Разводимся?

***

      Едва ли прочтя это, Уэнсдей ощутила острую боль буквально везде. Ей казалось, словно её ударили ножом прямо в живот. Тайлер пришел обратно взволнованный и счастливый, держа в руках маленький ключик. Но его рука тут же опустилась, когда он увидел её лицо.       — Что случилось? — спросил он, совершенно обомлев от её взгляда. Уэнсдей крепко сжала в руке его телефон и бросила его в него со всего размаху, попав прямо в грудную клетку.       — Ублюдок! Гори в аду, Галпин! — Уэнсдей утерла слёзы и прошла мимо него совершенно равнодушно, хотя внутри неё было столько невыносимой душевной боли. Она и не знала, как держалась перед ним, просто чтобы не унижаться и дальше. Тайлер нахмурился, открыл сообщения и схватился за голову, пытаясь понять, что вообще происходит. Он незамедлительно набрал номер Кейси, и она почти сразу ответила ему.       — Что это за сообщения? Зачем ты написала так? — в бешенстве спросил он, повысив на неё голос.       — Как? — недоумевала девушка.       — Между нами ничего не было, — категорично заявил парень.       — Тайлер, ты чего? Ты забыл, что было неделю назад после корпоратива?       — Ничего не было, — грубо прервал он её, мотая головой, и она немного похихикала.       — Мы были пьяными, но не настолько. Ты ушёл ночью. Но до этого… Как ты мог забыть?       — Не лги мне, Кейси. Я бы запомнил такое. И я бы даже не полез к тебе! — нервно произнёс он, сжимая челюсть.       — Может, и не полез бы… Как мы теперь узнаем? Я помню, что было. Не могло же мне присниться? — ядовитым тоном промолвила она, словно издеваясь.       — Что ты за человек?! Больше, нахрен, не звони сюда. Я увольняюсь, — сбросил он трубку и выключил телефон. Тайлер быстро направился к ванной и постучал к ней.       — Уэнсдей… Ты не так поняла. Эта сука врет, я клянусь, — промолвил он, но сам понимал, как это звучало. Он всё же опасался, что это могла быть чертова правда, но не помнил ничего из этого. — Я сказал ей больше не беспокоить нас. Я поменяю номер… Уэнс.       Тайлер постучал ещё, но она не отвечала.       — Уэнсдей, скажи хоть что-то, пожалуйста. Я волнуюсь, — продолжил он, но она игнорировала, и тогда он решил выбить дверь от испуга.       Внезапно защелка отворилась и Уэнсдей вышла с совершенно равнодушным выражением лица.       — Делим дом пополам. Проведем линию. Кухня и ванна по часам, чтобы не пересекаться, составлю график, если тебя не устроит, можешь внести корректировки. Я не хочу тебя больше видеть. Можешь забрать спальню, я буду спать на первом этаже, — направилась она в комнату, чтобы закрыться.       — Уэнсдей, я говорю тебе правду. Почему ты не слушаешь?! — плелся он за ней, словно щенок. Но у Уэнсдей внутри всё рухнуло, как только она прочитала те сообщения. Теперь всё, что она чувствовала, это боль и разочарование.       — Уэнс… Я бы никогда так не сделал, — последнее, что он сказал перед тем, как она захлопнула перед его лицом дверь.       — Чёрт! — выругался Тайлер себе под нос. Она не выходила из комнаты целых три часа, а он уже пересмотрел все фотографии, которые не успел сжечь, и отрыл на ноутбуке свадебное видео. Тайлер вдруг вспомнил, как два года назад они мечтали сделать ремонт в спальне. Купили всё для этого, завалили чулан, но из-за ссор так и не приступили. Там даже лежала новая люстра. Чтобы скоротать время и сделать ей приятно, он решил, наконец, заняться чем-то полезным и стоящим. В запасе было ещё целых восемь дней отдыха. Сначала Тайлер вытащил из спальни всю мебель и другие вещи. Уэнсдей всегда раздражали их бордовые обои. Она мечтала о чёрно-серых, которые они и купили. Поэтому до девяти вечера Тайлер готовил стены, снимал старую люстру, ремонтировал мелкую мебель. Уэнсдей вышла на громкие звуки лишь спустя четыре часа, но почти безэмоционально сделала себе еды и вернулась обратно в спальню, не поднимаясь наверх. В глубине души она хотела верить ему. Хотела знать, что он никогда бы так не поступил, но за эти два года разучилась. За эти два года произошло столько всего, что яд внутри неё успел просочиться в самые потайные уголки её души. Настало время передышки, и он пошёл приготовить для неё ужин. Решив приготовить ей сладкие вафли с мороженым и свежими фруктами, он зачарованно бегал по кухне и собирал поднос с красивым десертом. Он даже налил в вазочку воду и срезал три чайные чёрные розы, что росли у них на окне.       «Прости меня. Поешь, пожалуйста. У меня с ней ничего не было».       Он поставил поднос под дверь и постучал, направившись обратно в спальню. Но Уэнсдей не вышла на стук. Она лежала на кровати и переписывалась с новым работодателем, ведь собиралась переехать далеко от Вермонта.       — Мы будем ждать Вас, Уэнсдей, в любом случае. Подберём для Вас лучшую няню и сад. Нам просто жизненно необходим такой редактор, — прислали ей сообщение, и она, наконец, ответила согласием.       — У меня сейчас трудности с вылетом, но я приняла решение о переезде и поступлении к Вам в штат.       — Надеемся, после праздников вопрос решится. С уважением, команда "Вашингтон Пост".       Уэнсдей закрыла глаза и выдохнула. Она хотела забыть всё, как страшный сон. Семь лет, что она провела с Тайлером после окончания Академии под названием «Невермор».       Она вышла в туалет и увидела поднос. Мороженое расстаяло, но манго и киви столь аппетитно выглядели, что она не смогла удержаться. Конечно, она прочитала записку и неприятно поёжилась, прокручивая в голове те самые смс. Кроме того, Кайл столько раз говорил ей, что Тайлер не стоит её. Что у него, по-любому, есть другая женщина. И Уэнсдей была наполовину уверена, что это правда.       Она перекусила и очень быстро уснула из-за стресса, который испытала. Тайлер всю ночь работал и уснул только под утро.       Любопытство переселило её ненависть, ведь сверху доносился запах клея, и Уэнсдей поднялась. Он уже повесил новую шикарную люстру и поклеил половину обоев на идеально отштукатуренные стены. Что-что, а делать ремонт он умел. Она взглянула вглубь комнаты и увидела его спящим прямо на полу на расстеленной плёнке. Как бы она ни злилась, но всё же принесла покрывало, чтобы накрыть его. Он спал, как убитый, ведь очень устал, а в комнате было приоткрыто окно. Уэнсдей осмотрела их спальню и тяжело выдохнула. Взяла шторы, что он снял и пошла ставить стирку. Она не знала, зачем это делала, ведь собиралась уезжать отсюда через восемь дней. Наверное, в этом был какой-то смысл… Но она его не поняла.       Вскоре ей нужно было поехать на осмотр и, видимо, пришлось бы взять с собой Тайлера. Уэнсдей терпеливо ждала, когда он проснётся, и читала книги о родах и материнстве. Она поняла, что хочет от него ребёнка уже давно. Раньше Уэнсдей никогда бы и не подумала, что захочет стать матерью, но захотела. А затем это и вовсе стало параноидальной мечтой. Особенно когда ей казалось, что с ней что-то не так. Тайлер проснулся и первым делом направился проверить, как она. На удивление, дверь в их комнату была приоткрыта. Он заглянул и увидел её с книгой в руке.       — Как ты? — спросил он очень неуверенным голосом.       — Нормально. Мне нужно к врачу в три. У меня осмотр, — предупредила она, и он кивнул.       — Я тогда помоюсь, приготовлю нам завтрак и буду готов, — сказал он, глядя на нее.       — Обед, а не завтрак. И там есть, что покушать. Я уже ела, — заявила она, даже не поворачивая к нему своё лицо.       Тайлер понял, что она не в духе и не особо хочет с ним контактировать. Он сделал свои дела, собрался, и они направились на машине к врачу. На этот раз он решил не лезть к ней, не мучить разговорами и не напрягать. Лишь был её сопровождающим в надежде, что она позволит ему увидеть их малыша на экране и даст хоть что-то о нём узнать. На входе в клинику их встретил седовласый мужчина около пятидесяти лет, с большим опытом в акушерстве и гинекологии.       — Так вот он, твой неуловимый мистер Галпин, — покосился он на него и протянул руку. Уэнсдей молчала. Она не хотела отвечать.       — Здравствуйте, — неловко пробормотал Тайлер, перебирая ноги.       — Я — Дэйв Воллен, врач Уэнсдей. Надеюсь, что вы помирились. Ребенку необходимо чувствовать здоровую и спокойную атмосферу. Даже в утробе… Уэнсдей сейчас должна чувствовать себя в безопасности, — сказал он, и Тайлер опустил глаза. — Я бы хотел поговорить с вами после осмотра. Он будет присутствовать на УЗИ?       — Нет, — рявкнула Уэнсдей.       — Да, — ответил Тайлер с полными надежды глазами.       — Уэнсдей, твой муж хочет видеть малыша. Это уже большой шаг. Позволь ему это, — попросил Дэйв, мягко касаясь её руки.       — Мне всё равно, — направилась она в сторону кабинета. Дэйв похлопал Тайлера по плечу.       — Молодец, что пришёл. Даже если она против, — сказал мужчина и повёл его за собой.       — У неё не было выбора, — опустил он грустные глаза.       Уэнсдей начали делать УЗИ, и она дико волновалась, испуганно глядя на экран. Потому что боялась, что беременность вновь могла замереть.       — Дорогуша… Расслабься. Ты вся сжалась и побледнела. Всё развивается, смотри, — промолвил врач, сбросив с её хрупких плеч огромный груз. Сердце Уэнсдей бешено колотилось. А Тайлер и вовсе прилип к экрану и не сводил с него своих глаз.       — Пока рано определять пол, но по реакциям твоего оргазма, мне кажется, что у вас будет девочка, — посмеялся Дэйв. — Такая же упрямая, как ты.       — Ну, спасибо, — ответила она, и он включил звук её сердечка.       — 155 ударов. Обычно сердце девочек быстрее, чем у мальчиков. Кажется, это она, — улыбнулся он, и Тайлер окончательно растёкся в кресле, представляя, какая она сейчас, должно быть, крошечная.       — Срок 13 недель. Тебе необходимо ещё сдать кровь в процедурной. Первый скрининг это предполагает. А в остальном всё хорошо. Никаких отслоек. Только не нервничай и больше гуляй на свежем воздухе, — рекомендовал Дэйв. — Ну, всё. Беги сдавать. А мы пока поговорим с твоим супругом.       Уэнсдей одарила Тайлера обиженным и напряжённым взглядом и вышла из кабинета.       — Она ненавидит меня, — устало выдохнул он, заставив Дэйва покачать головой и улыбнуться.       — Если бы она тебя ненавидела, она бы не забеременела от тебя в очередной раз. Тайлер, она потеряла двоих детей за два года. И ей просто тяжело. Это сильные гормональные перепады, это усталось и дикая нагрузка на женскую психику, — объяснил ему доктор. — Она не говорила, что конкретно между вами произошло, но сказала, что вы не близки. Я часто с таким сталкиваюсь. Но, раз ты приехал с ней, значит, ты хотел этого. Главное для неё сейчас — это поддержка. Потому что ей тяжело. А с учётом того, что беременность сложная — вдвойне тяжелее.       — Сложная беременность? — нахмурился Тайлер. — Но Вы сказали ей, что всё хорошо.       — Сказал. И ей незачем это знать. На это есть ты. Иначе она всю беременность будет нервничать ещё сильнее. Помимо различия ваших генов, у вас ещё и резус-конфликт. Наблюдать нужно усиленно. А после 28 недели будем вводить антирезусный иммуноглобулин, во избежание последствий. Будем смотреть по анализам. Просто береги её и вашего малыша. Потому что сейчас это очень важно…