⋆ ˚｡⋆୨♡୧⋆ ˚｡⋆
Приоткрыв глаза, Тэхён всё лежит в мятой постели, пропахшей их ночной страстью, видит в комнате разбросанные вещи, но не замечает самого Чонгука. Тогда в панике он присаживается на кровати, смотрит на дисплей телефона — нет ни одного пропущенного сообщения или звонка. Он только порывается отругать себя за беспечность, что не успел попросить номера телефона или никнейм в социальных сетях, как в комнату с небольшим подносом с едой заходит сам парень. Тэхён с облегчением тихонько выдыхает от мысли, что не кинули. Но тут же покрывается румянцем, прокручивая в голове всё то, что было между ними прошлой ночью. — Доброе утро, — говорит в своей манере Чонгук. — Подумал, ты проголодаешься, как проснёшься, поэтому сделал по-быстрому кофе и яйца с беконом, надеюсь, ты не веган и ешь такое. — Да, спасибо большое, — скромно произносит Тэхён, рассматривая завтрак. — Всё хорошо? — обеспокоенно спрашивает Чон, заметив смятение парня. — Да. Всё в порядке, — Ким не знает, что люди обычно делают после того, когда по пьяни переспят. C пробуждением больше всего его волнует другое: значит ли их сближение что-то для Чонгука? Чон же молча сидит, попивает кофе, возможно, что-то покрепче из своей кружки, и наблюдает за тем, как ест Тэхён. Повисает неловкое молчание, где никто из них не может заговорить о чём-либо. Когда Ким почти доедает свой завтрак и продолжает лежать голым под одеялом в постели, то понимает лишь одно: нужно спросить о том, что тревожит его душу, что необходимо услышать. А уверенность всю он потерял, как выветрился из его организма весь алкоголь. — И что дальше? — всё, что он смог придумать. — А что дальше? — в ответ спрашивает Чонгук, параллельно уже набирая сообщение кому-то. Как же глупо было полагаться на совместное будущее, на дальнейшие отношения, когда между ними были лишь коктейли, пара слов и секс в Рождество. И как Тэхён мог только подумать, что увидь его голым Чонгук, так же потеряет дар речи и не захочет отпускать. Жизнь — не сказка, а ночь в Рождество не творит настоящие чудеса. — Может, обменяемся номерами телефонов? — предлагает Ким, чтобы не терять хотя бы единственную ниточку их параллели в жизни в дальнейшем. — А давай сделаем кое-что покруче? — Чонгук, осматривая свою комнату, находит у кровати пачку простых бумажных салфеток и чёрную ручку. — Мне понравилась эта ночь, поэтому предлагаю небольшой договор. Оставь свою подпись здесь, если ты согласен всякий раз, когда мы встречаемся, не ища друг друга в соцсетях или среди знакомых, на перепихон. И как же наивно было полагать, что такой человек, как Чонгук, обратит внимание на внутренние качества простого паренька из факультета по маркетингу и захочет с ним серьёзных отношений. Только настоящий дурак поставит дурацкую подпись на салфетке, которую выкинет в мусорное ведро через пару лет, как только окончит университет. Только дурак после услышанного будет улыбаться, соглашаясь на такое безумство — игру с собственными чувствами, чтобы оправдать статистику, что первая любовь всегда приносит много боли. Только такой дурак, как Ким Тэхён, ставит подпись, теперь надеясь на волшебство Рождественской ночи, потому как сам не в силах больше исполнять свои желания.⋆ ˚｡⋆୨♡୧⋆ ˚｡⋆
Семь лет спустя.
Время лечит, так утверждают многие. И возможно, они правы, потому что спустя несколько лет Ким углубляется в реализацию себя, как специалиста, полностью отдаётся работе и забывает о глупом контракте и о человеке, в которого был по уши влюблён. Сейчас у него есть хороший парень — Мин Юнги, с которым он встречается уже год, и кажется, у них все серьёзно. У Тэхёна всё хорошо в жизни. Работает главным маркетологом в фирме брендовой одежды для женщин и мужчин, встречается с успешным, под стать себе бизнесменом. И казалось бы жизнь — сказка, всё прекрасно, но он не чувствует себя по-настоящему счастливым. Тэхён сидит за рабочим столом, перебирает пару аналитических данных на компьютере с бумажными документами, как звенит телефон. Ким быстро отвечает на него, ставя на динамик: — Слушаю. — Привет, дорогой. Хотел напомнить тебе, чтобы ты не забыл про ужин сегодня, — звучит полюбившийся голос, который ежедневно вносит уют и спокойствие в жизнь занятого маркетолога. — Привет, милый. Да, конечно, я помню. У меня даже получается освободиться сегодня чуть раньше, — с улыбкой на лице произносит Ким. В эту же минуту в кабинет заходит ассистентка серьёзного человека с пышным букетом цветов. — Надеюсь, ты получил мой подарок? — Да, вот смотрю на него, — затем полушёпотом добавляет своей помощнице: — поставь в воду, пожалуйста. — Тогда жду тебя в нашем ресторане в девять. — Хорошо. Целую тебя. — Люблю, до скорого. Тэхён сбрасывает звонок и возвращается к работе. Ассистентка рядом возится с цветами и параллельно посматривает на своего босса, который ловит её любопытный взгляд. — Что такое? — Сэр, не кажется ли Вам, что господин Мин хочет сделать Вам предложение? Ким давится воздухом, потому что такое услышать стало для него неожиданностью. — С чего вдруг такое умозаключение? — Ну, как же. Мистер Ким, вы извините меня и мою женскую логику, но когда мужчина делает дорогие подарки, проявляет много внимания, то неужели следующим шагом не будет замужество? — Нет, всё дело в том, что меня хотят повысить, совсем скоро праздники и мы будем планировать, где и как их отмечать. Всё просто. Тэхён откидывается на спинку стула, ненадолго расслабляясь и глубоко задумываясь о мнении своей помощницы. Это бред, но кажется, все намёки и вопросы заключались в том, представлял ли он когда-нибудь свою жизнь с кем-то? И это говорит лишь о серьёзных намерениях Юнги. В моменте Тэхёну становится страшно, потому что он не готов сказать «да». И что, если ему двадцать семь — это не приговор и не повод соглашаться на предложение руки и сердца. Кажется, он ещё не успел разобраться в себе, в своих чувствах. Он вправе ещё подумать и даже передумать. Ким невольно вспоминает свои первые недоотношения с тем самым Чон Чонгуком, у которого была неуклюжая рокерская причёска, как у панка, колечко в губе и дикая харизма. Тогда это было так: они встречались после рождественской ночи всего три раза, когда по-быстрому в кабинке туалета отдавались друг другу, а после их пути разошлись. Чонгук выпустился раньше, и как его сложилась судьба, Тэхён не знает, ведь дал слово, подписал дурацкий договор — не искать. Тэхён быстро вбивает в поисковой системе фамилию Чон, а после стирает, потому что все ещё помнит ту самую бумажную салфетку с подписью парня, которую выкинул в мусорку, а спустя пять минут спрятал её на задней странице диплома, как одно из достижений своей студенческой жизни. — Ну-ну, — произносит с недоверием ассистентка. — Ты что-то ещё хотела? — и с тяжёлым вздохом спрашивает Ким. — Да, у Вас, если Вы не забыли, через час фотосессия в этом месте, — она протягивает квадратный листочек с адресом. — Весь отдел уже сфотографировался, а вот лучший сотрудник года нашего отдела никак нет. — Точно! Спасибо, Сомми, можешь идти. Девушка уходит, а Тэхён собирается быстро на фотосессию, к которой вообще не готовился. Уже потом, проезжая все пробки, в лифте здания он поправляет причёску и костюм в клетку и спешит сфотографироваться, чтобы после доделать пару моментов и пойти на ужин с возлюбленным, который, по женской версии, хочет сделать ему предложение. Он заходит в зал, где в гримёрке столпились стилист и мастера по макияжу. Отклонив их предложения помочь с внешним видом, Тэхён поправляет ещё раз костюм, укладывает лаком сбившиеся в пути пряди и заходит дальше, где уже фотограф ставит свет. — Добрый день, извините за опоздание, мы успеем сделать хотя бы пару снимков? Всего один поворот головы, один мимолётный взгляд нужен, чтобы вспыхнуло то, что должно было забыться, скрыться подальше под кроватью и пылиться в коробке как приятное воспоминание. На Тэхёна изумлённо смотрит Чонгук, уже выглядящий не как озорной паренёк с алкогольной тусовки, а крепкий мужчина с чёткими чертами лица и виднеющимися из-под одежды татуировками, но всё с той же молодящей его длинной рокерской причёской и колечком в губе, что взбудораживает всё живое внутри, пробуждает давно забытое старое. — Здравствуй… — Чон замолкает лишь на мгновенье, вглядываясь в знакомые черты и карамельного оттенка глаза. — Не может быть, Ким Тэхён? Ким вновь почувствовал себя неуверенным подростком, которого заметили среди толпы серых людей. Фотограф подходит к нему и пожимает руку. Хватка у него крепкая, и даже одна мысль, как Чонгук бы грубо брал его здесь и сейчас, уносит за грани реальности. Так быть не должно. — Рад тебя видеть. — Взаимно, — тихо проговаривает Ким, проглатывая ком в горле от неловкости. — Что ж, приступим, — Чонгук показывает на стул посреди белой циклорамы. — Садись, как тебе удобно. Тэхён выпрямляет спину и делает серьёзное лицо, скрывая так свою неловкость. Впервые за несколько лет его застали врасплох. Помнит ли Чонгук о их договоре? В силе ли тот? А как сложилась его жизнь, встречается ли он с кем-нибудь сейчас? Чон делает пару снимков. У него беззаботное выражение лица, он занимается любимым делом и явно ни о чём не переживает. Щёлкает кнопкой затвора на фотоаппарате, снимает лица, видит множество красивых — а может, и не только лица, но и тела. У него наверняка много успешных контрактов, работает в кайф, зарабатывает хорошо, отбоя от девушек нет, если заметить, как на него поглядывают визажистки. — Как жизнь? — внезапно звучит из уст Чонгука вопрос. Он смотрит с интересом, закусив нижнюю губу. Зачем он делает это, вгоняет в краску, раздражая и возбуждая давно забытое старое? — Хорошо, а у тебя? — быстро отвечает Ким. — Прекрасно! Обзавёлся своей собственной фотостудией. Как тебе? — разводит руками, гордясь одним из залов в студии. Тэхён быстро оглядывается, снова натыкается на голодные взгляды девушек и вновь смотрит на Чонгука, который не обращает на них никакого внимания. — Хорошо. — Ты знаешь другие слова, кроме как «хорошо»? — в шутку бросает он, но это не смешит Кима. Тогда Чонгук оборачивается на коллег и просит их уйти, так как их работа на сегодня закончена. Когда все уходят, Ким чувствует небольшое облегчение, но главная проблема его бешеного сердцебиения всё равно стоит перед ним и фотографирует его. — Расслабься. Ты слишком напряжён, а я не кусаюсь, только если ты не захочешь этого. Тэхён тогда начинает ёрзать на стуле, пытаясь унять своё сердце, но не получается. Так не должно быть. То, что было прошлом, должно оставаться в нём, а не возвращаться вновь спустя семь лет. — Хочешь выпить? — предлагает Чонгук, вытащив из своего рюкзака пару банок пива. — Нет, благодарю, у меня после дела. — Как хочешь, но ты просто неестественный какой-то, не такой, каким я тебя помню. Тебе нужно немного расслабиться, чтобы я мог сфотографировать тебя, а не твою маску строгого босса. И Ким соглашается, принимает внутрь немного алкоголя. Ничего же не случится, если он выпьет чуточку, правда? Чонгук просит встать по-другому, делает пару кадров, а после сам отпивает за компанию. — Ты с кем-нибудь встречаешься? — внезапно спрашивает Ким не своим голосом. Откуда-то появилась в нём уверенность. Видимо, организм вспомнил прошлое и то, как немного подвыпив он начинает действовать. — Нет, — легко отвечает Чонгук, а на душе у Тэхёна облегчение. Однако, это неправильно, он ведь занят. — Ну вот, другое дело. Подойди и посмотри, что получилось. Тэхён подходит к столу, где стоит ноутбук, а там высвечиваются изображения с его спокойным и расслабленным выражением лица. Ким усмехается от магического свойства то ли пива, то ли сил Чонгука, способного сделать снимок живым, ведь по одним глазам на фотографии видно: «чертов Чон Чонгук, я сохну по тебе уже столько лет». А потом он поворачивает голову в сторону и видит довольное лицо самого Чонгука и то, как он смотрит в ответ. — Ты что-нибудь помнишь про наш договор? — внезапно полушёпотом спрашивает Чон. — Тот, что мы подписывали на салфетках? — Тэхёну до сих пор смешно от этого дурацкого контракта и того, что он его помнит. — Ага, тот самый. Чонгук подходит ближе и окольцовывает Тэхёна в своих объятиях, просто опираясь руками об стол позади парня, и вкрадчиво смотрит в черты, которые успели стереться из памяти за столь долгое время. Их губы в миллиметрах друг от друга, лишь опаляют дыханием. Ким смотрит в глаза напротив и не может ничего поделать с тем, что притягивает его как магнит. Он первым тянется за поцелуем, таким желанным, горячим, таким сладковатым от манящих губ и слегка кислым от пива. Цепляет за крепкие плечи того, о ком должен был позабыть. Чон сразу же углубляет поцелуй, вспоминая о том, как это было ещё тогда. Целуются дико, будто подростки, у которых недотрах. Чонгук уже расстёгивает пуговицы на пиджаке Тэхёна, как тот резко останавливает его. — Погоди, это неправильно, — выдавливает он из себя. А разум кричит: «Остановись! У тебя сегодня ужин с тем, кого ты любишь, с тем, кто хочет сделать тебе предложение руки и сердца! Ты не можешь ему изменить со своим прошлым!». — Ты прав, может, ко мне? — предлагает Чонгук. А Ким видит пламя страсти в его глазах, которого не видел ни у кого до этого, и соглашается слишком просто. Они забирают все вещи и едут в лифте на самый высокий этаж в этом здании, потому что квартиру приобрел Чонгук поближе с работой. — Вина, шампанского или виски? — с порога предлагает Чон, закрыв за ними дверь и медленно двигаясь в кухню. Тэхён же осматривается. Панорамные окна в пол, из светлого камня столешница и барный стол, кофейного оттенка стены и в тон диван посередине, а дальше по коридору видна большая спальня. Есть выход на лоджию со столиком для небольшой компании. Неужели он смог заработать на такую квартиру лишь одной фотографией? — На твой вкус, — отвечает Ким, оставляя вещи в прихожей. Но перед тем, как пройти дальше, берёт телефон и пишет сообщение Юнги о том, что задержится на работе и сегодня не получится встретиться. Ответ приходит сразу же: «Не страшно, только не засиживайся допоздна, закончи и поезжай домой. А поужинаем завтра.» Ким отправляет ответное «спасибо» и думает о том заветном «люблю», но не решается его писать, убирая телефон в сумку. Тэхён садится за высокий стол, и к нему подсаживается Чонгук, двигая бокал белого. — За встречу, — говорит Чон. Они чокаются бокалами, отпивая немного. За окнами сыпется хлопьями белый снег, в это время сейчас город шумит, образуются километровые пробки, а они в этом светлом месте, в тепле и вдвоём вспоминают то, что когда-то было. — Хорошая квартирка. Сам или помогла богатая особа? — Обижаешь, — дуется Чонгук, рассматривая Тэхёна, подмечая то, как он изменился спустя время. — Думаешь, я ничего не смог добиться, подрабатывая в мастерской, а затем уйдя в фотографию? — Я просто ничего не слышал о тебе, хотя совсем немного связан с фотоиндустрией. Продвижение продукта — моя специальность. — Значит, я работаю больше трёх лет на твою компанию, а ты обо мне не слышал? — удивляется Чонгук. И смеётся, когда видит такое же удивлённое выражение лица Кима, который об этом ничего не слышал. — Серьёзно? Не шутишь? Ужас, как я мог проглядеть это… Тэхён зависает в воспоминаниях о том, как ему сказали, что с ними будет работать ещё один фотограф, а он тогда прослушал имя того, не обращал внимания, полностью погруженный во что-то иное. — Ты продолжаешь заваливать горизонт на фотографиях, — внезапно говорит Чонгук. — Что? — не понимая, о чем речь, переспрашивает Ким, а потом до него доходит: — Ты смотрел мои соцсети? Ты нарушил наш договор! — Извини, не мог удержаться. Однако твои фотки ужас, кроме пары селфи на рабочем месте. А фотографии заката из ресторана удали, пожалуйста. И давай ты будешь фотографироваться у меня, тебе сделаю всё бесплатно, только не выкладывай этот кошмар, — отпив немного, предлагает Чонгук, искренне недоумевая, и, не скрывая, флиртует. — Нет! Тебе пойдёт это занятие в убыток. Зачем тебе это? — Чтобы у тебя были хорошие фотографии и мне было, что повесить на стены, — он придвигается ещё ближе, снова сокращая дистанцию между ними. Они недостаточно пьяны, чтобы не осознавать суть происходящего. — Это не смешно, Чонгук. А Чон бесцеремонно начинает медленно расцеловывать шею Тэхёна, двигаясь выше и нашёптывая: — Не шучу. Может, я хочу видеть тебя каждый день, как только проснусь? Может, я хочу видеть, как ты улыбаешься при виде меня? Может, я желаю тебя сейчас, завтра и всегда? Это звучит больше, чем три заветных слова, от которых сносит людям крышу. У Тэхёна точно снялись все предохранители, чтобы, не дожидаясь, он первым начал то, на чём они остановились ещё в студии. И вновь то безумие по молодости овладевает ими и кружит головы. В порыве страсти раскидывается одежда, не заботясь о том, что завтра она будет мятой. С каждым шагом изучаются встречающиеся им на пути в спальню стена и поверхность, чтобы не различить грани возможного. И заканчивается всё в постели, где когда-то и началось, со всплеском гортанных стонов и резких толчков, будто это то, чего они хотели оба так давно. Каждое прикосновение кажется огненным, а каждый выдох разжигает заново всё внутри. Всё забытое снова пускает бутоны того, что должно было остаться в пыльном прошлом подписью на салфетке на последней странице диплома.⋆ ˚｡⋆୨♡୧⋆ ˚｡⋆
И снова утро. Только теперь свет льётся из панорамных окон, кровать мягче и больше, до сих пор тёплая, а вторая половина снова пустая. Тэхён приседает на постели, смотрит на городской пейзаж и ждёт, когда через пару минут покажется Чонгук в одном нижнем белье, чтобы в очередной раз он мог рассмотреть его стройное, накачанное и татуированное тело, и принесёт ему завтрак. — Кофе и яйца с беконом, — кладёт на постель перед Тэхёном с улыбкой на лице. — Спасибо, выглядит вкусно, — он берёт только кружку, согревая свои ладони и отпивая немного. — Что делаешь сегодня вечером? — внезапно спрашивает Чонгук, усаживаясь в позу лотоса напротив. Ким давится кофе, потому что у него планы. Серьёзная проблема, а если быть точнее — дилемма. Сердце и мозг должны договориться между собой, с кем ему остаться, как быть дальше и как сказать обо всём Юнги. — Вообще-то у меня свидание с моим партнёром… — тихо отвечает Тэхён и смотрит на реакцию Чонгука. Чон же зависает надолго от услышанной информации. — Чёрт… — тяжело произносит он и ударяет себя ладонью по лбу. — Я дурак. Когда ты спросил о том, свободен ли я, то подумал, что ты тогда точно. Тэхёну сразу становится стыдно, что ничего не сказал, что переспал со своей первой любовью, не сообщив о том, что уже занят. — Ты не виноват, — начал выкручиваться Ким, — у нас был договор, помнишь? Будем считать, что это была сделка нашего контракта и ничего более. — Я же практически в чувствах тебе признался, — выдаёт Чонгук, больнее делая самому Тэхёну, которому от этого факта не лучше. — Я дурак, нужно было сделать это раньше, но… — В смысле раньше? Тэхёну есть перехотелось совсем, кусок в горло не лезет, так как сейчас раскрывается то, о чём, возможно, он ждал услышать давным-давно. — Я не хочу лезть в твои отношения. Портить то, что у тебя есть. — Говори уже! — настаивает Ким. — Ты мне понравился ещё тогда, в университете. Всё время смотрел на тебя, но не мог подойти. А потом на той вечеринке ты сам подошёл. И я не мог поверить в то, что у нас вообще что-то могло получиться. — Ты вправду дурак! — выкрикивает Ким, резко встав с постели и быстро собираясь. Он на ходу надевает трусы, потом рубашку и брюки, ища пиджак и украшения под кроватью и по всей квартире. — Тэхён, погоди, я могу всё объяснить, — уже в панике Чонгук бегает по квартире за парнем и пытается остановить и успокоить его. — Нет, это я дурак. А знаешь, что? Ты был моим первым и тем самым, с кем я желал переспать, а когда ты предложил тот дурацкий договор, я поверить не мог своему счастью. Думал, что может, ты что-то разглядишь во мне, и каждый раз чувствовал себя использованным, — он продолжает собираться, надевая уже пальто и ботинки. — А знаешь, что самое отвратительное? Что я тоже хотел признаться, но не смог. Твоя репутация не позволяла, моя неуверенность и твои слова «помни про контракт». Я всё это время думал, что мы друг другу никто, кроме тех «друзей», с кем можно потрахаться. И не выслушав даже мнения Чонгука, Тэхён захлопывает дверь. Он раздражен, разгневан тем, что сегодня должно решиться его будущее. Юнги — стабильный, приличный и правильный человек, или Чонгук — чёрт, у которого тараканы в голове, детская наивность и власть в руках и в красоте? На улице холодный зимний ветер даёт свои морозные пощечины, чтобы пробудить разум успешного человека, который добился всего сам, но так ошибся в личной жизни. Город с утра кипит, все готовятся к приближающемуся празднику, докупают ёлки и украшения в дом. Разговоры большинства идут о том, где они будут праздновать Рождество, а Киму бы решить с кем. Он едет на работу, включает радио, а там звучат лишь новости, любовные песни и советы о том, как правильно отпраздновать. Тэхёну не верится, что всё так случилось. Он много думал, много печалился о том, что чувства не взаимны, а оказывается всё проще. Нужно было лишь однажды спросить, нарушить договор, как сделал это Чон, и понять, что всё возможно и реально. Просто поверить в это, и сказка могла ожить по волшебству.⋆ ˚｡⋆୨♡୧⋆ ˚｡⋆
Целый день Ким загружал себя работой и никак не мог выкинуть из головы слова Чонгука. «Ты мне понравился ещё тогда, в университете.» «Может, я хочу видеть тебя каждый день, как только проснусь?» «Может, я хочу видеть, как ты улыбаешься при виде меня?» «Может, я желаю тебя сейчас, завтра и всегда?» Это невыносимо. Чон вошёл так внезапно в его жизнь и перевернул всё внутреннее спокойствие и тот стержень уверенности, которые Ким строил годами. Это нечестно, несправедливо. Сейчас, уже вечером, он сидит за столиком в одном из дорогих ресторанов города и ждёт Юнги, с которым ему нужно серьёзно поговорить. Мин появляется скоро, целует в лоб, так извиняясь за опоздание, и заказывает их любимые блюда. Тэхён же нервничает, руки потеют, а сердце бешено бьётся не от любви, а от факта того, что прошлую ночь он провёл не с тем и в добавок соврал. — Как работа? — интересуется Юнги. А Ким словно язык проглотил, не знает, что ответить. — Хорошо, а как твоя? — Тоже замечательно. Недавно с коллегой сделали крупную поставку, так что все праздники я буду только твоим. Повисает неловкое молчание. Затем им приносят блюда, и они спокойно едят в тишине. Ким чувствует себя не в своей тарелке, будто не должен находиться здесь. Юнги всё время поглядывает, скромно разговаривает о своих делах, все ждёт какой-либо реакции от партнёра. — Всё хорошо? — вдруг спрашивает Мин, уже доев свои блюда, а Ким всё возится в тарелке. — Да, просто не сильно голоден, — неловко улыбается он, чтобы не создавать ещё больше неловкости. — Тогда у меня есть кое-что тебе сказать. И в этот момент Тэхён видит, как из своего кармана Юнги достаёт тёмно-синюю бархатную коробочку. У Кима начинается паника, ведь женская интуиция его ассистентки не подвела, и теперь ему хотят предложить следующий шаг для развития отношений. — Тэхён, я знаю, мы давно вместе. У нас всё серьёзно и я вижу в тебе своего спутника жизни, того, кто может пробить во мне страсть и желание жить, поэтому… — Я изменил тебе, — резко выпаливает Ким. Хуже быть не может. А что ему остаётся, скрывать и продолжать врать, зато с кольцом на пальце? Ну уж нет, лучше показаться мразью сейчас, чем скрывать это всю жизнь от человека, который этой лжи не заслуживает. Недоумение вместе с горестью на лице Юнги — самое худшее наказание. Тэхён точно испытывает тёплые чувства к нему, но это не то, по сравнению с тем, что он чувствует к Чонгуку. Чон возбуждает, дарит то, что не должно быть, а с Юнги просто комфортно, стабильно и спокойно. Видимо, Ким тот, кому нужны американские горки, страсть на всех поверхностях в квартире, а не стандартное миссионерское. — Когда? — с нотками злости спрашивает Мин. — Вчера. Тэхёну стыдно, да так, что он готов согласиться на вечное горение в аду, в каком-нибудь демоническом котле, потому что заслужил. Щёки горят от стыда, глаза отводит в сторону, смотрит на снежный пейзаж города. — Почему? — Юнги спрашивает с такой не присущей ему в их разговорах холодностью, что может означать лишь одно: так он принимает сделки. А значит, взвешивает решение. — Дело не в тебе, — решает начать с утешительного, — просто я понял, что мы хороши, как друзья, партнёры, но никак не… — он косится на коробочку, которую до сих пор держит в своих руках Юнги. — Мне жаль, что так случилось, Юнги. — Мне тоже, — Мин резко встаёт со своего места, убирает всё в сумку и со спокойным тоном в голосе и с явным разочарованием говорит: — Я мог бы простить тебе всё, скажи ты, что это по пьяни или случайность. Однако, ты дал мне понять, что я не был кем-то большим для тебя всё это время. Мне жаль лишь моего драгоценного времени, которое я потратил, чтобы в итоге услышать это. И он уходит, ведь не о чем больше разговаривать. В груди щемит, но не от правильного выбора, а от правды, которую Юнги произнёс. Тэхён сам виноват, что пудрил ему мозги, что держал при себе, потому что удобно, а в голове все кричало: «нужно другое». Ужин остывает. Еда была оплачена Мином, как и бутылка дорого шампанского, которую забирает Тэхён, чтобы напиться этой ночью.⋆ ˚｡⋆୨♡୧⋆ ˚｡⋆
Ким сидит в домашней одежде в своей квартире, одиноко пьёт шампанское и смотрит дораму по телевизору, не вникая даже в сюжет. Ему надоело всё. Жизнь отстой, а отношения в ней ещё хуже. Он не разобрался в себе, тогда зачем ему искать кого-то, с кем провести Рождество и далее Новый год. Ему хочется плакать, но он не станет лить слёзы из-за своей же глупости, как и писать сообщения с извинениями не станет. Оба взрослые люди, понимают, что продолжения быть не может. Остаётся только удалить номера друг друга и разойтись, как в море корабли. В дверь раздаётся звонок. Встрепенувшись, Тэхён подходит открывать её. Он не ждёт гостей, но почему-то сердце бьётся от мысли, что за ней стоит Юнги, который, наверное, захочет какой-нибудь компенсации за психологический ущерб или ещё чего-нибудь. И как только он открывает дверь, перед ним стоит Чонгук. — Уходи, — быстро поговаривает Ким. — Можно с тобой поговорить? — придерживает дверь, чтобы Тэхён не мог её закрыть у него перед носом. — Нельзя, проваливай. — Не выходи за него. Эти слова заставляют остановиться, посмотреть в глаза цвета тёмного кофе и увидеть в них отчаяние. Как он посмел после сказанного явиться и просить о подобном? — Почему же? — спрашивает, даже не зная зачем. — Тебе нравится секс с ним? — задает встречный вопрос. — Думаешь, в отношениях главное только секс? — слегка повышает голос Ким. — Он явно не тот, кто тебе нужен. — Ты серьезно пришёл обсудить именно это? — ярко возмущается. — А как же стабильность и комфорт? В отличие от некоторых, он надёжный, умеет любить и ухаживать, а не поматросил и бросил; не составляет тупые контракты, которые держатся на обещаниях и каких-то подписях на салфетках. И секс отличный! — Не обманывай себя, Ким, — Чонгук медленно, но уверенно перешагивает порог, продолжая смотреть в карамельные глаза, наполненные яростью и негодованием. — Тебе то откуда знать? Мы виделись последний раз семь лет назад, после твоего экзамена, где ты сказал, что «это было лучшее окончание дня», а после появляешься в моей жизни так неожиданно, будто давно в ней оставил за собой местечко. Так вот, это не так. Проваливай, Чонгук! Тэхён указывает ему на выход, а Чонгук просто закрывает за собой дверь, явно давая понять, что не собирается уходить. Ким багровеет то ли от алкоголя, то ли от злости. Ему хочется колотить его, избить Чонгука, чтобы тот понял, что так делать нельзя. Однако Чон успевает схватить Кима за запястья и в самые губы произнести: — Я люблю тебя. — Тэхён тяжело дышит. Ему больно сейчас слышать эти слова, а потом он вновь заглядывает в глубины темных глаз. — Я был глупцом, который прикрывался своей репутацией, чтобы ты заметил меня. Я дурак, который не осмелился сказать этого раньше. Я просто чувствую, что с тобой мне хорошо, не как с другими. И дело не только в сексе, а просто в этом простом дурацком завтраке тебе в постель, в твоей скромности и румяных щеках, когда ты выпьешь. Всё в тебе, когда ты злишься, в тебе, когда ты согласился на этот договор, который помнишь и не нарушил до сих пор. Я готов смириться сейчас с чем угодно, кроме того, что ты мне откажешь и даже не дашь шанса проявить себя, показать себя с другой стороны и стать лучше рядом с тобой. Это точно алкоголь расслабляет разум, даёт понять, что он совершает очередную ошибку. Однако сердце снова в бешенном ритме стучит, дает сигналы, что да — это оно. — Долго репетировал? — невпопад бросает Тэхён. — Вообще-то нет, — сбившись с толку, отвечает Чонгук, отпуская руки парня. — Я почти поверил, — произносит Ким, ещё раз осматривая Чона. А потом рано или поздно сорвало бы крышу. Он делает один резкий шаг вперёд, впивается в губы с металлическим кольцом, обвивает руками шею, чтобы не отпускать. И снова все идёт по кругу. Поцелуи, одежда, теперь несдержанные слова, потом стоны и всё заканчивается следующим утром, когда Ким снова просыпается один, а ему несут его завтрак. В этот раз кофе с корицей и тосты с вырезанными внутри фигурками звезды и ёлочки, залитые яйцами. — С Рождеством! — говорит Чонгук раньше, чем Тэхён успевает спросить. Ким сразу же смотрит на дисплей телефона, чтобы взглянуть на дату, и не верит своим глазам, что совсем забыл об этом дне. Его целуют в щёку, пока он продолжает удивляться. Чонгук присаживается рядом и откусывает один из тостов, качая головой, явно довольный своим завтраком. — С Рождеством, — отвечает Ким и с облегчением целует, так благодаря за завтрак и за всё то, что тот натворил в его жизни. Кто-то выпьет за счастье, кто-то загадает его себе на Рождество, а кто-то возьмёт его в свои руки и больше никогда не отпустит.