Глаза

Лучи били в глаза сквозь высокие окна — солнце было в зените. Они проскальзывали между многочисленными столиками и стульями, отражались в стаканах с водой или в чашках с ещё дымящимся кофе, бегали за торопящимися официантами, поддерживая их подносы, подслушивали разговоры парочек, жмущихся к углам в поиске хоть какой-нибудь уединённости. Солнечный свет дотянулся и до тонкой фигуры девушки, поигрался отблесками в её задумчивых глазах и на длинных, красно-рыжих волосах. На самом деле Лорен не совсем задумалась. Просто ей было жутко скучно. Её собеседник — кареглазый блондин — что-то увлечённо рассказывал, размахивая руками и явно стараясь произвести впечатление, но ей всё равно было скучно. Потому что он врал. И она знала это. Иногда на неё накатывало резкое желание: быть такой, как все. Наивной и доверчивой, проглатывающей ложь ложками (ведь они потому и называются «ложками», а не «вилками», правильно?) В любом случае так общаться с окружающими было бы куда проще и спокойнее. Не приходилось бы каждый день гадать, что на самом деле человек хотел сказать. Не приходилось бы мысленно копаться и копаться в его голове и в его тайнах… Она элегантно встала из-за стола, не заскрипев при этом стулом. Нацепила на лицо лучезарную, как солнце, улыбку. — Не тратьте время, сэр. Лучше проведите его в компании своей жены. Думаю, она была бы очень рада этому. С наступающим. Вскинув подбородок, Лорен вышла из кафе. Снег блестел и искрился в солнечных лучах, словно пытаясь поднять ей испорченное настроение. Воздух звенел от мороза. И почему она каждый раз ведётся на всю эту чепуху и соглашается? Давно уже понятно, что нечто, называющееся «свидания», — не для неё. Да и он бы не одобрил, наверное… Даже спустя десять лет. Лорен поплотнее обернулась шарфом и пообещала себе, что в наступающем году будет внимательнее. Сильнее. А вообще, она и так справится — без мужиков. Сама. Не сходить ли к Ким? Она уж точно оценит очередного «мисс, у вас сегодня такие задумчивые глаза!» Успокоит и расслабит, может быть. А хотя… За её спиной послышался хруст. Снег скрипел под чьими-то ногами. — А хорошо вы его прижали, — заметил мужской голос прямо над ухом. Слишком близко, пожалуй. Лорен вздрогнула и отшатнулась, выдернув руки из карманов и пытаясь нащупать пистолет. Вспомнила, что она не на работе. — Скажите, вы знаете, когда люди врут? — невозмутимо продолжил незнакомец. Она остановилась и смерила его взглядом. Запоздало подумала, что нужно было проигнорировать его приставания и ускорить шаг. Украдкой вздохнула и мысленно отвесила себе подзатыльник. Высокий. Брюнет. Телом вышел. И глаза зеленовато-голубые, горящие. Словно с какой-то тайной. Кто знает этих мужчин и их тайны. Говорила же — вернее, думала — Лорен, надо держаться от всех них подальше. Нормальных особ мужского пола она могла бы пересчитать на пальцах одной руки. И так как она была раздражена, так как ей было скучно, она не удержалась и решила ответить ему той же монетой: — Скажите, вы знаете, что вас это никоим образом не касается? Незнакомец улыбнулся. У него были тонкие губы и впалые щёки. — То есть если я скажу, что хочу узнать вас поближе и что вы мне понравились, вы будете знать, что это правда? Лорен закатила глаза. И всё же. Это была правда. Чёрт. Она закусила нижнюю губу — то ли от смеха, то ли от досады — и посмотрела в чистое, хрустящее небо. Выпустила пар изо рта. Сделала шаг вперёд. Отвечать она не собиралась, только вот… — Молчание — знак согласия. Я провожу вас. — Без вопросительной интонации. Он проводит её. Точка. До Нового года две недели. Лорен хотела остаться одна. На пятьдесят четыре недели как минимум. Но он уже взял её под руку — и все её силы словно улетучились в морозе. — Киран. А вы, я полагаю, Лорен, — он резко закрутил её вокруг себя и подхватил другой рукой. — Извините, я случайно подслушал вашу беседу с тем господином в кафе. С наступающим! Перед глазами всё носилась в вихре его улыбка и глаза, захлёбывающиеся в неразгаданных тайнах, а Лорен не могла вымолвить ни слова, не могла двинуть ни одной мышцей… Как будто во… …И вдруг она раскрыла глаза и оказалась в своей кровати. Тьфу, какой дурацкий сон. В голове шумело. В комнате было холодно. Холоднее, чем обычно. Во сне Лорен натянула одеяло практически себе на голову. На маленькой ёлочке в углу мигали огоньки. Уже первое? Лорен всегда включала гирлянду на один день в году. И ёлку доставала тоже на один день в году, если уж совсем честно. Хотя весь остальной дом был украшен с декабря по середину февраля. Вопрос только для кого — и Лорен, и её дядя почти всегда были на работе в участке. Она села в кровати, поправила ночную рубашку, съехавшую с плеча, принялась задумчиво расчёсывать спутанные волосы пальцами. Перед глазами мигала нерасшифрованная бирюза. Пытливый ум детектива не может устоять перед таким, ему необходимо распутать, раскрыть. Разгадать и найти Истину. И всё же, это был просто сон… В стеклянную дверь балкона трижды постучали, лёгкая штора взметнулась, дверь тихо распахнулась, будто Лорен и не закрывала её на ночь. Лорен подняла глаза — чересчур спокойно и медленно для человека, в дом которого незаконно влезли. Это был он. Высокий брюнет с тайной. С тайнами, скорее. — Киран? — сами сложили ответ её губы, и она слишком сильно дёрнула себя за волосы. Нахмурилась. Он держал в руке большую папку с блестящим замком. — Привет, дорогая. — Как вы... ты... залез на балкон не поскользнувшись? Киран потупил глаза, но всего на мгновение. Словно желая сказать «почему не поскользнувшись?» Но он промолчал. Пересёк комнату, встал у её кровати. С таким уверенным видом, словно делал это каждый день. — Погоди, что… Он сверкнул глазами. Как-то… ласково. Ласково? — И тебя с Новым годом. Он потянулся к ней пальцами, но сжал руку в кулак и вместо этого уложил ей на колени чёрную папку. — Как ты с ней-то поднялся? Он снова не ответил, лишь кивнул на её колени: — Достань. Пальцы не слушались Лорен, всё было будто в тумане, но она всё-таки смогла вынуть из папки… Собственный портрет. Почти всё лицо на бумаге было словно в тени, аккуратно и умело заштриховано карандашом, но глаза… глаза горели, глаза держали уйму мыслей внутри себя, глаза цепляли и не отпускали. Они были единственным цветным элементом портрета — её золотисто-медовые, янтарные глаза. — Я хотел подарить тебе, хм, твои задумчивые глаза. Те, которые я увидел у тебя в первый день. В тот день, когда влюбился в тебя. А потом Лорен почему-то поцеловала его. Без слов и без мыслей. Ласково. Сначала глазами, а потом — губами, окунув его в копну своих волос и обвив руками. Закружив их обоих в… чувствах?

* * *

Воспоминания проносятся перед Лорен, словно ускоренная плёнка. Пазл складывается. — Я убийца, дорогая. Ты думаешь, какие-то наручники остановят меня? Она чуть ослабляет хватку на ручке пистолета. Да, пазл определённо складывается. Вот он, здесь. Фиолетовый Гиацинт. Убийца, которого вся полиция Ардхалиса ищет десять лет. Мужчина с загадкой, с тайнами из её снов. Преступник под её коленом дёргается, пистолет выпадает из её руки и она сама летит на землю. А затем встречается с его глазами.