i don’t like a gold rush

      Она не совсем понимала, как это произошло. Как всё пропало.       Это была жалость, поначалу. В первый раз, когда она застала Стеллу за тем, что она крадется за барьер, и когда та говорила, что присматривает за Скаем, Беатрикс ей поверила. На ней, в тот момент, были кроксы, и возможно, именно они сбили ее с толку. И, конечно она поняла, что это была всего лишь уловка. Итак, Беатрикс вначале позволила Стелле заинтриговать себя всеми этими выкрутасами, а потом уже сама начала за неё беспокоиться. И вот она уже ищет Стеллу с бутылкой виски, предлагая ей свою компанию собутыльника.       Беатрикс слишком хорошо знала, каково это - сдерживать свою магию, быть прикованной к одному месту, как непослушная собака. Ну и что, что она почувствовала некое родство с ней. Сочувствие, вот чем это должно было быть. Человек, с которым можно было поговорить, кроме Ривена и Дэйна. Подружка, с которой можно выпить и пожаловаться не то на Розалинду, парней или моду.       Но потом что-то случилось, и осознала это она уже тогда, когда это стало слишком поздно. Беатрикс начала задаваться разными вопросами, то бишь думать о Стелле. Например, каково было Стелле вырасти такой красивой. Настоящая принцесса. Её золотые волосы всегда так идеально укладываются, даже когда она их не укладывала своими утюжками.       Например, она думала о том, каково это, когда все из кожи вон лезут, чтобы выполнить любую прихоть Стеллы, заискивать перед принцессой, добиваясь ее благосклонности, ее внимания. Беатрикс знала, что студенты шептались в коридорах о принцессе Солярии. Такая красивая, и такая недостижимая.       И раньше Беатрикс смеялась над эим и закатывала глаза, раздражаясь от всех этих дураков. Конечно, Стелла была достаточно хорошенькой. Всегда такая собранная. Такая скучная.       Беатрикс хотела бы, чтобы она всё еще так думала.       Сейчас же, когда она просматривает библиотечные полки в поисках чего-нибудь, что могло бы помочь в поисках её сестёр, когда она подслушивает сплетни студентов, она не столько раздражается, сколько злится.       — Ты видел, во что Стелла была одета на днях? Совсем не похоже на её привычный стиль, — заговорщически шепчет какая-то девушка откуда-то с другой стороны полки, которую в данный момент просматривает Беатрикс.       — Я знаю! — отвечает ей парень — Как ей удается заставлять свитера пастельных тонов и бесформенный джемпер выглядеть так шикарно?       Беатрикс усмехается. Только вчера вечером она обосрала спортивки Стеллы, когда они распивали бутылку джина, а сегодня принцесса надела их специально назло ей. На обеде, она одарила Беатрикс дерзкой улыбкой. — Тебе нравится мой наряд? — Беатрикс практически слышала, как она сказала это.       — Она принцесса, она может всё, — девушка по другую сторону книжной полки мечтательно вздыхает, — С такими золотыми волосами и идеальной фигурой она могла бы надеть мешок из-под картошки, и половина школы пускала бы на нее слюни.       — Она могла бы дать мне по лицу. И я бы сказал спасибо, — паренёк хмыкает в знак согласия.       — Я хочу, чтобы она переехала, — вмешивается девушка с ноткой веселья в голосе. Беатрикс почти уверена, что девушка немного серьезнеё, чем тон, которым она говорит.       Так продолжается до тех пор, пока Беатрикс не захлопывает книгу и не уносится оттуда. Самое страшное? Она понимает, что не может не согласиться с чувствами этих двоих. И разве это не худшее о чём она могла бы когда-либо думать?

***

      Это происходит позже в тот же день.       Беатрикс все еще потрясена тем, что она подслушала в библиотеке. И своей реакцией на то, когда она видит Стеллу, идущую с Музой по коридору к ней. Они обмениваются взглядом, ненадолго, и глаза Стеллы окрашиваются горящим янтарем, а легкая и мягкая улыбка украшает ее губы. Они не общаются открыто, по крайней мере, когда рядом Муза, но на секунду неприступная маска Беатрикс сползает, и уголок ее рта приподнимается в улыбке, почти как и у Стеллы. Они проходят мимо друг друга, быстро взмахивают руками в тайном приветствии, и Беатрикс чувствует, как ее лицо краснеет, а мир замедляется, а сердце заходится в быстром темпе. Она никогда не краснеет, это недостойно её. И самое главное, что она может раскрыть себя и свои чувства.       Беатрикс хмурится, второй раз за день сбитая с толку своей реакцией на Стеллу. Ей не нравится это чувство. Этот головокружительный порыв. Это дезориентирует и отвлекает. А Беатрикс не может позволить себе отвлекаться.       Она знает, что это такое, конечно, знает. Это влюбленность, и это проблема. Не говоря уже о том, насколько неоригинально влюбляться в кого-то, с кем все хотят быть.

***

      Несколько дней спустя Беатрикс осознает, в какое дерьмо она вляпалась. Стелла ворвалась в её кабинет с раздраженным видом.       — Ты занята? Мне нужно выпить, — Стелла тяжело дышит, но почему-то элегантно опускается на диван у стола. Как типично для неё.       Беатрикс ненадолго отрывает глаза от форм, которые она заполняет для Розалинд, встречаясь с выжидающим взглядом Стеллы.       — Мне нужно заполнить несколько форм, и только после этого я в вашем распоряжении, Ваше Высочество, — отвечает она, и снова опускает взгляд.       Беатрикс не нравится, то что она знает, что она сидит вся красная как помидор. Она отказывается поднять глаза, чтобы увидеть реакцию Стеллы.       Стелла стонет, разыгрывая роль избалованной принцессы. Беатрикс подозревает, что иногда она делает это нарочно, чтобы позлить ее.       — Опять тревожишься просто так? — растягивает слова Беатрикс, изображая гораздо большую сосредоточенность, чем от нее требуют дела, которыми она занимается. Так проще, не видя глупых голубых глаз Стеллы, ее дурацких идеальных волос и ее очаровательной реакции на колкости Беатрикс.       Стелла фыркает, прежде чем разразиться многословной тирадой о своем дне. Она жалуется на учителей и других учеников, на какого-то специалиста, у которого, по-видимому, хватило наглости попытаться пригласить ее на свидание (Беатрикс при этом слишком сильно сжимает ручку), на уничижительное письмо, которое она начала писать своей матери в надежде заставить ее вытащить дурацкий камень. И Беатрикс слушает, уделяя ей все своё внимание, удивляясь самой себе, что ей действительно не все равно.       Она украдкой взглянула на Стеллу, когда та жаловалась на свой день, чувствуя себя чересчур влюбленной при виде принцессы, сидящей на диване, со слегка раскрасневшимися щеками, когда она вспоминает каждую неприятность сегодняшнего дня. Беатрикс хмыкает в нужный момент, показывая Стелле, что она слушает.       Это ... почти по-домашнему, слушать о дне Стеллы, беспокоиться о том, что она скажет. Мысль неприятна, и она прогоняет ее, как только она приходит. Это вернется, чтобы преследовать ее позже, она уверена в этом. Картина будущего (возможного) вырисовывается сама собой, в которой они вместе, и Стелла подходит через комнату к Беатрикс, непринужденная и мягкая, возможно, в одной из футболок Беатрикс. И это пугает ее, то, как ярко она это видит. Как быстро возникает образ и как неохотно она прогоняет это наваждение.       Беатрикс решает, что на данный момент ей нужно выпить не меньше, чем Стелле. Остальное может подождать до завтра.       Она откладывает ручку и тянется к ящику с фальшивым дном, вытаскивая свою бутылку джина.       — Окей, я поняла, тебе действительно нужно выпить. Теперь ты можешь перестать ныть, принцесса — она поднимает бокал, посылая Стелле ухмылку.       Стелла все равно закатывает глаза, бормоча что-то о том, а как проходит её день. А у Беатрикс мелькает мимолетная мысль, настолько резкая, что она чуть не роняет бутылку.       Глаза Стеллы похожи на прозрачные голубые воды, такие манящие, что так и хочется прыгнуть в них.       Так, ситуация была намного ужаснее, чем она предполагала.

***

      Лучше не становится.        Не то чтобы Беатрикс ожидала этого, если быть честной. Но она не была такой довольно давно, с тех пор, как пришла к печальному осознанию своих чувств. И она очень преуспела в том, чтобы погрязнуть избавиться от этого увлечения. У нее это хорошо получалось. Обуздывала свои эмоции. Топила их в выпивке, интригах и сексе.       Но на этот раз все сложнее. Чувства не такие слабые, не так хочется капитулировать, и Беатрикс оказывается в полной зад.... Каждый раз, когда Беатрикс говорит себе, что будет избегать Стеллу, установит необходимую дистанцию, другая девушка врывается в ее кабинет с этой улыбкой и этими глазами, и самоконтроль Беатрикс рушится. Позже, когда она снова останется одна, и шум от компании Стеллы и алкоголя начнет спадать, она снова будет наказывать себя и писать правила в ежедневнике. Пообещает себе, что в следующий раз она извинится и откажет принцессе. Только для того, чтобы снова сдаться, как только Стелла появится в следующий раз.       Трудно сказать "нет". Даже невозможно. И Беатрикс ничего так не хотелось бы, как притвориться, что она делает это в стратегических целях, чтобы сблизиться со Стеллой. Правильно быть близким другом принцессы в такие времена. Иметь в друзьях будущую королеву Солярии. Беатрикс просто играет в долгую игру.       И что с того, что все мысли о стратегии, хитроумные схемы и давно продуманные планы вылетают из головы, когда Беатрикс рядом со Стеллой. Беатрикс чувствует себя счастливой, когда принцесса смотрит на нее. Она чувствует себя достойной, счастливой, даже легкомысленной от того, что привлекает безраздельное внимание Стеллы. И как она ни старается, она не может убедить себя, что это потому, что Стелла принцесса. Чем больше времени они проводят вместе, тем больше Беатрикс видит беззащитную, неидеальную сторону наследницы Солярии, тем больше она её хочет.       Не утонченную, остроумную, модную принцессу. А неряшливую, забавную, иногда нуждающуюся девочку. Той, кто жалуется на своих друзей, и маму, и учебу. Та, которая жалуется Беатрикс на пятно на ее любимом топе и напивается джином Беатрикс. Та, которая присылает свои глупые, устаревшие кошачьи мемы и слишком громко смеется над саркастическими колкостями Беатрикс.       Беатрикс просто хочет Стеллу. И это становится все труднее и труднее игнорировать.       Особенно учитывая, насколько популярна другая девушка. Сколько у нее поклонников. И Беатрикс никогда не считала себя ревнивицей. Раньше ее даже забавляло, насколько Дэйн был влюблен в Ривена, и насколько она была отстраненной от всей этой влюбленной фигни. Теперь, когда она не общается с ними обоими, она даже не ревнует, едва удостоив их и взглядом. Возможно, она скучает по Ривену. Их легкое подшучивание, отсутствие осуждения. Но она не ревнует к тому, что его внимание переключилось на кого-то.       Однако, к сожалению, она начинает ревновать каждый раз, когда какая-нибудь маленькая феечка или перекачанный специалист пытается флиртовать со Стеллой. И она знает, насколько это жалко, насколько крайне неловко чувствовать себя собственницей по отношению к тому, кто ничего к ней не чувствует. Никогда не почувствует, если она честна с собой, а она пытается быть честнее.       Итак, она сдерживается, стискивает зубы, сжимает кулаки, сдерживая искры магии, каждый раз, когда она слышит смех Стеллы с другого конца столовки и видит ее в окружении стайки хихикающих поклонников.       Какое это вообще имеет значение? Если она знает, что в конце дня, Стелла постучит в её дверь с бутылкой выпивки в руке. И предательское сердце Беатрикс замрёт, когда она откроет эту дверь. Ей кажется, что она падает, каждый раз, в бездну океана, когда Стелла проходит мимо неё в её комнату, как будто это место принадлежит ей. Как же это уютно.       Беатрикс ненавидит всё это настолько, насколько не может это все ненавидеть. Она падает в эти лазурные воды все глубже. И рано или поздно она в них утонет. Беатрикс не настолько чокнулась, чтобы перепутать падение с полетом. Может, она и фея, но летать ей не дано. Лучше твердо стоять ногами на земле.

***

      Все мысли о том, чтобы быть наказанной собой, пропадают, когда Беатрикс заходит в библиотеку, где ее должна ждать Стелла, чтобы они могли вместе поработать над проектом по ботанике. Беатрикс действительно думала, что держит ситуацию под контролем. Она посмотрела на чашку с вчерашним чаем, которая стояла холодная на ее столе, и подумала - вот так закончится это глупое увлечение. Погружаясь в серость своего вчерашнего чая, она думала о невозможности всего между ней и принцессой… И она чувствовала удовлетворение от этой мысли. Назовем это прогрессом.       Все хотят Стеллу, Беатрикс на самом деле не такая особенная. Просто другие люди на самом деле пытаются сделать что-то, чтобы обратить ее внимание на себя. Беатрикс как раз тут, когда выполняется один из "ходов" по привлечению внимания Стеллы. Какой-то самоуверенный специалист, имени которого она даже не знает. Он одет в тренировочный жилет без рукавов, неуклюже пытается небрежно размять мышцы, и, по скромному мнению Беатрикс, у него получается очень правдоподобный вид человека, у которого запор.       На самом деле это было бы забавно. Стелла перехватывала взгляд Беатрикс через его плечо, изо всех сил сдерживая смех, и отпускала его любезно, но твердо, как и подобает принцессе. Позже она фыркнет на язвительные замечания Беатрикс за бутылкой джина в явно непринципиальной манере.       Стелла ловит взгляд Беатрикс через его плечо, и Беатрикс как раз собирается ухмыльнуться ей и многозначительно пошевелить бровями, чтобы вызвать смех, но прежде чем она успевает это сделать, взгляд Стеллы возвращается к специалисту, и.… Она не смеется. Ну, по крайней мере, не над ним. Она приятно улыбается. Она выглядит увлеченной разговором, ее безраздельное внимание приковано к парню, и у Беатрикс двоится в глазах.       Это самое странное чувство. Сначала она не совсем осознает его. Реакция Стеллы повергла ее в шок, и все, что Беатрикс может делать, это стоять, ошарашенно глядя на сцену, разворачивающуюся прямо перед ней.       Специалист что-то говорит, подчеркивая свое, без сомнения, идиотское мнение сгибанием бицепсов, и Стелла со смехом откидывает голову назад. Стелла сжимает бицепс чувачка, и продолжает смеяться.       Беатрикс не видит лица специалиста, но его шея краснеет сзади, одновременно со взглядом Беатрикс. Все рациональные мысли вылетают в окно, годы тщательно отточенного самоконтроля улетучиваются в одно мгновение из-за огня, который, кажется, пожирает каждую ее клеточку.       И, возможно, если бы Беатрикс дала себе хотя бы мгновение вздохнуть, позволить рациональным мыслям вернуться в ее голову, она бы не сделала того, что сделала дальше. Увы, она никогда не узнает, потому что следующее, что Беатрикс осознает, это то, что она посылает электрический ток по полу и вверх по ноге специалиста. Заряда недостаточно, чтобы оставить заметный след, у Беатрикс осталось достаточно здравого смысла, чтобы избежать этого, пусть и с трудом, но это заставляет специалиста вздрогнуть и запрыгать на другой ноге, отшатываясь от Стеллы.       Стеллу, не сводящую глаз с Беатрикс, совершенно не интересует специалист, который наткнулся на книжную полку и теперь отчаянно пытается удержать ее. И снова, это было бы действительно забавно, если бы не понимающий взгляд Стеллы, пригвоздивший Беатрикс к месту, как игла коллекционера бабочек пригвождает экземпляр к витрине. Это заставляет Беатрикс чувствовать себя уязвимой и беззащитной, и ей не нравятся эти чувства.       Ни капельки.       И она могла бы ожидать упрека, раздражения, злости в глазах Стеллы, но все, что она видит, - самодовольное удовлетворение.       Этого достаточно, чтобы заставить Беатрикс пойти к ней навстречу, словно ее тянет какая-то невидимая сила к Стелле. Она знает это притяжение, оно всегда есть, всегда затягивает ее на орбиту звезды Стеллы, все ближе и ближе, пока она не почувствует, что столкновение неизбежно. Только на этот раз она позволяет себе упасть. Она раскрыла все свои карты, и теперь бежать некуда.       Стелла все еще наблюдает за Беатрикс, ее взгляд ни на секунду не отрывается. Даже когда специалист тщетно пытается привлечь ее внимание, Стелла отмахивается от него. И Беатрикс смутно замечает раздраженный взгляд, который он посылает в ее сторону. Она встречает его взгляд с вызовом. Она знает, что вокруг ее пальцев пляшут искры молний, а в глазах бушует буря. Это сделано намеренно. Он выглядит должным образом напуганным и поспешно ретируется. Это хорошо. Он распространит слух о том, что Беатрикс предъявляет свои права.       Беатрикс теперь всего на расстоянии вытянутой руки от Стеллы, которая все еще сидит прямо на столе, небрежно откинувшись на одну руку. Беатрикс снова встречается с ней взглядом, обеспокоенная тем, что демонстрация ревности разозлила Стеллу. Она готова к нагоняю.       Ты не имеешь права так поступать.       Возможно, тебе следует держаться от меня подальше.       Вместо этого Беатрикс замечает другое. Взгляд, который она раньше не видела на Стелле и не уверена, что готова расшифровать.       К счастью или совсем к несчастью, Беатрикс слишком хорошо понимает, когда она кому-то нравится. А Стелла смотрит, очень открыто, так, словно хочет сожрать ее. Беатрикс понимает, с ощущением чего-то похожего на электрический разряд, пробежавший по ее позвоночнику, что Стелла организовала всю эту встречу.       Она знает, что осознание этого ясно, как день, написано у нее на лице, потому что Стелла теперь выглядит еще более самодовольной. Беатрикс вторгается в личное пространство Стеллы, она взяла себя в руки настолько, чтобы изобразить уверенность, она опирается руками по обе стороны от бедер Стеллы. Беатрикс с удовлетворением кошки отмечает румянец, заливающий щеки Стеллы при их близости.       — Итак, принцесса, не потрудишься объяснить, о чем было все это шоу? — Беатрикс растягивает слова, низко и самоуверенно.       У Стеллы перехватывает горло, когда она сглатывает, и она яво нервничает.       — Думаю, я должна задать тебе этот вопрос, — голос Стеллы тоже низкий.       Но на самом деле. Неужели это так неожиданно, задается вопросом Беатрикс? И позже у нее будет время более внимательно изучить их взаимодействие, но прямо сейчас она позволяет себе полностью расслабиться. Чтобы ее взгляд упал на губы Стеллы, беззастенчиво и, о, так очевидно. Она снова поднимает взгляд.       — Я думаю, ты уже знаешь ответ, — шепчет Беатрикс, когда ее руки касаются внешней стороны бедер Стеллы, а взгляд снова опускается к ее губам. Боже, так приятно позволить себе это, наконец, ослабить железную хватку, которой она держала себя в руках всякий раз, когда Стелла была рядом.       — Правда? — Слова Стеллы вырываются на выдохе, и Беатрикс стонет, не уверенная, раздражена она сейчас или возбуждена.       — Я думаю, ты все это подстроила, чтобы заставить меня ревновать, — почти рычит Беатрикс. Блять, в кого она превращается? В подростка, у которого скачут гормоны?       — Как это коварно с моей стороны, — Стелла посмеивается, — Но, кажется, это сработало, м? Она обвивает руками шею Беатрикс, ее ладони исчезают в волосах у основания шеи, и все рациональные мысли покидают Беатрикс во второй раз примерно за столько же минут.       Беатрикс не удостаивает самодовольную принцессу ответом. Вместо этого она, наконец, обнимает Стеллу за талию, притягивая ее ближе, и, наконец, целует ее.       Это все, что она не позволяла себе представить, и даже больше. Стелла отвечает на поцелуй так же жадно, ее руки сжимаются в волосах Беатрикс, тянут достаточно сильно, чтобы сделать ей приятно-больно, и Беатрикс стонет ей в рот.        Стелла обхватывает Беатрикс ногами, притягивая ее невероятно ближе, и Беатрикс чувствует, как электричество пробегает у нее под кожей, в каждой точке соприкосновения с другой девушкой.       И, может быть, это не совсем похоже на фейерверк, но между ними в буквальном смысле проскакивают искры, и Стелла смеется, и Беатрикс понимает, что сделает все, чтобы она так смеялась до конца своих дней.       Она рассказывает Стелле все, что есть в голове, пока они идут, чтобы подышать свежим воздухом. Она задыхается. У не кружится голова. Это унизительно.       — Разве это не худшее, из того, что ты когда либо слышала? — спрашивает Беатрикс.       — Возможно, — отвечает Стелла, — Но скажи это снова.