому, пропел он, заглянув в глаза незнакомой девочки. Внезапно ее лицо переменилось и стало серьезнее, чем у злого учителя. Ее милое, кукольное лицо стало более четким, и парень стал различать черты ее лица. Розовые, светящиеся глаза, в которых были вертикальные зрачки, будто у кошки. Или у демона. Они выражали одновременно и доброту, и серьезность так, что парень удивлялся такому странному сочетанию, вглядываясь все сильнее в детское лицо девочки, словно хотел просверлить в ней дырку. Внезапно он начал понимать, что она была ему знакома. Незуко.... Незуко Камадо.... Точно! Это же его.... Его.... Сестра....? –Помоги ему, – внезапно, на удивление четким и взрослым голосом, сказала Незуко. Парень хотел было задаться вопросом, что это значит, но внезапно в его глазах появилась пелена, мешающая увидеть что-либо. Внезапно вскочив с футона, парень схватился обеими руками за сердце сквозь тонкую ткань одежды, чувствуя свое бешеное сердцебиение. Он был уверен, что его сердце сейчас выпрыгнет из груди, и фонтан краснющей крови начнет вытекать на одеялко, пропитывая кровью всю ткань. В голове крутился только что увиденный сон и слова Незуко. Кому он должен помочь? Что его сестра имела в виду? Камадо не знал, хотя очень сильно хотел знать смысл этих слов. Парень снова вспомнил кое-что со своего довольно запутанного сна – волосы. Отцепив вспотевшие руки от груди, Танджиро, оттянув свои слегла длинноватые волосы вперед себя, пытался увидеть их длину. Они и вправду были намного короче тех волос, которые были во сне. Камадо подумал, что ему обязательно нужно будет подстричься, ведь волосы у него и правда длинные, хоть и не такие, как во все. Эта длина в какой-то мере мешала ему, но до этого он просто... Парень даже не знал, почему он не мог подстричь волосы. Может все дело в том, что он стесняется сказать об этой маленькой проблеме Оякате-саме...? Он, к сожалению, никак не мог понять этого. А еще эта длина волос, которую он сейчас видел перед своими глазами, по какой-то неизвестной причине удивило Танджиро. Однако последний даже не знал, почему его удивило что-то такое.... Простое? Хотя его сон простым можно и не считать, ведь там, возможно, кроется какой-то тайный смысл. Парень в клетчатом хаори, к большому сожалению, не знал смысла различных снов, и способа узнать его значение он так же не мог найти, как бы не хотел этого. Но парень знал, точнее услышал свои же слова, которые он говорил Незуко, а возможно и не ей, а своему разуму. «.........Ояката-сама сказал, что завтра будет финальный отбор.......» Именно это он и говорил, возможно, самому себе. Догадаться о том, что означают эти слова легче, чем поднять перо, но Танджиро просто не мог поверить в это. Правда, как ему доверять словам, хоть и собственным, что были сказаны не в реальности? Хорошо, если бы в этом и была вся проблема, но было еще кое-что другое – время. Вы спросите, что время-то? Зачем его ввязывать в это? А Танджиро, тоже задавшись этим вопросом, лишь ответит: «прошло всего пять месяцев после того, как я стал Цукуго столпа тумана, Муичиро Токито, это очень маленький срок.» Хотя это в какой-то мере было и хорошо, ведь чем быстрее он станет мечником, тем быстрее поможет Незуко стать человеком. Это же... Хорошо? Танджиро стряхнул головой, на удивление не думая о том, что нужно остановить все свои мысли об этом полностью и одеваться на тренировку к Муичиро. Наоборот, его же мысли затянули красноволосого намного сильнее прежнего и всему виной одна вещь – сон. Долбанный сон. То, что он хотел забыть и никогда не вспоминать. Но это получалось очень-очень-очень и еще раз очень плохо. Хотя невыполнение этой задачи было вполне хорошо оправданно. Никто не подвластен своим мыслям. Даже великий человек, простой смертный, раб, миллионер, родитель, ребенок, никто. После минут так пятнадцати или того больше, Танджиро пересилил себя и оглянулся по сторонам, поверхностно осматривая местность вокруг себя: деревянные стены темно-коричневого цвета, размытое окно, через которое проходили первые сочно-оранжевые лучи, падая на стол. Сама же низенькая мебель стояла в углу комнаты, а на нем находился поднос с едой. Камадо точно знал, что этот скромный комплект еды принесли старшие дети Убуяшики, пытаясь не шуметь. Парень невольно задался двумя вопросами: во первых, сколько еще истребителей, будущих или же нет, находятся в поместье? Может быть, у них нет собственного дома или опекуна, где бы они смог бы жить? Этот вопрос потонул в нем, когда он вспомнил про второй вопрос. Почему старшие дети Кагаи не разбудили его? Судя по лучикам света, что потихоньку проникали в его узкую комнату, было уже примерно часов шесть-семь, а тренировки они начинали в восемь.... –Сколько сейчас времени?! – внезапно вскрикнул Камадо, вскочив с футона и осматриваясь по сторонам. Он будто искал часы, которых и подавно здесь, в его комнате не было. Посмотрев в окно, через которое проходили первые лучики света, парень пытался определить, сколько сейчас, примерно, времени. Это получалось плохо, ведь он всë смотрел на еду, ведь за ночь проголодался, его живот жалобно журчал, и мысли переключались на что-то другое. Наконец-то нормально рассмотрев помещение, в котором летали еле видимые пылинки, Танджиро предположил, что сейчас только шесть часов утра. Если отбросить то, что тренировка у него-то начинается часа через два, то проснулся он довольно рано. Ну а если учитывать и то, что скоро ему нужно будет идти в задний дворик на тренировку, то осталось мало времени. Кушать завтрак, который сейчас стоит у него на столе, он будет примерно тридцать минут, а час у него займет приготовления к сегодняшнему дню. Преувеличивает, однако. Соберется он за пять-десять минут, а остальное время он приведет в комнате сестры. В итоге для того, что бы дойти до места тренировок у него в запасе есть еще тридцать минут. Камадо стряхнул головой, замечая, что заплыл в поток своих мыслей, от куда он бы точно не выбрался без чьей-то помощи, но парень, к счастью, смог сделать это сам. Встав с кровати, чуть ли не упав из-за запутывания ног в простыне, брюнет подошел к столику и сел на пол. Танджиро начал всматриваться в содержимое завтрака буквально несколько секунд, будто сканируя еду на содержание чего-то, что было известно только ему. После короткого рассмотрения пищи, парень взял палочки для еды в слегка изодранные руки и принялся поедать законно полученную еду. После короткой трапезы, которую он разделил с пустотой, Камадо в легкой спешке начал собираться на тренировку. Парень накинул на себя поверх всего своего одеяния клетчатое хаори, будто в знак удачи, что не могло быть неправдой. Спустя примерно минут пять-десять Танджиро собрался и был во всей красе, которая ему была ни к чему. Выйдя из комнатки с неслышимым хлопком, красноволосый оглядел коридор вокруг себя, пытаясь найти что-то. Не отыскав того самого "чего-то" он пошел в углубление коридора, прямиком в комнату Незуко. Чем больше он делал шагов в помещение без окон, то есть к сестре, тем сильнее беспокойство щекотало его ребра, что становилось невыносимым. Но из-за этого беспокойства он не спешил, а лишь замедлялся. Все его нутро говорило ему, что идти туда нельзя, запрещено, но почему, он, ожидаемо, не знал. Полноценно остановившись, Камадо начал чувствовать пустоту. От чего именно было не известно, то ли из-за того, что в довольно длинном коридоре он был совершено один, то ли из-за странных чувств. Его чуткий нос чувствовал еле уловимый запах плесени, которая вызывала неприятное и даже тошнотворное чувства. Возобновляя свой шаг, Танджиро преодолел поворот, после чего ходил еще минут пять и наконец-то увидел заветную дверь в комнату Незуко. Тошнотворный запах усилился вдвойне и даже втройне, из-за чего Камадо начал беспокоиться намного сильнее прежнего. Единственная, дряхлая дверка в темном коридоре была слегка приоткрыта. Из-за сумрака коридора, будто сейчас самый разгар ночи, совершенно не было видно, кто или что находилось в комнате. Танджиро, собственно, тоже не знал этого, потому лишь аккуратными и медленными шажками, на носочках, шел по деревянному полу. Когда его цель, деревянная дверь, была достигнута, он заметил... Две.... Или три.... Он увидел целых три силуэта людей! Или точнее.... Одного человека и двух.... Демонов? Длинноволосый парень ходил по коридорам поместья, в котором жил уже почти год, и думал о чем-то, что было известно только ему. К сожалению, сам он забывал свои мысли спустя несколько секунд, но выйти из лабиринта поместья у него и так, и сяк, не получалось. Когда он зашëл в очень длинный, довольно темный, коридор, длиной примерно в пол километра, то в нос ударил уже знакомый запах. Демон. И не один такой аромат, а целых два, что смешивались между собой, но каждый из них все равно имел, хоть и небольшое, различие. Настолько сильная аура от запаха не чувствовалось, поэтому брюнет был уверен, что это и не низшая, и не высшая луна. С такими демонами он справится в мгновение ока, потому столп лишь на немного ускорил свой шаг, идя прямиком в одно лишь место. По дороге к комнате в самом конце коридора парень встретил от силы две-три двери, хотя задуматься об этом было невозможно. Да и если учитывать характер человека, шагающего будто в сумраке ночи, то было не удивительно, что он не обратил на это никакого внимания. Когда цель в виде самой дальней дверцы коридора была достигнута, парень приоткрыл свою "цель" заглядывая внутрь. Его мысли, в которых он был уверен на все сто, оказались верны. А если точнее, то он увидел двух демонов, один(или одна?) из них лежал на футоне, накрытый слегка толстоватым одеялом, и демон спал. Последнее должно было удивить столпа с длинными волосами, ведь многие знали, что демоны не спят. Однако же его это не удивило, и он лишь мимолетно посмотрел на более высокого, крепкого телосложения, демона. Последний, казалось, находился в прострации, и лишь смотрел за демоницей. Голова нечисти, когда демон уже было заметил столпа и хотел напасть, спала с его толстой шеи. Несколько пятен крови упали на пол, что был покрыт тонким слоем пыли. Единственное, что почувствовал Муичиро Токито, когда увидел демона, которого только что убил, так это враждебность. А еще страх. Страх за Оякату-сама. Парень был уверен, что если бы он не обратил никакого внимания на запах демона, то Кагаю, возможно, убили бы. А это точно было бы плохо, очень. Парень посмотрел на демона, что лежала на футоне, раздумывая о чем-то. Демоница была ему почему-то знакома, хотя от куда он ее знал, Токито не понимал. Оставив свои мысли глубоко в себе, он размазал кровь демона, что сейчас рассыпался в прах, по руке, на которую она попала. Но, даже не смотря на то, что этот демон был ему знаком, ему обязательно нужно будет его убить. Каждый демон, хоть слабый, хоть нет, мог навредить или в худшем случае убить главу Убуяшики, и эта идея не прельщала никому. Кроме самого сильного и старого демона из всех, для которого Кагая большая преграда в осуществлении его планов. Кибуцуджи Мудзан. Взяв свой белый клинок покрепче в слегка потрепанные руки, парень сосредоточил все свое внимание на дыхании. Оно было расслабленным, впрочем, как всегда. Живот был напряженный, а плечи спокойны для того, чтобы дыхание тумана активировалось. Коротко вдохнув, он уже было хотел отрубить голову демону, как его сбили с ног, взяв в охапку и повалив на пол. На секунду расширив глаза, он мимолетно посмотрел на того, кто его повалил. Красная струйка воды лилась по щеке нарушителя, кажется, он порезался об оголенную катану столпа. Однако последнему было все равно на это, и он лишь, словно змея, попытался встать. Ему, однако, помешали, прижав к холодному и пыльному полу. Было неудобно лежать так, поэтому столп пытался брыкаться как можно яростней. Но даже не смотря на явное неравенство в физической силе, где Муичиро был сильнее, неизвестный никак не собирался отпускать его. –Отпусти меня! – на крупицу перейдя на громкий тон, крикнул Токито, пытаясь оттолкнуть от себя виновника сея торжества. –Я... Не трогайте Незуко! – крикнули в ответ, даже не думая отпустить "жертву" в виде Токито. Последнему голос, которым только что произнесли эти слова, показался до жути знакомым. Из-за этого он лишь застыл, переставая брыкаться и пытаться встать с ледяного пола. Из-за, казалось, остановки времени, столп почувствовал, как дрожит тело что прижималось к нему, как к спасательному кругу. Однако это было не так – его пытались не пустить к демону, что было очень странно. "Нападавший" заметил, что Муичиро перестал двигаться, поэтому тоже перестал дрожать и пытаться прижать Токито ближе к полу. Подняв зажмуренные глаза наверх, к столпу, неизвестный парень заметил слегка удивленный, пофигический и странный взгляд глаз. Это незнакомца удивило – столько разных и несовместимых эмоций между собой? Слишком много, такое невозможно! Внезапно из распахнутой двери показалась детская, маленькая фигура со светлыми волосами и сиреневыми глазами, прокричав: –Что за балаган?! Оба парня отвлеклись от разглядывания глаз друг друга, повернувшись в сторону двери и рассматривая маленькую девочку. У нее были белые волосы до плеч с челкой, на боку головы был желтый бантик со сложным сплетением. Глаза были большими, сиреневыми, смотрящие одновременно строго, и одновременно добродушно. На ней было темное кимоно с синим оттенком, крашенный красным поясом с желтой завязкой, как и бантик девочки. На конце кимоно была вышивка цветочков и лиан светло-фиолетового цвета, по краям переходящим в более темный. –Токито, Незуко убивать нельзя, это приказ отца! Столп, услышав слово "отец" как-то понял, что речь о главе, поэтому слегка успокоился и наконец-то оттолкнул брюнета, что отвлекся на девочку. От этого парень вздрогнул, но благополучно встал с пола и стряхнул слишком видимую пыль с ног. Он сделал вывод – эта девочка Ничика, близняшка Хинаки. Отличить этих двух он мог лишь по бантиками, что в какой-то мере огорчало его. –Удачной тренировки, – поклонилась девочка, после чего пропустила их вперед, закрывая дверцу в комнату и подождав какое-то время, двинулась в свою комнату, приговаривая под нос: – ну и что это только что было? Взрослые, а вот так бесятся, – покачала она головой. Тренировка была обычная, все было как всегда, но молчание Камадо давало о себе знать. Обычно, когда Танджиро выполняет не слишком сложное упражнение, то пытается вывести Муичиро на разговор. Но сейчас он этого не делал. Возможно все дело в том случае утром, хотя из-за какой другой причины красноволосый мог так затихнуть. Под конец тренировки, примерно в семь-восемь вечера, когда солнце было над горизонтом в нескольких сантиметрах и дарило последние свои лучи, Танджиро пересчитал свои бесконечные синяки. Их было и вправду много – на ногах штук десять, на руках пять десяток, на туловище не меньше пяти. На лице вообще живого места не было! Камадо пожалел, что не ходил в комнату супругов Убуяшики несколько дней, поэтому при окончании тренировки лишь ждал ночи. По коридорам поместья он ходил медленно, ведь места, налитые кровью, очень болели. С ногами было вообще ужасно – хоть на них было не так много синяков, чем на руках, но на них было больше напряжения, ведь быть в постоянном движении – значит использовать ноги ежесекундно. Спустя примерно сорок пять или того больше минут ходьбы по поместью, Танджиро достиг своей комнаты. Выпустив измученный вздох, смешанный с облегчением, он открыл седзи и зашел в комнату. Она была темная – синие тени падали на все что угодно: на низкий стол, на стены, на его кровать, на все. В темноте находится спокойнее, чем в свету дня, однако в сумраке было что-то не то. Камадо не мог объяснить, что именно ему не нравилось в темноте, хотя и никто так-то этим вопросом не задавался. Кроме самого него, конечно же. Но на это ему было плевать. Сам он знал, почему ему не очень нравится ночь, но объяснить об этом кому-то другому сложно. Пролежав в раздумьях какое-то время, как бы отдыхая от сегодняшнего дня, парень еле встал и медленно поплелся в комнату Убуяшики. Ходил он, для не сильно раненого человека, довольно быстро, потому через пять минут был уже на месте. Робко постучавшись в дверь и услышав разрешение зайти, он открыл дверь и направился прямо в ее середину. Все было как обычно – Амане перерабатывала его синяки, Кагая рассказывал что-то про охотников за демонами, Танджиро слушал его. Спустя примерно минут пять-семь Камадо вспомнил про свой сегодняшний сон. Там он сам сказал про финальный отбор... Можно ли считать это знаком? Убуяшики, казалось, почувствовал мысли Танджиро, поэтому отвлекся от своего легкого разговора с самим собой и спросил будущего мечника: –Танджиро, тебя что-то беспокоит? – по матерински спросил глава, будто пытаясь выжечь в Камадо дыру, словно он не незрячий. Красноволосый поерзал какое-то время, после чего все же решил озвучить свои мысли: –Когда будет самый ближайший финальный отбор? Вы пустите меня туда? – с немой надеждой на неизвестность спросил Танджиро. Хотя нет, известно было – Убуяшики молчал какое-то время, после чего ответил с непринужденностью: –Через несколько месяцев, в конце декабря, – ответил лишь на первый вопрос Кагая. Камадо заметил, что на последний вопрос ему ничего не ответили, поэтому решил переспросить именно его: –А мне можно будет пойти туда? – с немой надеждой на неизвестность спросил Танджиро, повторяя свой вопрос. Хотя нет, он надеялся, что ему можно будет пойти на финальный отбор. Кто бы не хотел поскорее этого решающего момента, что бы спасти дорогого тебе человека? В прибавок можно помочь многим другим людям, которым нужна поддержка. Это не могло не радовать Камадо. –Это решать не мне, а Муичиро, ведь он твой наставник, – выделяя слово "он" мягко произнес Кагая. Красноволосый мысленно отвесил себе пощечину за свою тупость. Было так сложно догадаться, что решать, пойдет ли он на финальный отбор или же нет, его тренеру? Лично для Танджиро это было странно. Хотя если учитывать то, что сейчас он сонный и мозг плохо работает, то все нормально? Этого Камадо, к сожалению, не знал. –Как вы думаете, Токито-доно согласится пустить меня на финальный отбор? Кагая вовсе не удивился такому вопросу, потому его спокойное лицо никак не дрогнуло. Он лишь, продолжая спокойным, тихим и мягким тембром, сказал: –Согласится, – не объясняя своего ответа, проговорил Убуяшики. Однако Танджиро большего и не нужно было. Лишь одно это слово радовало его, ведь это означало, что он в скором времени станет истребителем. Это была радостная новость, не правда ли? Ояката-сама стал рассказывать что-то, а Камадо слушал все это лишь в пол уха. Он не пытался сосредоточиваться на чьих-либо словах, ведь катастрофически хотел спать. Но не слушать Кагаю, казалось, было преступлением, поэтому он хоть чуть-чуть, но пытался вслушаться в его слова. Когда он вернулся в свою комнату, сопровождаемый светящейся синим луной, то сразу же лег в постель. Легкие, казалось, сейчас взорвутся от непонятной причины. Сердце сжималось в тисках, отдавая приятной болью. Тело будто налилось свинцом. Танджиро просто не мог ничего сделать, что бы для удобства лечь на спину, и не задохнуться во сне. Его уставшее, выученное тело обмякло, зарываясь в до невозможности теплых и желанных объятья Морфея. Сейчас ему было хорошо. До невозможности прекрасно. Проснулся парень от палящего солнца, чьи теплые лучики беспощадно стреляли в его красные глаза, заставляя открыть их. Простонав от внезапного и ни капли не сладкого пробуждения, Камадо встал с футона. Оглядев комнату, Танджиро заметил наличие завтрака на столе. Он быстро застелил свою "лежанку" и принялся поедать еду, предоставленную именно ему. События вчерашнего дня проскакивали в недавно проснувшейся голове, будто ураган. А Камадо, к сведению, никак не мог остановить свой поток мыслей. Из всего этого трудного, травмирующего дня, был лишь один единственный плюс: –Скоро я, возможно, пойду на финальный отбор! – сказал шепотом самому себе Танджиро, а радостная улыбка сама собой расцвела на его лице. Но даже здесь был минус – был шанс, что Токито не разрешит пойти ему на финальный отбор, либо Муичиро согласится, и он умрет там. Оба варианта были ужасными, но Танджиро пытался думать, что все будет хорошо. Реальная стоящая проблема была в том, что ему не позволят пойти на гору Фудзикасанэ. С собственной смертью он как-то справится, хотя и оставлять Незуко одной страшно и болезненно. Однако он знал, что если он и выживет, то точно умрет потом, возможно не успев сделать сестру вновь человеком. Вопрос о будущей жене снова встал поперек горла. Но найдется когда-нибудь любящая его девушка, что ни палец о палец не ударит когда узнает, что он истребитель? Лично для Танджиро это звучало невозможным, однако же никто ничего об этом не знает. Вдруг на свете все же существует та самая, которая ничего не сделает и не предпримет в плане существования демонов? А может Камадо все же одиночка? За своими многочисленными мыслями, что перескакивали с одной на другую от маленького и незначительного факта, парень доел весь завтрак. Живот начал предательски болеть, ведь ел он явно больше пятнадцати минут и не следил, сколько еды он проглотил. Вздохнув и, казалось, выдувая всю накопившуюся боль через этот вздох, Танджиро лег на кровать. Он положил свои руки на живот, будто пытаясь убрать тянущую боль прочь. Посмотрев в окно, Камадо заметил, что солнце только-только встало и это означало, что еще очень рано. Из-за этого он мог еще множество времени спокойно полежать и подумать, что он и сделал. «Все же интересно, найду ли я себе жену?» пронеслось в его голове.