***
— Итак, че мы будем делать первее: купаться или рыбачить? — спросил Ромка, не успев зайти на поляну рядом с берегом. — Ромыч, на. Может хотя бы палатку сначала расставим, побрызгаемся хренью от комаров, разберемся с мангалом и всякой такой фигней? — спросил недовольно Бяша, кидая на землю тяжелый рюкзак. Честно говоря, как бы Антону самому не хотелось скрыться от этого пекла, от назойливых комаров, которые даже на солнце надоедали и не окунуться в воду, он был полностью согласен с Бяшей. — А, бля, я вообще о ней забыл, пока шел и базарил с вами, — Рома последовал примеру Бяши и также спустил свою тяжкую и крайне неудобную ношу. — А ты че стоишь, Тох? Давай доставай, будем раскладывать, сам-то ты наверняка не сможешь, пха-ха, — просмеялся Рома, подходя к закатывающему глаза Антону и помогая достать палатку. — Ну, Ромыч, ты че, на. Намекаешь на то, что наш очкарик слабый? Забыл что ли как он Семёну недавно зарядил за Ольку? — Бяша подключился к расставлению палатки, помогая друзьям с дугами, а Антону лишь оставалось тяжко вздохнуть и повесить обреченно голову, понимая, что эти два дурачка опять будут мусолить эту тему с его сестрой, которая произошла приблизительно в середине зимы. — О-о, это было здорово, я согласен. А вообще, так этой свинье и надо, нечего нарываться, одно дело прикапываться к Тошке, а другое — к Оле, — свою тираду Ромка сопровождал закреплением ткани палатки на любезно предоставленные Бяшей дуги, — Да хотя и на Тоху тоже нечего гнать, правильно ты тогда сделал, что нос ему сломал. Честно говоря, я тебя таким злым никогда не видел, мне даже как-то не по себе было, когда ты злорадно улыбался. — Ц, че вы пристали-то, защитил свою сестру и защитил… — на самом деле он тогда хотел продолжить бить Семёна, потому что так нагло нарываться на его сестру он мог разрешить разве что друзьям, и то, если в шутку, на серьёзных щах он бы и им носы поломал и даже не побоялся бы выступить против самой грозы района — Ромы. — Дак в этом и дело, на, Тохлян. После случая в шестом классе ты никогда никуда не влезал, а за тебя всегда заступались мы, но тут ты показал свои клыки, и я так-то тоже знатно прихуел с тебя, — ухмыльнулся Бяша, делая последние штрихи в расставлении палатки: накрывая её тентом. — Во-во, Бяха дело говорит. Честно, не в обиду, Тох, но я уже думал, что на большее ты и не способен, и что вообще пользовался от части нашей защитой, — Антон на эту фразу так оскорбленно посмотрел в светло-карие глаза, что аж Рома уже пожалел о своих словах. Подойдя к Антону и положив на его плечо руку, он продолжил: — Ну, че ты вылупился-то, теперь же я знаю, что ты у нас не просто «зайка», а целое «зайчище», которое не только милое и пушистое, а ещё и с острыми зубами и цепкими лапами. Ну всё, звиняй, не дуйся. — Уля-ля, Ромка, что это за такие пидорские выражения, на? «Зайка», — не смотря на явно раздражающегося Рому, тот продолжил: — Тох, а помнишь, как мы когда тебя в том же самом шестом прессовали, он такой: «че молчишь, Антошка? Отвечай, ты педик?», — Бяша не сдержался и стал уже смеясь говорить, — А потом, ха-ха, ещё такой: «а знаешь что? Надевай. Попрыгаешь перед нами, зайчик»! ха-ха-ха! — Антон сам не сдержался и прыснул, а Бяше, который стал хохотать во всё горло в своём стиле «гиены», прилетел смачный подзатыльник. — Я смотрю, у кого-то отрасли лишние зубы, да, друг мой? Помнишь, как тебе шло без передних верхних? Я тебе сейчас, блять, за педика как вьебу, будешь знать, — это Бяшу особо не остановило и тот продолжил смеяться уже вместе с Антоном, а Роме лишь оставалось краснеть то ли от злости, то ли от стыда за своё поведение в прошлом. Впрочем, тот потом тоже не сдержался и засмеялся вместе с ними. — Ну все, бля, завалитесь, давайте продолжим располагаться, а то мы ни поплавать, ни порыбачить не успеем. — Мэ, Ромка прав, на. Че, Тох, сам справишься с матрасом и мешком? — все ещё веселясь спросил Бяша, ставя мангал напротив палатки в метрах шести от неё. — Думаю да, что там сложного-то, накачал матрас, постелил мешок и отправился с вами рыбачи…ай! Ц, зараза, — проворчал Антон, хлопая по комару на своей руке. — Бяш, дашь фигню от комаров? — Да без бэ, — ухмыльнулся Бяша, ища где-то на дне своего рюкзака спреи, — Так-с, тебе какой: на одежду или на кожу? Мне мамка пока трезвая была ещё мазей всяких накинула… — Бях, ты как какая-то девка, которая всякими кремами обмазывается и у неё попросили парочку. Платьев у тебя с собой случаем нету? — прохохотал Рома, проверяя всё ли на месте у него с удочками. — Ну, Ром, ты разве не помнишь, как когда мы пытались Полинку привлечь и играли сценку, то он говорил, что он тёлочка? Конечно же платья у него есть, что за глупые вопросы, — теперь ржали Рома и Антон, а недовольный Бяша что-то бубнил под нос про то, что «предатели, на», а тот тем временем продолжил: — Давай сюда на одежду и кожу. — Ой-ой, нашлись тут умники. На, очкарик-в-жопе-шарик, держи свои спреи, — Бяша кинул в смеющегося друга спасение от комаров, и тот, поймав их, с наслаждением сначала побрызгал на свою одежду и себя, а потом передал Роме. — Спасиб, — поблагодарил Рома, а потом спустя пару секунд выругался, озадаченно смотря в свой рюкзак и явно ища там что-то, после того как сам побрызгался и передал спреи обратно Бяше. — Че, Ромэо, забыл что-то? — спросил, уже готовясь к страданиям, Бяша, зная, что если у Ромы что-то идет не по плану, то тот будет либо злой и молчаливый, и с ним даже беседу какую не заведешь, либо очень вспыльчивый и раздражительный, из-за чего будет огрызаться на любую попытку успокоить его. Хотя, стоит признать, после вступления в их «банду» Антона тот стал чутка спокойнее. — Да сука, я забыл стульчики, а стоять на рыбалке это дело такое себе, пиздец… Че нахуй, придется переться за тридевять земель домой за ними? Или сидеть на бревне, полным муравьев, — Антон предполагал, что эти два бездаря что-то забудут, но чтобы такое. Впрочем, им повезло, поэтому он сразу перебил Рому, который уже начинал сильно злиться, чему свидетельствовали постоянные пинания веток и сплошные маты: — Успокойся, Ром, — Антон подошёл к другу и скрестил руки на груди, продолжая, — Я взял с собой стол, а к нему в комплект стулья идут. — Ля, спаситель ты наш, Антошенька, на, — облегченно выдохнул Бяша, потому что идея стоять на солнцепёке его тоже не прельщала, как и катить на мосток бревно, а потом сидеть на нём ещё и с искусанной задницей от муравьев. На стуле-то всяко приятнее будет. — И кто там мне говорил про пидорские выражения, а? — произнес издевательски Рома, в душе облегченно выдыхая и благодаря всех богов, ангелов и всяких подобных чудиков, которым обычно говорили спасибо, за то, что ему преподнесли такой дар в виде Антона. — Ладно-ладно, я тебе ещё припомню, на, — Бяша показал язык, а Антон в очередной раз старался не засмеяться и продолжил надувать матрас, в то время как остальные двое приняли решение, параллельно с этим продолжив спорить, разобраться с удочками и приманками. По правде говоря, Антону давно так хорошо и весело не было. Одиннадцатый класс — период тяжелый, а учителя с родителями, которые постоянно талдычили насчёт экзаменов и постоянно угрожали, мол, «не сдадите вы их такими темпами, лентяи!», или якобы все дворниками будут в этом захолустье, очень поднадоедали. И только его друзья с Оленькой помогали ему справляться с ужасным и подавленным состоянием… На этом моменте Антон слегка скривился. Он очень-очень-очень-очень-очень хотел позвать с собой свою сестрёнку, но, зная, что Рома с Бяшей ей точно не будут компанией на такой долгий промежуток времени, по крайней мере пока ей одиннадцать, её не взяли. Также ещё учитывая, что Антон идёт на ночевку, мать не хотела, чтобы в случае нападения на него Оля была обузой в спасении и… В общем-то, Антон дальше не слушал "параноичные" мысли своей матери и просто без лишних слов тогда собрался и вышел уже к ждущим его друзьям. От своих грустных и радостных одновременно мыслей его отвлек злой выкрик Ромы: — Бяша, блять! Куда ты пальцы свои суёшь, это для рыб, а не для тебя! — Антон повернулся и посмотрел слегка удивленным взглядом и наблюдал, как Рома в одной руке держал маленькую коробочку, судя по всему, с приманкой, и в очередной раз давал подзатыльник грустному Бяше другой. — Вы чего опять разорались? — спросил подошедший к своим друзьям Антон. — Да этот дурик опять решил сожрать все тесто, предназначенное для рыб, — хмуро буравя взглядом Бяшу, сказал Рома. — Тесто? А разве рыбу не на червей ловят…? — спросил недоуменно Антон. Мда, он влетел, если судить по двум удивленным парам глаз. — Тох, окстись, какие летом черви, особенно если учесть нашу жару? Тем более что сейчас они на тесто лучше ловятся, червяков берут когда осень или зима там, — поучительно рассказывал Рома, закрывая крышку коробочки. — Я имел в виду, что… Да неважно в общем-то, — Антон постарался уже уйти от темы, как хитрый и прищуренный взгляд бурята уставился на него. — Ты что, не знал, что на тесто тоже можно ловить рыбу, на? — произнес Бяша наглым довольным голосом и приподняв брови. — Да нет, я знал... — Антон зарылся рукой в волосы на затылке и отвел взгляд, понимая, что его поймали с поличным. — Тох, ты че, никогда не был на рыбалке что ли? Как можно не знать про приманку в виде теста, — удивленно спросил Рома, после того как недовольно посмотрел на друга за его бестактность, потому что смущать Антона никто, тем более он с Бяшей, не имели права, а тот по этой же причине пялился на него. — Если честно, то нет… Я из отдыха на природе только могу вспомнить про пикники, ещё походы, только более продолжительные, шашлыки и…ну и всё в общем-то. На рыбалке я никогда не был, — пробубнил Антон, явно не желая делиться своей неосведомленностью в этом ключе. — Да не парься, Тох, научим мы тея всему, — хохотнул Ромка, взъерошив эти белоснежные, как первый выпавший снег, пушистенькие, мягкие и…что-то он перебарщивает. Просто антохины волосы. — Ты же за нами бегал весь одиннадцатый класс с криками: «да подтяните свои предметы! Как вы будете отвечать на вопросы в билетах!», а потом ещё приглашал нас в гости под предлогом приставки, а сам заставлял уравнения всякие решать, интервалы какие-то, сказуемые, вопросов уйму назадавал, ещё там дичи какой-то много было. — Ц, да-да, я понял, как будто ты сейчас жалеешь о том, что я для вас сделал — проворчал Антон, скидывая чужую руку и поправляя скошенные из-за неё очки. — Давайте дальше: чё там у нас по плану? — Мы с Ромой думали это с тобой обсудить. Что мы раньше делать-то будем: купаться, рыбачить или вообще шашлык жарить? — М-м, думаю, если мы планируем на решетке всё зажарить, то сначала поймать рыбу, почистить её, а пока кто-то из нас будет этим заниматься, остальные шашлыки успеют пожарить, а там и сама рыба подоспеет, — Антон задумался над своим планом. В нём был один косяк: был пропущен пункт про купание в озере, что и заметил бурят: — Че-то я не услышал в твоем плане про поплавать, на. С набитым пузом этого делать как-то не особо хочется, — задумчиво почесал голову Бяша, подняв её к небу и рассматривая верхушки лиственных деревьев. — А если вначале поплавать, то всю рыбу расшугаем… — явно не отставая от мысли Бяши дополнил Рома, сидя на первом попавшемся бревне вместе с ним и облокотившись руками на колени, держа руки в замке. — М-да, сам уже понял, что какая-то лажа, — Антон присел рядом с вмиг подобравшимся Ромой и смотрел куда-то себе под ноги, продолжая думать. — Может…м…а, слушайте, чё мы паримся? Значит берем, делаем всё как я уже сказал, только перед трапезой идём купаться. Заодно мясо подостынет чутка, — просиял довольный Антон, пока его победу не прервал Рома: — Ага, и мухи заодно налетят, да? — Ты чё, Ромыч, дополнительный белок зато, на, Тоха всё за тебя продумал уже, — произнёс поучительным тоном Бяша, довольный тем, что рассмешил своих друзей. — Да, ха-ха, Бяш, это был мой гениальный план, раскусил. Я совместил приятное с полезным, так сказать — улыбнулся Антон, а затем продолжил: — А вообще, мясо просто накрыть можно, тогда никакой лишний белок не залетит туда. — А, че-то я затупил, — согласился, все ещё улыбаясь, Ромка, вставая и беря в руки удочку. — Слышь, Тох, возьми в руки тесто, а то этот подхалим ща своими речами меня опять «одурманит» и не замечу, как он выкрадет его, — слегка раздражённо продолжил он, передавая коробку с приманкой в более надежные руки и недовольно глядя на ухмыляющегося и жутко довольного собой Бяшу, — И что тебе в нём нравится, жмурик, оно же сладкое капец. — Ну, беднягу дома не кормят, что пристал-то к нему, — сказал Антон непринужденно, ухмыляясь на оскорблённое лицо Бяши, и принял приманку вместе с удочкой от Ромы. — Ой-ой, опять вы заладили про своё тесто, больно оно мне надо, — пролепетал обиженно бурят и также взял удочку у друга. Антон и Рома никак на это не отреагировали, по крайней мере вслух, но переглянусь с ухмылками, продолжая идти в сторону берега. Даже несмотря на то, что парни расположились недалеко от озера, Антон любовался каждым сантиметром леса. Щебетание птиц и шуршание листвы из-за ветра лишь повышало настроение, а разговор друзей рядом заставлял либо прислушаться и смеяться, либо был приятным фоном, под который вспоминались только яркие воспоминания и думались веселые думы. Эх, как же Антон надеялся на то, что сможет ещё с друзьями так повеселится, а то универ наверняка будет препятствовать этому. Игнорируя грустные навязчивые мысли, он понял, что они пришли наконец к мостку, а потому стал любоваться открывшимся перед ним видом: великолепное озеро с кристально чистой водой отражало летнее палящее солнце, от которого хотелось укрыться в теньке, желательно ещё и с мороженным в руке, на противоположной стороне виднелись люди, которые купались и наслаждались времяпровождением, а вот Рома тем временем недовольно окинул окрестности: — Мда, пацаны, из-за жары че-то озёрко вообще обмелело. — Да и фиг с ним, рыба-то должна быть, — сказал Бяша, расставляя стул и садясь на него, — а вообще, если её вдруг не будет, то я ж собой курицу взял маринованную, её зажарим и съедим. — Тебе лишь бы пожрать, лопух, рыбалка состоит не только в том, чтобы под её конец рыбу захавать, — мудро сказал Рома, раскладывая стул и садясь рядом с Бяшей. — О-ой, начало-ось, на. Ща опять будет затирать про то, что «рыбалка — святое», и что «рыбалка — это отдых, и главное поймать рыбу, а потом её отпустить вообще нужно», — закатил глаза Бяша. — Ты мне тут не умничай, лысик, тебе напомнить про твоё выжигание по дереву? — спросил Рома, ухмыляясь и заранее зная реакцию товарища. — Эй! Ты святое-то не трожь, на! — громко и недовольно сказал Бяша, а потом он тотчас улыбнулся и просмеялся вместе с Ромой. — Ой мля, это не Рома, а вы оба ща начнёте, — прыснул Антон, ставя возле опущенного только что ведра и подсака приманку. — Разве вы своим ором не распугаете рыб, м? — Это Тоха тебе говорит если чё, на, — тыча локтем в бок Ромы произнёс непринуждённо Бяша, игнорируя удивлённый и «непонимающий» взгляд товарища. — Бях, тут если чё я сижу, а не твой клон, — сказал Рома, залившись вместе с Антоном очередным смехом. — Так, ладно, парни, — начал он и посмотрел на Антона, задержав на том взгляд, от чего самому Антону даже как-то неуютно стало. Что-то какой-то странный сегодня Рома. Или ему кажется? Впрочем, эту мысль тут же оборвал тот, про кого она и была, и продолжил талдычить про рыбалку, как, судя по всему, он делал это минутой ранее. — Тоха, смари и слушай, рассказываю один раз… И дальше понеслась. Рома во всех тонкостях рассказывал про технику рыбалки, про катушки, и Антон уже даже подумал, что его друг мог спокойно устранить проблему с обмелевшим озером, потому что так долго рассказывать про щук и всяких лещей, специальных для них приманок и более крепких чем у них сейчас удочек можно было лишь когда ты страдаешь от очень сильной жажды. И только когда Антон от скуки зевнул, а Бяша сказал, что они «вообще-то сюда за карасями пришли, какие к черту щуки», Рома понял, что переборщил. Слегка.***
Время пролетело незаметно для Антона. Сейчас, сидя за столом вместе с товарищами в полной тишине и наслаждаясь спокойствием, поедая вкусный салат от Бяши и попивая чай из термоса, он понял, как же всё-таки хорошо на природе. Птицы уже прекратили щебетать, лёгкий прохладный ветерок трепал его ещё мокрые после купания волосы, а закат, который хоть и не было видно из-за деревьев, красиво окрасил небо в красно-розовый цвет на горизонте. Если бы ещё мухи прекратили жужжать на пару с комарами, которые так и желали отведать свежей человеческой крови, была бы вообще сказка. После того как Антон поел, он встал и потянулся, хрустя позвоночником, попутно говоря про то, что он пойдёт почистит зубы, приляжет, послушает по захваченному с собой плееру музыку и почитает книгу. — Давай, Тох, иди, мы пока тут доеди-и-им всё, — припевающе произнёс Бяша, хищно улыбнувшись и для вида потерев руки друг о друга, пока в него не стрельнул недовольный взгляд Ромки, — Ну чё ещё, на? — грустно спросил бурят, смотря на друга. — Чё-чё, Оле оставь, жмот, она наверняка тоже хочет, — сказал Рома, беря жаренную рыбу и мясо и кладя в отдельный контейнер. Антон от такой заботы о его сестре нежно улыбнулся и кивнул в знак благодарности Роме, который слегка покраснел от этого жеста. Правда потом Антон уже отвернулся и не видел, как Бяша тыкнул друга в бок и играл бровями, видя злое красное лицо в ответ и не боясь гневной тирады в его сторону. Зайдя в палатку и не допустив того, чтобы туда залетел непрошенный гость, а точнее гостья, ведь пьющие кровь одни надоедливые зудящие мадамы — это самки, Антон взял с собой захваченную воду, пасту с щёткой и пошёл к озеру. Впрочем, чистка зубов не отняла много у него времени, а всё это время в голове было приятно пусто. Единственное, очень сильно бесили комары. Складывалось такое ощущение, что защита в виде спрея не особо помогала, а потому потом придётся просить у Бяши одолжить всякие мази от укусов, чтобы те не чесались. Закончив с процедурами, он отправился обратно к палатке, краем глаза замечая своих друзей, которые всё еще сидели за столом и даже не собирались заканчивать пирушку. Ну, по крайней мере Бяша, засасывающий все оставшееся похлеще пылесоса. Улыбаясь от данного сравнения, Антон зашёл в палатку и улегся там, не забыв достать из своего закинутого сюда рюкзака книгу и плеер с наушниками. Удобно устроившись в спальном мешке, предварительно раздевшись перед этим и расположившись в простыне, он воткнул в уши наушники, раскрыл на нужной странице книгу, поправив перед этим свои очки, и продолжил читать. Спустя некоторое время послышались голоса Ромы и Бяши, которые в очередной раз что-то не поделили, и, если Антон правильно услышал, это была сигарета, которую они курили по очереди, чтобы экономить остальные. Он разочарованно цыкнул, ведь пытался отговорить их от курения почти что с самого начала их дружбы, но они его не слушают. Хотя, стоит отметить, что они стали меньше вдыхать эту дрянь, что доказывало проведение без сигарет весь день. А может это было из-за того, как прочитал недавно Антон в одной книге, что перед рыбалкой нельзя курить, так как когда насаживаешь приманку рукой, держащую до этого сигарету, та насыщается никотином и рыба попросту не клюет, ощущая этот яд. И почему в той книге не было ни слова про тесто... Антон ещё раз раздосадовано выдохнул. Строки на бумаге плыли, смысл сюжета терялся в потоке мыслей, закрываясь ещё при этом музыкой, и он понял, что попросту не может снова сосредоточится на книге. Поэтому, пообещав себе внутренне, что когда начнет засыпать, то снимет свои очки, он её отложил и подался слегка вперед, чтобы уже полноценно лечь. Долго смотря на потолок палатки и думая на счёт прошедшего дня, его губы тронула улыбка. Сразу вспомнилось то, как Антон проворонил рыбу, которая клюнула на удочку. Вот, конечно, Рома накричал на него и злился долго, это надо было видеть. И потом ещё Бяша дразнился со словами: «Тоха, у тебя ж четыре глаза, как ты мог-то», а после рыбалки он додумался до того, чтобы поприкалываться над Ромой, постоянно напоминая тому про его вспыльчивость, добавляя при этом: «Ромэо, на, а как же твои философствования по поводу того, что это «один из этапов рыбалки»?». Правда потом ему прилетел уже третий за сегодня подзатыльник, что заставляло Антона задуматься по поводу того, а не железная ли у Бяшки голова. Также вспоминалось то, как он жарил шашлыки. Тут Антон чуть не засмеялся. Он очень часто слышал от отца такое выражение как «диванные эксперты», и вот оно как раз описывало его друзей в тот момент: то у них огня не хватает, то Антон дует не так, то ему воды полить надо, то вообще «отойди, ща всё сам сделаю». А после, когда понимали, что он всё делает нормально, а вот у них что-то выходит какая-то фигня, отдавали ему обратно это дело и продолжали потрошить рыбу. И ещё же эти заразы с удовольствием ели и говорили, что это всё благодаря их советам! Спустя некоторое время, его счастливые воспоминания стали размываться, дыхание переходило в более спокойный и глубокий ритм, глаза потихоньку стали слипаться, беседы друзей перестало быть слышно, а музыка в ушах будто прекратилась. Голова Антона слегка наклонилась вбок и тот уснул, так и не сняв очки.***
Разбудили Антона постоянные шорохи и тихие причитания к ним. После того как он открыл слипшиеся глаза с протяжным вздохом, не забыв при этом сморщится от противного привкуса во рту, звуки слева тут же прекратились. — М-м, Ром, чё ты крутишься… — прохрипел ещё не проснувшийся Антон, поворачиваясь на источник возни и того, что его разбудило. — Блять… — выругался Рома, явно недовольный тем, что разбудил друга, о чём он и сказал, — Прости, что разбудил. Я просто не могу улечься нормально. — Да я вижу, пропеллер, — зевнул Антон, привстав на локти и оглядевшись. Темно было, хоть глаз выколи, но некоторые очертания предметов он всё же мог рассмотреть, — Вы давно тут? — Да, наверное. Когда мы зашли, было уже часов одиннадцать. Часа два-три примерно с этого момента прошло. — А Бяша спит или тоже пытается нормально улечься? — тихо смеясь спросил Антон, смотря на сопящего друга, который отвернулся от них спиной. — Пф, я бы сказал, что его будто застрелили, потому что он вырубился как только зашёл сюда, — ухмыльнулся Рома, также посмотрев на Бяшку. — Ха-ха, ну, он как обычно. Хотя, нет. Бяша-то может и как обычно, а вот всё остальное… Что-то было не так. Казалось, будто чего-то не хватало. Сначала он подумал, что дело в наушниках. Одиноко лежащие "ушные затычки", как их называли учителя, справа и слева от головы быстро нашлись и полетели в рюкзак, но вот чувство отсутствия чего-то не исчезло. Антон в ужасе резко вздрогнул и потянулся ладонями к лицу, пытаясь нащупать там свои очки, которых не наблюдалось. В лёгкой панике он уже полноценно сел и стал шарить руками там, где до этого лежал, чтобы найти их, надеясь, что он не сломал, когда те съехали с его лица, потому что если это окажется так — вот ему за это влетит конечно. Но, так и не найдя их, он почувствовал страх и облегчение одновременно. Страх — от того, что он не нашёл очки, а облегчение — от того, что он не нашёл их сломанными. Рома заинтересованно смотрел на шевелящийся силуэт, догадываясь о том, почему Антон стал резко таким испуганным. — Чё, Тошка, окуляры свои ищешь? — Да…я хотел их снять перед тем, как заснуть, но я, сам понимаешь, не сделал этого, а теперь их нету…скажи, что хотя бы ты знаешь, где они, умоляю. — Ха-ха, не парься. Я когда увидел, что ты уснул в очках, то снял их, завернул в полотенце и положил в твой рюкзак. Ну, вроде бы твой, в этой темноте нихрена не видно, хотя на улице было ещё относительно светло. А, фонарик же был где-то… Антон уже не слушал его и быстро развернул свой рюкзак, чтобы убедится в том, что Рома не соврал или не перепутал их. «Они там», — облегченно выдохнул он как только нащупал пушистое полотенце с чём-то твердым внутри. Чувствуя, как до этого у него перед глазами вся жизнь пролетела, а мысли о том, что его мать прибила бы его на месте и больше никуда не отпустила, вмиг пропали, то в голове осталась лишь приятная пустота. Антон завалился обратно, раскинув руки по сторонам и даже игнорируя то, что одна из них легла прям на напрягшегося сразу после этого Рому, при этом достав бутылку воды, из которой выпил немного, чтобы избавится от привкуса во рту и утихомирить своё всё ещё бьющееся сердце. — О, Тох, дай тоже воды попить, — попросил невзначай Рома и протянул руку, в которую тут же положили бутылку с водой, — От души, брат. Антон лишь «угукнул» и попросил потом положить её обратно, на что получил довольно забавное сказанное «хорошо», прерванное заглатыванием воды, на что он улыбнулся. Прикрыв глаза, Антон уже хотел было провалится опять в сон, как вдруг одна очень наглая особа наступила рукой на его живот в попытках переступить его и убрать воду, что заставило его резко сесть и чуть не стукнуться лбом об её башку. — Рома, блять, — прошипел Антон, гневно смотря на него, хоть и понимая, что тот этого скорее всего не увидит. — Ц, прости, не хотел. Я думал, что на матрас наступлю, но, как видишь, ошибся чутка. — Мгм, чутка, — Антон скривился и погладил свой бедный живот. — Больше рядом с тобой спать не буду, кротослон. — Э-э, чё за угрозы. И ваще, значение слона я ещё понял, а крот-то тут при чём? — Такой же слепой, чудик. — Не понял, ты кого чудиком назвал, слепошарик? — наигранно-хмуро произнёс Рома, пряча улыбку и закинув бесшумно бутылку в рюкзак. Мигом нависнув над Антоном, он уже хотел начать того щекотать, пока сбоку не послышалось недовольное сопение и причмокивание. Антон вместе с Ромой вздрогнули и посмотрели одновременно налево. Там Бяша повернулся на спину, но голова ещё была отвернута от них. Облегчённо выдохнув, что они не разбудили ещё одного в их компании, Антон опять посмотрел на Рому, а тот не него. И вот теперь он, даже несмотря на темноту, отчетливо видел его выражение лица: улыбка ушла, губы того были сжаты в одну линию, а сам он смотрел на Антона с некой задумчивостью и нерешительностью. После такого взгляда Антон сам чувствовал себя не то чтобы неуютно, а скорее…смущающе, что ли. Возможно, днём они бы уже разошлись, посмеявшись над ситуацией, или бы вообще продолжили, устроив войну-щекотку, но ночью, когда атмосфера становится более интимной, ни Рома, ни Антон не хотели нарушать эту идиллию. Так-то Антон всегда замечал, что ночью он, да и наверное все люди, становился раскрепощённее, с сестрой любил пофилософствовать или понежится, обнимаясь и прижимаясь друг к другу, но с Ромой было немного по-другому. Судя по всему, тот ощущал то же самое. И он, тихо выдохнув, прошептал нечто странное и поначалу выбившее его из колеи: — Тош, можно я… — Рома замялся, думая, стоит ли продолжать. А Антон, так как не видел из-за темноты, предположил, что тот был очень смущён, и это его насторожило ещё больше. Такой тон он слышал только когда Ромка пытался привлечь внимание Полины, которая, устало вздыхая, говорила, что не любит его. Сразу почему-то вспомнилось странное сегодняшнее поведение Ромы, из-за чего картинка в голове стала потихоньку складываться. Все мысли были моментально отброшены роминой рукой, которая лёгонько прикоснулась слегка царапающими из-за заживающих ран фалангами пальцев к щеке, нежно проводя от уха до скулы, а потом, повернувшись, мозолистыми пальцами мягко провела до уголка губ и аккуратно улеглась ладонью на щеку, оставляя большой палец напротив губ в воздухе. И Антон, сердце которого отбивало бешеный кульбит, а мурашки бегали по всему телу вместе с теплым и слегка щекочущим ощущением чуть ниже живота, чувствовал, как его скулы горели огнём, и если бы он вышел на свет, то наверняка был бы таким же красным, как и небо на закате. Рома, всё ещё выглядя неуверенным в собственных действиях, но не чувствуя сопротивления, мягко прикоснулся большим пальцем к губам, нежно гладя их. А Антон, до этого держащий свои губы напряжённо, после этого действия слегка расслабил их, как бы доказывая, что доверяет Роме и точно не собирается его отталкивать. Хотя, если честно, он делал это находясь в лёгком ступоре и либо просто плыл по течению, либо делал это из любопытства, гадая о том, на сколько хватит Ромку. Кто же знал, что главный гомофоб на районе будет заинтересован в таком как Антон. После, ощущая, как рука Ромы дрожит, он накрыл её своей, слегка забавляясь от того, как тот резко дернулся и выдохнул, слегка сжав пальцы. — Можно, Ром, — прошептал Антон, протянув другую руку и зарывшись пальцами в жёсткие из-за стрижки каштановые волосы. — Тош, если ты…разрешаешь только из-за чувств и не подумал головой, то… — Ой, Ром, чья бы корова мычала. Не думай о последствиях, — Антон надавил рукой, притягивая Рому ближе к нему, тихо добавив, — Только не сейчас… Рома, про себя согласившийся с позицией Тоши, трепетно поцеловал его. Никто не старался отвоевать главенствующую позицию, перейти в более страстную форму, — нет. Поцелуй был лишь мягким и нежным, как подснежники, которые Рома где-то постоянно умудрялся отрыть зимой, хотя казалось бы, это было просто невозможно, и от этих мыслей поцелуй становился слаще и желаннее. Сразу почему-то захотелось, чтобы букет этих прекрасных цветов был подарен не вечно холодной к Роме Полине, а ему, Тоше. Тем временем Рома плавно провёл ладонью с щеки до шеи, а Антон, подняв слегка голову и даже не заметив этого, подставился ласкам, что и послужило поводом для того, чтобы Рома опустился ниже и начал мягко целовать его шею. Тихо вздыхая и закусив свою нижнюю губу, Антон сжал своей освободившийся рукой простынь, а другой, которая всё так же лежала на чужом затылке, сжала чуть посильнее, намекая о том, что он плавится от прикосновений, и что если это продолжится, то Антон уже не сможет сдерживаться и даст волю голосу. Похоже, его молитвы были услышаны, потому что Рома и вправду после его жеста отлип, а потом опешил, увидев разгорячённого и запрокинувшего голову назад Антона, у которого были приоткрыты губы и тот часто дышал с закрытыми глазами. Жаль, конечно, что он не мог увидеть полную картину из-за гребанной темноты, но ему и этого хватило, потому что он планировал поцеловать Тошу ещё давно, только удобного случая не было. А тут, пригласив его и Бяху, он дал ему идеальную возможность, причём позволяющую сделать всё, да ещё и в лучшем качестве: и поцеловать без свидетелей, и довести до эйфорийного состояния, сейчас ещё в любви признаться, то вообще песня будет. Ну, он так и сделал в общем-то. Антон на это лишь усмехнулся, отвечая, что он подумает, из-за чего в сердце Ромы в кои-то веки разлилось приятное тепло от того, что за его старания ему наконец-то ответили если не взаимностью, то хотя бы не бесконечной холодностью и полным равнодушием. Потом правда отчасти Антон пожалел о сказанном, потому что на него навалилась тяжелая и счастливая туша, обнявшая и больше не отпустившая его, потому-то они вдвоём в обнимку заснули, даже не подозревая о том, что рядом с ними спал, вернее уже давно как нет, один ухмыляющийся по-доброму проныра, который планировал невзначай в будущем подкалывать их до посинения. Ну, не только же Роме страдать от Бяши, как это было весь день, правильно?