Ножик соскочил с дубовой недоваренной оранжевой моркови и чуть не оттяпал полпальца. Геворг пристально сощурился, рассматривая кубик, который отрезала Алёнка — для наглядности, и кубики, которые нашматовал он. Не, ну колбасу было резать приятнее, горошек вообще песня: банку жестяную открыл, сок вылил, содержимое высыпал в салатник. Картофель уже хуже, склеенный, зараза, пришлось пальцами разбирать. Лук… лук сама нарежет. Рыдать как в прошлый раз, да ну его.
«Да аллергия у меня на лук, что!» — цедил сквозь зубы, а благоверная угорала, снимая слёзы кавказского бородатого мужчины на камеру. Пока стоял над раковиной, открыв кран с холодной водой. «Выложишь в свой блог — выкраду и увезу на Кавказ, или куда-нить, где нет инета и нас никто не узнает» — ворчал и кривил губы.
«Не надо ляля, Воржик, у тебя мама славянка, да и отец Кавказа в глаза не видел, разве что его пращуры. Тоже мне, горец!» — хохотала, щелкала будущего отца своего семейства по длинному носу с горбинкой и продолжала снимать всякую фигню для своих подписчиков.
И ладно бы их было человек пятнадцать, от силы. Так нет же! Десять тысяч. Десять! Тысяч! Таких же следящих за чужой жизнью, как и его неугомонная, любопытная, везде и во всё сующая свой нос Алёнка с непоседливой, но очень симпатичной пятой точкой.
С ума посходили со своими социальными сетями.
— Давай, я сейчас видосик доснимаю и нарежу лук, и что там еще тебе не режется? Кислые огурцы? Вот. Оливьетик доделаем, снимем как ёлку украшали и всё, я больше телефон в руки не возьму… до самых курантов! Честное слово!
— Да тут бы до курантов дожить, — продолжал бурчать Геворг, явно не в восторге от услышанного. В конце концов с морковью он справился и покосился на бутылку коньяка, что мирно дожидалась своего часа в буфетнице. Нифига не дождется, ему нужен концентрат всей мужской выдержки сегодня.
— Приветики-пистолетики, девочки, с вами Кибер-Алёнка! — неестественно весёлый голос в соседней комнате заставил цокнуть языком и за коньяком таки потянуться. А заодно прихватить лимон и лихо нарезать тонкими ломтиками для закуски. — С наступающим, мои хорошие! Подготовка к Новому Году в самом разгаре? Вы не поверите, где я сегодня была! У меня для вас таки-и-ие новости, закачаетесь! Но прежде чем я расскажу о самом главном, кто просил распаковку новогодней закупки на стол? Сейчас, иду, покажу.
Прежде чем Геворг сообразил спрятать коньяк или смотаться с кухни, камера телефона его настигла. Алёнка увидала бутыль, блюдце со слайсами лимона и нахмурилась, но не падать же лицом в грязь перед аудиторией, да?
— Воржик помаши сюда моим подписчикам! Это мой муж, уже немножко отмечает. Та-ак, ну тут у нас в самом разгаре процесс готовки…
— Салата змейка, — буркнул Геворг, — демонстративно выдавил на доску из майонезной пачки белую полосу, завивающуюся в змею. И ткнул вместо глаза горошек.
— Это он так шутит! Ой, в этом году, девочки, из неполезного — только оливье! А тут у нас креветки, купила овощей разных, перец капи, смотрите какой обалдезный! — зашуршала кульками бесцеремонная женщина, хвастаясь экрану. — А там у нас голубой сыр и оливки. И…
— Не-е-ет, салат змейка. Супер лёгкий, незатейливый, а главное быстрый и коронное блюдо на столе — всем советую, — подражая елейному голоску дорогой, съехидничал Геворг и специально влез бородой в экран, чтоб испортить картинку, — а ещё можно стоунхендж из огурцов сделать, кушайте, не обляпайтесь там, — пробубнел уже тише, встал из-за стола, подхватил свой драгоценный эликсир спокойствия, блюдце с лимоном и ушел в комнату. Что дурак что ли, виртуальных людишек развлекать? Сама пусть всё остальное делает. Помог с салатом? Ну и хватит. У него вообще в семье обычно всё мать готовит. А Алёнка… Разбаловал, ишь какая.
Упал на диван и клацнул пультом.
По телеку профессор каких-то там весьма умных наук вещал о экологическом и финансовом кризисах, что вот уже лет так пять колыхали умы общественности. И доколыхали. Почти ничего нового. Кроме этого, недавнего помешательства с порталами в параллельные миры. Чушь несусветная, но кто-то ж наверняка поведется! Еще и деньжат отвалит.
— Подводя итоги уходящего года, мы с гордостью можем заявить, что совершили ощутимый прорыв в области изучения альтернативных источников жизни на Земле. Полгода назад мы отправили первую экспериментальную группу, смельчаков и первопроходцев, людей, которым небезразлично будущее нашей планеты. Результаты ошеломляющие. Вы могли следить за ними в хрониках новостей. Связь между мирами доказана и установлена благодаря зарождающейся жизни — в других измерениях. Так может теперь каждый! Главное — не бояться действовать.
Геворг покачал головой и невнятно побурчал снова. Ладно он думал Алёнка — фигнёй страдает, но этот мужик — ещё похлеще. Он переключил на другой канал, где крутили бессменного одинокого мальчика-садиста, превратившего собственный дом в ловушку для воров. О, вот это уже повеселей.
Насладиться коньяком не удалось, через минуту прибежала злая Алёнка — стрелять глазами.
— Это вот чего щас такое было? Пять минут посидеть без выкрутасов и грубостей. Тебе трудно что ли? Что еще за салат змейка и этот…из огурцов?
— Та ладно, я тебе контент сделал. А вообще, закругляйся с тик-током своим, я не так себе праздник вдвоём представлял вообще-то.
— Ну Воржик… — надула губы Алёнка и подошла поближе. По-детски так, глазища свои распахнула, повздыхала горестно, покрутилась рядом, предусмотрительно от рук уворачиваясь. — У меня для тебя сюрприз есть, потерпишь, я тебе его покажу, когда ёлку наряжать будем.
— А раньше никак? — снова потянул руки, уж больно соблазнительно крутилась рядом.
— Нет, это надо под ёлку!
— Ладно.
— Чего ладно? Расселся. Пойдем, брускетты делать.
— Не-не, это ты сама уже, без меня. Нам с коньяком и тут хорошо. Что-о-о? Да ладно, хорошо, щас приду. А чё за бру…бурбетты ты уже придумала?
— Брускетты. Бутерброды на гренках! С помидорками! — пропел Алёнкин голос уже из недр кухни. — Давай-давай, иди сюда.
— Понапридумывают словей же, прости господи…
Всё было классно — налопались от души, бутербродов весело и дружно нарезали, хлеб в тостере засушили. Геворг и не знал, что кубики могут быть еще мельче, чем те что на салат нарезал. Извращенцы так над продуктами издеваться, кулинары эти новомодные. В общем, дальше по плану была ёлка, но захотелось полежать. Как раз мальчик-садист перебрался в Нью-Йорк и теперь измывался над сотрудниками отеля Плаза. Что ещё надо-то для полного счастья? Дорогая под боком, тысячупятсотпятый раз фильм посмотреть, что никак оскомину не набивает, вкусная еда и никаких тиктоков!
— Воржик, ёлка, — безапиляционно промычала Алёнка, когда притянул к себе чтоб поцеловать.
— Да ё ж твою…
— Ну что за Новый Год без ёлки?
— Да нормальный, по телеку Мальдивы включим, еду в постель принесем и прям олл инклюзив будет.
— Мы что, пенсионеры уже? Лишь бы поваляться и поесть.
Алёнка отстранилась и опять надула губы. Мол ты мне обещал, что за дела. Пришлось опять покидать нагретый диван, с колючей дорогой — оно уже не прикольно как-то. А она тут как тут засуетилась, с этими самыми своими — кольцевыми лампами и прочими источниками разноцветного света. Мог и не подниматься так быстро с дивана, расстановка света не меньше получаса заняла. И понеслась каторга:
«Да ну ты не видишь что ли, вон та игрушка вообще не сочетается с той!», «А протяни руку к ветке и замри, я сфоткаю как ты украшаешь». «Геворг, ну можно как-то лицо попроще, нет? Ты ёлку наряжаешь или топором машешь?»
» А давай ты как будто танцуешь со мной и крутнул от себя, к себе, а потом вот та-ак прогнул». «Да скромно поцелуй, господи, романтично, что ты делаешь!».
— А, я просто думал мы не для тиктока уже снимаем, — Геворг подкалывал и развлекался уже как мог. И тут же увернулся от полетевшей в него коробки с гирляндами. — Бэшэный женщин.
Коробка, кстати… новая, странно, Алёнка вроде не интересовалась лампочками, а новых он сам точно не покупал в этом году. Перевернул, провел пальцами по логотипу «Portal Travel Committee», нахмурился и поднял крышку. В коробке, переложенная цветными опилками лежала гирлянда с крохотными лампами в форме звёзд.
— А это у нас откуда? — повернулся к благоверной, что высунув кончик языка от старательности тыкала пальцами в телефон и мугыкала, приговаривая своё любимое «сейчас-сейчас, смонтирую, и всё».
— А, это, мне подарили.
— Кто подарил?
— Сейчас всё узнаешь, — Алёнка засияла не хуже ёлки, поправила на себе новогодний свитер, оценивающе просканировала, надел ли Геворг на себя точно такой же…Family look удался. Немного старомодная фишка, но такая милая, что невозможно отказаться. А хэйтеры пусть побеснуются, негативные отзывы — тоже поднимают охваты.
Она установила телефон на штатив от кольцевой лампы, проверила еще раз ракурс и потащила Геворга к ёлке.
— И снова привет-привет! За два часа до Нового Года, как и обещала, хочу вам рассказать невероятную историю! Это так волнительно! Сегодня я стала официальным амбассадором «Portal Travel Committee».
И начала, значит, вещать, как тот мужик с экрана про упущенные возможности, смелость сделать первый шаг и вот это вот всё. Геворг так и застыл, не зная куда деть руки, свитер ещё этот колючий, всё аж чесаться начало. Ну и вышло почесать бороду, от досады. Сейчас она эту свою камеру вырубит, и они поговорят! Не, она и раньше всякую лабуду рекламировала, говорила ей за это неплохо деньги платят, на то и блог. Но это! Тоже, видать, на правах рекламы.
— А в подарок они дают вот такие вот сказочные гирлянды! Никого не призываю к действию, но разве это не увлекательно, ребят? Мы с вами живём в офигенное время, когда уже доступны путешествия в другие миры! Вау! Просто вау! Меня переполняют эмоции! Кому интересно, ссылочку я прикреплю в шапке, после эфира.
Алёнка камеру не выключила, напротив — ткнула Геворгу гирлянду обратно и торжественно заявила:
— Давай, я сама к верхушке не дотянусь.
Надо было психануть, надо было повернуться задом к этой её камере, вытащить Алёнку из кадра и хорошенько так тряхнуть, чтоб пришла в себя. Надо было. Но он, как дурак, всё еще сохранял хорошую мину при плохой игре. Зачем? По инерции. Полгода же терпел все эти Алёнкины эфиры и вторжение в личную жизнь, по работе, без которой она не может жить. Знал же её, как облупленную. Вот потому и навешал на ёлку этих дурацких звёздочек, и штепсель в розетку вставил. Только не улыбался, это обойдутся. И подписчики, и Алёнка.
Лампочки вспыхнули ярко, перед глазами аж круги поплыли. Замигало буйством красок — кислотных, термоядерных, неестественно цветных. Бешено, резко. От мельтешения захотелось ладонью прикрыться и защитить глаза. В ушах шумело свистом ветра, непонятно откуда взявшимся. Сощурившись, всё ещё перекрывая ладонью поток света Геворг заметил как плотный воздух в комнате пошел рябью, образовал едва уловимый излом в пространстве.
И реальность пошла трещинами.
Потянуло точно магнитом, или нет, вот — если бы он знал как засасывает в космическую черную дыру, это точно было б вот так! Геворг панически ухватился за что-то твердое, что под руку пришлось. Инстинктивно дёрнулась к нему Алёнка, уцепилась в свитер, будто клещами. Ветер завыл сильнее внутри звёздной бездны, куда их тащило с сумасшедшей скоростью, ещё миг и гирлянда, и ёлка, и комната исчезли вместе с ними, оставив за собой полную темень.
Свист топора разрезал потоки ветра, что ласково колыхал бы арматуру, если бы она здесь была, конечно.
— Нет, ну ты мне скажи, зачем ты, — колун удачно угодил в раскол древесины, — вообще — Геворг наподдал силы и размахнулся об пенёк, — с ними связалась!
— Не я с ними, а они со мной! — скрестив руки на груди, Алёнка отказывалась таскать щепки и дрова. — Они мне сами написали, за рекламу заплатили, плюшек всяких прислали!
— Офигеть ты бизнесменша, Алёна Батьковна.
Она молчала, стояла как раздутый в два раза снеговик в своём полярном защитном комбинезоне. А он уже и не злился даже, так, ворчал и подкалывал, чтоб жить веселее было.
Ну вернее — поначалу злился, и очень. Когда пришли в себя, огляделись где находятся и поняли, что «Голодные игры» начинаются прямо сейчас, и да прибудет с вами удача.©
А потом ничего, привык, зиму и снег он любил. И сотню раз по Дискавери видел, как на просторах Антарктиды, где снег и лед обрамляют горизонт, жила небольшая группа экспедиторов. Они ж, в какой-то мере, теперь экспедиторы, да? Ещё б знать, когда это экспедиция закончится.
И поселение — скромные модульные строения, словно изогнутые под дуновением антарктического ветра. Каждый модуль, как надёжный ковчег, укрыт слоем плотного снега, защищая от холода и ветра. А вот от модуля к модулю пока доберешься за чем-то необходимым — уже и полдня прошло.
Из окон каждый день гипнотизирующие панорамы северного сияния, красок заката, окрашивающих ледяные горизонты в невероятные оттенки. В доме — тихий уют, без излишеств. Внутри — тепло, снаружи — стихия. Да нормально, в общем.
Но Алёнка страдала страшно. Без цивилизации, интернета и подписчиков. Он, конечно, её успокаивал как мог. Например, что камеры тут явно имеются, не бросили б их тут подыхать просто так. Следят за ними, следят. Может не так эпично, как в тиктоке, а ещё МАСШТАБНЕЕ, на всю страну!
Но она и слышать не хотела. Психовала. Но кто ж ей виноват-то?
Был у него стопроцентный план, как отсюда выбраться. Или хотябы обратить на них внимание. А для этого ему нужна была Алёнка. В хорошем настроении.
— Ладно, харош дуться, ненаглядная. Давай, собираем щепки и домой, — Геворг подцепил колун, положил его на сани и подмигнул весело. Под ногами заскрипел снег.
Увезу тебя я в тундру, увезу к седым снегам
Белой шкурою медвежьей брошу их к твоим ногам
По хрустящему морозу поспешим на край земли
И среди сугробов дымных затеряемся в дали
Мы поедем, мы помчимся на оленях утром ранним
И отчаянно ворвемся прямо в снежную зарю
Ты узнаешь, что напрасно называют север крайним
Ты увидишь, он бескрайний, я тебе его дарю.
