like shadow needing light

— Я просто хочу знать, где мусорщики понабирали таких долбоебов? — Что, вот прямо сейчас? — вопрошает Ви под аккомпанемент выстрелов. — Серьезно, откуда они вообще берутся? — продолжает свою тираду Джонни, как обычно пропуская слова Ви мимо ушей. — И вот насколько они идиоты, чтобы нарываться на бой с нами? В каком-то смысле, думает Ви не без доли нежности на фоне раздраженности, или же это было просто растущее желание врезать Джонни по лицу, он стал только хуже теперь, будучи материальным. По крайней мере сейчас он помогал отстреливаться, а не просто поливал всех вокруг говном. Ви бы мог сорваться и устроить огонь по своим, если бы Джонни был настолько бесполезным после того, как сам же и настоял на помощи в этом обещавшим оказаться пустячковым деле. (Ха-ха.) — Чего, прости? — Ви сдается, все же отвечая ему. Тот был не настолько благоразумным, чтобы просто взять и заткнуться, если его игнорируют. — Ты хотел сказать со мной, ведь насколько я помню, ты не был… Вот же ж блять… Звук выпущенной из штурмовой винтовки очереди прерывает его. Ви использует с умом возникшую после череды выстрелов паузу, чтобы высунуться из укрытия и несколько раз пальнуть из Архангела. Он попадает мусорщице в плечо и слышит ее вопль, через мгновение вдруг резко прервавшийся. Быстрый взгляд из-за укрытия являет ему очевидное отсутствие трупа возле недостающего ограждения этой импровизированной крыши. Остается надеяться, что сейчас внизу никто случайно мимо не проходил. Они торчат тут уже какое-то время, и хотя он не был уверен, сколько всего мусорщиков здесь находилось (как только они заметили его и поняли, кто он такой, то будто размножились, как тараканы в мегабашне), у них по крайней мере должны были начать заканчиваться патроны. У Ви вот их уже было меньше, чем хотелось бы, хотя они с Джонни были далеко не так расточительны, как их противники. У него, конечно, была еще пара гранат в рукаве (выражаясь метафорически). Хотя он неохотно прибегал к их использованию в черте города, сейчас он активно рассматривал этот вариант. Ви пока не торопился паниковать, но если они не разберутся с возникшей ситуацией в ближайшее время, то она очень скоро из разряда «досадной неурядицы» перерастет в класс «настоящих проблем». И тогда уже никому не придется сладко. Ви осмеливается выглянуть из-за укрытия, чтобы просканировать окружение и посчитать оставшихся врагов, но оказывается вынужден тут же пригнуться обратно, чтобы его лицо не стало похоже на швейцарский сыр. Мда, это было не самое гениальное решение. Один из мусорщиков выкрикнул что-то малоразличимое, но скорее всего оскорбительное. — Сдохни уже! — громко выдал в ответ Ви, хоть это и было бесполезно, ведь скорее всего тот тоже не расслышал его, но по крайней мере он почувствовал себя лучше. — Ви, я не собираюсь оспаривать твои методы… — весьма многообещающе начал было Джонни спустя несколько мгновений, заполненных только звуками стрельбы. — Вот и не надо. — … но возможно уже стоит расчехлить игрушки посерьезнее, если мы хотим тут закончить хотя бы в ближайшем столетии. — Я не хочу привлечь сюда весь полицейский патруль в Уотсоне. И я, блять, не виноват, что они захотели пострелять. — Брось, Ви, это же Найт-Сити. Здесь все всегда кончается перестрелкой, тебе ли не знать. — Прозвучала очередная автоматная очередь. — Вот и наглядный пример. После этих слов Джонни подстрелил не успевшего вовремя пригнуться мусорщика и бросил на Ви многозначительный взгляд, когда оставшиеся в живых противники только усилили огонь. — Я понял, понял… — вдохнул Ви, доставая осколочную гранату. — Пригнись. После этого все пошло намного быстрее. Последняя держащаяся на ногах женщина падает, вспыхивая, как спичка, успев, однако, напоследок обложить их трехэтажным русским матом. На мгновение воцаряется тишина, и они одновременно опускают оружие в пол, ощущая, как утихает кипящий в крови адреналин. Ви вздыхает и поднимается с корточек, Джонни встает сразу вслед за ним. Оглянувшись по сторонам, его словно простреливает удивлением (игра слов ненарочная) из-за огромного количества валяющихся тел и гильз… вообще везде. Черт, а они действительно дали жару. …Ну вот, очередная фразочка Джонни. — И вот это я получаю за то, что берусь за дело? С каждым разом все больше понимаю фиксеров. — Собираешься бросить работу соло? — улыбается Джонни, глядя на него снизу вверх, склонившись над одной из первых жертв его верного Малориана. — Проведешь остаток жизни сидя на диване в Посмертии? Ви фыркает, бегло обыскивая чье-то тело, оставшееся без головы и левой руки после взрыва. Что ж, ловить тут нечего. — Нет уж. Я бы спятил. Я имею в виду, что это имеет смысл, если каждый заказ, за который ты берешься, заканчивается тем, что люди из кожи вон лезут, чтобы до тебя добраться… Джонни выражает свое согласие негромким смешком (с чего вдруг такое хорошее настроение?) и продолжает шарить по карманам мертвеца. (Ви старается сдерживать самодовольную ухмылку, глядя на это. Слияние личностей произошло только в одну сторону, ага, конечно.) Он привычно сканирует местность на предмет оставшихся в живых противников, делая это скорее на автомате, чем всерьез ожидая, что кто-то мог уцелеть, и только благодаря этому замечает его, человека, до этого момента, похоже, поджидавшего их в засаде. Залитая кровью униформа мусорщика и некоторая заторможенность движений означают, что он уже был тяжело ранен, но сердце Ви все равно пропускает удар. Он слишком близко, и уже направил на них пистолет. Решение принято за долю секунды. (Другого выбора просто нет.) Выстрел. Боль вспыхивает мгновенно. Ви прикладывает все усилия, чтобы сконцентрироваться на ней, но в этом нет нужды. Он поразительно четко слышит, как Джонни палит из своего пистолета за его спиной. Сквозь пелену боли он видит, как мусорщик падает, пуля прошла через его череп навылет, и лишь отдаленно ощущает облегчение. Как только угроза оказывается устранена, его колени внезапно подгибаются, но не успевает Ви даже напрячься, как ощущает чужие руки, неожиданно мягко подхватывающие его. Он… ненадолго выпадает из реальности, но когда наконец находит силы открыть глаза, то перед его взором предстает до боли знакомая картина: Джонни склонился над ним с выражением то ли ярости, то ли тревоги. (Однако обычно ты не лежишь у него на коленях, отмечает наиболее бесполезная часть сознания Ви.) — Какого хуя, Ви… — Ты, блять, больше не энграмма, мудила, — шипит Ви сквозь стиснутые зубы, потому что не собирается это выслушивать. — Смотри по сторонам и будь начеку. Впервые Джонни было нечего сказать в ответ. В другой ситуации Ви бы насладился этим моментом сполна, но сейчас им надо было валить. Копы не могли не услышать, как он тут швырялся гранатами, но даже если они чудесным образом пропустили это мимо ушей, этот район был не настолько заброшен, чтобы никто не решил вызвать их сам. И, судя по тому, как все «удачно» складывалось с самого начала дня, они могут нарваться на Макс-так, если проторчат тут слишком долго. Похоже, у него все было написано на лице, или это просто Джонни уже успел достаточно изучить его мыслительный процесс, потому что он не стал спорить, когда Ви начал подниматься на ноги, опираясь о его плечо для равновесия. Ему не вполне удается сдержать стон, так как смена положения болезненно отозвалась в ране, однако он замечает, как Джонни понятливо корректирует свою хватку на его боку. Он обхватывает его за талию своей металлической рукой, что было верным решением, так как он скорее всего не смог бы поднять его обычной рукой из-за количества установленного у Ви хрома. — Полегче, — обращается к нему Джонни, и Ви бы обязательно оценил этот тон должным образом, правда, но знакомое чувство вдруг накатывает волной, а в глазах стремительно темнеет. — Я сейчас… Не успевает Ви договорить, как вдруг полностью теряет способность стоять на ногах. Последнее, о чем успевает подумать Ви перед окончательным погружением в темноту, глядя в лицо склонившегося над ним Джонни, так это о том, что абсолютно точно не скучал по этому.

______

Сука, сука, сука, сука… Частота сук только увеличивается, когда Ви теряет сознание у него на руках. Джонни сдается и начинает ругаться вслух. — Ви, если ты обнулишься из-за какого-то полудохлого мусорщика, клянусь, я убью тебя в следующей жизни. Он застыл, нависая над Ви, осознав, что не было никакой возможности одновременно нести его, зажимать рукой рану и держать пистолет. Что было просто замечательно. Вой полицейских сирен, количество которых сейчас только нервировало, а не дарило предвкушение хорошей драки, прерывает мгновение замешательства и, в общем-то, не оставляет никакого другого выхода. Джонни стискивает зубы и так осторожно, как только может, поднимает Ви на руки как невесту, подхватив его одной рукой под коленями, а другой за спину (и помечает себе припомнить ему это чуть позже). Он и сам не смог бы объяснить, как он это сделал, но ему удалось ускользнуть с места преступления незамеченным и добраться до нужного переулка без каких-либо происшествий. А еще он умудрился пронести Ви по всем закуткам Уотсона, даже ни разу его не уронив. Но ясность рассудка возвращается к нему только когда он наконец оказывается перед входом в клинику Виктора Вектора. Переулок впервые оказался совершенно пуст, но даже если бы он был битком набит, никто бы не посмел встать на пути у Джонни. — Вик! — кричит он, запоздало замечая, что назвал его так, как всегда обращался к риперу Ви, хотя сам он обычно использовал только его полное имя. Он уже почти преодолел все ступени вниз, как вдруг показался и сам док. Джонни как раз вовремя успевает поднять на него взгляд, чтобы заметить, как выражение его лица меняется с растерянного на встревоженное. — Что произошло? — требует ответа Виктор, одновременно ступая ближе, твердо намереваясь помочь нести Ви. — Мусорщик подстрелил. Пуля осталась внутри, — обрывочно объясняет он, а затем, нахмурившись, договаривает. — Он вырубился, как только встал. После этих слов Виктор резко переводит на него взор. — Из-за чипа? Джонни, как может, пожимает плечами. Возможно, это был затяжной побочный эффект, а может, толерантность Ви к боли впервые подвела. Док, кажется, соглашается с его выводами и хмурится в ответ. Как только они укладывают Ви на кушетку, то слышат торопливые шаги, раздающиеся с лестницы, и Джонни резко оборачивается ко входу в клинику, готовый откусить голову любому, кто хотя бы попытается… — Джонни? Что случилось? — голос Мисти прерывает поток его мыслей. Точно. Она, должно быть, услышала его крик в переулке. Он видит немой вопрос в ее глазах, сначала скользнувших по бессознательному телу Ви и испуганно распахнувшихся в узнавании, а потом вновь впившихся в него в ожидании. Ей не нужно проговаривать ничего вслух, ведь он уже начал отвечать. — Мусорщики решили попытать счастья и избавиться от новоявленной легенды Найт-Сити, — объясняет он более подробно, чем Виктору. — Мы думали, что справились со всеми, но одного, должно быть, упустили. Ублюдок был уже не жилец, но все равно успел выстрелить… Он… вроде как нарочно не упоминает, что Ви закрыл его от пули. В этом нет нужды, убеждает он сам себя. Это не относится к делу. Если Ви сам захочет об этом рассказать, то сделает это. Мисти поджимает губы, все так же молча кивая ему. Потом она осторожно обходит его, собираясь предложить помощь Виктору, и Джонни вдруг понимает, что сейчас он им только мешает. Он сдерживает желание спросить, не нужна ли им его помощь, ведь он знает, что нет, не нужна, потому просто бесшумно перемещается к выходу, усаживаясь на ступеньках. Виктор может и терпит его присутствие, но все равно до сих пор не простил его за то, что он едва не убил Ви, потому сейчас он просто надеялся, что его не выставят отсюда хотя бы до того, как он узнает, что жизни Ви больше ничего не угрожает. Если хоть кто-нибудь попытается войти, он их не пропустит (…только если это не что-то действительно важное, добавляет та часть его сознания, что всегда звучит как Ви, и которую он обычно игнорирует). Только когда Мисти попыталась привлечь его внимание, Джонни понял, что полностью выпал из реальности на какое-то время. — Вик уже закончил, с Ви все будет хорошо. Хочешь пока привести себя в порядок? Он осознает смысл ее слов только через несколько секунд. Она так ласково улыбается, и это идет вразрез с кровью на ее руках. То, что эта улыбка была предназначена ему, а не Ви, тоже сбивает его с толку. Он опускает взгляд на собственные ладони и, что ж, вопрос вполне резонный. Если ее руки окровавлены из-за того, что она помогала залатать рану, то у него вид такой, словно он искупался в крови. — Да… — он прочищает внезапно пересохшее горло. — Да, было бы неплохо. Она направляется в дальнюю часть клиники, и Джонни, бросив последний взгляд туда, где Виктор все еще колдовал над Ви, следует за ней. Джонни смутно осознает свои действия, просто идет за Мисти и проходит в крошечную ванную комнату, когда она указывает на нее рукой. Он механически делает все необходимое: моет руки, ополаскивает лицо, а затем… просто стоит там, оперевшись о раковину. Ему нужна хотя бы минута. Чтобы обдумать все это, или что-то вроде того. Джонни замечает выражение собственного лица в зеркале напротив и едва сдерживается, чтобы не разбить его кулаком. Просто, блять, нелепость, уж что есть, то есть. И все же. Он не может притворяться, будто не знает, почему это так сильно на него давит, даже если ему и очень хотелось бы это сделать. Проведя столько времени в голове Ви, где было так легко запутаться, где начинались, а где заканчивались их смешивающиеся друг с другом личности, он научился точно определять логику собственного мыслительного процесса. Он нахмурился. Это был далеко не первый раз, когда самоанализ усложнял все сильнее, чем хотелось бы. Он… боится за Ви. Боится потерять Ви. Осознание этого вызывает чувство неловкости. Ох, да он давно уже смирился с тем, что заботится об этом парне, ведь как могло быть иначе после всего того, через что они прошли? После всего того, через что его заставил пройти Джонни, если быть предельно откровенным, каким он, по всей видимости, теперь и был. Но Ви же не только принимал эту заботу, конечно нет, он и делился своей в ответ, и так было с самого начала. И именно по этой причине Джонни никогда не мог испытывать к нему неприязни, даже если и пытался. И безусловно он еще сильнее привязался к Ви за эти пару месяцев после своего возвращения, но он думал, что, по большому счету, эта… забота была лишь остаточным эффектом от слияния их личностей. Похоже, что, блять, нет. Ему хочется посмеяться над самим собой, но он сдерживается. Не стоит заставлять Мисти думать, что у него совсем поехала крыша. Сильнее, чем в действительности. Выйдя, наконец, из ванной комнаты, он замечает Мисти с откуда-то раздобытой чистой рубашкой взамен его окровавленной. — Это рубашка Ви, — поясняет она, передавая вещь ему в руки. — Может быть слегка узковата… (Он лишь слегка разочарован тем, что она не пользуется моментом, чтобы рассмотреть его обнаженную грудь. Чертовы братские чувства Ви к ней, это определенно все его вина.) Рубашка и впрямь оказалась маловата в плечах, ведь в этом плане Ви ему слегка уступал. Они устраиваются в ожидании. Джонни, собственно, мог и уйти, ведь помочь он ничем не мог, да и Виктор явно предпочел бы, чтобы он не слонялся вокруг, как неприкаянный. Но он и не собирался этого делать. Иначе бы сразу же оказался на месте подле Ви, а это уже выглядело бы просто невыносимо жалко. Спустя несколько часов, во время которых между ним и Ольшевской непонятным образом завязывается разговор о том, как изменился Найти-Сити за последние пятьдесят лет, и эта беседа его даже не раздражает, черт бы побрал эту магию Мисти, Виктор наконец подходит к ним, чтобы сообщить, что Ви очнулся. Возможно, Джонни идет немного быстрее, чем нужно, но ничего страшного. Никто этого не заметил. — Вот я и снова с вами… — хрипло произнес Ви. Он лежит на кушетке с перебинтованным торсом. Джонни оглядывает его, сперва замечая болезненную бледность лица, а потом и слабую улыбку. Виктор засмеялся, и это лучшая гарантия того, что жизни Ви больше ничего не угрожает, которую Джонни только мог получить. Возможно, это просто остаточные сантименты Ви в его голове, но он знает, что рипер никогда бы не стал обнадеживать их, если бы ситуация складывалась скверная. — Есть ли хоть какой-то смысл просить тебя быть осторожнее? — спрашивает Виктор. — Да ладно тебе, Вик. Я же не специально под пулю встал. Джонни пришлось прикусить язык, чтобы не сказать, что, вообще-то, именно это Ви и сделал. — Я знаю, знаю, — ответил док, находясь в блаженном неведении. — Но ты не можешь просто взять и начать носиться по городу, будто ты абсолютно здоров, малыш. Если ты перестал кашлять кровью каждые пять минут, это еще не значит, что чип больше не оказывает на тебя воздействия. — Я в курсе, Вик, — нотка стали была четко уловима в голосе Ви несмотря на его изможденность. Виктор замечает предупреждение в его тоне и успокаивающе поднимает руки. — Просто напоминаю. И ты остаешься здесь до завтра. Возражения не принимаются, — он переводит взгляд с Ви на Джонни, и какое-то нечитаемое выражение появляется на его лице, после чего он продолжает наигранно распекающим тоном. — Не ссорьтесь, детишки. Иначе потревожите рану. А затем уходит, оставляя их наедине. — …Без проблем, — произносит Ви, очевидно так же озадаченный, как и он сам. Затем он посмотрел на Джонни. — На… На тебе моя рубашка? — Что ж, кое-кто залил мою кровью, вот и пришлось переодеться. Мисти принесла, — Джонни даже постарался совладать с голосом, чтобы звучать как обычно. И конечно же, раз сегодня такой день, когда все идет наперекосяк, эта жалкая попытка не смогла скрыть от Ви, что что-то было не так. Он вдруг приподнял одну бровь, и этот жест не должен был иметь за собой столько силы убеждения, исходя от человека, обмотанного бинтами. Но Ви умел удивлять. Джонни вздыхает и оглядывается через плечо на Виктора и Мисти, которые были слишком далеко, чтобы суметь расслышать их разговор. Подавляя желание начать расхаживать взад-вперед, он придвигается ближе к Ви и просто… смотрит на него несколько секунд. Наконец, когда беспокойство проступает на лице Ви, Джонни спрашивает, говоря медленно, чтобы не сорваться: — Какого черта это было, Ви? Что только добавляет масла в огонь, так это то, что после пары мгновений, в течение которых пустой взгляд Ви был прикован к его лицу, тот вдруг закатывает глаза. — Ви… — прошипел Джонни с долей отчаяния в голосе. — Что? — ему даже хватило наглости выглядеть невозмутимо. — Ты буквально заставил меня сказать, закрою ли я тебя от пули, чему ты удивляешься? Или ты думал, что я вру? Чтобы что, пощадить твои чувства? — он начал было смеяться, однако вдруг поперхнулся, закашлявшись. Ви, отрицательно покачав головой, машет рукой Виктору, а затем и Джонни, давая понять, что все в порядке, а затем дает себе несколько секунд, чтобы отдышаться. Совладав с дыханием, он вновь поднимает взор на Джонни, игнорируя его в любой момент готовые прийти на помощь, замершие в воздухе ладони. — Если бы я не сделал этого, — продолжил Ви уже более серьезно, сбавив тон почти что до шепота. — Если бы я не вмешался, думаешь, что ты бы легко отделался? По такой траектории пуля бы попала тебе в позвоночник. Джонни… знает, что это правда. Но не хочет разбираться со всем этим сейчас. Он не может смириться с тем, что они оба чуть не погибли. Вместо этого он обращается к старому доброму гневу. — Ты никак не мог этого знать, Ви, перестань… — но договорить он не успевает, ведь Ви перебивает его. Снова. — Заткнись к черту, — в этих трех словах ощущался поразительный уровень затаенной ярости. Ви, замешкавшись, вдруг замер, после чего сделал несколько глубоких вдохов. Джонни оказался слишком озадачен, чтобы успеть использовать момент и высказаться. Когда Ви продолжил, его голос намеренно звучал чрезмерно спокойно. — Мы через многое прошли, чтобы достать тебе тело. Было бы глупо так его лишиться. А потом он, сука, улыбается ему. (Ты попал, — рассмеялся внутренний голос, подозрительно напоминающий Бестию.) Спустя какое-то время Джонни вздыхает, наконец отпуская весь тот гнев, что уже начал было закипать в венах. — Ладно. Как скажешь. Но пообещай мне, Ви, что больше не выкинешь таких фокусов, — он не обращает внимания на то, как его голос почти срывается под конец. — Чум, просто прими тот факт, что… — продолжает Ви тем же наигранно непринужденным тоном, либо не замечая серьезного настроя Джонни, либо просто его игнорируя. Джонни рыкнул. Совсем не так он собирался это сделать, он еще толком-то и обдумать ничего не успел, но… Он целует Ви. Поцелуй вышел не самым нежным, это скорее было просто грубое соприкосновение их губ. Но его оказалось достаточно, чтобы Ви заткнулся. Джонни отстраняется, всего на несколько миллиметров, и пристально смотрит ему в глаза. — Не. Делай. Так. Больше, — произносит он максимально четко и с расстановкой. Пару мгновений Ви выглядит ошеломленным. Затем его выражение лица быстро сменяется с удивленного на удовлетворенное, в конце концов становясь предельно самодовольным. — Ого, так я все-таки в твоем вкусе, да? Джонни ничего не остается, кроме как поцеловать его снова.