***
Том Марволо Реддл проделал невыносимо долгий путь от оборванного, нищего сироты до закалённого путешествиями, дуэлями и знаниями Министра Магии. Он занимал свой пост уже пятый год, и общественность пророчила ему долгую карьеру. Благодаря пусть и несколько жестокому правлению маги страны наконец-то вновь начали процветать. Так что та же самая общественность с радостью закрывала глаза на редкие сенсационные статьи в подпольных газетах о пропавших, якобы уличённых в саботаже против текущей власти, лиц и убитых лично действующим министром. С самого детства Том привык, что ему повинуются. Так было в отвратительном магловском приюте, так было в Хогвартсе, где он взял имя Лорда Волан-де-Морта, так продолжалось и дальше, в путешествиях по миру с ближайшими из соратников. С теми, кого он оставил подле себя, карабкаясь к вершинам Министества. На любой свой приказ он всегда слышал исключительно «да». Менялось только обращение: «Да, Том», или «Да, мой Лорд». Став министром, ему понравилось то новое обращение, что случайно бросил ему его новый помощник — «Да, господин министр». Произнесённое наивным юношей с придыханием и обожанием, в тогда ещё едва обставленном кабинете, в самый первый день, когда его провозгласили законным Министром Магии Великобритании, стало для него определённым девизом. «Да, господин министр!». Так и только так с тех пор смеют отвечать ему все. Так как же посмел этот наглый, хамоватый, неопрятно одетый мальчишка сказать ему «нет»? То, что день не удастся, Том предчувствовал с самого утра. Он давно привык доверять внутреннему чутью, что ещё ни разу его не подводило. И, к своему собственному сожалению, в этот раз он тоже оказался прав. Стоило лишь шагнуть из камина в кабинет, как двери распахнулись, и дотошный помощник, тот самый, что смотрел на него с обожанием в первый день, уже переступил порог, левитируя кружку с чёрным кофе и запуская серию стандартных заклинаний. «Опять ворчать будет, что кабинет вчера не проветрил перед уходом», — мысленно поморщился Том. Чрезмерная забота Альберта Фоули, дальнего родственника одного из его предшественников на должности министра, порой душила, но прогнать его Том не мог. Мальчишка с первых дней показал себя как талантливый маг и великолепный исполнитель. Потерять столь ценную шестерёнку было бы невероятной глупостью. — Дай угадаю, Аль, опять проблемы? — Реддл бросил на стол свой любимый чёрный кожаный портфель, честно украденный в поездке в Италию у одного растяпы-торговца. — Вы случайно не прорицатель, господин министр? — голос Альберта осип за прошедшие пять лет, а тон стал более деловым и сухим. И, пожалуй, он был одним из тех, кому министр позволял неформальное общение даже в рабочей обстановке, когда та к тому располагала. — Не замечал за собой подобных талантов. Хотя у меня и так их предостаточно, — хмыкнул Лорд. Отхлебнув горячий горький кофе, он щёлкнул портсигаром, отмечая, как поморщился Фоули. «Да, мальчик, знаю, знаю. Сам не люблю эту мерзкую привычку», — хмыкнул Том и сделал первую затяжку. В его время курили все. Особенно мужчины, особенно маглы, среди которых он проводил каждое лето. Впрочем, табаком не гнушались и волшебники. Все кабаки, лавки и лавочки, банки, министерские кабинеты, мастерские были заполнены курящими волшебниками. Мужчины, те, кто побогаче, предпочитали сигары или трубки, а те, кто не мог себе позволить этого, курили обычные самокрутки. Дамы поддерживали своих мужчин, но сами делали выбор в пользу тонких сигарет на мундштуках. Том впервые закурил на шестом курсе, после убийства своего отца. Пачка сигарет «Dunhill» выпала из кармана его жилета, и, не успев подавить странный порыв, тогда ещё молодой слизеринец поднял её и закурил. Табак оказался мерзким и оставлял ужасное послевкусие во рту, хотя, как он потом узнал от своих последователей, эта марка сигарет поставляется в королевский дворец. Что курит монаршая особа маглов, Тому было глубоко наплевать, но с тех пор он переносил вкус только этих сигарет, не изменив им и по сей день. — Что там опять? Американцы или их ближайшие родственники-тролли бунтуют? — Лорд струсил пепел с сигареты в резную пепельницу в виде свившей кольца змеи. — Сами посмотрите, — Альберт передал толстую папку, перетянутую бечёвкой, министру. Материалы по пропавшим без вести семи мракоборцам. — А папка всё растёт и растёт, — хмыкнул Том, зажимая сигарету губами, и углубляясь в изучение документов. — А мракоборцы всё пропадают и пропадают, — в тон министру ответил Фоули. — Недовольство в их отделе растёт, мой Лорд. Дальнейшее бездействие с Вашей стороны может перерасти в серьёзные проблемы. Их начальник оббивает порог вашего кабинета денно и нощно. — Кто сказал, что я бездействую, Альберт? — проворчал Реддл, не убирая сигарету, а всё так же удерживая её губами и зубами. — Прошу прощения, господин министр, — сглотнул помощник, понимая, что сболтнул лишнего. На некоторое время в кабинете повисла тишина, прерываемая только шелестом бумаги и позвякиванием чашки о блюдце. За последний год пропало целых семь служителей Министерства магии. И не просто чиновников или бумагомарателей, как любил их называть про себя Том, а мракоборцев. Исчезновение одного было поводом для слухов и всеобщего беспокойства, а что уж говорить про такое невероятное количество? Усугубляло ситуацию и то, что все они были из старой гвардии. Те, кто начал свою службу до его прихода к власти и кто этому самому возвышению активно мешал. — Что в газетах? — затушив сигарету и отодвинув папку, Том откинулся на спинку кресла. — Только то, что мы им позволяем писать. — А как же свобода слова, Альберт? — министр с насмешкой посмотрел на своего помощника. — Свобода здесь есть только у Вашего слова, мой Лорд. Разве я в чём-то ошибаюсь? — видя, как фыркнул министр, поспешно добавил мужчина. — Ты как всегда абсолютно прав. Но упаси тебя Мерлин, Фоули, если ты сболтнёшь что-то подобное вне стен этого кабинета. Предупреждение было более шуточное, нежели реальное. Альберт никогда не был пойман на идиотизме, и дураком тоже не был, так что Том решил не заострять внимания на этих словах помощника. — Позови ко мне Шарпа. Пора свести его с Розье, — Том чуть прикрыл глаза, размышляя о двух своих цепных псах. Энтони Шарп, потомственный мракоборец, прекрасный дуэлянт и ищейка, и отвратительный начальник отдела. И Эван Розье, молодой и прыткий, вёрткий мелкий воришка, унаследовавший от своего отца небывалую наглость и талант к тёмной магии. Альберт кивнул, забрал чашку с допитым кофе и уже развернулся уходить, когда вздрогнул, будто что-то вспомнив. — Совсем забыл. Там в приёмной сидит паренёк из Хогвартса. Победитель проведённого от Министерства конкурса юных зельеваров. — И что? — Реддл перевёл задумчивый взгляд с пепельницы на Фоули. — Одной из наград за выигрыш было личное поздравление и вручение приза из Ваших рук, министр. Это помимо почётного места летней практики в Министерстве в соответствующем отделе. — Альберт, давай как-то сам, — несмотря на сотни проведённых подобных приёмов с различными вручениями, Том до колик их ненавидел. — Не могу, — Фоули немного неуклюже развёл руками. — Вы сами это обещали, господин министр. — Хорошо, — Том скрипнул зубами и вновь щёлкнул портсигаром. — Зови сюда этого мальчонку. Как там его зовут? — Гарри Поттер. Студент Хогвартса, окончил шестой курс, Гриффиндор, полукровка. «Гриффиндор, — Лорд с отвращением покатал на языке название алого факультета. Львят он не любил ещё с Хогвартса. Хамоватые, дурные, наглые, считающие, что весь мир им должен. — Кто преподаёт в Хогвартсе зельеварение, и неужели всё так плохо, раз победил гриффиндорец?» Сделав себе пометку плотнее заняться главным учебным заведением Великобритании, министр встал и подошёл к окну. Несмотря на то, что Министерство располагалось под землёй, Том с помощью магии создал себе огромное волшебное окно. Над необходимыми чарами он корпел долгими бессонными ночами в этом самом кабинете, после того как выдворял из него очередного любовника или любовницу. Сигареты, любовники и магия были лучшими способами сбросить напряжение. А оно не покидало с тех пор, как он очутился у истоков власти магической Британии. Дверь тихо отворилась, впуская поток свежего воздуха в остававшийся прокуренным, несмотря на все проветривающие заклинания, кабинет. — Здравствуйте, — голос у вошедшего паренька был звонкий и мелодичный. Обычно Том не переносил собеседников с излишне высокими голосами. У него от них моментально начинала болеть голова. Но голос Гарри Поттера пришёлся ему по вкусу и растёкся приятной истомой по телу. — Доброе утро, мистер Поттер, — Том обернулся, находя взглядом мальчика и в который раз убеждаясь, что гриффиндорец — это диагноз. Высокий, почти ростом с него самого, хорошо сложенный юноша в неряшливой магловской одежде с растрёпанными чёрными волосами и восхитительными зелёными глазами за стёклами очков в модной оправе. — Прошу, — министр жестом указал на кресло напротив его стола, приглашая парня сесть. Но тот, на удивление, не сдвинулся с места. Вместо этого, засунув руки в карманы потрёпанных некогда светло-голубых джинсов, вперил нахальные глаза в Тома. — Мне бы это, награду, да я пойду, — торопливо проговорил юноша и облизнул нижнюю губу. — Э… Господин министр, — чуть подумав, добавил он. — Торопитесь, мистер Поттер? — мальчишка притягивал взгляд, и Лорд сам понять не мог, почему стоило лишь отвести взгляд, как тот сам скользил обратно к нему, как намагниченный. Они общаются меньше минуты, и по-хорошему ему бы радоваться, что гриффиндорец сам не против быстро получить свой приз и покинуть кабинет, но то самое внутреннее чутьё кричало, что нужно задержать мальчонку во что бы то ни стало. Отойдя к столу, министр открыл один из ящиков стола, доставая личную чековую книжку. Гоблины не особо любили такой подход к деньгам и выписанные чеки принимали с огромной неохотой, но не так давно Том нашёл свои рычаги давление на злостных коротышек. Таскать за собой галлеоны, пусть даже в кошельках с расширенным пространством, он находил ужасно неудобным. Победителю устроенного с его позволения конкурса для привлечения юных талантов полагался чек на сто галлеонов, что для студента Хогвартса было весьма неплохим поощрительным бонусом. Тем более не стоило забывать и про летнюю стажировку в Министерстве. Полностью оплачиваемую, между прочим. — Да, — просто ответил Гарри, требовательно смотря на Тома. — Так что выпишите чек, да я пойду. Чего такого важного человека от дел отвлекать? В голосе парня не было слышно и намёка на уважение. Лорд хоть и славился огромным тщеславием, но считал, что уважение к себе он достоин. Оттого ещё более удивительным казался тон, в котором с ним общался гриффиндорец. — Поаккуратнее, мистер Поттер, — нахмурившись, произнес Том. Он рассматривал мальчика с головы до ног. Что-то привлекало в его высокой фигуре. «Одумайся, ему всего шестнадцать. Вечером лучше найти кого поопытнее», — с усилием сосредоточив взгляд на своих руках, Том всё же открыл чековую книжку и вписал нужную сумму. Стоило только закончить выводить подпись, как нахальный Поттер уже стоял рядом. Запах свежескошенной травы, разогретой солнцем, мёда и яблок окутал Лорда, перебивая вонь сигарет и заставляя поперхнуться вдохом. Сознание поплыло, возбуждение растеклось по телу, жаля будто разряды от Круцио. «Гадёныш, он что, амортенцией облился?!» — Том усилием воли отогнал наваждение, гася вспыхнувшую в груди злость. Лорд помнил, как будучи ещё на пятом курсе, профессор Слизнорт сварил для них амортенцию, знакомя с одним из самых сильных приворотных способов. С тем самым, которым воспользовалась его мать, чтобы соблазнить отца. Тогда Том лишь раз вдохнул пары амортенции, подействовавшие на него точно так же, как сейчас пахло от юного Гарри. На том уроке он сказал Слизнорту, что зелье явно действует не на каждого, так как кроме дурноты оно ничего у него не вызвало, а запах травы, разогретой на солнце, и мёда с яблоками не вызывает никаких эмоций. Возможно, лишь толику брезгливости. Слишком простыми были запахи, слишком напоминали обычную, тихую жизнь. — Куда же Вы так торопитесь, мистер Поттер? — голос стал ниже, в нём начали проскакивать хриплые нотки. — Не Вашего ум… Гм… Не думаю, что мои дела Вас заинтересуют, господин министр. «И почему в его устах обращение господин министр звучит как насмешка?» — Том невольно вдохнул полной грудью, и пьянящий аромат заполнил лёгкие, отравляя и будоража. — Г… Господин министр? — голос Гарри дрогнул когда Лорд подался вперёд, сокращая расстояние между ними и опаляя губы горячим дыханием с привкусом табака. — Скажи мне «да», мальчик, — прошептал ему в губы Том. Сознание плыло на волнах дурмана, воля отказывала подавлять затмевающее всё желание поцеловать стоящего слишком близко гриффиндорца. — Н-н-нет, — еле успел выдохнуть парень, прежде чем его губы накрыли требовательным поцелуем. Лорд всегда целовался с жаром, нетерпимостью. Он привык сминать губы партнёра, наслаждаясь стонами. Проводить по ним языком, едва не вбиваясь в рот, исследуя его, проникая и овладевая. На мальчике мир дал осечку. С ним всё шло не так с первой секунды. Ни должного уважения, ни порыва показать себя и урвать миг внимания министра, ни ответа на его желание. Мальчишка замер столбом. Всхлипнул. И дёрнулся назад разрывая их первый поцелуй.***
Настроение было испорчено с самого утра. Мама разбудила, казалось, едва голова коснулась подушки. Разве он виноват, что дядя подарил увлекательную книгу по зельям, и он не мог оторваться почти до рассвета, пока не разобрал очередной параграф? Так ещё пришлось писать письмо подруге, делясь впечатлениями и прося совета по некоторым вопросам, которые остались не до конца понятными. Вот, например, если вместо мелкой пыли из рога единорога добавить тот же ингредиент, но целостным, в кровь дракона, смешанную с гноем бубонтюберов, то какой это даст результат? Зелья вошли в жизнь Гарри совершенно неожиданно, когда мама учила его готовить перед их с отцом отпуском. Ему было четырнадцать, и он оставался сам едва ли не на все лето. Мама очень беспокоилась, что сын будет питаться одними макаронами и жареными яйцами, и поставила себе цель за неделю до поездки во что бы то ни стало научить сына готовить. Кухня увлекла Гарри. А когда у него получилось первое съедобное блюдо, которое содержало в себе больше двух элементов, одно из которых — масло для жарки, то восторгу мальчика не было предела. — В зельях так же, милый, — с увлечением рассказывала мама, незаметно увлекая сына с кухни в лабораторию под домом. Если отец привил любовь к спорту и квиддичу, то именно маме и дяде он должен быть благодарен за то, что спустя два года с того первого урока он смог победить на министерском конкурсе юных зельеваров. Именно из-за награды за этот Мордредов конкурс Гарри и пришлось в спешке чистить зубы и бежать в Министерство. Мама так волновалась, что даже не заметила, что он не переоделся со вчера и выставила его за дверь, дав денег на проезд. В любой другой момент парень предпочёл бы воспользоваться камином, но после пропажи ещё одного мракоборца камины в Министерстве были закрыты. Указом начальника отдела Правопорядка были оставлены только два входа в Министерство — телефонная будка и общественный туалет с его смывом. Мальчик поморщился и автоматически свернул на другую улицу. Лучше потратить лишние деньги, но спуститься на лифте, чем смывать себя. Одного раза хватило. По коридорам Министерства Гарри долго не блуждал. Оказывается, его ждали. Невысокий плотный мужчина с пышными каштановыми усами представился как мистер Рой и попросил не отставать. Для своей комплекции он двигался довольно быстро, и в некоторые моменты парню даже приходилось бежать за ним по коридорам. — Мистер Фоули, — едва приоткрыв очередную дверь, произнёс Рой и с силой толкнул Гарри в спину, впихнул его в приёмную министра. — Посетитель, — добавил Рой, после чего быстро захлопнул дверь. «Почему-то я уверен, что он уже полпути обратно пробежал», — хмыкнул про себя Гарри и посмотрел на поднявшегося из-за стола к нему навстречу мужчину. — Здравствуйте, мистер Поттер, — сипло поздоровался с ним тот, кого назвали мистером Фоули. Средних лет, непримечательная внешность, русые волосы, серые глаза, тонкие губы. Встреть его Гарри где-нибудь на улице или в Косом переулке, то он забыл бы лицо этого мужчины в тот же момент, как отвёл бы от него взгляд. Личный помощник министра не впечатлял. Разве что дорогой костюм «тройка» говорил о явно небедственном материальном положении и высоком социальном статусе его носителя. — А Вы случайно не родственник Гектора Фоули? — Поттер помнил, что был такой министр, которому не посчастливилось и чьи года правления совпали с началом революции Грин-де-Вальда. — Дальний, — на губах мужчина мелькнула улыбка. — К сожалению, министра ещё нет на месте, мистер Поттер. Прошу, присаживайтесь. Ждать не хотелось. Гарри планировал как можно быстрее получить честно заработанные сто галлеонов, которых ему не хватало на покупку новой метлы и нового набора для ухода за ней. Он договорился с Драко встретиться у магазина мётел в Косом переулке. Белобрысого слизеринского хорька Гарри ненавидел и спешил ему напомнить об этом каждый раз, когда они вместе тренировались на поле для квиддича или становились в пару на зельях. Или когда в Драко просыпался характер его деда, Абраксаса, и он вновь ссорился с отцом и под прикрытием матери сбегал из дома к своему единственному и самому верному врагу — к Поттеру. Спустя двадцать минут Гарри уже нетерпеливо ёрзал в невероятно удобном кресле. Времени оставалось всё меньше, а так как камины не работают, то до Дырявого котла придётся добираться магловским способом. Малфой же ждать не любил. Ему ничего не стоило выкупить отложенную для Гарри метлу и в честь опоздания гриффиндорца сломать её у него на глазах, провоцируя дуэль. «А всё этот министр, — ворчал про себя парень, с нетерпением посматривая на напольные часы. — Почему ему вздумалось проспать именно сегодня? Или чем он там так занят? Один хрен ничего не делает. Мракоборцы пропадают один за одним, а в «Пророке» нарочно об этом умалчивают, будто мы все такие тупые. Продажные крысы. Не даром этот мерзкий папин друг Петтигрю там работает». Гарри поморщился, вспоминая последний визит Питера в их дом. Этот низкорослый, неопрятный, в вечно засаленной одежде, подобранной явно не по размеру, мужчина вызывал лишь отвращение. Парень искренне не понимал, как тот мог занимать весьма высокую должность в «Пророке», когда банально не знал, что такое следить за собой и не вонять, как помойная крыса. Спустя ещё пятнадцать минут Гарри готов был лично убить Тома Марволо Реддла, которого так нахваливал его отец, считая, что он лучший министр за последние годы. Мама, конечно, не во всём была согласна с отцом. Взгляды министра и его особый пунктик на чистоте крови напрягал её, и мама часто опасалась, что для маглорождёных могут настать тяжёлые времена. Боялась она этого не столько из-за себя, сколько из-за сына, который был рождён полукровкой. Сам Поттер-младший вообще никак не относился к министру до этих самых пор. Теперь же мнение об этом «харизматичном, загадочном красавце», как обычно описывали его мамины подруги, падало с каждой секундой ожидания. Часы печально пробили девять утра. «А встреча с наградой была на восемь! Малфой точно мне отомстит, — с грустью думал Гарри, когда мистер Фоули вдруг встал. Взмахом палочки мужчина налил кофе из кофейника в маленькую белую кружечку, от которой тут же пошёл пар, и быстрым шагом направился ко второй двери, что была в приёмной. — Неужели их прекрасное величество соизволил появиться в своём кабинете? И как это, интересно? У него что, камин там работает? — возмущение захлестнуло парня. — То есть этот урод заставляет всех мучиться без каминной связи, а сам с удобствами?» Как показалось Гарри, Фоули отсутствовал целую вечность, хотя на самом деле прошло не более пятнадцати минут. Когда же дверь в кабинет министра открылась, и непримечательный мужчина вернулся, Поттер едва не подскочил от нетерпения. — Министр ожидает, мистер Поттер. «А пафоса-то сколько», — мысленно хмыкнул парень, а вслух сказал: — Благодарю Вас, мистер Фоули. Едва не бегом Гарри пересёк приёмную и неторопливо постучал в дверь, оповещая о своём приходе, и, не дожидаясь ответа, зашёл в кабинет. Он знал, что многие бы руку дали на отсечение, чтобы быть на его месте и попасть на личный приём к Тому Реддлу. Та же Гермиона была бы в восторге, получи она пять минут для разговора с министром. Любимая подруга была полна идей, как можно улучшить жизнь магического сообщества, отслеживала малейшие колебания на политической арене, следила за новостями, старалась достать как можно больше информации, составляя одной ей понятные графики. Гермиона жила этим. Она спала и видела себя работающей в Министерстве, а именно на министра Реддла. И, конечно, она также не смогла обойти стороной внешность мужчины, не раз упоминая, насколько он красив и статен. «Что же, сейчас посмотрим, правда ли то, что про него говорят», — Гарри улыбнулся, уже представляя, как подруга будет выбивать из него воспоминания об этой встрече. — Здравствуйте, — поздоровался Гарри, находя взглядом министра. До того, как Поттер вошёл, тот стоял спиной к двери, напротив огромного, от пола до потолка, явно волшебного окна, за которым простирался утёс и ревущие, пенящееся волны, бьющиеся об него. — Доброе утро, мистер Поттер, — голос у министра Реддла был глубокий и зычный. Такие голоса должны быть у полководцев, ведущих армии в бой, или древних магов, заклинающих стихии и саму суть мироздания. «Ладно, признаю, он действительно хорош», — вынужденно признал Гарри и сглотнул вмиг ставшей вязкой слюну. На вид министру можно было дать лет сорок. Скуластое лицо, чёрные, с едва заметной проседью, идеально уложенные волосы, прямой нос и чёрные глаза в обрамлении густых ресниц. А ещё Реддл был высок и подтянут, а дорогой костюм выгодно подчёркивал и обтягивал широкие плечи, узкую талию и длинные крепкие ноги. «Сдались мне его ноги, — встрепенулся Гарри, понимая, что за рассматриванием мужчины он, кажется, пропустил его слова. Но быстро сориентировался, увидев жест министра, показывающего на кресло. — Э, нет, сидеть я больше не хочу. Гони деньги, Реддл!» Попросить вежливо, кажется, у него не получилось, судя по мелькнувшему раздражению во взгляде мужчины. «Чего он меня так разглядывает? И да, Мордред тебя забери, тороплюсь я!» — воображение Гарри уже вовсю рисовало развратные картины грязного белобрысого хорька, глумящегося над его ещё не купленной и такой чистой, невинной метлой последней модели. Наконец, видно услышав его молитвы, Реддл подошёл к своему столу и выудил из ящика чековую книжку. «Ладно, признаю, если бы не угроза надругательства хорька над метлой, я бы задержался в этом кабинете. Что может быть сексуальней красивого мужчины, который собирается выписать мне чек?» — Гарри вновь не сдержал улыбки. Поттер и не замечал, что всё это время не сводил глаз с рук министра; и вовсе не оттого, что в них зажата заветная книжечка с заветной бумажечкой, которая позволит осуществиться давней мечте. Просто более красивых рук, чем у Реддла, Гарри ещё не видел. Тонкие запястья, чуть выпуклый узор из вен, длинные пальцы с чётко очерченными костяшками и аккуратный маникюр. А как они восхитительно держат ручку и вписывают сумму в чек! Гарри сам не заметил, как оказался рядом с мужчиной. «Хороший парфюм, — парень повёл носом, вдыхая едва уловимый аромат. — Надо бы у Драко спросить, может, он знает, какой бренд выпускает духи с запахом моря, хвои и сырой земли после дождя?» — Поттер вновь сделал глубокий вдох, наполняя лёгкие дивным запахом и стараясь запомнить все оттенки. Если останутся деньги, он точно купит себе такой же парфюм. Пока Гарри был увлечён духами министра, он не заметил, что тот стал ещё ближе к нему, а в тёмных глазах мужчины разгорался недобрый огонёк. «Я что-то успел ляпнуть?» — мысли в панике заметались в голове, когда Гарри услышал хриплое: — Скажи мне «да», мальчик. И прежде, чем Реддл завладел его губами, мальчик из врождённой вредности, не отдавая себе отчёта, успел прошептать едва слышное «нет». До этого момента Гарри уже целовался с парнями. Его первый поцелуй был с Драко, когда тот заявился к нему домой, развалился на его кровати, сказав, что поссорился с отцом и теперь поживёт у Поттеров. Тогда они напились, осушив всю бутылку коньяка, которую хорёк успел умыкнуть из дома. Им было пятнадцать, они были пьяны, и было очень жарко. Впрочем, дальше неловких прикосновений губами они не зашли. Да и целоваться с Малфоем Гарри не понравилось. У него были очень сухие, холодные губы, от которых хотелось как можно скорее отстраниться. Но поцелуй с министром был другим. Властный, напористый, горячий. От него бросало в жар, по телу разбегались мурашки, и было невероятно тяжело устоять на подкашивающихся от волнения ногах. Гарри еле слышно всхлипнул от накативших эмоций, и этот тихий звук отрезвил. «Мерлин!», — парень дёрнулся назад, разрывая поцелуй с министром. На его беду, сзади оказалось кресло, то самое, в которое его приглашали присесть и о которое Гарри споткнулся, заваливаясь на спину. Чтобы хоть как-то удержать равновесие, Поттер инстинктивно ухватился за первое, что попалось под руку. К сожалению, это оказался галстук Реддла. — Твою мать, — ругательство сорвалось с губ самопроизвольно, когда они с грохотом повалились на пол, и Гарри оказался прижат телом министра. — Я сначала хотел пригласить тебя на ужин, но раз ты так торопишься, во всех смыслах готов пойти в этот раз у тебя на поводу, нетерпеливый, — ухо опалил шёпот Реддла, и по телу Гарри прокатилась волна мурашек. — На что Вы намекаете, господин министр? — парень сглотнул и попытался аккуратно выползти из-под мужчины, но тот лишь сильнее прижал его к полу. Горячие ладони скользнули вверх по бокам и груди, обжигая сквозь тонкую ткань футболки. Дыхание министра щекотало за ухом, а губы оставляли невесомые поцелуи. — М-м… М-мин… — голос отказывался слушаться. Воздух был раскалён и тягуч, как патока, мешая сделать нормальный вдох. — Скажи мне «да», нетерпеливый, — вновь прошептал на ухо Реддл и ощутимо прикусил мочку уха, вырывая у Гарри судорожный всхлип. — Я… Ответить Гарри не успел: в дверь кабинета настойчиво постучали, и от резкого звука парень дёрнулся, пытаясь развернуться и одновременно скинуть с себя тяжёлое тело мужчины. — Не торопись, Гарри. Альберт и остальные подождут. Сначала скажи, ты составишь мне компанию за ужином? — всё тем же низким глубоким голосом произнёс Том Реддл. — Нет! — воскликнул парень с нотками паники в голосе, когда почувствовал, как одна рука министра резво устремилась вниз к его паху. Оперевшись на одну руку, Поттер грудью оттолкнул министра, стараясь приподнять того над собой, и рванулся в сторону, взмахивая другой рукой в надежде перевернуться и встать. Раздался влажный хруст, и мужчина над ним зашипел от резко вспыхнувшей боли. На футболку Гарри успело упасть пару капелек крови из разбитого носа министра, прежде чем тот поспешно встал, зажимая его рукой. — Ой! — Гарри подскочил следом за мужчиной, со страхом и толикой вины глядя на бегущую по губам и подбородку струйку крови. — Вам больно? «Ты ещё что-то более очевидное спроси», — сам себе сыронизировал парень, но сиюминутная жалость вмиг улетучилась, стоило только вспомнить, как мужчина набросился на него. — А вот не нужно было лезть! «По крайней мере вот так сразу, — мысленно добавил про себя парень. — Лучше бы действительно сначала на ужин позвал». Министр сверлил Гарри потемневшим взглядом, и парень чувствовал, как в кабинете стало прохладнее. Когда же мужчина потянулся за палочкой, Поттер нервно сглотнул и прикинул, успеет ли он достать свою. Впрочем, лишних иллюзий он не питал. Том Реддл прославился как один из самых искусных дуэлянтов и сильнейших магов, едва ли уступающий по силе директору Дамблдору. Гарри наблюдал, как министр медленно берёт палочку в руки, и в тот же час вновь услышал отвратительный хруст. «Он же только что колдовал невербально!» — несмотря на обстановку, парня не могло не восхитить искусное и невероятно сложное невербальное волшебство, которое применил Том, чтобы остановить кровь и выправить сломанный нос. — Мистер Поттер, — в голосе министра отчётливо проскакивали хищные нотки. Реддл сделал плавный шаг в сторону Гарри, вынуждая того сделать шаг назад. Парень едва вновь не запнулся о поваленное ими ранее кресло, но в этот раз удержался на ногах. Ещё шаг министра — и вновь Гарри, словно зеркало, отражает его движение, делая шаг назад. Несмотря на то, что впервые входя в кабинет министра, тот показался ему невероятно большим, сейчас места для манёвра не хватало, и Поттер желал оказаться как минимум на поле для квиддича, а ещё лучше — в Косом переулке с Драко. — Кто тот белобрысый паренёк, о котором ты так часто думаешь, мальчик? — к хищным ноткам в голосе министра присоединилось едва различимое шипение. — Не понимаю, о чём Вы, господин министр? — Гарри старался избегать тёмного взгляда Реддла, продолжая пятиться и молясь Мерлину, чтобы дверь была именно в той стороне. Поведение министра сбило его с толку. Он слышал от Гермионы, что министр не брезгует случайными связями, но, несмотря на это, ни разу в прессе не проскакивало и малейшей новости о его «недостойном» поведении с партнёрами. Что уж говорить о домогательствах! А именно это сейчас и происходило. — Вы что, домогаетесь меня, господин министр? — Гарри нервно облизал пересохшие губы и едва не застонал от собственной глупости, видя, с какой жадностью за этим движением проследил мужчина. — Что Вы, мистер Поттер. Я лишь хочу, чтобы Вы сказали мне «да». «И всё?» — пронеслось в голове Гарри прежде, чем он озвучил этот же вопрос министру. — Почти, — улыбка Реддла категорически не понравилась парню. Он всей кожей ощущал опасность, исходящую от мужчины, и чувствовал себя неумелым заклинателем змей, потерявшим свою флейту и свой шанс на спасение. Когда до министра оставалось лишь пару шагов, Гарри упёрся лопатками в стену и с надеждой начал шарить руками по ней в попытках найти дверную ручку. «Есть!» — радость прокатилась по телу, принося чувство эйфории, когда он нащупал холодный металл ручки и та поддалась, выпуская его в приёмную. Напоследок он успел увидеть полный обещания взгляд Тома, от которого по телу прошла волна жара, страха и… предвкушения.***
Мальчишка Поттер не выходил у него из головы с момента встречи и до возвращения в свой дом. — Мистер Гарри Поттер, — вслух произнёс министр, катая имя мальчика на языке, смакуя и предвкушая занятную игру в кошки-мышки. Парень интриговал, парень манил. Том сам не мог понять, что с ним случилось там, в кабинете. Он полностью утратил контроль над собой от одного запаха мальчика, от простого ощущения, что он рядом, и ранее не испытанного дикого желания обладать. — Мы ещё встретимся, мой нетерпеливый мальчик, — министр налил себе вина, позволяя расслабиться в кресле, вытянув ноги. — И тогда ты скажешь мне «да»!