***
Это происходит позже в тот же день. Беатрикс все еще потрясена тем, что она подслушала в библиотеке. И своей реакцией на то, когда она видит Стеллу, идущую с Музой по коридору к ней. Они обмениваются взглядом, ненадолго, и глаза Стеллы окрашиваются горящим янтарем, а легкая и мягкая улыбка украшает ее губы. Они не общаются открыто, по крайней мере, когда рядом Муза, но на секунду неприступная маска Беатрикс сползает, и уголок ее рта приподнимается в улыбке, почти как и у Стеллы. Они проходят мимо друг друга, быстро взмахивают руками в тайном приветствии, и Беатрикс чувствует, как ее лицо краснеет, а мир замедляется, а сердце заходится в быстром темпе. Она никогда не краснеет, это недостойно её. И самое главное, что она может раскрыть себя и свои чувства. Беатрикс хмурится, второй раз за день сбитая с толку своей реакцией на Стеллу. Ей не нравится это чувство. Этот головокружительный порыв. Это дезориентирует и отвлекает. А Беатрикс не может позволить себе отвлекаться. Она знает, что это такое, конечно, знает. Это влюбленность, и это проблема. Не говоря уже о том, насколько неоригинально влюбляться в кого-то, с кем все хотят быть.***
Несколько дней спустя Беатрикс осознает, в какое дерьмо она вляпалась. Стелла ворвалась в её кабинет с раздраженным видом. — Ты занята? Мне нужно выпить, — Стелла тяжело дышит, но почему-то элегантно опускается на диван у стола. Как типично для неё. Беатрикс ненадолго отрывает глаза от форм, которые она заполняет для Розалинд, встречаясь с выжидающим взглядом Стеллы. — Мне нужно заполнить несколько форм, и только после этого я в вашем распоряжении, Ваше Высочество, — отвечает она, и снова опускает взгляд. Беатрикс не нравится, то что она знает, что она сидит вся красная как помидор. Она отказывается поднять глаза, чтобы увидеть реакцию Стеллы. Стелла стонет, разыгрывая роль избалованной принцессы. Беатрикс подозревает, что иногда она делает это нарочно, чтобы позлить ее. — Опять тревожишься просто так? — растягивает слова Беатрикс, изображая гораздо большую сосредоточенность, чем от нее требуют дела, которыми она занимается. Так проще, не видя глупых голубых глаз Стеллы, ее дурацких идеальных волос и ее очаровательной реакции на колкости Беатрикс. Стелла фыркает, прежде чем разразиться многословной тирадой о своем дне. Она жалуется на учителей и других учеников, на какого-то специалиста, у которого, по-видимому, хватило наглости попытаться пригласить ее на свидание (Беатрикс при этом слишком сильно сжимает ручку), на уничижительное письмо, которое она начала писать своей матери в надежде заставить ее вытащить дурацкий камень. И Беатрикс слушает, уделяя ей все своё внимание, удивляясь самой себе, что ей действительно не все равно. Она украдкой взглянула на Стеллу, когда та жаловалась на свой день, чувствуя себя чересчур влюбленной при виде принцессы, сидящей на диване, со слегка раскрасневшимися щеками, когда она вспоминает каждую неприятность сегодняшнего дня. Беатрикс хмыкает в нужный момент, показывая Стелле, что она слушает. Это ... почти по-домашнему, слушать о дне Стеллы, беспокоиться о том, что она скажет. Мысль неприятна, и она прогоняет ее, как только она приходит. Это вернется, чтобы преследовать ее позже, она уверена в этом. Картина будущего (возможного) вырисовывается сама собой, в которой они вместе, и Стелла подходит через комнату к Беатрикс, непринужденная и мягкая, возможно, в одной из футболок Беатрикс. И это пугает ее, то, как ярко она это видит. Как быстро возникает образ и как неохотно она прогоняет это наваждение. Беатрикс решает, что на данный момент ей нужно выпить не меньше, чем Стелле. Остальное может подождать до завтра. Она откладывает ручку и тянется к ящику с фальшивым дном, вытаскивая свою бутылку джина. — Окей, я поняла, тебе действительно нужно выпить. Теперь ты можешь перестать ныть, принцесса — она поднимает бокал, посылая Стелле ухмылку. Стелла все равно закатывает глаза, бормоча что-то о том, а как проходит её день. А у Беатрикс мелькает мимолетная мысль, настолько резкая, что она чуть не роняет бутылку. Глаза Стеллы похожи на прозрачные голубые воды, такие манящие, что так и хочется прыгнуть в них. Так, ситуация была намного ужаснее, чем она предполагала.***
Лучше не становится. Не то чтобы Беатрикс ожидала этого, если быть честной. Но она не была такой довольно давно, с тех пор, как пришла к печальному осознанию своих чувств. И она очень преуспела в том, чтобы***
Все мысли о том, чтобы быть наказанной собой, пропадают, когда Беатрикс заходит в библиотеку, где ее должна ждать Стелла, чтобы они могли вместе поработать над проектом по ботанике. Беатрикс действительно думала, что держит ситуацию под контролем. Она посмотрела на чашку с вчерашним чаем, которая стояла холодная на ее столе, и подумала - вот так закончится это глупое увлечение. Погружаясь в серость своего вчерашнего чая, она думала о невозможности всего между ней и принцессой… И она чувствовала удовлетворение от этой мысли. Назовем это прогрессом. Все хотят Стеллу, Беатрикс на самом деле не такая особенная. Просто другие люди на самом деле пытаются сделать что-то, чтобы обратить ее внимание на себя. Беатрикс как раз тут, когда выполняется один из "ходов" по привлечению внимания Стеллы. Какой-то самоуверенный специалист, имени которого она даже не знает. Он одет в тренировочный жилет без рукавов, неуклюже пытается небрежно размять мышцы, и, по скромному мнению Беатрикс, у него получается очень правдоподобный вид человека, у которого запор. На самом деле это было бы забавно. Стелла перехватывала взгляд Беатрикс через его плечо, изо всех сил сдерживая смех, и отпускала его любезно, но твердо, как и подобает принцессе. Позже она фыркнет на язвительные замечания Беатрикс за бутылкой джина в явно непринципиальной манере. Стелла ловит взгляд Беатрикс через его плечо, и Беатрикс как раз собирается ухмыльнуться ей и многозначительно пошевелить бровями, чтобы вызвать смех, но прежде чем она успевает это сделать, взгляд Стеллы возвращается к специалисту, и.… Она не смеется. Ну, по крайней мере, не над ним. Она приятно улыбается. Она выглядит увлеченной разговором, ее безраздельное внимание приковано к парню, и у Беатрикс двоится в глазах. Это самое странное чувство. Сначала она не совсем осознает его. Реакция Стеллы повергла ее в шок, и все, что Беатрикс может делать, это стоять, ошарашенно глядя на сцену, разворачивающуюся прямо перед ней. Специалист что-то говорит, подчеркивая свое, без сомнения, идиотское мнение сгибанием бицепсов, и Стелла со смехом откидывает голову назад. Стелла сжимает бицепс чувачка, и продолжает смеяться. Беатрикс не видит лица специалиста, но его шея краснеет сзади, одновременно со взглядом Беатрикс. Все рациональные мысли вылетают в окно, годы тщательно отточенного самоконтроля улетучиваются в одно мгновение из-за огня, который, кажется, пожирает каждую ее клеточку. И, возможно, если бы Беатрикс дала себе хотя бы мгновение вздохнуть, позволить рациональным мыслям вернуться в ее голову, она бы не сделала того, что сделала дальше. Увы, она никогда не узнает, потому что следующее, что Беатрикс осознает, это то, что она посылает электрический ток по полу и вверх по ноге специалиста. Заряда недостаточно, чтобы оставить заметный след, у Беатрикс осталось достаточно здравого смысла, чтобы избежать этого, пусть и с трудом, но это заставляет специалиста вздрогнуть и запрыгать на другой ноге, отшатываясь от Стеллы. Стеллу, не сводящую глаз с Беатрикс, совершенно не интересует специалист, который наткнулся на книжную полку и теперь отчаянно пытается удержать ее. И снова, это было бы действительно забавно, если бы не понимающий взгляд Стеллы, пригвоздивший Беатрикс к месту, как игла коллекционера бабочек пригвождает экземпляр к витрине. Это заставляет Беатрикс чувствовать себя уязвимой и беззащитной, и ей не нравятся эти чувства. Ни капельки. И она могла бы ожидать упрека, раздражения, злости в глазах Стеллы, но все, что она видит, - самодовольное удовлетворение. Этого достаточно, чтобы заставить Беатрикс пойти к ней навстречу, словно ее тянет какая-то невидимая сила к Стелле. Она знает это притяжение, оно всегда есть, всегда затягивает ее на орбиту звезды Стеллы, все ближе и ближе, пока она не почувствует, что столкновение неизбежно. Только на этот раз она позволяет себе упасть. Она раскрыла все свои карты, и теперь бежать некуда. Стелла все еще наблюдает за Беатрикс, ее взгляд ни на секунду не отрывается. Даже когда специалист тщетно пытается привлечь ее внимание, Стелла отмахивается от него. И Беатрикс смутно замечает раздраженный взгляд, который он посылает в ее сторону. Она встречает его взгляд с вызовом. Она знает, что вокруг ее пальцев пляшут искры молний, а в глазах бушует буря. Это сделано намеренно. Он выглядит должным образом напуганным и поспешно ретируется. Это хорошо. Он распространит слух о том, что Беатрикс предъявляет свои права. Беатрикс теперь всего на расстоянии вытянутой руки от Стеллы, которая все еще сидит прямо на столе, небрежно откинувшись на одну руку. Беатрикс снова встречается с ней взглядом, обеспокоенная тем, что демонстрация ревности разозлила Стеллу. Она готова к нагоняю. Ты не имеешь права так поступать. Возможно, тебе следует держаться от меня подальше. Вместо этого Беатрикс замечает другое. Взгляд, который она раньше не видела на Стелле и не уверена, что готова расшифровать. К счастью или совсем к несчастью, Беатрикс слишком хорошо понимает, когда она кому-то нравится. А Стелла смотрит, очень открыто, так, словно хочет сожрать ее. Беатрикс понимает, с ощущением чего-то похожего на электрический разряд, пробежавший по ее позвоночнику, что Стелла организовала всю эту встречу. Она знает, что осознание этого ясно, как день, написано у нее на лице, потому что Стелла теперь выглядит еще более самодовольной. Беатрикс вторгается в личное пространство Стеллы, она взяла себя в руки настолько, чтобы изобразить уверенность, она опирается руками по обе стороны от бедер Стеллы. Беатрикс с удовлетворением кошки отмечает румянец, заливающий щеки Стеллы при их близости. — Итак, принцесса, не потрудишься объяснить, о чем было все это шоу? — Беатрикс растягивает слова, низко и самоуверенно. У Стеллы перехватывает горло, когда она сглатывает, и она яво нервничает. — Думаю, я должна задать тебе этот вопрос, — голос Стеллы тоже низкий. Но на самом деле. Неужели это так неожиданно, задается вопросом Беатрикс? И позже у нее будет время более внимательно изучить их взаимодействие, но прямо сейчас она позволяет себе полностью расслабиться. Чтобы ее взгляд упал на губы Стеллы, беззастенчиво и, о, так очевидно. Она снова поднимает взгляд. — Я думаю, ты уже знаешь ответ, — шепчет Беатрикс, когда ее руки касаются внешней стороны бедер Стеллы, а взгляд снова опускается к ее губам. Боже, так приятно позволить себе это, наконец, ослабить железную хватку, которой она держала себя в руках всякий раз, когда Стелла была рядом. — Правда? — Слова Стеллы вырываются на выдохе, и Беатрикс стонет, не уверенная, раздражена она сейчас или возбуждена. — Я думаю, ты все это подстроила, чтобы заставить меня ревновать, — почти рычит Беатрикс. Блять, в кого она превращается? В подростка, у которого скачут гормоны? — Как это коварно с моей стороны, — Стелла посмеивается, — Но, кажется, это сработало, м? Она обвивает руками шею Беатрикс, ее ладони исчезают в волосах у основания шеи, и все рациональные мысли покидают Беатрикс во второй раз примерно за столько же минут. Беатрикс не удостаивает самодовольную принцессу ответом. Вместо этого она, наконец, обнимает Стеллу за талию, притягивая ее ближе, и, наконец, целует ее. Это все, что она не позволяла себе представить, и даже больше. Стелла отвечает на поцелуй так же жадно, ее руки сжимаются в волосах Беатрикс, тянут достаточно сильно, чтобы сделать ей приятно-больно, и Беатрикс стонет ей в рот. Стелла обхватывает Беатрикс ногами, притягивая ее невероятно ближе, и Беатрикс чувствует, как электричество пробегает у нее под кожей, в каждой точке соприкосновения с другой девушкой. И, может быть, это не совсем похоже на фейерверк, но между ними в буквальном смысле проскакивают искры, и Стелла смеется, и Беатрикс понимает, что сделает все, чтобы она так смеялась до конца своих дней. Она рассказывает Стелле все, что есть в голове, пока они идут, чтобы подышать свежим воздухом. Она задыхается. У не кружится голова. Это унизительно. — Разве это не худшее, из того, что ты когда либо слышала? — спрашивает Беатрикс. — Возможно, — отвечает Стелла, — Но скажи это снова.