Стук в дверь

Губы Марка расплылись в полуулыбке, ведь только что он арендовал домик в лесу. Почти в самом сердце. У его друга отец часто сдаёт этот дом на разные праздники. Спросом тот особо не пользуется, поэтому Филатов без проблем снял его до девятого числа. На все новогодние выходные. Об этом юноша мечтал с начала зимы, а после скандала с родителями, стало как день ясно, что этот отдых в одиночестве ему жизненно необходим. Марку давно пора привести мысли в порядок, обдумать недавний конфликт с семьёй, пересмотреть свою жизнь. Пока парень не знал к чему это уединение может привести, но Филатов предвкушал спокойствие и умиротворение. Его настроение впервые за несколько дней, наконец, было на высоте, а тридцать первое декабря он ждал даже сильнее, чем маленькие ребёнок своё день рождения. Первым делом Филатов разослал самым близки людям сообщение о том, что он уедет на весь Новый год и, что бы они отпраздновали и за него тоже. Маме он также отправил сообщение, пусть они в ссоре, но родителей Марк любит, поэтому не хочет лишний раз заставлять их нервничать. Ответы долго не заставили себя ждать. Уже несколько его друзей завалили его сообщениями куда и зачем он едет. Отвечать Марк не станет ни на одно. Он даже не собирался говорить куда едет, что бы не увидеть потом на пороге нежданных гостей, поэтому все вопросительные сообщения друзей остались проигнорированы. Филатов перевернул телефон экраном вниз, разумно выключив звук, и положил на стол. Нужно собираться. Вещей много брать не нужно, еда там предусмотрена, вода тоже есть. Только одежды придётся взять побольше. Особенно тёплой. В сумку полетело нижнее бельё, носки, пару свитеров, штаны и ещё парочку разной одежды, которая, на взгляд парня, могла бы сослужить службу. Следом Марк положил принадлежности личной гигиены и пару книг Стивена Кинга, которого просто обожал читать. Филатов нахмурил брови, прикидывая, что ещё с собой в поездку можно взять. Мысли шли туго, он то и дело отвлекался на мысли о родителях, отчего приподнятое настроение медленно, но верно падало вниз, к плинтусу. Тяжело вздохнув, юноша принялся мерить шагами комнату. Может, эта поездка плохая идея, и не стоит бросать семью в Новый год ради удовлетворения своей прихоти. Обычно, они всегда справляли этот праздник все вместе, а тут такое неожиданное нарушение долголетней традиции. Думая об этом, Марк почувствовал во рту металлический привкус. Он, оказывается, вновь не заметил как нервничая грыз ногти. Из-за этой, на первый взгляд, безобидной привычки, его ногти представляли из себя жалкое зрелище: кривые, тонкие, а в некоторых местах кутикула кровоточила. Как например сейчас. Филатов засунул первую фалангу пальца в рот, слизывая капельки крови. Когда юноше приходилось нервничать, он всегда сгрызал ногти. И чем старше тот становился, тем более неконтролируемой становилась эта привычка. Когда кровь с пальца перестала течь, юноша отнял от рта руки и завёл их за спину, сцепляя пальцы в замок. Так будет лучше. Когда мысли снова вернулись к родителям, Марк почувствовал нестерпимое желание им позвонить. Хотя, не столько им обоим, сколько маме. Эта была святая женщина, которая всегда понимала и признавала сына, но её безграничное уважение к мужу периодически заставляло принимать противоположную, а не сторону сына. Но Филатов никогда не мог долго злиться из-за этого. Впрочем, как и его мама. Юноша в глубине души всегда был рад, что унаследовал больше ее качеств, а не своего отца. Благодаря этому он не упрямый, а всегда готов идти на компромисс , как и его мама, Марк не указывает людям как поступить, а даёт им право выбора и возможность самому получить опыт, как и его мама. И ещё много других полезных в жизни качеств, он унаследовал именно от той, которая его рожала в муках. Только вот внешне он почти что копия отца. Такие же голубые глаза, чёрные, как крыло ворона, волосы, острые черты лица, бронзовая кожа. И своим высоким ростом Филатов также пошёл в отца – вечно холодного, грубого, консервативного и упрямого. С такими не забалуешь, в детстве Марка воспитывали в дисциплине. Сейчас, уже в будущем, это радует его, хоть он и не признаёт, ведь юноша спокойно может заставить себя сесть и сделать что-либо, но в детстве все запреты и расписанный график на день выводили его из себя. Он пытался бунтовать, но все его недовольства были легко задавлены грозным отцом. Марк глубоко уважал этого человека, но в тоже время и боялся. Его ни разу не били, даже голос на него не повышали, но этого было и не нужно. Только от одного взгляда мужчины Марк трепетал. И даже сейчас, в свои восемнадцать, он побаивался этих глаз. Слишком похожих на его собственные. — Так, ладно. Я должен позвонить маме, что бы лично всë сказать, – сам с собой говорил юноша, беря мобильник в руки. И, как оказалось, во время. Ему звонили. Мама. Марк тихо выдохнул, и уже через секунду ответил на звонок. — Сынок... — Мам, слушай, я тут решил уехать на Новый год, нет, решение менять не буду. Деньги уже заплачены. – На одном дыхании выпалил Филатов, ненароком перебивая женщину, но извиняться он не собирался. — Да, милый, я видела смс. Не скажу, что одобряю, но не буду выступать против этого. И тебе, и твоему отцу, следует остыть вдали друг от друга, – устало вздохнула женщина на том проводе. Марк мысленно представил как она, переживая, наматывает светлый локон на пальчик, как делает это обычно, – я вот чего звоню: где ты будешь? — Я не уверен в правильности адреса, но это дом, который сдает дядя Слава, – ответил Марк, перекладывая телефон к другому уху — Это же самая глубь леса! — Да-да, но там вполне безопасно. — Говори, что хочешь, я буду переживать, но препятствовать не стану. И отцу ничего не скажу о твоём местоположение. Но, взамен, пообещай мне быть осторожным, сын, – побеждено вымолвила женщина. — Хорошо, мамочка. На этом и договорились. Марк еще несколько минут поговорил с мамой, чувствуя как груз совести ослабевает. С отцом он разберётся потом, а сейчас пора готовиться ко сну. Завтра рано вставать. Филатов отключил телефон, должно быть с сотней пропущенных смс, и неторопливо подготовился ко сну. А когда все процедуры были добросовестно выполнены, Марк лёг.

***

— Вот я ему и говорю, – как-то слишком эмоционально рассказывал дядя Слава, пока провожал Марка до домика, что бы тот не заблудился. Но это волновало юношу в последнюю очередь. Отец его друга, сам того не понимая, затронул весьма деликатную тему для него. – Идти нужно на врача! Это вон какая хорошая профессия, да и у Димы хорошие результаты по биологии! Марк вздыхает в очередной раз, после того, как чуть не навернулся на скользкой дороге. Снега было мало – растаял, а вот мороз стоял сильный. Ходить ну просто невыносимо. Он уже несколько раз чудом спасся от встречи его лица с землёй. Как и дядя Слава. Так было принято негласное решение идти медленно, страхуя друг друга. — Дима большой мальчик, пусть идёт туда, куда ему хочется, – искренне отвечает юноша, – да и, работая врачом, важно любить своё дело. А если он пойдёт туда не по желанию, то из этого не выйдет ничего дельного. — Эх вы, молодые, ничего не понимаете! Нужно идти туда, где деньги водятся. Да и родители плохого не посоветуют. — Что бы зарабатывать много, будучи врачом, нужно приложить немало сил для этого, а без стремления и желания, этого не добиться, – резонно подмечает Марк, заглядывая в карие глаза отца своего друга. — Да ну тебя. Он ещё мне потом спасибо скажет. – Филатов не весело усмехается, вспоминая беседу с его родителями. А вернее их ссору с отцом. « Ты должен пойти по моим стопам и стать прокурором. Я, как твой отец, считаю, что это единственный верный путь для тебя, сын мой». – Было ему ответом на заявление, что Марк хочет стать журналистом. Отец никак не соглашался, называя эту профессию бесполезной и не достойной юноши. Филатов не отступал. Он никак не хотел идти по пути отца. Желал найти свою дорогу в жизни, выстроить своё будущее самостоятельно. Но, увы, остался не услышан. В тот день никто так и не повысил голоса – не принято – но его отец проронил довольно много нелестных высказываний. Марк, решая не досиживать беседу, вышел из дома. Родители часто лезут с непрошенными советами к своим детям, мешая тем самим делать выбор. С той ссоры пришло пять дней, а отец так и не связался с ним. Как и он сам, впрочем. Юноша с малолетства привык всегда идти мириться первым, но в этот раз решил не вестись на поводу. Дождаться извинений и признания. Но получил только тишину. Теперь идёт в незнакомый дом праздновать Новый год в тишине. Ну и пусть. Крошки льда под ногами громко хрустнули, разбавляя давящую тишину. Из-за сильного мороза немели щеки. Марки потер их руками, которые грелись в тёплых перчатках, пытаясь немного спасти своё лицо. Губы давно потрескались и, как юноше казалось, кровоточили. — Дядь Слав, напомните мне, почему мы не поехали на машине до дома? – Раздосадовано уточнил Филатов. Лямка тяжёлой сумки сильно давила на плечо, отчего рука не много затекла и ныла. — Потому, что гулять полезно. Ты же едва ли выйдешь из берлоги до конца выходных. Да и смотри какая красота! – Мужчина воодушевлённо указал на деревья, которые были покрыты инеем. Марк замер, как раз под очень большим, и вероятно, старым дубом. Стоя на этом месте, ему казалось, что он очутился в ледяной беседке. Мозг сам достраивал недостающие детали. Возможно, Филатов слишком сильно недооценивал всё это время красоту природы. Сам по себе юноша не любил зиму, предпочитая её лету. Но глупо было отрицать великолепие увиденного. Каждое дерево, каждый его сучек был, как бы замурован в белоснежные оковы. Они склонили бы слабые сучки к земле, но благодаря сильному стволу дерева, благодаря веткам покрупнее – эти веточки в безопасности. Именно так фантазировал Марк, задрав голову с раскрытым ртом. — В каком же удивительном мире мы живём! Куда не глянь, везде можно отыскать красоту, стоит только всмотреться в саму суть. Сколько уже прожил, а продолжаю каждый день удивляться и находить что-то новое, – мечтательно вымолвил дядя Слава. Он стал рядом с Марком, но совсем не обращал на того внимания, завороженно наблюдая за той самой красотой. Всматривался в ту самую суть. — Ладно, я понял. Пойдём дальше? – наконец спросил Марк, первым выйдя из под впечатления. Он понимал, что так цепляет мужчину, но больше его не привлекала окружающая красота. Так было всегда. Всё, что приводило Филатова в восторг быстро наскучивало. Да и холодно. — Молодёжь... – Махнул рукой дядя Слава и пошёл вперед, что-то напевая себе под красный нос. Длился путь путников порядочно, даже неприлично порядочно, на взгляд Марка. Около сорока минут. За это время они успели много обсудить, а вернее – мужчина говорил, а юноша делал вид, что прислушивался. Обоих это устроило. — Так вот, они этого бедного медведя-альбиноса так и переправляли то туда, то сюда. Волонтёры думали, что он белый мишка, поэтому по доброте душевной отсылали на родину, к сородичам. А его оттуда обратно, мол порода не та. И так несколько раз, – Марк так и не понял почему, но после этой истории, дядя Слава звонко рассмеялся. Ничего в этом не было забавного. Медведь явно получил не малый стресс. Как люди вообще могли так лохануться? Пройдя ещё несколько метров, Филатов, наконец, остановился напротив домика, и счастливо вдохнул морозный воздух. Дом был не больших размеров, но выглядел очень даже ничего. Кирпичный, одноэтажный, с большими окнами. Сам же он был коричневым, а крыша, совсем не впопад – красная. Выглядело странно, да ещё и в лесу. Но юноша не был привередливым. — Ну, как говорится: прошу к нашему шалашу. Располагайся, а я обратно пошёл. Ну и удачного Нового года. Дурак, что решил его так, в одиночку провести, но отговаривать не стану. Марк хотел было ответить, но услышал сзади шорох. Дёрнулся. — А, не бойся, – рассмеялся мужчина, подмечая реакцию парня, – это заяц, наверняка. — Заяц? – Как-то глупо переспросил Филатов. — Ага, тут ещё и косули есть. — А волки? — И их хватает, – ухмыльнулся мужчина и похлопал Марка по плечу, – расслабься. Если что, то в доме есть ружьё. Просто будь внимателен, обычно волков не видно. Но, если что, то звони. Только не сегодня, у меня Новый год. Я буду в зюзю. Дядя Слава обнял Марка на прощание и пошёл обратно. Юноша торопливо зашёл внутрь дома, закрывая дверь на верхний замок. Марк тихо вздохнул, стаскивая с себя синий шарф. Может не стоило останавливаться тут одному? Вертелось в голове, но юноша упрямо гнал сомнения. Уже ничего не попишешь. Будет, как есть. Да и у его добровольного одиночества есть цель: привести мысли в покой и встретить год в уединении. Отлипнув от входной двери, Марк снял верхнюю одежду, разулся и побрёл осматривать своё временно место проживания. — Не дурно, – подметил юноша, рассматривая вполне качественный ремонт. Мебель была вся довольно новая, ковры белые, в тон столу, а обои чёрно-белые. Филатов пробегался взглядом по статуэткам. Наибольшее любопытство вызвал белый ангел. Такой волшебный. Но а тоже время самый обычный. Марк не мог понять, что именно так привлекло его внимание. Особым ценителем мелочей он не был, а всё своё предпочтение отдавал минимализму, но был отчего уверен: встреть этого белоснежного ангела с обломанными крыльями где-то в магазине, он бы непременно купил его. Юноша бережно взял его в руки, аккуратно проведя большим пальцем по фарфору, отмечая его гладкость и холод. По телу прошлись мурашки, а волоски на руках встали дыбом. Сердце же билось с сумасшедшей скоростью. Неужели его настолько зацепила эта фигурка? Марк стремительно, но всё ещё аккуратно, поставил её обратно и вышел из комнаты в поисках ванны. Искать долго не пришлось. Филатов вымыл руки и ополоснул замёрзшее лицо. Нужно смазать кремом, про себя думал юноша, стаскивая с толстовку. В доме довольно жарко, даже немного душно. Поэтому парень решил снять не нужную одежду. Выйдя из ванны, Марк поплелся в сторону кухни, что бы поесть. Живот громко заурчал, полностью разделяя планы юноши. Утро у него выдалось сумасшедшим. Он проспал нужное время, оттого не успел позавтракать. Носился по квартире то туда, то сюда. Благо, вещи с вечера собрал, не пришлось волноваться об этом. Раскрывая холодильник, встроенный в стол, Филатов присвистнул. Продуктов много, не зря он отвалил кругленькую сумму дяде Славе. Тот действительно закупился. Также, мужчина согласился, если что, за плату, сходить в магазин и купить ещё что-либо. Марка такой расклад вполне устраивал. Его семья была очень обеспеченной, оттого нехватки денег у него не было. Почти любой каприз. Юноша достал колбасу и сыр, намереваясь сделать горячий бутерброд. Такие мама часто делала ему по утрам перед школой. А ещё заваривала очень вкусный чай. Марк с удовольствием вспоминал те дни. Сейчас, наверняка, мама готовит разные салаты, курочку, лепит котлеты. Вовсю готовиться встречать 2024 год. А отец, как это обычно бывает, помогает ей. На удивление Филатова, его родители души друг в друге не чаяли. Юноша часто видел, как они ласково целуют друг друга в щеку, думая что их не замечают. Его отец каждый праздник помогает своей жене. Они даже никогда не ругаются, кроме как из-за него – Марка. Отчего парень часто думал, что мешает их счастью. «Ну хоть этот новый год они поведут как любящая пара». – С горечью подумал юноша, жуя бутерброд в сухомятку. «Зато я тоже проведу его как хочу. Один, лягу во сколько хочу, приготовлю, что хочу! » . – Воодушевился Марк, решив, что не станет сегодня киснуть. Он же сам хотел провести праздник в уединении. Спокойствии. И вот, такая возможность ему и представилась. Нечего нюни распускать. Заталкивая остатки хлеба в рот, Филатов снова раскрыл холодильник. И его глаза вновь стали разбегаться от изобилия продуктов. Он несколько томительных минут думал, что ему лучше всего сделать, но в голове дул ветер. Он умел готовить, но всегда терялся, когда ему самому нужно было решить что сделать. Похоже, придётся обратится к профессионалу. Марк усмехнулся и достал из кармана телефон, набирая выученный наизусть номер. — Мам, занята? — Привет, да, но тебе могу уделить внимание. — Скажи, что можно приготовить к новогоднему столу? – Марк теребил собственный шнурок. Если кто и мог ему помочь, то только его чудо-мама. Она долгое время была шеф-поваром в очень элитном ресторане. Поэтому обращаться к ней за такими вопросами самое разумное решение. — Так и знала, – юноша услышал, как рассмеялась женщина. От того он улыбнулся и сам, – перечисли мне всё, что у тебя есть...

***

В доме стоял приятный запах еды. На кухне царил настоящий бардак. Гора посуды у раковины давила почти что морально, но Марк упорно её игнорировал. Он дожаривал котлеты, и паралельно толок картошку. На деревянном столе, сзади него, стояло несколько салатов. Один из которых юноша будет есть впервые, вот только название салата забыл, однако рецепт помнил. Он был невероятно просто, каждый справится. Нужно взять сваренную курицу и разделить её на тонкие волокна, натереть на крупную тëрку свежий огурец и сыр, а потом добавить туда морковки по корейски, и всё перемешать. Получается быстро и вкусно. Филатов уже пару минут посматривал на тарелку с блюдом, выглядело необычно. Рядом с этим салатом также стоял крабовый, салат с кальмарами и нарезка. Немного для семьи, но много для одного парня. Картошка уже, под умелыми руками, превратилась в пюре, а котлетки почти подрумянились на сковороде. Марк, довольный собой, выдохнул и улыбнулся. Настроение было на высоте, особенно после слов матери, что отец хочет позвонить ему сегодня ночью, после курантов. Сам, первый. Этого ещё никогда не было, оттого и очень волнительно. Сначала, когда юноша только услышал это, то решил, что позвонит, что бы снова надавить, но, как оказалось нет. Отец согласился на выбор сына. — Наверное, мир содрогнулся, когда он это сказал, – ответил на это парень. Но, как бы то ни было, этот звонок ему вместо всех самых дорогих подарков. Он ждал его. — Ну вот и всё. Филатов выключил газ и обтер руки о футболку. Дурная привычка, но было особо не до этого. На часах уже стрелка перевалила за одиннадцать часов, из-за чего Марк решил поторопиться накрыть стол в гостиной. А посуду вымоет потом. Через год. На подготовку ушло около получаса. До курантов около десяти минут. Филатов пулей полетел к своей сумке, что бы переодеться в чистое. Выбор пал на синие джинсы и чёрную рубашку. Юноша очень любил классический стиль, но брюк с собой не взял. Причесал густую шевелюру и довольно улыбнулся. Вот и всё, встречать 2024 Марк был готов. Быстро добежал до гостиной, включил телевизор. Во время, уже началась речь президента. Под поздравительную речь налил себе шампанское и выдохнул. Только вот, хоть речь начал Филатов смотреть с самого начала, ни слова так и не запомнил. Его взгляд снова оказался прикован к той статуэтки. И мысли тоже. Он смотрел, словно привороженный. Так пристально. Полностью отключился от происходящего в доме. Даже пропустил завершение речи, и начало боя курантов. По его телу бежали противные мурашки. Страх и одновременно воодушевление охватили душу парня. Заманивали его, не позволяя выбраться. Марку даже показалось, что статуэтка начала двигаться. Этот ангел с обломанными крыльями манил, но в тоже время пугал. Хотелось отстраниться. Но и хотелось прижать фигурку к себе. Эти чувства были настолько сильные, что сердце парня забилось чаще, а дыхание сбилось. Из транса Марка вывел громкий стук в дверь. Всего один. Юноша шумно сглотнул вязкую слюну. И кому он понадобился? Никто, кроме матери, Димы и его отца не знает где он. А из этих людей никто не обещался прийти. Филатов робко, боязно, поднялся с кресла и пошёл в сторону двери. Стук больше не повторился. Но, всем своим нутром, парень чувствовал присутствие за дверью. — Кто там? – Спросил он осевшим голосом. Что-то на уровне инстинкта подсказывало ему скорее уходить от двери. Не открывать её, но и в тоже время тайна гостя так и манила его. Разум отчаянно метался в разные стороны, пытаясь судорожно отыскать верное решение. Ответа не было. Стук повторился. Снова один. И очень громкий. Марк задержал дыхание. — Кто там? Я не открою, пока вы мне не ответите! – В сердцах воскликнул юноша, раздражённый ситуацией. Такое с ним впервые. И ему страшно. Он уже успел помолиться всем богам, но это не помогло. Словно насмехаясь, Кто-то постучал ещё раз, так и не отреагировав на слова Марка. Третий стук и снова одиночный. Холодный пот обдал тело юноши, заставляя рубашку неприятно липнуть к телу. Он судорожно сжимал и разжимал кулаки. Не в силах ни отойти, ни открыть дверь. Застыл. Спустя пару секунд после третьего стука, ручка двери дёрнулась. Со скрипом, которого не должно быть. Дверь медленно, издевательски, начала открываться. Марк сорвался с места. Он точно помнил, как закрывал её на верхний замок. А его нельзя открыть с обратной стороны, только изнутри. Страх ударил в голову, а адреналин подгонял его бежать дальше, только вот деваться некуда в этом доме. Филатов нёсся в сторону кухни, намереваясь выпрыгнуть из окна, как вдруг почувствовал, что его схватили за лодыжку. Схватили мертвой хваткой. Холодной, неживой, и до чёртиков, гладкой рукой, а после резко дернули. Он упал, больно ударяясь лбом о столешницу. До окна оставались считанные шаги и свобода, но этому не суждено случиться. Марк морщился от боли, потирая ушибленное место. Кажется, у него пошла кровь. Он чувствовал, как рубиновые капли пачкали его пальцы, стекали по коже. Филатов не понимал, что вообще происходит. Он вдруг почувствовал, как те самые холодные руки аккуратно перевернули его на спину. Юноша закрыл глаза, не желая смотреть на Кого-то. Страх сковал его будто цепями. Он замер, опять. Марк почувствовал как по его горячей щеке нежно, почти любовно, прошлись Его гладкие пальцы. Они очертили линию челюсти, прошлись по губам. А после чуть надавили на глаза юноши, призывая их раскрыть и узреть Кого-то. Подчиняться не хотелось, но Филатов почувствовал, как ледяные пальцы сильнее надавили ему на глазные яблоки. Тогда он начал мотать головой, стало почти больно. Он убрал руки. До слуха донёсся шорох. Видимо, этот Кто-то опустился совсем рядом. Марк не слышал ни дыхания другого, ни какой-либо другой звук. Хотя, возможно, это было из-за сумасшедшего биения собственного сердца, который перекрывал любой другой звук. Юноша начал медленно открывать глаза. Сначала он ничего не увидел, даже не чувствовал. Но как только до его кисти коснулись те самые пальцы, он увидел Его. А вернее Еë. Ангела. С обломанными крыльями. В глотке застыл крик. Филатов с секунду таращился на её пустые, неестественно белые глаза. На Её фарфоровое лицо, как и у статуэтки, не выражающее никаких эмоций. На её пухлые губы, которые были соединены друг с другом, как у лучших скульптур. Теперь ясно, почему парню никто не ответил. После этой заминки юноша начал вырываться. БЕЖАТЬ! Подсказывали ему чувства. СКОРЕЕ УНОСИТЬ НОГИ! Вторил голос разума. От Неё веяло опасностью. Марк не думал о том, как Она тут очутилась. С этим можно будет потом разобраться. А сейчас нужно бороться за свою жизнь. Только вот этому не суждено исполниться. Не успел юноша вскочить, как сильная рука припечатала его обратно к полу. Резко, больно. Кажется, что даже сломала пару рёбер. Филатов предпринял ещё одну попытку, громко крича. Ничего. Всё его сопротивление было подавлено. Он метался из стороны в сторону, игнорируя боль по всему телу. Парень не понимал, что происходит и почему это происходит.... Возможно, его бы метания продолжались и дальше, если бы Она не прикоснулась своими фарфоровыми руками к его горящему лицу. Странное чувство спокойствия резко наступило в сердце юноши. Страх отступил, а на его место взошёл трепет перед Её величием. Перед падшим ангелом, чья красота пугала и завораживала одновременно. Чья сила несла боль и утешение. Чье присутствие было предзнаменованием смерти и вечной жизни. Дыхание Филатова выровнялось, сердце билось спокойно, а боль отступила. Она прижалась своими губами, холодными как лёд, к его – горячим, словно пламя. Всего на мгновение, но этого хватило, что бы покориться Ей. Добровольно выложить свою душу, забыть обо всём и принять всё Её желания. Стать одним целым с Её величием. Марк, разглядывая нежные черты лица напротив, почувствовал как его рубашку начали расстегивать холодные пальцы, морозя нежную кожу груди. Ласково прошлись по соску, и остановились прямо над сердцем. Филатов чувствовал, всем своим нутром, что вот-вот соединится с его Госпожой. Отдаст ей своё сердце, свою жизнь. Сопротивлялся не хотелось, разве можно отказать Ей? Ни за что. Фарфоровые пальцы надавили на его нежную кожу, проламывая грудную клетку. Слышно было хлюпанье крови, как разрывались мышцы, как трещали кости. Но боли не было. Была сладкая нега, вещающая вечную жизнь. Вечность с Ней. Гладкие пальцы вынули кровавый орган из юношеского тела, а после с трепетом коснулись его белыми губами. Пробуя, наслаждаясь своим. Марк видел Её фарфоровую кожу, запачканную своей кровью. Улыбался, ощущая Её руки на своём лице. Он теперь Её. Падший ангел выбрала свою жертву, которая при своей жизни не могла отвести от неё взгляда. Смерть от руки Высшего – награда, дарующая вечность. Она ещё с минуту смотрела на Него, рассматривая застывшее лицо. Его черты лица, продолжала наслаждаться его горячим сердцем, прижимая к собственной груди, где было пусто. А после исчезла, унеся Его орган с собой вместе с душой. Теперь Они едины. Наступила вечность. Телефон, брошенный ещё на диване рядом со столом, завибрировал. Никто уже не слышал этого, но если бы нашёлся такой человек, то он был прочёл «Отец».