Зазеркалье

С недавнего времени всё в жизни Германской Империи шло наперекосяк: его собственный отец, Королевство Пруссия, всегда относившийся к сыну с презрением и холодом, внезапно скончался, и Германии, как наследнику, пришлось взвалить тяжёлое бремя правления на свои ещё неокрепшие плечи. Он никогда не хотел править, тем более всего в 17 лет. Каждый день он тайно надеялся, что отец проживёт ещё хотя бы год, отсрочив неизбежное, но Судьба-злодейка распорядилась иначе. В наследство, помимо нестабильной страны, кучи хлама и горстки слуг, он также получил золотое старинное зеркало в полный рост, всегда стоявшее в кабинете его отца. Сколько Германия себя помнил, Пруссия никогда не подпускал его к нему, да и хранил строго накрытым какой-то тканью. Германская Империя всегда недоумевал, когда его в очередной раз с криками отгоняли прочь от него. Сейчас же, скинув с него ткань и внимательно рассматривая его на предмет любых странностей, немец вновь задавался вопросом: что ж здесь такого необычного? Зеркало как зеркало. Разве что причудливая рама, украшенная различными рунами и вензелями, привлекала внимание, но не более. Спихнув всё на своенравные замашки отца, Германия просто перенёс зеркало к себе в спальню, иногда пользуясь им, чтобы причесаться или посмотреть, как сидит та или иная одежда. В конце концов, у него были проблемы куда серьёзнее, чем это зеркало. Например, стремительно ухудшающиеся отношения с Российской Империей. Ещё до восхождения на престол, Германия часто гостил у него, как у хорошего приятеля своего отца. Россия всегда был так добр к нему, и немец быстро привязался, а привязанность довольно быстро перетекла в любовь. Он точно знал: то была не простая мимолётная влюблённость, присущая разгульной поре юности. Нет, то была настоящая любовь, без сомнений. Вечерами они часто могли долго беседовать о том о сём за чашкой чая или просто наслаждаться уютной тишиной. Но в один из таких вечеров Германия имел неосторожность проронить пару слов о своих чувствах к Императору. К его удивлению, Россия не посмотрел на него косо или с осуждением, нет. Он лишь усмехнулся, взъерошил волосы мальчугана и со снисхождением произнёс: "Вот вырастешь, станешь страной, тогда, быть может, и над союзом подумаем." Тогда Германия был так счастлив, пусть и не получил столь желанной взаимности. Зато он получил надежду. Мечту. Однако сейчас, спустя всего пару лет, тишина, воцарившаяся между ними наедине, больше не казалась такой уютной. Скорее отстранённой, холодной. Немец искренне недоумевал и старательно пытался отыскать ответ в безразличных янтарных глазах напротив. Так и не найдя ничего, он обратился к самому русскому. – Есть ли причина тому, как резко изменилось ваше отношение ко мне? Это из-за смерти отца? Я знаю, он был вашим близким другом и... – Да. Был. Но одна из основных причин кроется в другом. – Если не секрет, могли бы вы прояснить? – Политика вашего брата меня сильно беспокоит, – лицо русского всегда становилось бесконечно раздражённым, когда разговор заходил об Австро-Венгрии. – И то, что вы её поддерживаете. К тому же, ваша собственная политика также меня напрягает. Вот оно что. Но он не думал, что это так сильно опустит его в чужих глазах. Какая разница, что он делает и кого поддерживает? Отношение к русскому у него ведь всё то же, ровно как и чувства к нему. – Господин Российская Империя, – с глубоким почтением начал Германия, вызывая этим ещё большее недовольство русского, который никогда не терпел лести и лизоблюдства. – Вы ведь прекрасно знаете о моих светлых чувствах к вам, и что я бы никогда не стал делать что-то намеренно вам во вред, но я не могу не помогать брату, ровно как и изменить строй в своей стране. Поймите... – Тогда и говорить нам с вами не о чем, Германская Империя, – ледяным тоном прервал его русский, уже собираясь уходить, но Германия в отчаянии крепко схватил его за запястье. – Мне жаль, – последняя жалкая попытка оправдаться, но Россия, моментально выбравшись из его хватки, уже ушёл. Пожалуй, именно с этого момента всё окончательно покатилось к чертям. Больше на личные встречи русский не соглашался, потому приходилось довольствоваться лишь общими собраниями, на которых юноша неотрывно наблюдал за ним. Россия вечно сидел в компании этих идиотов – Британской Империи и Третьей Французской Республики. Германия сверлил взглядом всех троих, чуть ли не открыто желая избавиться от двоих из них. По его мнению, Российской Империи вовсе ни к чему было связываться с коварным Туманным Альбионом и никчёмной республикой.

***

– Какое несчастье... – тонкий женский голосок раздался будто бы из ниоткуда, когда Германия, в очередной раз пребывая в расстроенных чувствах из-за России, сидел у себя в комнате, думая о чём-то и уставившись в пустоту. Но внезапный звук незнакомого голоса заставил его вскочить с места и испуганно заозираться по сторонам в поисках кого-то. – Не здесь, глупышка. Подойди к зеркалу, – тянул голос. Неуверенно сжимая кулаки, немец медленно подошёл к зеркалу, заглядывая в него. Вместо своего отражения он увидел лишь чёрный женский силуэт, явно принадлежавший хрупкой девушке. Лишь белоснежная улыбка выделялась на общем фоне её тени. Не успел Германия и рта разинуть от удивления, как та снова заговорила. – В последние дни ты так не весел... Тоска прям берёт, когда смотрю на тебя... – с жалостью тянула зеркальная девушка, как уже мысленно окрестил её Империя. – Невзаимные чувства разбили твоё юное сердце, я знаю. А навалившаяся ответственность за целое государство и миллионы жизней тяжёлым бременем осели в душе. Всё это мне хорошо знакомо, Германия. – Откуда... – сотни вопросов крутились в голове разом, жужжа будто рой пчёл и путая все остальные мысли. – Не нужно вопросов, милый. Пруссия всегда не умел воспитывать детей должным образом, и кому как не мне знать. Твой бедный разум тоже оказался истерзан и истощён им, а единственный лучик света в твоей жизни отверг тебя. Ну что за печаль! Будь этот старик ещё жив, наверняка бы обозвал тебя ничтожеством и просто позором всего рода, а авось и чего похуже сделал. Как знать, – девушка расплылась в улыбке. – И всё-таки тебе повезло: ты выжил и даже стал Империей. Я поздравляю. Вот только счастливее ты явно не стал, даже наоборот... – Чего ты хочешь? Просто поговорить? Кто ты? И откуда знаешь всё? – Германия наконец связал некоторые мысли воедино и смог задать самые главные вопросы. Силуэт в зеркале ненадолго замолк, прежде чем вновь засиять улыбкой. – Я хочу предложить тебе счастье. Я так долго пробыла в зеркале, вечно накрытом пыльной тканью и стоящим в самом тёмном углу кабинета. Жила, не видя ничего, кроме собственных иллюзий. Только с ними и могла общаться. Знаешь, какая это невероятная скука? Я мечтаю хотя бы на минутку оказаться по ту сторону, – она приложила свою ладонь к стеклу, заставляя Германию в ужасе отшатнуться. – Но я не могу этого сделать без настоящего тела. У меня лишь тень. – Я не отдам тебе своё тело! – сразу же запротестовал немец, уже собираясь разбить к чертям это зеркало. – Ах, нет-нет! Глупенький! Я ведь и не прошу отдавать. Лишь ненадолго занять. Взамен ты сможешь побывать здесь, в зазеркалье. Самые смелые мечты и желания могут быть исполнены именно тут, – суровый взгляд Германии ясно давал понять, что его доверия она ещё не завоевала. Тогда тень хихикнула. – Понимаю, ты мне не веришь. Но позволь вот что... Силуэт девушки свернулся в какую-то абсолютно бесформенную массу, клубясь будто дымом. Германская Империя внимательно наблюдал за этим, будучи готовым в любой момент запустить в зеркало первый попавшийся тяжёлый предмет – настольную лампу. Но постепенно дым исчез, а на его месте появилась другая фигура... Немец вновь в страхе отшатнулся ещё дальше, чуть не упав на подкосившихся ногах, ведь перед ним в отражении теперь был никто иной, как Российская Империя. И в отличие от той девушки, это был не просто чёрный силуэт, а полноценный облик. – Германия, – он лучезарно улыбнулся ему, прямо как раньше, а его мягкий голос казался теплее самого солнца. – Рад тебя видеть. Как насчёт небольшой прогулки? – "Россия" слегка отошёл назад, открывая шокированному немцу вид на живописный сад, раскинувшийся позади. Не успел юноша и слова вымолвить в ответ, как вместо Российской Империи вновь появился женский силуэт. – Ну что? Похож ведь? – её голос и образ вновь вернули Империю с небес на землю. Он встряхнул головой. – Похож, но ведь это лишь иллюзия. – И что? Люди же любят верить в любые небылицы и мифы, так почему бы и нет? Зато здесь ты точно не столкнёшься с отвержением, холодом и безразличием. – она снова обратилась клубками дыма. Вскоре перед Германией предстал... Отец. – Я горжусь тобой, сын. Всегда знал, что ты станешь достойным преемником, – с неимоверной гордостью заявлял "Пруссия" по ту сторону зеркала. Сердце немца закололо от эфемерной боли, но разум всё равно оставался холоден: это всё иллюзии. В реальности такого бы никогда не произошло. – Ни к чему колебания, они причиняют лишь больше боли. Давай же, просто попробуй разок. Здесь ты можешь делать всё, что душе угодно. Хотя бы на минутку загляни по ту сторону. Я всё это время буду прямо перед тобой, никуда не убегу. Прошу, я так хочу хоть ненадолго ощутить себя живой. Настоящей... – вновь обратившись женским силуэтом, она приложила ладонь к стеклу. Голос её был так жалостен и так тосклив... Германия не переставал сомневаться, но рука сама тянулась к зеркалу. Всего минутку. Всего... – Нет. Прости, я... Я не могу. Это слишком. К его удивлению, зеркальная девушка совсем не выглядела оскорблённой или обиженной. Скорее, наоборот. Она тяжело вздохнула. – Я понимаю. Но моё предложение всегда будет в силе. До тех пор я могу просто показывать тебе разные иллюзии, если ты захочешь. Любые, какие только угодно и с кем угодно. Только не разбивай и не прячь меня вновь под тканью в тёмном углу. Там так одиноко и холодно... – ...Хорошо.

***

Дни Германии всё ещё были полны разочарований. Российская Империя так и не шёл на контакт, лишь отдаляясь всё больше. Европа тоже как-то неодобрительно посматривала на молодую Империю, и лишь Австро-Венгрия мог послужить твёрдой опорой. Но это совсем не то, чего всегда хотел немец. Он грезил о союзе с русским, о совместном правлении и счастливой жизни, но в реальности всего этого и в помине не было. Единственной отдушиной стало то самое зеркало. Вечерами, приходя домой, уставший и измученный юноша мог до самого утра сидеть напротив зеркала, наблюдая и разговаривая с созданными для него иллюзиями. Пусть в реальности Российская Империя его чуть ли не ненавидел, зато в зазеркалье у них была весёлая совместная жизнь, полная смеха, улыбок и любви. Сидя перед зеркалами часами, он создал по ту сторону стекла целую отдельную историю: отец был жив и искренне любил своего наследника, поддерживая во всём. Любимая страна ответила ему взаимностью, и они заключили союз. Ненавистные юноше Британия и Франция здесь не мешались, их попросту не было. Двоюродный брат – Австро-Венгрия тоже был рад за него, да и сам жил не хуже, ведь даже его родители были живы и полны сил. Постепенно Германия и вовсе стал путать зеркальную историю с реальностью. Один раз он чуть не накинулся на Россию с объятиями прямо посреди собрания. Лишь в последний момент его остановил чужой ледяной взгляд, обжигавший не хуже огня. Тогда он стал ещё больше проводить времени перед зеркалом, частенько пропуская все назначенные встречи, балы, собрания. Государственные обязанности он практически полностью переложил на свои города, иногда не выходя из комнаты днями. – Может, всё-таки прогуляемся вместе? – однажды вновь предложил "Российская Империя", приложив свою руку к стеклу, разделявшему их. Германия неосознанно протянул и свою ладонь к зеркалу, коснувшись того места, на котором была его рука. Мимолётная вспышка, и вот он уже не в своей тёмной комнате со спёртым воздухом, а в огромном зелёном саду. Вокруг распускались живописнейшие цветы самых разных расцветок, пели сказочные птицы и ненавязчиво жужжали насекомые. – Я так рад, что ты согласился, – юноша повернул голову и увидел подле себя "Россию". "Русский царь" взял его за руки и улыбнулся. Германия мгновенно бросился ему на шею, крепко-крепко обнимая. Всё это было таким реальным... Таким любимым. Чужие руки обняли его в ответ. Это точно самый лучший день в его жизни. Краем глаза Германская Империя замечает то самое зеркало. Теперь оттуда видна его комната и... Он сам. Видимо, это зеркальная девушка ненадолго заняла его тело, как и говорила. – Вот видишь? Чувствуешь, каким счастливым ты стал? – спросил его собственный облик из зеркала. – Да... – он шумно вздыхает прямо в плечо "России", вновь жмурясь в улыбке. – Ты была права... – Какое всё-таки невероятное ощущение быть живой! Как давно я этого не чувствовала. Здесь так тепло... – девушка в его теле слегка размялась и попробовала сделать шаг. Всё ещё сжимая возлюбленного в своих объятиях, Германия со смехом наблюдал за её неуклюжими попытками ходить в этом теле. – Пойдём? Я покажу тебе окрестности, – подал голос "русский". – Угу. Всё равно они скоро вернутся.

***

Целый день юноша провёл в компании возлюбленного. Вместе они исследовали сказочный сад, сходили в гости к Австрийской Империи и Королевству Венгрии, где помимо них и Австро-Венгрии был ещё и Пруссия. В реальности отношения Пруссии и Австрии всегда были натянуто-враждебными, но здесь они часто шутили друг с другом, общались без вечных криков и ссор, как это было в детстве Германии. Просто чудо. Постепенно темнело. Всё-таки даже в Зазеркалье нужно следить за временем суток. Они с "Россией" направились обратно к месту с зеркалом, чтобы немец смог обратно поменяться с тенью местами. Как и обещала, девушка всё ещё была там, прямо перед зеркалом. Кажется, она уже хорошо освоилась в его теле. А её... Его лицо светилось от радости. – Вернулись уже, голубки? – хихикнула та его голосом. Германии было непривычно слышать собственный голос таким беззаботным и смешливым, но такова уж её манера разговора. – И как? – Лучше и быть не может! Здесь просто прекрасно! Намного лучше, чем в реальности. – Ха-ха, рада слышать. Быть может, ты хочешь остаться? – Заманчиво, но нет. Всё-таки реальность, хоть и сурова, но необходима. К тому же, я оставил своих подопечных разгребать целую гору дел. Сейчас я наконец не чувствую себя уставшим и могу помочь им. Завтра же попробую назначить настоящему России встречу. Большое спасибо тебе за такую отдушину! – Германская Империя расплылся в радостной улыбке, вновь обняв иллюзию русского. – Рада была помочь. Вот только... Не думаю, что этим самым подопечным всё ещё требуется твоя помощь. Да и с настоящим Россией ты вряд ли уже увидишься. Улыбка Германии мгновенно померкла, и он уже с долей настороженности и тревоги спросил: – В каком смысле? – он быстро оглянулся. В тот же момент казавшийся таким прекрасным сад вспыхнул алым пламенем и стал медленно, но неизбежно обращаться в пепел. – Что происходит?! – юноша бросился к зеркалу, в ярости стуча по стеклу. Небо, солнце, луна стали тускнеть. Германия в панике оглянулся вновь, но увидел буквально разлагавшихся заживо родителей Австро-Венгрии, его самого и... отца. Они бежали, тянули свои руки к нему, крича и хрипя. Их иссохшие до костей тела до последнего извивались и бились в агонии, пока не остался лишь прах. Германская Империя в ужасе открыл рот, но не смог выдавить и звука. Зелёная трава ушла из-под ног, стремительно чернея и превращаясь в бесформенную массу. Немец бросился к своему единственному спасению – "Российской Империи", что всё ещё стоял и улыбался так, будто ничего не случилось. – Ты думал, так просто воссоздать такую огромную иллюзию? Так ещё и с несколькими "живыми" людьми. Это очень энергозатратно. Благо, всё время, пока я находилась в заточении, я копила эту энергию. К твоему несчастью, даже её хватило ненадолго, – пояснял "Россия" снисходительным тоном. Нет, это уже был не он, это говорила тень. Но ведь и до этого она полностью управляла всеми иллюзиями. Или, проще сказать, марионетками. – Мне очень жаль, но тебе всё-таки придётся остаться в этом мире навсегда. Но даже так он ведь куда лучше реальности, согласись. А я с радостью займу твоё место. Точнее... Заберу своё законное место. Конечно, печально, что Пруссия умер до моего возвращения, я бы с удовольствием отомстила ему за всё, но ничего страшного. Зато я вернула себе престол и власть. Теперь немец бешено и отчаянно пытался оттолкнуть возлюбленного, но тот лишь взял его за подбородок и заставил смотреть прямо в зеркало. По ту сторону тень в теле Германии уже замахнулась на зеркало тяжёлой настольной лампой. – Большое спасибо за отдушину, Германия!