***
Они вернулись в Фонтейн через пару дней. Навия пригласила их в кафе Люцерна, уверяя, что там они попробуют самую нежную «Белоснежную росу» к чаю. Паймон долго уговаривать не пришлось — та всегда была «за» всеми руками за то, чтобы поесть. Но отпустить ее одну Итер не мог, поэтому они отправились вместе. В глубине души путешественник надеялся где-нибудь случайно встретить фокусника. Паймон что-то восторженно обсуждала, указывая маленькими ручками то в одну точку кур-де-Фонтейна, то в другую. Путешественник практически не слушал свою подругу, словно на автомате направляясь в сторону кафе. Поэтому он резко пришел в себя, когда столкнулся с кем-то плечом. Эта стычка заставила его остановиться и обернуться. Лини подбежал к парню, выглядя максимально виновато, и аккуратно протер его плечо. — Извини, Итер, я не заметил тебя. — парень неловко улыбнулся, приподнимая темного цвета цилиндр в качестве приветствия. — Рад видеть тебя. Что снова привело тебя в наш город? Паймон перестала трещать сама с собой и подлетела к ребятам. Видимо, она что-то ответила фокуснику, раз у них завязался разговор, но путешественник не особо вслушивался. При виде Лини в голове сразу всплыли все мысли, которые атаковали его разум и чувства, поэтому ему было просто сложно смотреть на фокусника и НЕ думать о том, о чем уже успел подумать. Однако сам Лини обратился к нему и уже ожидал хоть какой-то реакции, пока Итер лишь хлопал глазами в ответ. — А? — неловко переспрашивает Итер, протирая одну руку второй. Лини лишь мягко улыбается, склоняя голову вбок. — Я говорю, ты хорошо выглядишь сегодня. Желаю хорошо провести время с Навией. Может, еще увидимся. — фокусник поднимает руку, мягко проводя тыльной стороной пальцев по щеке путешественника, а после, улыбнувшись Паймон, уходит. Итер смотрит иллюзионисту вслед, чувствуя, как щеки заливаются краской. Через мгновение, понимая, что произошло, он отворачивается в противоположную сторону, прижимая ладони к лицу. Последний раз он так чувствовал себя только в Ли Юэ, но это было давно. Уже очень давно. — Эй, путешественник, ты в порядке? — Паймон сделала круг вокруг парня и снова выскочила перед его лицом, нахмурившись. — Ты весь красный! Ты точно хорошо себя чувствуешь? Кивнув больше на автомате, чем осознанно, парень направился дальше. Маленький шарик серьги, прикасаясь к горячей щеке, ощущался очень холодным. Мысли пчелиным роем шумели в голове, и сложно было зацепиться за какую-нибудь одну. Хотелось бы ему сейчас отправиться в чайник и запереться в своей комнате, чтобы просто проораться в подушку и выдохнуть, но им с Паймон предстояло еще встретиться с Навией. — Путешественник! Паймон! Навия уже ждала их рядом с кафе. Девушка, как всегда, выглядела прекрасно. Хотел бы Итер сказать что-то еще, но вместо голубых глаз он видит сиреневые, а вместо лица — рисунок в виде капли на щеке и игриво высунутый язык. Ему определенно что-то надо с этим делать, но сначала он проведет время с Навией. Поэтому, подходя к девушке, он приветливо улыбается в ответ и присаживается за столик.***
— Эта «Белоснежная роса» и правда так хороша, как и говорила Навия! А еще этот грибной крем-суп и фуа-гра. — Паймон мечтательно вздохнула, улегшись на спину в воздухе. Они попрощались с Навией около десяти минут назад и уже шли к выходу из города. И все эти десять минут Паймон не переставала вздыхать о том, насколько была вкусной еда в том кафе. Кажется, эту девчушку в жизни не волновало ничего, кроме вкусной еды и моры. За столько времени вместе он уже привык к такому, поэтому в их рюкзаке всегда была пара блюд, чтобы Паймон не голодала во время долгих передвижений. — Путешественник! Итер обернулся, услышав оклик. Лини подбежал к ним, все также игриво улыбаясь. Его глаза по-кошачьи блистали и, если честно, тут вопрос возникал, кто из них кот — он или его сестра. — Как прошла встреча с Навией? Судя по виду маленькой Паймон, еда была вкусной. — фокусник посмотрел на белокурую спутницу Итера, хмыкая. — Может, вы согласитесь составить мне компанию? Итер не успел ничего ответить, как Паймон со стороны тяжело вздохнула, да так, словно тащила на себе всю тяжесть этого мира. — Вы как хотите, а я хочу спать. Я слишком много съела, чтобы еще куда-то идти-и-и… — создание устало зевнула, вытянув ножки и ручки в разные стороны. — Ты сможешь добраться сама? — путешественник покачал головой и достал карманный телепорт в чайник, похожий на обычную бумажку с написанными на ней иероглифами. Он протянул эту бумажку Паймон. — Я умею пользоваться телепортом, спасибо. — девчушка взяла бумажку и, показав Итеру язык, а Лини помахав рукой, испарилась. Путешественник лишь покачал головой на это, а после повернулся к наблюдающему фокуснику. Лини мягко улыбнулся и, качнув головой, направился по улице города, ведущей к выходу. — Что ты дал ей? — поинтересовался иллюзионист, убрав руки за спину. Ему не хватало покачивающегося хвоста за спиной. — А? А, это. Это карманный телепорт в чайник. — заметив недоуменный взгляд спутника, Итер поспешил объясниться: — Когда мы были в Ли Юэ, одна женщина подарила нам Обитель Адептов. Это такое уединенное место, куда можно попасть только по приглашению. Поскольку мы постоянно путешествуем и не можем позволить купить себе дом, эта обитель стала нашим домом. — Только по приглашению? И как же получить это приглашение? — Лини заинтересованно склонил голову в бок, наблюдая за путешественником. Тот не смог снова не отметить в своей голове, что парень очень похож на кота. Может, жизнь с сестрой, которая каким-то образом относится к кошкам, сыграла свою роль. — Получить его от меня. Итер посмотрел на своего спутника, который лишь загадочно улыбнулся и снова повернулся вперед. Путешественник почувствовал себя неловко. Ему оставалось лишь надеяться на то, что фокусник не замечал того, как он менялся в его присутствии. Самому же Итеру казалось, что его сердце колотится так сильно, что это слышат все в округе. Возможно, все же имей фокусник пару кошачьих ушей, он бы это заметил. — Куда вы направитесь дальше? После Фонтейна? Вопрос вывел парня из раздумий. Подняв голову, он неопределенно пожал плечами. — Натлан, наверное. Но мы пока не собираемся уходить. Я чувствую… обязанность помочь вашему городу в ситуации с пророчеством. Будет обидно узнать через пару месяцев, что вместо города осталась одна большая лужа. Иллюзионист замер на мгновение, а потом тихо засмеялся, жмуря глаза. Итер слегка недоуменно посмотрел на спутника, почувствовав себя неловко. — А? Я сказал что-то не то? — неловко спросил парень, перебирая в пальцах локоны лежащей на плече косы. — Видимо, ты считаешь своей обязанностью помогать всем? — фокусник мягко улыбнулся, снова обращая взгляд на путешественника. — Столько историй ходит о том, как великий герой спас Мондштадт от злого дракона, смог освободить и открыть Инадзуму для всего Тейвата, и еще много, много подвигов. Почему ты решил, что ты должен все это делать? Если бы Лини знал, сколько раз Итер задавался этим вопросом. Проблема в том, что у него не было выбора. Хотел ли он действительно всем помогать? Все, чего он хотел — это найти сестру. Но единственным человеком (если его таковым можно назвать), кто действительно помогал в этом, был Дайнслейф, но сейчас он снова исчез, и путешественник просто шел дальше. Он продолжал придерживаться своего плана: попытаться узнать у всех Архотнов, знают ли они что-нибудь про Люмин. У него не было других вариантов. Натянув улыбку на лицо, путешественник снова повернулся к своему спутнику. — А кто, если не я? — Итер непринужденно пожал плечами, разведя руки в стороны и продолжая улыбаться. — Предлагаешь, бросить вас? Нет, спасибо. Итер по глазам понял, что Лини едва ли поверил в то, что он делает это просто потому что хочет. Но у него сейчас не было сил придумывать какие-то отговорки, он совершенно точно не хотел этим заниматься. Но и иллюзионист не стал выпытывать правду, а лишь кивнул и посмотрел вперед. — Хочу пригласить тебя к себе. Зайдем? — парень склонил голову на бок и довольно улыбнулся, получив утвердительный кивок. Они не дошли до выхода из города, сворачивая в сторону. Пройдя еще немного, они подошли к дому, выполненному в стиле всех строений в городе: бежевые кирпичные стены и прозрачно-голубой купол-крыша. Фонтейновская архитектура отличалась от других городов. Ближе всего к ней была архитектура Мондштадта, но там больше преобладал готический стиль, что было особенно заметно по главному храму города. Фонтейн был светлее, но казался куда более нагруженным деталями. Они поднялись на верхний этаж и прошли по коридору почти в самый конец. Видимо, в этом доме было несколько квартир, и в одной из них проживали близнецы и Фремине. Зайдя внутрь, Итер огляделся по сторонам. — А Линетт дома? — Мм, нет, она ушла на встречу с Фремине. — произнес Лини за его спиной, закрывая за собой дверь. Кивнув, путешественник прошел дальше по комнате, оглядываясь. Солнце уже зашло, поэтому в квартире было темно. Единственное освещение исходило от восходящей луны за окном, но этого, очевидно, было недостаточно, чтобы детально что-то разглядеть. Почувствовав движение где-то со стороны, Итер отшатнулся больше инстинктивно, тут же чувствуя прикосновение чужой руки на своем боку. Через мгновение зажегся свет, и Эфир смог увидеть лицо Лини. — Аккуратнее. — иллюзионист улыбнулся, аккуратно переложив ладонь с бока на спину путешественника. — Ты так отшугнулся, словно я на тебя напал. Я испугался, что ты ударишься. Парень вытянул свободную руку и постучал пальцем по напольной вешалке. А после, снова улыбнувшись, повесил шляпу на эту же вешалку и прошел дальше по небольшому коридорчику. Наконец придя в себя, путешественник поспешил следом за ним в его комнату. — Извини! Это само получилось. Мы часто ночевали на улице в путешествиях и из-за этого приходилось быть постоянно начеку. — Итер неловко протер плечо, заходя в комнату фокусника. — Все нормально, я понимаю. Ты бы не стал на меня нападать просто так, верно? — на лице Лини промелькнула игривая улыбка, когда он закрыл за путешественником дверь. Видимо, у каждого из троих была своя комната. Что ж, можно понять, ведь они уже взрослые люди, чтобы жить всем в одной. Итер не видел комнат остальных двух, но комната Лини показалась ему достаточно уютной, хоть и хаотичной немного. Настенные светильники освещали комнату, позволяя рассмотреть помещение. Такие же светлые обои, что и во всей квартире, кровать, укрытая бордовым пледом, шкаф и стол у стены. На стене над столом висели полки с книгами, а стена над кроватью была украшена вырезанными афишами их с Линетт выступлений. Путешественник подошел ближе, рассматривая картинки. Видимо, они выступали и в других регионах, но это были какие-то одноразовые и не особо популярные выступления, потому что Итеру не приходилось о них слышать до вступления на земли Гидро Архонта. Однако какие-то афиши даже на эти выступления существовали и, судя по всему, были нарисованы просто от руки. Правда, Итер так и не мог понять, кто их рисовал. Парень почувствовал то, как Лини подошел к нему сзади, пока сам он разглядывал эти рисунки. Правда мысли его крутились уже вокруг самого иллюзиониста, а не его выступлений. И хотя Лини ничего такого не делал, сердце путешественника уже колотилось как бешеное. Неужели он настолько сильно погрузился в этого фокусника? От Лини исходил аромат томной вишни. Такой, больше пьянящий аромат, который до странного очень подходил фокуснику. Видимо, все что есть в этом мире бордовое, теперь будет ассоциироваться только с ним. Хотя был у путешественника знакомый из Мондштадта, который даже близок к индустрии вина, но там все равно не то. Иллюзионист опустил голову на плечо путешественника, тоже рассматривая висящие картинки на стене. Даже если он и почувствовал волнение, исходящее от его спутника, то тактично не стал акцентировать на этом внимание. — Мы были в Ли Юэ и Сумеру. До Мондштадта не дошли. — он говорил негромко, но его было хорошо слышно в звенящей тишине в комнате. — Я слышал, в Мондштадте делают вкусное вино. Кажется, винокурня «Рассвет»? Одуванчиковое вино. Мы пробовали его в Ли Юэ, у какого-то старичка в таверне, но, мне кажется, это было не мондштадтское. Втянув носом воздух, путешественник протер ладони, пытаясь успокоить и бешеное сердце, и резко спертое дыхание. — Я знаком с человеком, который руководит винокурней. И, подозреваю, что знаю того старичка и таверну из Ли Юэ, где вы попробовали вино. Я приносил ему одуванчики из Мондштадта. Наверное, он таки сделал из них вино. — ответил Итер, повернув голову в сторону и тут же натыкаясь на внимательные сиреневые глаза, что следили за ним. Фонтейновец улыбнулся и опустил взгляд на губы путешественника. Поднимая глаза, Лини видит уже смущенно покрасневшее лицо парня, который смотрит куда-то в сторону, куда угодно, но не на него. Фокуснику не надо было спрашивать о том, что происходит, все буквально было написано на лице блондина. Фатуи поднял руку, мягко проводя пальцами по щеке путешественника. На его руках уже не было перчаток, поэтому он мог почувствовать, какой горячей была кожа на лице у парня. — Я сегодня уже говорил это, но скажу еще раз. — он аккуратно повернул голову Эфира к себе, придерживая за щеку, и стоило ему столкнуться с янтарными глазами парня, как игривая улыбка сошла с лица. — Ты очень красивый, Итер. Можно?.. Получив едва заметный кивок, или, может, движение глаз, которое можно считать за согласие, парень мягко прильнул к желаемым губам, прикрывая глаза в удовольствии. Не один Итер сходит с ума в данный момент, и моменты до этого, просто у Лини получалось лучше это скрывать. Каким-то образом он понимал, что ему самому придется сделать первый шаг навстречу, и он уже сделал его. И понял, что Итер этого тоже ждал. Блондин повернулся к Лини всем корпусом, мягко обвивая руками шею. Фокусник обвил одной рукой голую талию путешественника, а второй, заведя ее за спину парня, аккуратно потянул за резинку, распуская светлую косу. Волосы красивыми волнами разошлись за спиной путешественника, и Лини не удержался от того, чтобы не забраться в них пальцами нежно. Реакция была моментальной: Итер приглушенно простонал в губы фокусника и отпрянул, разрывая поцелуй. Отпустив шею, парень спрятал лицо в ладони и уткнулся в грудь фокусника. Тот, недоуменно моргнув, лишь тихо засмеялся и мягко обнял путешественника. — Ох, Архонты. — пробормотал Эфир в ладони, чувствуя, как щеки горят адским пламенем. — Я так с ума сойду. Иллюзионист улыбнулся и уткнулся щекой в затылок путешественника, одной рукой мягко поглаживая спину, а пальцами другой нежно перебирая светлые локоны. В его голове творился такой же ужас, наверняка, как и у путешественника в данный момент. Итеру хотелось раствориться самому, как тот жандарм в оперном театре, стать просто лужей, лишь бы убежать от этих мыслей и чувств. Ему нравилось это, он не отрицал, но почему-то ему было так неловко от того, как он этим наслаждался. Как ему было приятно находиться в объятиях Лини, прижиматься к нему, дышать его запахом. Целоваться с ним. Ему не хотелось уходить. Выдохнув в ладони, Итер поднял голову, убирая с лица прядки челки. Лицо Лини оказалось неожиданно близко к его собственному, а сиреневые глаза внимательно наблюдали за тем, что он будет делать дальше. Путешественник положил одну ладонь на щеку фокусника и, притянув ближе, прильнул к губам, утягивая в поцелуй. Он мог поклясться, что почувствовал улыбку фонтейновца. Лини сделал шаг вперед, мягко подталкивая блондина к кровати. Не разрывая поцелуя, они аккуратно легли на мягкий бордовый плед. Оперевшись одной рукой на подушку рядом с головой путешественника, второй рукой фокусник мягко провел по его боку и животу. Кожа того сразу покрылась мурашками, а сам он чуть прогнулся в пояснице, поддаваясь на ласки. В данный момент он был несказанно рад тому, что Паймон не присоединилась к их прогулке, а отправилась в обитель. Он бы вряд ли смог объяснить ей, что в данный момент происходит в комнате фокусника… И в его собственной голове. В его животе определенно завелся рой бабочек, который приятно щекотал изнутри. Итер мимолетно понадеялся, что это хотя бы кристальные бабочки. Должен же быть от них хоть какой-то толк… Отпрянув от губ путешественника с влажным звуком, Лини опустил голову ниже, припадая к стройной шее и проводя дорожку нежных поцелуев. Итер едва сдерживался от того, чтобы не захныкать в голос, такие сильные эмоции у него вызывало все, что сейчас происходило. Он чувствовал, как горела кожа на щеках и в тех местах, где прикасались губы Лини. С каждым мгновением он жаждал этих поцелуев все больше и больше. В какой-то момент прикосновения фокусника стали настолько невыносимы, что Итер перехватил блуждающую по его телу руку и переплел пальцы. Кажется, это отвлекло Лини, ведь в следующее мгновение он поднял голову, слегка взволнованно посмотрев на путешественника. — Все нормально? Я что-то не так сделал? — негромко проговорил он, бегая взглядом по янтарным глазам напротив. Итер лишь покачал головой, подняв свободную руку и мягко убрав пепельные волосы фокусника ему за ухо. — Все хорошо. — улыбнувшись, путешественник поднял голову и мягко чмокнул губы Лини, а тот уже сам прильнул к нему в поцелуе. Тишину комнаты нарушали влажные звуки поцелуев и шуршание одежды. Пальцы путешественника путались, расстегивая пуговицы блузы Лини. Корсет уже был снят, и лежал в стороне, а вскоре к нему присоединилась и блузка. Плащ Итера уже лежал где-то на полу, случайно соскользнув в кровати, и сейчас Лини стянул с него футболку, откладывая в сторону. В комнате уже становилось тяжело дышать, слишком много горячего воздуха они выдыхали, если их губы не сливались в поцелуе. Светлые локоны путешественника были растрепаны, разбросаны по всей подушке, и фокуснику было очень тяжело оторваться от этого вида: полу-обнаженный Итер, чьи щеки уже давно были цвета спелого томата, губы были влажными и краснели от поцелуев, а сам он тяжело дышал и выглядел до того смущенным, что сердце Лини рисковало просто защемить. — Ты красивый. Ты такой красивый, Итер. Ты просто невероятный. — лихорадочно шептал иллюзионист, покрывая поцелуями плечи, покрытые старыми, уже побледневшими шрамами. — Ты так прекрасен. Никакие шрамы не испортят тебя… Наконец, оторвавшись от поцелуев, Лини зачесал назад пепельные волосы, которые мешающимися локонами болтались у лица, и, вытянувшись, вытянул из тумбы рядом флакон с маслом. Поставив его рядом с кроватью, парень повернулся обратно к путешественнику, положив ладони на пояс брюк. — Скажи, если я что-то сделаю не так, хорошо? Не молчи. — получив кивок в ответ и взгляд янтарных глаз, в которых плескалось сплошное доверие к фокуснику, тот аккуратно подцепил пояс брюк путешественника и стянул их с него, открывая бледные ноги, покрытые рваными полосочками бывших шрамов. Шрамы были по всему телу Итера. Лини прекрасно понимал природу их появления. Путешественник постоянно был в сражениях и путешествиях, столкнулся с множеством препятствий на своем пути, сражался с драконами. Если бы после всего этого его кожа оставалась идеально чистой, это было бы сродни волшебству. Но Лини было достаточно того, что сам путешественник был волшебным. Фокусник мягко провел пальцами по шрамам на животе путешественника. На животе шрамов было больше всего, что было связано с тем, что живот у путешественника постоянно открыт. Лини, если честно, не понимал, как Итер может так ходить в плане защиты, потому что живот является чуть ли не самым уязвимым местом в плане ранений, но ему оставалось лишь надеяться на то, что боевые навыки знаменитого героя достаточно хороши, чтобы не получать ранений в этой области. Итер сам расставил ноги в стороны, своими движениями выводя иллюзиониста из задумчивости. Подняв голову, Лини увидел лишь смущенное лицо путешественника, который, чуть нахмурившись, смотрел куда-то в сторону, обхватив себя руками. Такой у него сосредоточенный и смущенный вид был, что фокусник едва сдержался от того, чтобы не засмеяться от нежности и чувств, переполнявших его, лишь мягко улыбнулся и открыл бутылек с маслом. Смазав пальцы пахучей жидкостью, парень подсел ближе, опуская руку под путешественника. Просунув ладонь между ягодиц и нащупав место входа, иллюзионист мимолетно глянул на Итера, чтобы убедиться, что все еще в порядке. Тот же выглядел все еще таким же смущенным, но не похоже было, чтобы его это смущало. Убедившись, что все нормально, фокусник аккуратно надавил пальцами, медленно проникая внутрь и не отрывая взгляда от лица путешественника. Итер сморщил нос, поджав пальцы на ногах, и прикрыл глаза, но не отдалился. Лишь дыхание стало чуть более учащенным, по мере проникновения пальцев Лини внутрь него. Ощущения были странными, несколько некомфортными, определенно смущающими, но не приносящими боли. Пожалуй, у него слишком давно не было такого опыта, поэтому сейчас ему понадобится время, чтобы снова свыкнуться с этими чувствами. Лини был максимально нежен. Кажется, фокусник достаточно сильно зациклился на том, как путешественник отзывается на его ласки, что старался сделать все как можно аккуратнее. Через время пальцы уже спокойно скользили внутри, а путешественник вполне активно отзывался на эти ласки, даже не пытаясь сдерживать тихие стоны. Лини соврет, если скажет, что ему это не нравилось. Ему нравилось наблюдать за раскрасневшимся лицом путешественника, который поддавался лишь ближе, морща нос и кусая губы. Почувствовав пустоту там, где были пальцы секунду назад, Итер разочарованно выдохнул и открыл глаза. В голову словно напихали ваты: не было никаких мыслей, только ощущение мутности и загруженности. По телу разливалось приятное ощущение неги, но чувствовал он себя так, словно был одурманен какими-то травами. Последний раз такое было, когда он был в джунглях Сумеру и наткнулся на какой-то цветок. Но сейчас он был в Фонтейне, лежал с раздвинутыми ногами перед местной легендой и его член прижимался к шраму на животе, пока сам он подмахивал задницей к секунду назад разрабатывающим его пальцам. Лини обхватил парня под коленями и подтянул ближе к себе, заставив того недоуменно мяукнуть от неожиданности. Его собственный фаллос был покрасневшим и тек, так что Итер примерно представлял, как тому хочется разрядки. Фокусник поднял голову, смотря на путешественника. — Говори, если будет больно. Хорошо? — попросил иллюзионист, на что Итер кивнул больше интуитивно, не в силах отвести взгляда от Лини. Его глаза блестели, всем своим видом показывая желание, выглядело это даже немного пугающе, но завораживающе. Лини кивнул в ответ и, отпустив одно колено своего любовника, взялся рукой за свой член, направляя. Аккуратно надавив на сфинктер, парень вошел сначала только головкой, а после, не услышав возражений или стонов боли, медленно поддался вперед, постепенно заполняя Итера изнутри. Проникнув наполовину, фокусник остановился, ухватившись за колени путешественника. Ощущение теплоты и первоначальной сжатости мышц приносили просто головокружительные чувства, и ему приходилось прилагать много усилий просто для того чтобы не кончить прямо сейчас. Переждав пару мгновений, парень выпрямился и поддался вперед, проникая полностью. Итер зажал рот ладонью, сдержав отрывистый стон. Ощущение заполненности настигло резко, настолько, что он инстинктивно выгнул поясницу и всхлипнул. Было некомфортно и даже немного больно, но эти ощущения быстро были приглушены приятным удовольствием, когда Лини начал двигаться, ударяясь бедрами об ягодицы путешественника. Комнату наполнили звуки стонов и ударов одной кожи об другую. Как бы путешественник не старался, но сдерживать рвущиеся наружу стоны не получалось, чувства переполняли его с головой и грозились вылиться, как вода за края чересчур наполненного стакана. Он несколько раз пытался сфокусировать взгляд на Лини, таком напряженном и покрасневшем от удовольствия, но перед глазами все плыло от слез, невольно текущим по щекам. В какой-то момент Лини взял путешественника за талию и перевернул на бок, нависая над ним и упирая руками в кровать. Смена позы особенно ощутилась внутри резко стрельнувшим удовольствием. Путешественник взял в ладонь свой член, быстро проводя рукой и чувствуя приближение разрядки. Ждать долго не пришлось, и уже через пару мгновений Итер застонал, зажмурив глаза и сжав в ладони фаллос под головкой, пока на красный плед выплескивалась сперма. Почувствовав дрожь любовника, Лини открыл глаза, постепенно замедляясь. Лицо Итера передавало весь спектр эмоций, что тот сейчас ощущал. Он кусал губы, морщил нос, щеки краснели пуще самого спелого помидора. В голове фокусника проскользнула мимолетная мысль о том, что он очень хотел бы запечатлеть этот вид на фотокамеру. Остановившись, иллюзионист плавно вышел из тела путешественника. Его собственный фаллос сочился, но заканчивать внутрь было бы ошибкой. Почувствовав отстранение, Итер открыл глаза и обернулся на Лини, который сейчас, убрав волосы с потного лица, взял свой член рукой и быстро двигал ею, подводя себя к разрядке. Вытянув руку, парень мягко ухватился ладонью за запястье фокусника, тут же привлекая к себе внимание. — Позволь мне. — его голос был слегка хриповатым из-за стонов. Подумав пару секунд, фонтейновец кивнул, не сводя взгляда безумных глаз с путешественника. Итер подсел ближе к фокуснику и, убрав волосы за уши, наклонился, принимая член в рот. Слегка солоноватый вкус наполнил рот, но он не отстранился, а, прикрыв глаза, опустил голову ниже, плавно двигая. Уже через мгновение со стороны Лини послышались тихие стоны, а сам он положил ладонь на голову Итера, закапываясь пальцами в светлые спутавшиеся локоны. Рот путешественника ощущался горячим, а язык мягко обвивал головку, облизывая. Не прошло и пары минут, как иллюзионист застонал и, схватившись за голову Итера, прижал его ближе, изливаясь прямо в горло. Итер наморщил нос, но послушно все принял, держась одной рукой за член, а второй на бедро любовника. Лини облегченно выдохнул и открыл глаза, опустив голову. Проведя ладонью по блондинистым волосам, парень накрутил локон на палец, пока Итер приоткрыл один глаз, поднимая взгляд на фокусника. Видеть его таким, с поплывшим взглядом и краснеющим от удовольствия, пока он сидел между его колен и слизывал остатки спермы. Лини не был уверен, что не возбудится вновь, если это сейчас же не прекратится. Путешественник отпрянул и упал на подушку, тяжело выдыхая. Его еще слегка потряхивало, но это было приятное утомление. Он прильнул к груди Лини, что лег рядом, и поджал колени. Бодрствования хватило ненадолго, как только фокусник укрыл его пледом, он тут же отрубился.***
— Где ты был?! И почему не вернулся вчера?! Паймон волновалась! Итер смущенно потер шею, наблюдая за недовольной подругой. Он расстался с Лини около часа назад и уже направлялся к выходу из города, когда столкнулся с Паймон. Что она здесь делала и почему была не в Обители — вопрос без ответа, ведь белоснежная подруга тут же накинулась с вопросами и восклицаниями. И вряд ли он сможет дать ей ответ. — Здравствуй, Паймон. Приятно увидеть тебя снова. Фокусник появился словно из ниоткуда, и, видимо, им это было свойственно. Видимо, только у Итера начинали гореть щеки от воспоминаний о вчерашнем, ведь при одном взгляде на иллюзиониста он покраснел. Лини же, взглянув на путешественника, нежно улыбнулся и, подмигнув, повернулся к Паймон, начиная разговор. Пожалуй, они еще недолго забудут тот вечер.