Ты львица? Ты львёнок? Ты мясо!

      Сквозняк обдал раскалённое тело Энни. Девушка с трудом подняла голову и медленно раскрыла слипшиеся от засыхающей спермы веки. Какой-то незнакомый солдат косился на подвешенную девушку, но продолжал быстро рапортовать поспешно одевающемуся Кенни. Дверь за его спиной покачивалась. Смысл слов долго ускользал от ослабшего разума Энни, но она поняла — происходило что-то нехорошее. Кэти, затягивающая последние ремешки что-то спросила у Мясника, кивнув в сторону Энни. Тот пренебрежительно махнул рукой, потом секунду подумал и подошёл к своей жертве. Он согнулся пополам, приблизившись к её лицу практически вплотную.       — Я расчитываю на то, что в твоей светлой головке не возникнет идея о побеге. За последние полчаса ты стала достаточно благоразумной. За твоё хорошее поведение я даже сделаю тебе небольшой подарок.       Он расстегнул ремешки кольца вот рту Энни и брезгливо отбросил его в сторону. Энни смотрела в его зло смеющиеся глаза и чувствовала только боль и усталость. Она медленно закрыла рот, чтобы снова распахнуть его в болезненном хрипе. Кэти решила напоследок перекусить пальчиком с ноги Энни. Её мягкий язычок пробежался по пальцам, а потом острые зубки вгрызлись в сустав мизинца, пытаясь его откусить. Это получилось не сразу. Пришлось вцепиться зубами в пальчик покрепче и буквально отрывать его от ступни.       Сорванные голосовые связки Энни не могли уже породить крик. Уголком сознания она даже немного удивилась, что ещё может воспринимать боль как что-то ненормальное, что-то требующее выражения вовне. Хруст кости, ещё одна вспышка боли и Кэти уже проходит мимо, держа на кончике языка откушенный пальчик. Сухие воспалённые глаза Энни проследили за удаляющейся девушкой. Она вышла, в замке щёлкнул ключ, а Энни наконец-то осталась одна.       Звуки шагов постепенно стихали, тишина окутывала пыточную. Редкий стук капель крови, прерывистое дыхание, скрип верёвок. На стене — огромная тень Энни. Маленький огонёк лампы едва освещал камеру.       Энни закрыла глаза.       Мыслей не было.       Это было странно, непривычно. Энни всегда что-то обдумывала, мысленно спорила с собой. Ей никогда не нужна была компания для беседы. Райнер и Бертольд, единственные люди, с кем ей было необходимо общаться, отдалялись от неё. Нет, не так. Это она бежала от робкой навязчивости Бертольда, от страшных перемен в Райнере. То, как он заставил её убить Марко, до сих пор преследует её в кошмарах. Энни сама не заметила как мысли снова набросились на неё, разрывая в клочья остатки самообладания. Она убила его, да, но у неё не было выбора. Райнер заставил её это сделать. Да! Райнер вынудил её, забрать УПМ Марко. Потом поручил помешать экспедиции за стену Роза, где она сама едва не погибла. Она не хотела никого убивать!       Тело Энни уже содрогалось от рыданий.       Ей просто нужно вернуться к отцу. Но даже такая малость недоступна шпиону. Она просто сгниёт в подвале, растерзанная и изнасилованная. И, что самое противное, обрадуются её смерти те, кому она хотела бы нравиться — Армин, Эрен, весь Разведкорпус. Огорчатся же те, кто ей особенно противен — Райнер с Бертольдом, военное руководство Марли. Так мерзко, что лишь сейчас она отдаёт себе отчёт в том, на чьей именно стороне ей хотелось бы оказаться. Ведь сейчас она уже ничего поменять не может. Ей остается только нести наказание. И умереть.       Глухой удар сотрясший камеру моментально очистил её разум. Энни качнулась на крюках, зашипев от боли, со стола упало несколько предметов. Энни прикрыла мокрые глаза и прислушалась. Если первый удар и можно было бы с чем-то спутать, то дальнейшие толчки не оставляли других вариантов — на поверхности кто-то превратился в титана. Его шаги заставляли стены вибрировать. Никаких других звуков не доносилось, поэтому нельзя было понять кто владелец силы титана. Это мог быть Эрен с Разведкорпусом, мог быть Райнер с Бертольдом. Энни не знала кого бояться больше.       Если это разведчики, то всё происходящее просто повторится в другом подвале. Может быть, в более приличной обстановке. Может быть. Если это Райнер… Энни не знала что будет дальше. Её восстановление займёт много времени и Райнер решился бы на такой шаг только если бы Эрен был у него, и они собирались отходить в Марли. Это был бы слишком сказочный вариант, чтобы Энни могла в него поверить. Но…       Энни облизала потрескавшиеся губы и с отвращением вспомнила о недавних минутах слабости. Она глубоко вдохнула и начала выбираться. Первым делом она перенесла вес на левое плечо, поднимая правое вверх. Схватившиеся коркой раны моментально открылись, по рукам снова потекла кровь. Её было немного — Энни уже давно практически не чувствовала руки. То ли в таком положении кровь в них не поступала, то ли организм уже не мог создавать новые литры крови. Боль тоже была какая-то вялая, тупая. Только благодаря этому у девушки получилось снять с крюка правую руку. Лишившись опоры, рука упала на спину и Энни замерла, смаргивая слёзы, ожидая пока жизнь вернётся в руку.       Она пыталась действовать быстро, но тело плохо слушалось. Освободив обе руки, она попыталась выдернуть крюк из груди, но ничего не вышло. Дело было уже даже не в боли. Она была повсюду. Сил просто не хватало. Крюк с хрустом тёрся о переломанные рёбра, в лёгких и горле снова забулькала кровь. Энни даже смогла приподнять вытащить пару сантиметров крюка из тела. Но пальцы соскользнули с окровавленной цепи, и крюк погрузился обратно. Энни почти не слышала шагов титана над головой, хотя от них сотрясалась камера. Стук надрывающегося сердца заполнил голову.       Поэтому она даже немного удивилась, когда после очередного удара часть потолка обвалилась вместе с девушкой. Камни раздробили кости, но зато она была на полу. Энни не знала сколько времени приходила в себя. Но когда она подняла голову и посмотрела на разможённую левую руку, шаги титана всё ещё глухо стучали где-то вверху. А может, то был стук сердца?       Энни смогла сесть и вытащить одной рукой крюк из живота. Переждав спазм боли, она хотела заняться грудью, но с грохотом дверь распахнулась. Стройная фигурка подбежала к девушке. Энни с трудом подняла голову и вздохнула. Эмоций уже не было. Перед ней стояла Кэти.       — Тварь!       С криком Кэти пнула Энни сапогом. Потом нанесла ещё несколько ударов, опрокинув измождённое тело девушки на груду битых камней. Она тяжело дышала, по щекам текли слёзы.       — Они убили Пауля и Ника!       — Кто… Пришёл… — измученное горло Энни с трудом рождало слова.       — А тебе-то какое дело? Ты их не увидишь, падаль. Кенни приказал застрелить тебя! — Кэти, шмыгнув носом, направила дуло на грудь Энни. Злая, голодная улыбка тронула её губы, — А жаль, мы бы могли хорошо провести время.       И спустила курок.       Дробь вгрызлась в отощавшее тело, вырывая клочья мяса и дробя кости. Тело Энни вбило в грани каменных блоков, алая взвесь покрыла всё. Кэти склонилась над телом. Крюк немного защитил правую грудь, от неё остался едва угадываемый холмик. На месте левой груди было месиво из осколков рёбер и лёгких. Слабое движение привлекло внимание Кэти. Она увидела судорожный толчок сердца и заворожённая уставилась на него. Выносливость женской особи поражала. Её тело не пыталось регенерировать, видимо, ресурсов на это уже не оставалось. Но сердце трепыхалось, поддерживало жизнь в изуродованном ошмётке человека.       Кэти склонилось над сердцем. Оно толкнулось ей в губы и девушка застонала от извращённого удовольствия. Она лизнула окровавленное сердце и снова почувствовала слабый толчок. Между ног потеплело и Кэти погрузилась лицом в тело Энни осколки рёбер царапали щёки и губы, раскалённая кровь обжигала нежную девичью кожу, а толчки сердца, словно предсмертные поцелуи касались лица Кэти. Девушка задрожала, её язычок быстро-быстро облизывал рваную плоть Энни, а пальцы сквозь одежду царапали клитор. Оргазм накрыл её с головой. Она скорчилась на беспомощной Энни, сладостная дрожь прокатывалась по её телу.       Наконец она подняла измазанное в крови лицо и облизнула губы.       — Наш последний раз был особенно прекрасным, — прошептала она целуя белую от бескровия и каменной пыли щёку Энни. Неторопливо перезарядила оружие и навела на обнажённое сердце.       Выстрел.