***
Отец уже устал кричать, смысла, обычно, в этом не было. День за днем сын убегал из дома к своей компании, лишь бы увидеть того парня с русыми волосами и посмеяться с ним без лишних ушей. Только вот, слишком далеко это зашло. В единственный солнечный день за первые деньки сентября Акумов решился на отважный шаг. Он решил признаться во всем этому самому парню, которого звали Виталий. Почему он выбрал такой прекрасный день? Да чтобы сохранить его в памяти как момент, когда он сбросит груз с плеч, наконец признав то, что женщины ему неинтересны. Интереса Виталя с ним не разделил. Посмотрев на брюнета как на душевно больного, тот ушел обратно к компании, не потеряв возможности разболтать всем про ориентацию одного из друзей. Оказалось, что любить девушек больно, а парней — еще больнее. На следующий день Сережа вернулся с учебы с разбитым носом и бровью, подумать не мог, что "друзья" так резко негативно отнесутся к его влечению, что подловят около гаражей и морально перекроют кислород. Но вдохнуть было больно не только морально, и физически. Сидя перед окровавленным лезвием в ванной и глотая слезы, обжигавшие подобно летнему солнцу, он не мог вдохнуть полной грудью, дыхание прерывалось и воздух рвался наружу, Сережа кричал. Кричал так, что соседи думали вызвать полицию, кричал, а крики прерывал ударами самого себя по щекам и царапанием себя по лицу. Это называется нервный срыв, а после него такое состояние, будто овощ достали из морозилки и сразу кинули в духовку под 180. Накопившиеся мысли тоже продыху не давали, они менялись с такой скоростью, что убежать от них было нереально, а выстроить в голове белый лист — еще сложнее. В простом порыве эмоций Сережа несдержанно выкрикнул отцу о том, что его отверг парень, только вот отец такого тоже не поддержал. Видимо, лучшим способом для него было избавление от проблемы, так что, с порезанными руками, расцарапанным лицом и незажившим носом, темноволосого отправили в больничку, на какой срок — неизвестно. Отец даже до регистратуры с ним не прошел, прокатнулся на скорой и уехал обратно домой.***
—В палате 57 недавно выписали человека, кладите его туда.—Женщина с регистратуры звонила медсестре, которая должна была довести Акумова до палаты. Он, еле как назвав свои инициалы, просто смотрел на свои руки, пребывающие в ужасном состоянии. Весь в бинтах и с побитым расцарапанным лицом, еле удерживал себя на ногах. Сбоку послышался приятный женский говор. Молодая медсестра уложила руку на плечи темноволосого, поглядев на его лицо с отчаянием.—Вы его зарегистрировали?—Спросила она, окликая женщину за стеклом. —Да, забирай в 57, там паренек один лежит. Девушка развернула Сережу в сторону лифта.—Ты, главное, просто не волнуйся. Люди тут не злые, уж я, как твоя лечащая, могу сказать точно. Главное с соседом подружись, на него вроде никто не жаловался.—Акума просто слушал, все еще смотря в пол и еле передвигая ноги. Состояние было не из лучших, как-будто в горло залили раскаленный металл и переломали кости на ногах, идти было вправду сложно. Медсестра аккуратно открыла дверь в палату, —Кир, не спишь? —Не сплю.—Послышался голос из под одеяла. Девушка прошла внутрь, ставя сумку Акумова на соседнюю, застеленную кровать, открыв ее и проверив на колющие или режущие предметы.—Это твое место на ближайшие полгода.—Акума обомлел, такое чувство, что внутри резко заработали все функции жизнедеятельности.—Сколько? —Полгода, мой хороший, если точнее, то 7 месяцев, до марта.—Сережа присел на край своей кровати, сканируя взглядом стену над кроватью своего соседа.—Располагайся, ближе к 20:00 принесут таблеточки, выпьешь, спать спокойненько будешь, договорились?—Та погладила брюнета по плечу, увидев слабый кивок, покинула палату. Из под своего самодельного шалаша соизволил вылезти сосед по палате, он тоже уселся на край спального места рассматривая нового подселенца. —Какими судьбами?—Акума тут же вышел из транса, пытаясь сконцентрироваться на объекте, подавшем голос, он тяжело сглотнул, схватив с прикроватной тумбы бутылку с водой. Такая пауза продолжалась до того момента, пока бутылку не поставили обратно. —Отец,—он запнулся,—отец меня отправил сюда, чувствую себя лишни грузом. —Так, почему отправил то?—Парень напротив уселся поудобнее. —Парень был, я влюбился, а он вот,—Акума указал на лицо,—а потом я вот..—Задрал рукав своего лонгслива, развязывая бинт и открывая вид на измученную руку. —Теперь я тут.—Темноволосый опустил рукав, аккуратно складывая бинт на кровать, продолжая смотреть сквозь соседа. —Ты гомик короче, влюбился, тебя за это отпиздили, ты признался отцу, а он тебя сюда закинул?—Сережа слабо покивал, кидая взор на умывальник, над которым, на зеркале, лежала одна щетка и зубная паста.—Лана понял. Как звать тебя? —Сережа. —Я Кир.—Сказал парень, наблюдая, как Сережа достает из сумки свою щетку и несет ее к раковине, укладывая рядом с чужой и расслабленно улыбаясь. —А ты тут че?—Спрашивал темноволосый, возвращаясь к кровати и начиная стаскивать с себя уличную одежду, скидывая ее на пуфик, который стоял у каждой кровати. —А у меня типа биполярка и депрессуха. Ну ничо, меня, кстати, возможно тоже весной выпишут. —М, я поеду к тебе жить.—Сплит оглядел явно не соображающего ничего знакомого,—а, лан.—Тот понял, что сейчас не лучшее время донимать брюнета в его состоянии. Он просто продолжал смотреть на то, как представившийся Сережа натягивает на себя свитер с клетчатыми штанами, но решил вмешаться. —Ты бы лучше маечку накинул.—Акумов развернулся на голос. —А, я только с длинным рукавом накидал.—Глянув на свою руку, ответил Акума. Сплитовый тоже кинул взор на помученное предплечье и кисть новоиспеченного,—тебе тут нечего прятать, уж поверь, во.—Кир тоже развернул руку, показывая не менее радостную картину, только с более зажившими ранками и задумался. В следующее мгновение он встал с кровати, начиная рыть в сумке и почесывать голову.—Смотри.—Кир достал черную майку, которая до этого лежала, видимо, на самом дне.—За нее не бойся, относись как к своей, домашней, я это, дарю. Ты просто в свитере тут не выживешь, уж очень жарко в больничке, я тут все лето тусил, чуть не умер. Сережа принял майку, слабо кивнув, в этот раз начиная стягивать с себя кофту, но замер, наконец восприняв слова товарища по несчастью.—Лето? Сколько ты уже тут лежишь? —Ну, я в конце апреля лег с биполяркой, а тут развилась депрессия, вот и думай, как тут лечат. Хотя, это скорее всего из-за одиночества. Я когда въехал, тут уже лежал челик, но с ним мы не поладили, я сам по себе был, его две недели назад выписали, ваще с ума сходить начал. Хоть тебя подселили. Мы тут устроим приколы шизикам с первого этажа. —Прикол? Шизикам? Ты о чем? —Аэ..Я тебе потом все скажу.—Кир успокоил порыв слов, услышал, как за дверью начинают ходить медсестры и залез обратно под одеяло. Сережа пожал плечами, укладываясь на свою кровать и включая телефон. Его лечащая сестра зашла спустя 15 минут, оглядывая палату.—Сереженька, вот тут тебе таблеточки оставлю, у нас вечером сбор в кабинете у глав-врача, занести к 8 не успею, так что выпьешь сам, приду проверю.—Девушка с именем Екатерина, как было указано в бейджике, поставила небольшую мисочку для таблеток на тумбу, глянув на ворочающегося Курседова, вышла из палаты. Последний сразу же вылез снова. —Че происходит?—Не потерял момента задать вопрос брюнет. —А? —Ты че от них прячешься? —Она странно на меня смотрит, не хочу. Не пей эти таблетки нахуй.—Акума убрал руку. —В смысле? —В прямом, ебучее снотворное, тебя не поднимешь потом. —А куда мне их деть? Кир задумался, но не надолго. Подскочив с кровати и открыв окно на распашку, он схватил две пилюли, кидая их куда подальше.—Всего то. —А...—Хотел было сказать что то темноволосый —А это уже проблемы садовника, ну дворника короче. Ляг пока, я ночью тебя подниму. —Поднимешь? —Можно с тобой что-нибудь на телефоне посмотреть?—Сплит, как бы не дожидаясь ответа, похлопал по месту рядом с собой, Сережа странно его осмотрел и чуть подвис.—Я нагрел уже, ну хватит пялить на меня, усядься. Акума, все-таки, плюхнулся на чужую кровать, сразу открывая ютуб на телефоне.***
Ночь прошла, на удивление, спокойно. Никто так и не разбудил, а медсестра пришла с проверкой только утром. Кир в это время находился в душе. —Доброе утро, Сергей. Таблетки, смотрю, выпил.—Катя выгнула бровь, осматриваясь в палате. —Выпил.—Пробурчал Акума, зарываясь носом в подушку. —Завтрак через полчаса, жду вас на первом этаже. Курседов в душе?—Девушка покрутилась на месте, подходя к ванной и заглядывая туда, Акума нахмурился, услышав взвизг соседа.—Ага, я пойду. Через пару минут из ванной вылетел Курсед в полотенце с бешенными глазами, подлетая к брюнету и хватая его за плечи.—Ты видел? Ты понял? Вот нахуй, она на мой хуй смотрела. Вот че я их боюсь. —Если ты не встанешь из положения полураком, то я тоже буду вынужден продолжать смотреть на твой хуй.—Сережа пальцем указал на то, что у знакомого прилично отогнулось полотенце, поднимая глаза обратно. Кир лишь осмотрел себя и отпустил плечи, покрепче заматывая полотенце. Он отошел, но замер, разворачиваясь обратно и улыбнулся.—Понравилось?—Сказал он как подъеб, на что получил неодобряющий взгляд, поэтому убежал переодеваться. На завтраке Акумова удивило то, что все отделения кормят вместе в одной большой столовой, он хотел было придвинуться ближе к Киру, но тот уже сверкал макушкой около стола с людьми из отдела с шизофренией. Сережа лишь поглядел на эту картину, услышав что то типа: "а вы тоже ночью челов с ножами и сиськами видели?" Действительно, люди с этой болезнью очень богаты вообразительностью, так что, обернувшись друг на друга, они все разом кивнули, начиная рассказывать то, что же еще такого происходило ночью, поддакивая каждому слову друг друга. Акумов не понял таких приколов над больными людьми, так что просто взял поднос с завтраком и приземлился недалеко от окна. Неудачное место он выбрал, неподалеку были люди, сошедшие с ума, которые шугались от каждого звука и говорили о чем то паранормальном, или смеялись не пойми с чего. Сереже было некомфортно, то ли еще не привык, то ли и вправду сойдет с ума в такой обстановке, казалось что его просто посадят на вилку или выцарапают глаза. С хорошей видимостью на всю столовую темноволосый заметил, как Курседов потихоньку стаскивает вилку со стола и кладет ее под резинку штанов, продолжая кивать рассказам шизиков и удивленно охать, хватаясь за голову и качая ею в разные стороны. Быстро поев, понимая, что в такой обстановке долго находиться не сможет, Сережа выбежал из столовой, направляясь на свой этаж, сзади его окликнули, там был Кир, который уже торопился следом.—Ты че?—Нагнав соседа, спросил последний. —Мне страшно там быть. —Понял, привыкнешь, они угарные кста. —Зачем ты вилку украл?—Почти доходя до лифта, спросил парень. —Прикол шизикам, вечером узнаешь.***
И действительно. Вечером Акумов узнал все, когда медсестры всполошенные бегали по коридорам и начинали проверять комнату за комнатой. В их палату зашла лечащая Сережи и Курседова, попросив подняться с кроватей и достать сумки. Она подходила к обоим, сначала ощупывая их, на что Кир лишь недовольно повел носом и закатил глаза, ловя на себе злостный взгляд. Далее, убрав с пуфиков всю одежду и присевши на них, пока вещи ворошила медсестра, мальчики просто переглядывались, один улыбался, второй поджимал губы, как бы намекая, что даст пиздюлей. Вскоре, когда Катя покинула палату, Сережа почти подскочил, сразу налетая на сплита почти с кулаками, но его руки вовремя остановили чужие, не нарочно проскользнув ногтем по незажившим ранкам.—Бляяять.—Акума запаниковал, а сплитовый лишь начал извиняться, поглаживая все предплечье и запястье своими пальцами. —Куда ты вилку то дел? —В окно кинул.—Кир выгнул бровь, поворачиваясь в сторону окна. —Ахуеть, надеюсь они не додумаются отпечатки пальцев брать. —Ага, пусть днк тест еще сделают, хули, не зря же ее в трусы сунул. —Совсем конченый? —А как иначе тут выживать предлагаешь? —Ну явно не с вилкой в трусах, это ненормально. —Ну знаешь ли, эта больница создана для ненормальных. —Так, что ты дальше себе туда совать собираешься? —Твою руку.—Сережа резко вскинул голову, до этого смотря на то, как его запястье поглаживают, руку тоже вырвал, опять задевая все порезики.—С-с-сука. Грызи яйца, дебил нахуй. —Это было обидно. —Меня не ебет.—Акума правда разозлился, ускакал в свою кровать, недовольно выглядывая на Кира исподлобья. Вечером, часов в 11, брюнет уловил из соседней койки характерное сопение, значит - Курсед уснул. Тот решил по тихому сбегать в душ, так как словил себя на мысли, что уже почти вторую ночь тут кукует, а в ванной еще и не был ни разу. Тихо встав с кровати и подбежав на носочках к раковине, схватил оттуда щетку и пасту, а из сумки выдернул полотенце. Зарулив в ванную, Сережа хотел было защелкнуть дверь, но быстро понял, что тут даже ручки на всякий случай нет, так что просто прикрыть дверь ему тоже не удалось, не хотелось бы, что бы его потом в комнатку без душа закинули. —Блять.—Шепотом фыркнул темноволосый, узнав, что и шторки тут нет, когда он заходил отлить, почему то не обращал на это внимания. Пришлось делать все максимально тихо, последний залез в ванную и включил теплую воду, самую комфортную, чтобы в дальнейшем побыстрее уснуть. Слава богу, что все средства гигиены уже находились тут, по-видимому, сюда их натаскал сплит. Акума стоял и лупил в стену, неожиданно для себя начав копаться в мыслях, как тут же услышал тихий скрип кровати из помещения и уселся на керамическую поверхность, поджав ноги. Кир зашел почти даже не обращая внимания на соседа, только когда подходил к двери кинул взгляд, сразу же отворачиваясь снова. —И что ты делаешь? —Ссу. —А ничо что я тут? —А мне чо, в тапки тебе сбегать? —Что ты там блять трясешь? Встань подрочи тут.—Курседов через плечо глянул на Акуму, который уже начинал кипеть то-ли от горячей воды, то-ли от стеснения. —Как вам угодно.—Кир отошел от белого трона, запрятав преданное в клетчатые штаны, уселся теперь на неординарную стиралку, в которую вещи закидывались через верх. Сел, подбирая одну ногу под себя, держась за нее рукой. —Конченный? —Ты сказал дрочить, а как мне дрочить если ты спрятался. —А ты на всех соседей по палате дрочил? —Нет, ты первый. До этого все дрочили мне.—Акумов оглядел приятеля, еще ближе поджимая ноги к себе. —Ох,—протянул Кир, спрыгивая со своего места,—привыкнешь еще. —К чему?—Вслед спросил Сергей. —Мыться, когда на тебя смотрят, и к шуткам моим.—Уже из палаты выкрикнул парень. —"Мыться, когда смотрят..", придурок что ли..—Подумал про себя, наконец вставая в исходную позу и продолжая начатые дела.***
Утром Сережа проснулся повернутым на кровать соседа, но его самого там не оказалось, видимо, на кровати брюнета намного удобнее, ведь тот спал за спиной. Повезло, что кровати не особо маленькие и перила есть как в поезде на втором ярусе, Сережа явно вывалился бы без них. Еще немного повтыкав в пол, все-таки понял, что надо что-то думать. —Ебать он лег неудобно,—еле слышно протараторил Сергей,—"то-есть, меня, блять, ваще не смущает, что он в принципе тут лежит?" Эй.—Вкинул он, пихая локтем спящего. Тот в ответ лишь сильнее пихнул в ребро и что-то промурчал себе под нос. —Тебя все устраивает? —Мм..Угу. И почему Акума не догадался встать и пойти лечь на чужую кровать в этот момент? Мысли об этом пришли только тогда, когда в палату зашла медсестра. —А, ага, утро доброе, мальчики. —Было этаким, пока в проходе не повидались вы.—Пробурчал Кир сзади. —Очень остроумно, Кир.—Катя даже не думала обижаться, лишь улыбнулась, встретившись глазами с Сережей, как бы молча обсудив ответ шутника. —Вот ваши таблетки, очень прошу выпить, они слабые, просто немного успокаивающие.—В этот раз девушка поставила мисочки под таблетки уже на две тумбы, засомневавшись перед этим действием, ведь спали мальчики вдвоем. Она невольно глянула на них, пока стряхивала пыль, убеждаясь для себя, что оба одеты.—Жду на завтраке. Сегодня вечером тут будут практиканты, я на ночь уеду домой, прошу без приколов, Курседов!—Выделяя фамилию, она покинула палату. Сережа почувствовал, как Курсед откровенно смеется ему в плечо, поэтому повернул голову чуть ли не на 180, лишь бы понять, что там такого произошло. —Припадок? Катя еще недалеко ушла, позвать? —Та не. —Чо ты бля ржешь? —Тут весной практиканты были из другой группы. Мы их сначала напугали что шизики себя сами от кроватей отвязывают и по этажам ходят, а потом пугали их всякими звуками. —Шизики себя отвязывают? —Да ты то не ведись хоть, просто практиков не пускают к шизикам, только нам таблеточки всякие носить, а кого к сумасшедшим отправляют — они там ваще кипятком ссутся, потому что истории у этих челов, ну, прям лютые. Сегодня будет весело. —А если нас поймают? —Да кто? Врачи остаются только у шизоидов, дабы следить за ними, а на наши отделения по одному главному врачу, а кого назначат главным, узнаем потом. —То-есть, глав-врач нам пизды не даст? —Это будет кто-то по типу Кати, тоже чья-то лечащая, ее назначат чтобы она контролила студентов и помогала им на этаже с сумасшедшими не обоссаться. А настоящий глав-врач, ну, он ваще не у нас в корпусе, так что, живем.—Курседов, уже сидя на кровати, воодушевленно пересказывал все, что они смогут тут сделать за предстоящую ночь. Акума, хоть и был насторожен, все же входил в ракурс, понимая, что это действительно может быть весело. Кир встал с кровати, уже по скрипту направляясь к окну и открывая его, дабы выкинуть таблетки, но Сережа в этот раз остановил, сказав, что не просто же так он здесь полежать приехал. —Чел, бесплатная больничка, бесплатные таблетки. —Ну и что, я ж лечиться должен.—Сережа нахмурился, все еще держась за запястье соседа. —Успокоительными? Держу в курсе, ориентацию не лечат.—Кир вырвал руку, все-таки выкидывая таблетки.—Сережа, в больнице тебя только огораживают от предметов самоистязания и смотрят чтоб ты не убился, хотя в нашей больничке и за этим не смотрят. А чтобы убрать твои проблемы в голове нужно идти к психологу.—Сплит пальцем постукал по голове темноволосого.—Пошли лучше в столовку. Теперь уже Кир взял Акуму за нетронутое запястье и повел к выходу из палаты, намереваясь пойти в столовую. Сегодня там было немного суетливо, недалеко от столовой была регистратура, там можно было заметить самый переполох. Некоторые санитарки уже разъехались домой, некоторые остались дабы чуть направить практикантов. Около кухни суетилась одна из поварих, ей сказали следить за столовыми приборами, оригинально, ведь одна повариха весом под 120 явно сможет что-то сделать с растлителем вилок. Курседов, в этот раз, решил приземлиться около Сережи. Им принесли их порции, пожелав приятного аппетита. —Видел че около регистра? Эт все практиканты на два этажа, в этот раз амбалов много. —Все? Твой план провалился? —Та не каркай ты, какой провалился, мы и их запугаем, нам то не похуй? Ща пару челов соберем с этажа, вон, Илюха например, отличный поц, почти с одного времени лежим, но я ему потом скажу. Акумов обернулся на пацана, на которого указал Курсед, тот совсем не выглядел феерично радостно, наоборот, руки тряслись, глаза замедленно моргали через раз, ощущение, что дыхания не было совсем, просто сидел замерев с ложкой в руке. —Давай мы живых трупов трогать не будем, мне его отсюда жалко стало.—Сказал Сережа, разворачиваясь назад к Киру. —Что с ним вообще? Он прям ваще мертвый нахуй. —Ну, потом расскажу. Видать биполярка обострилась.—Кир тоже отвел взгляд, направляя его в свою тарелку, начиная ковырять нетронутую кашу. —Да у тебя тоже смотрю обострилась, чо ты ковыряешься? —Ой, тебе ваще диагноз не поставили, молчи молча.***
Весь день парни куковали в своей палате, так и не проронив ни слова просто валялись на кроватях. Вечер подошел быстро, а из окна можно было наблюдать за тем, как врачих забирают на машинах, а в корпус заходят оставшиеся практиканты. Акумов немного заскучал, довольно долго на него уже не обращают внимания, но настроение уходить и не думало. Встав с кровати и чуть сдвинув заслонку на маленьком окошке в двери, Сережа наблюдал, как еще не уехавшие медсестры что-то рассказывают и показывают студентам, пишут что-то на листах, выдают какие-то ключи и направляют руками. Кир смотрел на Акуму, который внимательно за всем следит, а потом, увидев приближающихся к их двери людей, отскакивает от окошечка, непримечательно устраиваясь возле умывальника. Катя представила парням студента Стаса, который будет на сегодняшний вечер и ночь их лечащим врачом. Конечно, никто не понимал, зачем ставить студентов в ночные, но видимо у всех свои причуды. Стас был, видимо, скромным и спокойным, то, что надо. Он лишь держал себя за вторую руку, приветственно опуская голову и осматривался в палате. Далее девушка ушла показывать ему место, в котором ему надо будет брать лекарства и где он сможет отдохнуть от проблемных пациентов, она забыла предупредить лишь о том, что ему достались ебанутые люди. Катя уехала ближе к 8 часам вечера. На улице уже было далеко не светло, только фонари на территории больницы освещали тропинку к воротам и прогулочную зону. Парни, проводив девушку из окна взглядом, переглянулись между собой. —Короче, у меня план есть, ваще не доебешься. Ща после 10 отбой будет, свет повырубят, нам надо будет спуститься на второй этаж, там какая то ягода около окна растет, ей кидаться можно. Потом дальше посмотрим. Мальчики пока лежали на кровати, скоро должны принести ужин, его именно приносили в палаты, потому что женщинам из столовой было лень протирать столы и в принципе бегать между ними, дабы убрать тарелки. На ужин привезли макароны с отбивной, Сережа чуть скривился, но к еде привередлив особо не был, тут хотя бы не как в инфекционном отделении, там то уж точно кроме пресной каши ничего не увидишь. Они дружно поели, выходя в коридор и кладя тарелки в какую то каталку, которую потом увезут в столовку. До 10 оставалось полчаса, все эти полчаса парни провели достаточно продуктивно, а точнее — сидя на одной кровати и рассматривая старые фото галереи, так как интернет решили рубануть. Только когда в коридоре и на территории погас свет, Кир и Акума оказались возле двери ведущей в коридор. Сначала слушали как за ней практиканты пытаются загнать всех по палатам, а затем еще и проверяют их, выключая свет самостоятельно. Но свет парни себе уже выключили, оставив только небольшой светильник на столике возле стенки. Еще раз сели в кровать, дожидаясь, пока их проверят. Стас зашел с мисочками для таблеток, выдавая мальчикам их лично в руки. Курседов глянул на практиканта, который даже не собирался уходить.—А ты че, с нами за компанию? —Нет, мне надо смотреть как вы пьете таблетки. —Кто сказал?—Возмутился сплитовый. —Нам в колледже говорили, что надо лично наблюдать.—Кир глянул на Сережу, но деваться было некуда, палиться, что не пьешь таблетки — не стоит, иначе потом их будут впихивать насильно. Они одновременно закинули пилюли в рот, поворачиваясь на уже ненавистного студента, который уже развернулся к двери и собирался уходить. Мальчики проводили его взглядом, как Курседов тут же выплюнул две белые полупустышки в ладонь, —фу, ебать они горькие. Он подставил ладонь под подбородок Сереже, выжидающе глянув на того, —ты проглотил, да? —Да. —Лох.—Выдал сплит, разворачиваясь к окну, проделывая все тот же ритуал, что и всегда раньше. Дождавшись ночи, сделав вид, что заснули, друзья поднялись с кроватей, точнее Кир поднялся, начал растрясывать задремавшего Акуму, поставил его на ноги и постучал по щекам. —Ай, ладно, ща адреналинчик заиграет, все норм будет, погна. Курседов вытащил темноволосого в коридор, сразу убегая на цыпочках в левое крыло, подальше от кабинета с практикантами, встали за стенку, по-очереди выглядывая и дожидаясь обхода. —Ты короче тут стой, я к ебнутым в отделение спущусь, там обход должен быть раньше. Кир прокрался на лестницу очень тихо, даже в такой кромешной тишине его слышно не было, он буквально уже спустился, когда увидел практиканта, который сам выглядел как смерть. Сплит улыбнулся, вставая за дверь на лестнице и выглядывая на шугающегося всего студента. Тот еле передвигал ноги, оборачивался на каждый шорох или скрип кроватей из палаты, не повезло ему тут оказаться. Кир долго ждал пока практикант пройдет хотя бы два метра, но, не выдержав такого зрелища, весь его сдерживаемый смех вылетел наружу, Сережа в это время тоже испугался. Практикант буквально упал на пол и начал ползти к лестнице, но дверь перед ним захлопнулась, потом снова открываясь. Курсед слишком сильно притворился сумасшедшим, ведь по лестнице практикант не бежал, а летел через 5 ступеней наверх. Кир еще и следом побежал, кажется, что бедный студент заберет свои документы из колледжа. Сплит успел заметить, что паренек убежал в кабинет с остальными, которые, конечно, тоже сейчас выйдут на разборки, поэтому, забежав за угол к Сереже, схватил его за кисть и помчался в общий туалет. —Ты что там сделал?—Акума чуть ли не прыгал следом, ведь не успевал за другом. Туалет находился в правом крыле, но бежать напрямую было слишком опасно, так что мчали в обход. —Мне кажется, его положат скоро к нам,—Кир сдерживал смех, шкерясь от всех сквозных проходов, дабы не заметили. В туалет забежали, прыгнули в одну кабинку и встали на унитаз, чуть пригибаясь, чтобы не светить макушками. Курседов Акуму к себе прижал, чтоб устоять в таком положении примерно 5 минут. Опасная близость, но деваться было особо некуда, они изредка посматривали на лица друг друга, а остальное время просто прислушивались к звукам. Практиканты и вправду запаниковали, начали бегать по двум этажам и искать сбежавшего психа. Кир и Сережа были не глупые, перед выходом положили подушки на кроватях и укутали одеялом так, будто действительно на месте спят. В следующий момент в туалет зашли. У сплитового глаза округлились, он задержал дыхание и ладонью закрыл рот брюнету, стоявшему прямо перед ним. Кто-то, кто зашел в помещение, буквально три минуты топал по туалету, походу попарить зашел, ну ясен хуй, отправь дебила господу молиться, так он лоб расшибет. Сережа за это время уже практически полностью оперся о Кира, ведь шанс соскочить ногой был все ближе, а практик так и не выходил. В такой близости стоять было просто невыносимо, Акуме было, во-первых, жарко от тела рядом, во-вторых — очень неловко, от все того же тела рядом, которое еще и рот зажало, и смотрит прям в душу, и удерживает рукой. Послышались шаги в сторону выхода, Кир чуть повел носом, обвел место глазами и еле заметно выпрямился, выглядывая из кабинки сверху. —Никого.—Он наконец отпустил руки, позволяя темноволосому выбраться. Тот сразу же спрыгнул с туалета, на что сплит разомкнул губы и сделал выражение лица типа "аккуратнее", распахивая глаза на секунду. Кир и сам слез с ободка, тихо открывая защелку на двери и только сейчас начиная отдышиваться, до этого держа все в себе. Он показал Акуме указательный палец, направленный вверх, как призыв остановится, пока сам он пошел выглянуть в коридор. Им нужно было бежать в левое крыло и желательно не в обход, ведь практиканты сейчас всполошены, есть возможность, что активно ходят по этажу. Кир выглянул из двери, в правом крыле развернутые спиной стояли две девушки. Женщины сейчас не на руку, если с парнями еще можно договориться, то девчонки сразу сдадут тебя со всеми потрохами, но и в туалете оставаться больше было нежелательно. Сплит махнул рукой Сереже, чтобы тот следовал за ним, а указательный палец другой руки поднес к губам, показывая быть тише. Парни на носочках выбежали из туалета, Курседов схватил брюнета за руку, но в этот раз прогадал, Сережино лицо надо было видеть в момент, когда все его порезы резко сжали и потянули. Слава богу, что он не начал пищать прямо тут. Они проскользнули в сквозной коридор, оказываясь в своей части крыла, теперь оставалось только добраться до палаты, дабы Акума наконец выругался и пошипел от щиплющей боли. Это, на радость, они сделали без препятствий, аккуратно забежали и закрыли за собой дверь. —Сука.—Сережа схватился за руку и уселся на пол, опуская голову. Кир подошел, тоже присаживаясь близко. —Прости.—Он сделал это совсем не специально, знал бы точно—наверняка схватил бы за другую руку. Акума только глаза поднял, немного брови вскинул, будто в себя приходя, проморгался и резко встал на ноги, после чего так же резко опять сел на пол, ибо в глазах потемнело. До кровати его доволок Кир, сам ушел на свою, задумавшись над чем то, наверняка, интересным.***
Так проходили день за днем первые 4 месяца проживания парней в одной палате. О том, что было скучно, никто и не заикался, ведь скучно с Киром явно не было, тот то накидает дрожжи в туалет, которые чудесным способом спиздил в столовой, то разнесет половину этажа в поисках отошедшего Акумы, то насыпет соли перед каморкой с медсестрами. Им даже устроили новый год в столовой.***
—Надень свитер свой с оленями ряльна.—Давно одевшийся Акумов уже достаточно долго ходил из угла в угол, наблюдая, как его полуголый сосед все еще выбирает прикид на праздник.—Кир, в натуре, мы просто спустимся пожрать до 12 в столовую, нахуя ты волосы даже расчесал? Кир игнорил все вопросы, наконец доставая из сумки лонг, который хотел надеть. Он победно его осмотрел, быстро натягивая на голый торс и разворачиваясь к другу. —Новый Год, Сережа, хеппи нью э, кристмас, сечешь? Мы должны быть пиздатыми мальчиками. —Кристмас — это рождество, держу в курсе.—Акумов уже заебался, в палате отопление шпарит на полную, хотелось быстрее выйти в проветриваемый коридор, спуститься на еще более обдуваемый первый этаж, а еще лучше погулять, но их сегодня уже выпускали. —Не душни, ну хотя бы в нг, Сережа. Летс гоу. —Гоу, гоу, у нас сегодня изучение английского по расписанию?—Бубнил брюнет, наконец подходя к двери и открывая ее. Курседов вылетел из нее первый, сразу убегая в сквозной проход к лифту, откуда то спереди крича:—Ес! —Факен щит..—Прошептал младший, прикрывая за собой дверь и тяжело вздыхая вслед радостному ребенку.***
Не то, чтобы Сережа не переносил сплитового чилдрена, очень даже переносил, где то внутри щемил вырывающийся из-за его выкрутасов смех. Темноволосый очень боялся, что будет также, как и с Виталей, потому что чувства зарождаться начинали, но парень совсем не был уверен в том, что в этот раз ему повезет, что не будет вновь отвергнут и не продлит себе срок в больничке. Друзья уже договорились съехаться как соседи после лечения, платить на пп за квартиру и делить редкие домашние обязанности. Привязываться он не хотел, в этом вся его беда по жизни—очень сильно привязывается, и вот результат: четвертый месяц его пытаются пичкать таблетками и огорождать от режущих предметов. С Киром происходит что-то наподобие, скрывает чувства за шутками и поведением еблана. Ревнует как беременная жена, когда друг вновь уходит посидеть в палату к новоиспеченному знакомому, лишь бог знает, что они там делают, а Кир явно не всевышний. За реакцией уже месяц наблюдает, когда вновь "просто так" заправляет младшему волосы за уши, или касается лица и рук "по приколу". Но Сережа, как стало понятно, очень тупой в прямых намеках.***
Сплитовый залетает в столовую, а следом заходит и Серега, прикрывая за собой дверь. Стол был общий, но все отделения разделились по своим компаниями, поэтому Курсед и Акума прошли к своим знакомым, здороваясь и заваливаясь на стулья рядом. Абсолютно весь стол был заполнен, глаза чуть ли не разбежались в обратные стороны, дабы все со стола оглядеть. Акумову больно смотреть на то, как ко многим перед праздником приходят родители, заглядывают в столовую с подарочными коробочками в руках и улыбаются, выжидая свое поехавшее чадо. Да, многие отправляют сюда детей и подростков по видимым причинам, а не выкидывают как несчастного темноволосого парня, не навещая и раза в месяц. Курседов чувствует, прекрасно видит, что зеленоглазый изредка кидает взгляд на родителей чужих, на дверь столовой. Старший по ляжке его поглаживает, взгляд вниз опускает, трудно ему не меньше. Но трудно не оттого, что его никто не навещал тоже уже с июля, а от грусти своего прекрасного ранимого товарища. Новый год быстро проходит, только вот настроение не поднялось. Выступление президента посмотрели, салатов наелись, сидят, не знают, что еще ждать. Сережа через 10 минут поднимается с места, уходит к выходу, кидая выжидающий взгляд на непонимающего такой резкости Кира, выходит из столовой, уходя к лестнице. На пролетах между лестницами были большие окна, снаружи огороженные решеткой. Акумов на перила присел, смотря на разбросанные ели, поверх которых ложится снег. Он красиво летит на свете фонаря, все ровно комары, слетающиеся на свет летом, кружащиеся вокруг лампы. Кир вскоре тоже из столовой выбежал, только подняться решил на лифте. Не обнаружив Сережу побегал по этажу и забежал в палату к его знакомым, которые такого явно не ожидали, спокойно ложась спать. Позже догадался выйти на лестницу, между первым и вторый сидел брюнет, повернутый спиной. Курседов медленно спустился, подходя сбоку.—Красиво? —Красиво.—Акума повернул голову, медленно вздыхает, осматривая соседа, понимая, что совсем не видит его настроя и чувств, хотя сказать что-либо в новогоднюю ночь было бы неплохо. —В палату может? —Пошли. Кир отвел Сережу к ним на этаж, завел в палату и усадил на кровать, Акума опустил глаза в пол. Сам сплит сел напротив, тоже посматривая исподлобья. —Из-за отца расстроен, да? —В большей мере — да. —Новый год, все-таки, праздник. Желания исполняться должны. —Ну, видимо, не мои. —А мое? —Что?—Сережа вопроса не понял вообще,поднял глаза, сталкиваясь с пристальными карими, которые продолжали смотреть еще с минуту. —Ну.. —Ну-у? —Сережа, блять, ну ты совсем тупой что-ли? Я тебе чуть ли не всей натурой показываю, что я опидорасился рядом с тобой полностью. —Что ты.. —Ты можешь меня, нахуй, поставить на место ебучего Витали? Полюби меня как его, блять. Либо я всю оставшуюся жизнь буду думать, что новогоднего чуда нет. —Полюбить? Как его? И ты сделаешь как он, только позже? —Да нет же нахуй,—сплитовый слез с кровати, садясь перед чужими коленями,—почему из-за одного хуеглота ты не можешь доверять даже мне? Когда я сам делаю какие-то шаги и, сейчас, сижу перед тобой, буквально, на коленях. Сережа задумался на секунду, положил руку на чужие волосы, перебирая их пальцами, поджимая губы и посматривая в пол.—Тогда считай, что я твой дед мороз, только не переставай в меня верить, когда тебе кто-то скажет о том, что его не существует. Кир поднял глаза, укладывая подбородок на колени парня, —я даже в детстве папу послал, когда он мне сказал, что его не существует. Если мне скажут это еще раз, я буду в состоянии сломать еблет.—Поднялся, чуть ли не наваливаясь на Акумова, укладывая его на кровать своим телом. —Осталось дождаться весны, чтобы уехать отсюда.***
Весна пришла быстрее, чем ее ожидали. Курседова выпустили раньше на два дня, и все эти два дня он ночевал чуть ли не в машине под больницей, дожидаясь возлюбленного. А сейчас они уезжают на этой машине вдвоем из города, подальше от плохих воспоминаний и эмоций, подальше ото всех, лишь бы быть только вдвоем. Куда едут — не знают, из вещей с собой самый минимум, накиданный на скорую руку. Решили, что начнут все буквально заново, забывая все прошлое, кроме прекрасной ночи Нового года, надеясь на то, что и следующую они проведут вместе.