Сентябрь, начало нового учебного года, одного из учителей со скандалом увольняют из школы.
— Дорогие ученики, рада представить Вам нашего нового учителя литературы, — протяжно говорила бесформенная директриса куда-то в воздух, ведь, казалось, класс, что сидел перед ней её совсем не слушал, ведь к одиннадцатому классу детям срать хотелось на жирную тётку, что стоит перед ними и руками размахивает. Когда «папиллома» — так ее называли дети, все же признала отсутствие внимания к своей персоне — тут же хлопнула кулаком об стол. Это не сильно помогло, дети наоборот возбудились и начали активно обсуждать что-то. Тогда в дело вступил парень, что стоял слева от нее, он так же стукнул ладонью по поверхности деревянного стола и громко выкрикнул: — Я попрошу вашего внимания, уважаемый 11 «Б». Вот тогда-то все успокоились и смиренно уставились на юношу. — Меня зовут Артем Вячеславович. — начал он. — Надеюсь мы с вами сумеем найти общий язык, так же попрошу в течении десяти дней сформировать списки сдающих мой предмет. Папиллома спокойно выдохнула — Все, Артем Вячеславович, начинайте занятие. — наконец протянула она противным голосом и направилась к выходу из кабинета. Она, уже было хотела дёрнуть ручку, как вдруг ее опередил кто-то с обратной стороны, неосознанно ударив Папиллому в лоб дверным косяком. — Извините. — сквозь смех выдавил парень, наконец появившийся в кабинете. — Чупиков! — разгневалась директор, — Мать в школу завтра же! — она продолжала орать своим противным голосом, левой рукой держать за новообразование на лбу. Через пару мгновений она удалилась, а парень что «сбил» ее продолжал стоять у входа в кабинет, так и не решаясь пройти дальше, хотя, наверняка ему просто было интересно что будет дальше и он, отвлекшись, совсем забыл про то, что давно бы следовало сесть на свое место. В чувства его привел новый преподаватель. — Молодой человек! — выкрикнул Артем, — Вы почему до сих пор не на своем месте? — продолжал он, обращая взор на парня. — У Вас есть ко мне какие-то претензии? — спросил мальчишка, оглядывая мужчину с головы до ног, постепенно узнавая в нем своего нового соседа. — У меня — достаточно. — сдержанно отвечал тот, наконец обратив взор на парня, начиная узнавать его. — Но это я выскажу Вам после занятия, а сейчас, будь добр и сядь на свое место. — Артем отвернулся, а его лицо начало заливаться краской.***
Устав после тяжёлого рабочего дня, парень наконец возвращается домой, отворяя входную дверь двумя поворотами ключа в замке. Распахнув дверь он переходит через порог, невольно спотыкаясь об него, что же сделаешь, если родился неуклюжим. Ключи падают на тумбу с характерным звуком, приглушённым музыкой, играющей в наушниках парня, далее кроссовки стучат об пол при падении на него же. Куртка аккуратно падает петелькой прямиком на вешалку. Надев тапочки, парень аккуратно, чтобы не разбудить любимую, прошмыгивает на кухню, совсем не замечая наличие лишней пары обуви у себя в прихожей. На кухне одним движением руки аккуратно включает электрический чайник, от чего последний начинает шипеть как маленькая собачка, а так же светиться красивым фиолетовым цветом. — Точно, ленту хотел купить, во тупица! — вслух негодует парень на свою собственную забывчивость, на которую его только что надоумила подсветка в чайнике. Вы думаете что нет таких людей, которые бы смотрели на чайник и вспоминали свои косяки? Однако, наш герой как раз из таких персон, у него хорошо развито ассоциативное мышление. Пока чайник греется, наш персонаж открывает холодильник и, не обнаружив нам ничего кроме, разве что, прошлогоднего кетчупа, выкинуть который все никак не находится времени, закрывает холодильник в надежде через несколько минут открыть его снова и увидеть там продукты, хотя бы продукты, он молчит уже о приготовленной пище. Наш герой покорно опускается в кресло, кладет свои предплечья на его ручки и тяжело вздыхает, оглядываясь по сторонам. Ему не нравится то, что он видит вокруг себя: повсюду пыль, белые занавески уже совсем не похожи на белые, да по ним вообще тяжело установить то, какого цвета они были изначально; куча грязной посуды, разлитая на полу лужа воды. — Блять, ну что это за хуйня? — вздыхает он ещё громче, а его рука тем временем поднимается с ручки кресла и тянется влево, в сторону стеклянного столика с множеством кофейных клякс. Парень берет со стола пачку сигарет, достает одну, вкладывает её в губы. Затем берет в руки коробок спичек, чиркает пару раз, наконец получая заветную искру, которую позже поднесет к сигарете. Мужчина закуривает, пуская по кухне клубы дыма. Он не особо любит это дело, однако в сложившейся ситуации он не может ограничить себя в сигарете, поэтому помещение заполняется яблочным дымом зелёного чапмана. Докурив, парень понимает, что так больше продолжаться не может. Он встаёт с кресла, затем выходя из кухни проходит вдоль узенького коридора, поворачивая направо. Дёргает за металлическую ручку двери, затем открывает ее и, ещё не переходя порог вещает: — Олеся, так продолжаться больше не может, я понимаю, мы поругались, меня неделю не было. — начинает сокрушаться парень, но в ответ не слышит никакой реакции. — Олеся! — снова подзывает он, теперь уже заходя в комнату, не боясь смутить любимую, увидив ее неглиже. Однако смутить её вряд-ли получится, она спит. Зато получилось смутить парня, что лежал рядом с ней, как назло он тоже был, что называется неглиже и, к своему сожалению, совершенно не спал. Злость окатила героя с головы до ног, он не знал что страшнее — что в одной кровати с его женой чужой мужчина, или то, что этот мужчина был его лучшим другом. — О, Вова, здорова, не ожидал тебя увидеть здесь! — парень тихонько прошёлся по комнате, подойдя вплотную к кровати, затем протянул товарищу руку. Тот опешил, но, на удивление, мигом вскочил с кровати. — Тем, ты прости что так получилось. — Начал друг, протягивая Артёму руку для рукопожатия, но продолжить фразу не смог, так же как и пожать руку товарищу — по его щеке, будто охлаждающей пыл волной, прошёлся товарищеский кулак. Костяшки Артема плотно впечатались в щеку Владимира, задевая собой челюсть. Никольский признал ошибку и поэтому не стал сопротивляться, лишь начал бурно извиняться, когда они оба немного отошли от удара.«прости, прости, прости меня, брат!»
Позднее он напишет в своем дневнике:
«25.08. Олеся умерла. Умерла для меня»
А сейчас Артем не хотел ничего больше, лишь морального спокойствия. Успокоившись, он снял очки, вытер слёзы и ещё раз, скрипя зубами, взглянул на Вову, что все это время расстеряно стоял на полу голыми ногами и пытался заглянуть в лицо поникшему товарищу. Когда Артем поднял голову, Никольский подумал, что это отличный шанс, дабы вывести на разговор. — Тём, — тихо начал старший, — Я это, уйду сейчас… — молвил он несмело. — Оставайся, Вов, только прикройся. — Тёма усмехнулся сквозь боль, что убивала его изнутри, а затем схватил маленькую подушку, что лежала в кресле подле кровати и кинул её в товарища так, будто ничего не было. Затем Артем направился к выходу из комнаты, не взяв с собой ни одной вещи из шкафа. — Тём, я не спал с твоей женой! — сокрушался Владимир в след другу, но тот даже не обернулся. — Тише, олух, Олесю разбудишь. — злостно отвечал хозяин квартиры, пересекая порог комнаты. Выйдя из комнаты парень снова оказался в прихожей, где быстро обулся, снял с петельки куртку. На тумбе по прежнему оставалась связка ключей. Артем пару раз оглядел её, повертел в руках, а потом все же бросил на место. Бросил так же небрежно, как и при входе, только вот теперь навсегда. В этот раз он плотно захлопнул дверь, больше не боясь разбудить любимую. Сделал пару кругов по лестничной площадке, затем остановился, глубоко вздохнул и нажал на кнопку вызова лифта. Войдя в лифт Артем вдруг ощутил себя таким маленьким, брошеным и абсолютно беззащитным мальчишкой, прям как шестиклассники в его школе. Точно, школа. Ещё одно место, с которым придется попрощаться. Директор школы — отец жены Артёма. Теперь уже, наверняка, бывшей жены. Отец Олеси — человек жёстких нравов и он сто процентов выдвинет ультиматум «если ты разведешься с моей дочерью, то сможешь забыть про эту работу» Эта фраза пробежала в голове Артема несколько раз, прежде чем он усмехнулся. — Да ладно, школ что-ли в городе нехватка? — спросил он сам у себя. — Не такой он и влиятельный, чтобы меня никуда не взяли, значит все решено. Лифт остановился. Тема робко вышел на лестничную клетку и пару минут провел там в раздумьях о том, куда бы ему дальше пойти. И, Боже, какая фартуна! — на его телефон пришло сообщение с предложением потусить.Тато:
«Братан, не против пригнать потусить?»
На что, конечно же, быстро последовал ответ, над которым даже думать не пришлось. Arti: «Конечно, бро, пиши адрес, скоро буду!» Уже через мгновение на телефон пришло смс с адресом, на который через минуту уже было вызвано такси. Через полчаса Артем Вячеславович выпивал мартини на квартире своего друга.***
— Слышишь, Гаврик, не надоело дурью маяться? — молоденькая, весьма привлекательная на вид девушка, нависла над кроватью, в которой спал мальчик лет семнадцати. — Я с тобой говорю, неблагодарный! — продолжала гневаться она, в ответ не получая ничего — ни вздоха, ни крика. Она ещё какое-то время покричала над кроватью спящего, а затем удалилась из его комнаты, если это можно так назвать. — Дима! — начала она снова, обращаясь уже к другому члену своей семьи. — Твой сын совсем не ценит меня и мой труд! — пдакалась девушка в плечо своему великовозрастному мужу. Естественно великовозрастным он был лишь в сравнении с ней, ей от силы двадцать пять, а ему уже за пятьдесят. Они и поженились то по воле случая. Познакомились в кафе, где она работала официанткой, будучи ещё студенткой, а он пришел с сыном перекусить. Отец обещал сыну за хорошие оценки в четверти сходить в кафе. Там слово за слово, лёгкий флирт, язык тела и вот — она уже в его постели. А там и свадьба, как оказалось по залету. Живут они в старом четырёхэтажном доме на окраине города, в районе старого завода, что давно стал заброшенным. Квартира у них оставляет желать лучшего — прогнившие деревянные полы с огромными щелями, которые очень хорошо продуваются. Деревянные оконные рамы, которые тоже начинают гнить от сырости. Ремонт сделан естественно только в комнате родителей, угадайте по чьей прихоти, а так же в ванной комнате, по желанию той же самой девушки. Комната подростка находится в катастрофических условиях. На пол ступить страшно, ощущение что доски опускаются под весом ног, окна давно уже не закрываются до конца, зимой мальчик заколачивает все с помощью гвоздей и делает подкладку из подушек и одеял, чтобы так сильно не задувало. Стены из-за сырости покрыты плесенью, а переклеть обои денег нет. Отец работает машинистом, не смотря на проблемы со здоровьем, просто по знакомству проходит комиссию. Мачеха как выскочила замуж, так больше и не вышла на работу ни разу — сначала декрет, а потом «Мась, ну я же слишком красивая и слишком молодая для этого тяжёлого рабского труда!» Мачеха мальчику не нравилась никогда, он её ненавидел, с первой встречи, с первой искры, что пробежала между его отцом и «подобием женщины». Он лишь хотел счастья для отца, даже ценой собственного несчастья и вынужденной позижненной ненависти к данной особе. Так как отец работал машинистом, то и дома появлялся редко, а значит мачеха частенько могла чувствовать себя главной в этом клоповнике, создавая все больше поводов для ненависти. Мачеха и пасынок ссорились каждый день и не по одному разу, а после, как только глава семьи пересекал порог — по очереди высказывали ему свое недовольство друг другом. Однако Дмитрий Александрович доброй души человек и никогда не ругал сына за его проделки, никогда не возражал против «методов воспитания» своей новой жены, но при этом всегда пытался помирить их. «— Пап, Ира меня ремнем била вчера за четверку по математике! — изумлённо рассказывал тринадцатилетний мальчик. — Гарик, ну ты же взрослый мальчик, потерпи, она девочка, у нее свои заскоки. — успокаивал мальчика отец.» После слов папы про «свои заскоки у девочки», Игорь начал дожидаться проявления этих самых заскоков со стороны своей сестры. И вот он даже сейчас периодически вспоминает эти слова, хоть и действо происходило лет пять тому назад.***
Спустя некоторое время парень, над которым ещё полчаса назад нависала мачеха, все же проснулся. Встал с кровати, взял с прикроватной тумбы старый «Sony Ericson», пригодный лишь для того, чтобы время на нем смотреть и, кое-как, приложив немалые усилия, все же написал смс для друга.Йоу, Джонни, пригоняйте на завод, не забудьте чё нибудь выпить.
На что быстро получил краткий и локаничный ответ. Уже в пути, брат***
— И ты представь, что я там увидел! — рассказывал другу уже пьяный Ураган, — Там Вовка в кровати нашей был, голый! — продолжал парень, покачивая стопку в своих руках из стороны в сторону, слегка расплескивая содержимое — И что же ты теперь делать будешь? — спрашивал пока ещё трезвый товарищ. — Есть где жить тебе? — волновался старший, слегка потряхивая Артема за левое плечо — Нет, брат, негде жить, я на Лесную больше ни ногой! — опечаленно отвечал младший, поднимая стопку ввысь. После этих слов Тато изрядно задумался, однако выход быстро нашел себя, как и всегда, где Тато — там и фартуна. — Гришу Макарова помнишь? — внезапно начал Кирия. Артем утвердительно кивнул и потянул левую руку к бутылке с напитком, что был способен в такой трудный момент согреть его душу — Он квартиру на старом заводе сдает, сейчас позвоним, переночуешь ясное дело у меня, а завтра я сам заскочу за твоими вещами и отвезу тебя на завод. — отчеканил Тато, глядя на то, как Артем наполняет, казалось, бесформенную и безразмерную рюмку.***
Гарику до завода было всего лишь метров двести, так что сильно он не спешил, но и дома находиться не хотелось, потому он вышел сразу, а до самого завода шел медленно, петляя по аллее и, что удивило его самого, даже обращал внимание на красоту природы вокруг. Наконец дойдя до заброшенного здания, мальчик настраивается на предстоящую встречу с друзьями и, отрезав от себя все лишние мысли, отворяет входную дверь, которая, на удивление была на месте. Встретились они, как и обычно, в коридоре на втором этаже, куда залезть было той ещё трудностью, ведь не каждый осилит полуразвалившуюся лестницу. А что до взрослых, то им слишком лень и они, в прочем, слишком заняты «взрослыми делами» чтобы лазать по заброшкам и ловить пьяных малолеток. — Здорова пацаны. — окликнул друзей Чупиков. — Как вы? — тут же дополнил он. — Чупикс, брат, да все хорошо. — быстро отвечал один из них — Асси, — Ты как, родной? — с неподдельным интересом интересовался брюнет. — Асси, брат, если мы принесли сюда шесть полторашек, то как ты думаешь, как дела у нашего друга? — в диалог вступил Джонни, что подошёл к Чупиксу и протянул ему руку, параллельно бросая рюкзак с бутылками на бетонный пол завода. Чупикс пожал руку товарищу, а затем улыбнулся. — Да все в принципе гуд, батя вот вернулся с рейса. — с каждым словом Чуп улыбался все шире и шире, а затем потух, — Только Ира стрева все мозг ебет. — прискорбно закончил он. — Не переживай так сильно на ее счёт, ещё год и можно будет спокойно съехать, в ВУЗ поступишь московский, ты же у нас умный. — подбадривал Джонни. Из всех друзей Чупикса самым близким был именно Джонни, они иногда шутили что на горшке одном сидели, что в общем то шуткой-то и не было. Чупикс всегда доверял Джонни больше, чем кому либо ещё, только Джонни знал что случилось с мамой, только Джонни знал в каких условиях жил Чупикс и именно Джонни всегда помогал ему. Однажды Джонни подарили новую приставку, он конечно был очень рад в тот момент, но вместо того, чтобы распаковать её и сесть играть в нее тотчас же, он взял свою старую приставку, взял диски, собрал все это в коробку и, сломя голову, побежал к Чупиксу дарить приставку. Он не ждал повода, не ждал дня рождения, рождества, он даже не выдумывал праздник или повод. Просто пришел и с порога прямо заявил: «Вот приставка, она теперь твоя, играй в нее, она это любит!», а самое главное он улыбался глядя в глаза другу, что буквально испытал весь спектр эмоций. В конце-концов Чуп просто обнял своего друга что есть силы и заплакал у него на плече, маленький мальчик чуть ли не в первые видел игрушку, так ещё и такую дорогую. — Чуп, я тебя, конечно, сейчас успокаиваю, но если помощь нужна, то ты обращайся, все сделаем. — Джонни поддерживающе похлопал друга по плечу. — Спасибо вам, вы действительно слишком много для меня делаете пацаны, я ведь вам даже отплатить ничем не могу. — смутился Чупикс, закрывая лицо руками, ему казалось что он сейчас со стыда сгорит. Тем временем Джонни поднял с пола рюкзак и начал его опустошать, раздав каждому по полторашке, остальные три он поставил на пол рядом с собой. — Это всё пустяки. — отвечал Асси, открывая бутылку пива. — Ты наш друг, ты не должен платить нам за помощь. — улыбнулся он. — Друзья не должны друг другу, запомни, брат. От этих слов Чуп оживился и обниматься полез, конечно же пацаны поддержали его затею и ещё пару минут трое серьезных одиннадцатиклассников стояли в обнимку и только затем приступили к уничтожению содержимого бутылок.***
Уже изрядно выпив, Чупикс заплетаясь шел домой, теперь аллея привлекала его не своей красотой, а возможностью использовать их для опрожнения желудка, ведь с утра он ничего не ел, а теперь мучетеся от назойливого чувства тошноты, благо до дома дойти не так далеко. Несколько десятков шагов и вот она — дверь подъезда. Она со скрипом открывается и наш герой переступает порог, дальше лишь лестничные пролеты прямиком до третьего этажа. Ступени пролетают под ногами одна за другой, вот она — родная лестничная клетка. Обычно Чупикс никогда не напивался пивом до беспамятства и потери рассудка, однако сейчас он, будучи в меру пьяным, решил философски поразмыслить и случайно просчитался, уйдя на четвертый этаж, дёрнул за ручку, как казалось, своей двери. Она же, в свою очередь, покорно распахнулась перед ним. Парень чуть перейдя за порог тут же пластом завалился на пол, не включая свет, перед этим, конечно же закрыл дверь на два оборота. Через два часа его ждал неприятный сюрприз. Он осознал, что находится не у себя в квартире. Над ним стоял молодой парень лет двадцати трёх. — Аллё, ты кто, мальчик? — спрашивал последний, слегка пиная младшего ногами, — Ты как сюда попал? — Я Чупикс, видимо, я твой сосед, только я не понял сверху или снизу. — спокойно отвечал тот, пытаясь встать с пола. — Сверху или снизу мы по ходу разберемся. — улыбнулся старший, протягивая Чупиксу ладонь. — Что? — опешил тот, явно не выкупив смысл данной шутки. — Я не пидор. — сразу предупредил мальчик. — Успокойся и пойдем выпьем за знакомство, а утром я тебя домой отведу. — Артёму все же удалось поднять тушку с пола. Затем он открыл тумбу, что стояла слева от входной двери и достал оттуда тапочки для гостя.***
Прозвенел звонок, дети тут же ринулись из класса в рассыпную, Чупиков тоже хотел, но строгий голос его остановил. — Чупиков, останься. Чупикс тяжело вздохнул, но все же остался в кабинете. — Слушай, я понимаю как все это абсурдно — сначала я сплю у тебя на пороге, затем оказываюсь твоим учеником, но давай мы хотя бы в школе не будем это затрагивать? — быстро выпалил младший в надежде как можно быстрее уйти домой, хотя на самом деле он просто сгорал от стыда. — Я все понимаю, Чупикс, я и сам хотел извиниться за то что произошло. — Артем покраснел не меньше, чем его подопечный, — Прости что по пьяни лез к тебе, хотя ты и не был против и ответил взаимностью. — Иди ты на хуй, Красиков, я не пидор, а если в твоих интересах спаивать малолеток текилой, зная что из развезет, а потом и самому их разводить, то я в суд на тебя подам, пёс! — теперь Чупикс был красным не только от стыда. — Да я то так-то тоже не пидор, забыл как я тебя четыре часа подряд Олесей назвал или что? — усмехнулся Артем. — Забыли ситуацию, больше не повторится. — Чупикс поднял портфель с парты, застегнул его, накинул на плечо, а затем медленно удалился из кабинета. — Это мы ещё посмотрим. — отвечал Артем Вячеславович куда-то в пустоту.