И снова вместе

      Хэ Сюань шел по улице небольшой деревни. Здесь была только одна центральная дорога, которая пересекала все поселение. Люди здесь жили не богатые и не бедные. Все тут держалась на рисовых полях, да на нескольких богачах, облюбовавших спокойное место. Демон же сменили личину. Теперь он выглядел как ничем не примечательный странник в потрепанной, но чистой одежде, с добрым сердцем, но без сердобольности. Мужчина шел, погруженный в свои мысли, и тут на него накинулось чье-то тело. Нежные тонкие пальчики обхватили его плечи, а хрупкое тело прижалось к его груди, скрытой одеждой. Невольно схватив нарушителя спокойствия, мужчина опустил голову посмотреть кто это, и его сердце, казалось, забилось вновь. Мир вокруг перестал существовать. К нему жалась молоденька девушка. Без стыда, она уткнулась лицом в его грудь и пыхтела диким животным, будто на шее висит удавка. Дыханье было горячим и несло дорогим вином. Ее волосы были цвета нежной древесины каштана. Настолько они были нежны и шелковисты, что в такт дыхания хозяйки то поднимались, то опускались. Хе Сюань поднял ладонь и провел пальцами по непослушной пряди волос. И правда, нежные, легкие. Как и сама хозяйка. Будто живые, локоны назло выскользнули из мозолистых пальцев, оставив после себя легкое ощущение, будто они еще там. Хуа Чен постоянно сравнивал Се Ляня с благородным белым лотосом в царском саду, Хе Сюань бы описал незнакомку как нежную голубку, которая вот-вот упорхнет, подгоняемая весенним ветром. Поэтому он держал птицу с нежностью, которой шаловливый ветер треплет волосы богатой женщины. Тут тело незнакомки встрепенулась, и ее лицо оторвалось от груди. Наконец появилась возможность его разглядеть. Пока тело грациозной кошкой вытянуло спину и сильнее прижалось к мужчине, лик незнакомки поражал своей невинностью. Белоснежные щеки, розовые губки… Как только-что испеченная маньтоу! Такая же нежная. Глаза Хэ Сюаня приподнялись и увидели тоненький, аккуратный носик, какой бывает у фарфоровых кукол, изображающих девушек. А когда взор упал на глаза, то оторваться уже не мог. Они были широкими, как чайные чашки, но полны были хмеля. В хрусталиках скакали мелкие черти, веселя того, кто в них смотрел. Самые красивые серьги из лучшего хрусталя величайшего мастера во всем мире не могли сравниться с глазами, цвета светлого рассветного неба у горизонта моря. Тут незнакомка пробудила из забвения Хэ Сюаня. Она приподнялась на носочки, и легкие девичьи пальчики опустились на мужской подбородок. Они порхали по нему бабочками на лугу. То опускаясь, то вновь касаясь. Нежно, плавно. Как будто игрались с безмятежной водной гладью. Глаза ее безмятежно смотрели прямо на него и видели душу Хэ Сюаня, его настоящий облик. Так ему казалось. Из нежных губ вылетела легкая смешинка, и их хозяйка задорно прочирикала: -А это у нас кто? Не видела тебя тут. А какой красивый... И снова залилась колокольным звоном, какой обычно бывает, когда ветер пробегает во ветряным колокольчикам. Девушка вдруг подпрыгнула, и Хэ Сюань немедля подхватил ее за тонкую талию. Да, как он и думал, не тяжелее воробьиного пера. Шаловливые ручки незнакомки накинулись на чужие плечи, и его обдало запахом вина. Пьяна. И вдруг нежное, как кожа младенца, тельце извернулась, и чуть не упало на землю. Быстро среагировав, Хэ Сюань положил руку под худенькую спину, а вторая неловко легла на бедро девушки. И вдруг его пронзил ужас. На ней не было белья!   Девчушка была в одном чжицюй. Да и то, наверно, наспех запахнутого. Хэ Сюань вознамерился прикрыть голое тело, но недогадливая соблазнительница что-то залепетала, а потом разразилась звонкой трелью. В это время чужой взгляд застенчиво зацепился за ключицу, цвета парного молока, пополз ниже, прямо на кожу, прикрывающую ребра, и с невольно скользнул к груди, которая кокетливо лежала, неприкрытая халатом. Небольшая, прямо под его ладонь. Розовый сосок манил провести по нему пальцем. Интересно, а она такая же мягкая, как и ее хозяйка? Послышался заливистый смех, и грудь легонько затряслась в такт, подтверждая догадки. Тут изворотливое тельце дернулось ужом на сковородке, и руки Хэ Сюаня перехватили его. Теперь ладонь прижимались чуть ниже ключицы, но впору внимание обратить на другую руку. Она было плотно прижата к животу девушки, и предплечье проходило прямо между ее ног. Грубая ладонь со стыдом держала нежный животик. Такой плоский и мягкий, как перина, только что набитая гусиным пухом. Пальцы сильнее обхватили нежную, девственную плоть. Молочные бедра вторя его движениям прижались к предплечью, мягко обволакивая. Незнакомка потянулась вперед, и кожа между ног двинулась вместе с ней, тоненькие ножки туже обхватили чужую руку. Налюбовавшись вдоволь, Хэ Сюань хотел поставить девушку на землю, хватит с них позора, когда раздался крик. Из переулка выбежали две девушки. Обе кинулись к пьяной и выхватили ее из рук Хэ Сюаня. Две курицы принялись кричать на девушку: -Госпожа, негоже вам пить так рано поутру, негоже! -Хозяин рассердится, ему уж давно надоели ваши пьяные выходки! В прошлый раз он грозился запереть вас в доме и не выпускать до совершеннолетия, а нас вознамерился выпороть! Не жалеете себя, пожалейте нас! Тут они заметили Хэ Сюаня. Поняв, что именно он стал жертвой пьяной госпожи, служанки закричали наперебой: -Негодяй, пес голимый! Как не стыдно лапать Молодую Госпожу! Вы, как я вижу, вознамерились воспользоваться слабостью невинной девы и трогать ее где только можно! -Господин вас повесит! Я как вижу, вы не местный, раз не оттолкнули ее. Так я вам расскажу. Ее отец купец и зарабатывает, очень даже хорошо зарабатывает. Прикажет он голову рубить, и будете мертвыми лежать. Прочь отсюда, пока мы не рассказали Господину! Девушки поволокли пьяную Госпожу. Сейчас можно было рассмотреть ее всю. Легкая походка, несмотря на алкоголь в крови, осанка аристократки и тоненькие, нежные, как лепестки лотоса, босые ножки, которые хоть и вразнобой, но легко скакали по пыльной дороге. Незнакомка была весенним ветром, который обласкал прохладой Хэ Сюаня, и, также как нежданно и появился, так и ускользнул из его рук. Смотря вслед, Хэ Сюань подумал: «Я нашел тебя»

***

Вечером следующего дня Молодая Госпожа сидела в своей комнате на втором этаже. Ее родители и вправду были при деньгах, и в этой нищей деревне имели неплохое положение. Комната не была полна мебели, но в туалетном столике лежал большой набор разнообразнейших украшений, на постели лежало дорогое одеяло, а шкаф был переполнен новой одеждой. Хозяйка комнаты недавно прогнала служанок, с которыми болтала о том и о сем и ни о чем, и в ожидании сонливости неустанно вычесывала волосы серебряным гребнем под свет одинокой свечи. В окно постучали. Испуганная неожиданностью, девушка оглянулась и  увидела его. Глаза распахнулись, а рот приоткрылся в безмолвном крике. На подоконнике распахнутого окна стоял высокий мужчина. Его величие поражала воображение. Луна заливала его силуэт, и невозможно было разглядеть его лицо. Но что-то подсказывала девушке, что оно было величественно и преисполнено гордости. Мужское тело вуалью обрамляли чернее самой тьмы волосы. Они мертвым грузом лежали на груди, плечах и спине неизвестного Господина. Тело закрывало черное чжицюй. Его образ вселял ужас и одновременно притягивал взгляд. Хотелось смотреть вечно мышкой, загипнотизированной взглядом змея. Тут Господин проговорил: - Ши Цинсюань, я знаю тебя. И тут девушка закричала. Ее вопль услышал весь дом и в ту же секунду в ее комнату влетели две служанки, один охранник и ее же отец. Но незнакомец исчез. Люди уже было бросились спросить, что случилось, как девушка сквозь смех затараторила: - Что вы, ха-ха-ха, что вы перепугались? Это хорошо, что вы перепугались, но сейчас не надо пугаться, ха-ха-ха, ничего страшного, никто не ворвался ко мне, что вы, ха-ха-ха! Я… увидела паука, ха-ха-ха! Здоровый, как моя ладонь, но он испугался толпы и убежал. Не зачем меня больше спасать! Люди потолпились, побранились на непутевую Молодую Хозяйку и легкомысленную дочь, и ушли. Лишь после этого Ши Цинсюань выглянула в окно, и бойко спросила: -Ты здесь? В ответ ей раздалось: -Да.