Embodiment dreams

Было страшно. Внутри всё сжималось болью от предощущения накатывающей грозой паники. Где-то далеко послышались голоса и звуки ударов. Старскрим поспешно трансформировался и, вздымаясь в небо, рванул на шум, надеясь только бы успеть. По началу всё было как в фильме из Золотого Века: качественного, приятного оптике и такого, который хотелось пересматривать снова и снова, не боясь что он надоест. Они встретились на утёсе, на который, как оказалось, периодически приходили оба. Во времени только разминались. Увидели друг друга, удивлённо помигали оптикой и сию же минуту наставили заряженные бластеры и жало на незваного гостя. Поугрожали, поругались, перекинулись подстёбами и синхронно деактивировали оружие: сил ещё и драться не осталось, как бы снисходительно и враждебно они не должны были быть настроены друг против друга. Бамблби тяжело вздохнул и бросил что-то на подобии «шарк с ним». Ну а Старскрим был с тем согласен. Подошёл к усевшемуся на травке боту, сверил его скептическим взглядом алой оптики и с шорохом сел рядом. Природа этой планеты удивляла, царило спокойствие и умиротворение, луна медленно поднималась выше, появлялись звёзды и бескрайние широты гор и леса утопали в вечерней тишине. Вентилировать стало куда легче. Конечно, меха моментами не удерживали себя от того, чтобы недоверчиво покоситься на несвойственно мирного врага, однако ничего предпринимать не стали: не хотели. Рушить почти идеальную картину, где не было – или просто не ощущалось, – столетней вражды и злобы хорошей перспективой совсем не казалось. В тот вечер между ними зародилась очень маленькая и нежданная никем искра. Сикер ощущал, как начинали сбоить системы и кружиться процессор. Гироскопы подводили, гаснули и вновь поднимали его вверх, ориентир сбивался с курса, оптика приугасла и перестала давать чёткую картину происходящего. А всё через охвативший коварными замками ужас. Он рос с такой же скоростью, на какой летел сейчас истребитель, пытаясь добраться быстрее, чем случится наихудший исход возможностей. С каждым новым вечером, проведённым вот так вдали ото всех проблем, лидеров, фракций и глупых инсигний, бывало маленькая искорка росла и превращалась в пламень сближения. Он горел всё чётче и ярче, пока они сближались куда сильнее и лучше, узнавали друг друга, находили общее и.. что-то особенное. Такое, какого Старскрим не находил у своих сотриадников, и такое, какого Бамблби не видел у Хот Рода или Читора. Они нашли друг в друге что-то неописуемо родное, по-глупому нужное и притягательное. Словно где-то сверху давно были начерчены, как соулмейты или другая подобная ересь. И ведь Бамблби был для сикера словно мечта, исполнение которой досталось ему в виде сидящего рядом золотистого чуда с милыми рожками и яркими окулярами. — У людей, точнее в их древней мифологии, есть одна легенда, которая мне очень нравится, — нарушает тишину Бамблби и бросает нетерпеливый взгляд небесно-голубой оптики на сикера. Он хмыкает, но по явной прихоти бота таки интересуется: — И какая же? — О, знал, что спросишь, — отзывается золотистый и усмехается. Старскрим только закатывает оптику с по-прежнему теплой улыбкой на фейсе. — Когда Бог сотворил человека, он сделал его себе подобно: с двумя парами рук, ног и имел он два лица. А Зевс – верховный правитель Олимпа и греческий бог, – испугался такого человека и не хотел видеть всё человечество таким, потому молнией рассёк человека на две половины. Так, население Земли сильно увеличилось, но при этом ослабело и растерялось – отныне каждый должен был разыскивать свою потерянную половинку и, соединяясь с ней, он возвращал себе прежнюю силу, — пока Бамблби увлечённо рассказывал, то смотрел на звёзды, бегал взглядом от одной к другой и болтал сервоприводами, сидя на краю горного утёса. А Старскрим внимательно слушал и в который раз с упоением рассматривал образ разведчика. — Вот как, — сикер задумался. Перевёл оптику на ночную гладь и отметил про себя, что история правда красива. — Скажи крутая, — задорно поддел меха бот плечевым сегментом и улыбнулся шире. — Крутая-крутая, — согласился истребитель и через клик засмеялся в голос. Бамблби только вздрогнул и озадаченно посмотрел на десептикона. — Просто представил, как бы мы вместе выглядели в первозданном образе с двумя шлемами да серво с мани. Разведчик задумался и вскоре подхватил волну, прыснув от уже своих фантазий. Посидел немного в удовлетворении и резко вскочил на серво. Сикер ухмыльнулся и беззаботно посмотрел на пылающего румянцем Бамблби. — Как это, «вместе»?! — пискнул ошарашенно разведчик и встопорщил дверцы. — А ты хотел бы с кем-то другим? — отзывается Старскрим и видит как опустились золотистые крылышки. — Ну..! — начинает было бот, однако быстро сникает и тухнет от румянца и смущения. — Не отрицай очевидного, мечта, — умиротворенно говорит Скрим и возвращается к созерцанию неба, — особенно, если это «очевидное» на самом деле не так и плохо. Бамблби усмиряет вентиляцию и немного успокаивается. Сикер ощущает, как тот мнётся, пытаясь что-то сказать или сделать, но всё никак не получалось. Что ж, Старскрим отнюдь не против помочь. — Би, — зовёт истребитель, привлекая внимание. Разведчик что-то тихо прогудел системами и дал понять, что слушает. — Мы достаточно близко знакомы друг с другом, чтобы перестать скрывать что-либо. Ты знаешь, что чувствуешь. Я знаю, что чувствую. Так почему бы нам не попробовать.. вместе? — подобрал слова мех и глянул из-за плеча на всё ещё робкого бота. — Если тебе нужны эти слова, то я скажу их первым. Мне не сложно. Сикер поднимается и подходит ближе к золотистому. Чуть наклоняется, заглядывая в блестящие неловкостью окуляры. — Я люблю тебя, моя мечта. По-бэтски наивно и неописуемо сильно. Поэтому, пожалуйста, давай попробуем дальше вместе? Затем Бамблби безмолвно отвечает согласием. Возмещает все слова и фразы в чутком поцелуе, аккуратно положив ладонь на фейс любимого меха. Старскрим с нежностью обвивает родной корпус манипуляторами и отзывается на поцелуй вовлечённо и необычайно для себя трепетно. Полянка открывается для него ужасной картиной, которая сжала Искру смертельным тиском страха. Мегатрон с удовольствием смотрел на содрогающийся в его когтях повреждённый золотистый корпус, пока Бамблби бился в удушье от мани врага. Сикер в моменте приходит в робоформу, приземляется на землю и громким, наполненным злобы и угроз голосом рыкает: — Не смей. Продлевать отношения в таком формате становилось всё сложнее и сложнее, какими бы сладкими и приятными друг другу они не были. Не хватало места, эмоций, новых горизонтов и других ракурсов заката для наблюдения вдвоём. Хотелось чего-то больше, чем давно выученный вдоль и поперёк утёс, хоть и родной, но в последнее время сильно наскучивший. Они не против дальше встречаться здесь и расходиться отсюда же, как делают это всегда, но в периодах.. нужно было больше вдохов. — Давай попробуем, Стар. Сикер смеривает разведчика негодующим взглядом. — Не заставляй меня повторять свои слова в сотый раз. Мне надоело разъяснять.. — Но предыдущие сто раз ведь не надоедало, — подмигнул истребителю золотистый и поднялся на серво. Первый только удивлённо поморгал оптикой и тяжело вздохнул, поднимаясь следом. — Би, ты знаешь, что я всеми мани за то, чтобы продвигаться дальше, но я однако так же сильно хочу, чтобы ты был в безопасности. А узнай о нас автоботы, или, ещё хуже, десептиконы – покоя не будет ни одному из нас, — он берёт ладонь Бамблби в свою и заглядывает в тускнеющие окуляры. — Если аккуратно, — натянуто улыбается золотистый, тоже взглянув в алую оптику надеждой. — А ты так умеешь? — скептицизмом отвечает Старскрим и ухмыляется. — Я очень постараюсь! — взмолился разведчик и поднял дверцы. — Вряд ли твои старания победят твой характер, — качает шлемом сикер. — Победят. Любовь к приключениям и тебе им помогут, — убеждающе выдаёт тот и обнимает любимого меха. Скрим только обнимает в ответ и долгим взглядом всматривается в нежно-голубые, родные и всё выжидающие соглашения окуляры. А потом мысленно бросает всё и чмокает золотистого в губы. — Ну, куда мы должны наведаться первыми? — он видит, как загораются фейерверки в оптике Бамблби, и тепло само собой ложится одеялом на Искре. — Я так люблю тебя, Стар! — вскрикивает автобот и наваливается объятиями с мелкими поцелуями на истребителя, а тот лишь смеётся на такие добродушные позывы любви. — Для тебя даже из неба звёзд достану, — уверяет Старскрим, даря теплоту оптикой. — Я поделюсь с тобой, — улыбкой отвечает Бамблби, обняв сикера сильнее. Мегатрон отзывается скалящей улыбкой. — А то что? И Старскрим правда не знает, что ему ответить. Выцарапать Бамблби из серых манипуляторов нету шансов, позвать автоботов для помощи не выйдет, а убить лидера и подавно не получится. Замкнутый круг, где выходом может быть шантаж, для которого у сикера нет абсолютно ничего, либо сделка. — Ну, чего молчишь, Старскрим? — подначивает истребителя лорд, показательно встрехнув побитого разведчика. — Ему тут отнюдь не сладко, а своим безмолвием ты лучше не делаешь. — Что ты хочешь? — пошёл в наступление Скрим, задавая вопрос в лоб. Мегатрон только хмыкнул. — Почему обязательно что-то хочу.. — Достаточно блефа! — не выдерживает тот, перебивая. — У тебя точно есть план на этот случай! Сделка, условия которой уже давно тобой предрешены. Так скажи мне о моей части, Мегатрон. Последний внимательно слушал бывшего зама и изменял вид фейса из задорства на серьёзность. Автобот в его манипуляторах замлел и перестал дёргаться: скорее всего, вырубился от потери энергона и других механических повреждений от самого же танка. — Не указывай мне что делать, глупец, пока у меня в манипуляторах болтается весомый аргумент для твоей покорности сейчас, — лидер сдавливает когти сильнее, от чего энергон из ран разведчика и порванных шейных сплетений стал лить с новой силой, струйками спускаясь по некогда золотистой броне. — Я понял, понял! Отпусти его, пожалуйста! — воскликнул в наступающей панике сикер и подошёл на шаг. Затем резко остановился, наблюдая за грохотом падения корпуса Бамблби на землю. От таких махинаций бот вновь пришёл в себя, тихо зашипел от ноющих повреждений и со страхом направил оптику на Старскрима. Совсем не обращая внимания на пушку злейшего врага, которая была направлена прямо в четсплейт. Стекла там уже не было – сломалось от столкновения с деревом, в которое запустил Бамблби Мегатрон в самом начале веющей бедой встречи. В ту ночь они закончили прогулку на берегу озера, глядя на синюю гладь под светом белоснежного месяца. Говорили ни о чём, обнимались, смеялись и были счастливы от момента. Мечтали, как устроят актив после окончания войны на отстроенном Кибертроне, Старскрим шутил о возможности создать свою собственную триаду из маленьких сикерлетов, на что Бамблби смущённо поджал дверцы и захихикал, целовались и наслаждались друг другом. И половина всех этих нежностей и незабываемой атмосферы для обоих была под наблюдением чужих алых линз, владелец которых случайно и так неудачно обнаружил возле датчиков с энергоном своего сэконд-ин-коммандира вместе с автоботским разведчиком. Тогда Мегатрону хотелось разодрать сначала снова предавшего его сикера, а потом и корпус отчаявшегося до того времени бота, которому когда-то вырвал вокалайзер и по ошибке оставил Искру. Но сегодня подвернулась возможность начать именно с непутёвого приспешника Прайма, но так было даже лучше. Было лучше наблюдать за всем спектром эмоций на фейсе бывшего заместителя, испытывая его на прочность и смакуя страх перед потерей такого близкого ему меха. Обнаружив ждущего истребителя Бамблби на утёсе, о котором он услышал из слов парочки, танкобот без колебаний вышел из тени. Поглумился, рассказал о проступке этих двоих, а потом напал, желая «подготовить» любовничка для своего сэконд-ин-коммандира. Лорд наслаждался тем, что вскрыл крысу в рядах, а сейчас наслаждается страхом друг за друга от двух молодых меха и нежится возможностью разрушить их активы одним выстрелом. Садизм внутри Мегатрона плясал от переизбытка. — Отпустил, — плюёт лорд язвой. — Старскрим, прошу, уходи.. — хрипит автобот, но быстро срывает голос на громкий вскрик боли от чужого серво. — Не трогай его! Хватит! — гаркает поспешно сикер и скорее на подсознательном уровне активирует бластеры. — О, направить на меня дуло вздумал? — хмыкнул экс-гладиатор. — Подумай ещё раз, — пушка начала медленно заряжаться. Бластеры были деактивированы в тот же миг под нервный и ненавистный взгляд Скрима. — Отлично, — кивнул лорд и приостановил процесс зарядки. — Раз тебе так не терпится, то мои условия таки: ты слишком способный, Старскрим, хоть и часто безрассуден. Если тебя направлять, ты целую армию одним щелчком положить сможешь, — рассказывает лидер, а после бросает оптику на притихшего разведчика, — я отпущу Бамблби. Но только если ты вернёшься на Немезиду, отречёшься от своего имени и навсегда останешься моим цепным псом. — Стар, нет! Твоя свобода того не стоит! — взмолился золотистый, попытавшись встать рывком. — Молчать! — плазменный заряд едва касается шлема автобота, когда пролетает над ним в ближайшее дерево. Мегатрон наклоняется и выдыхает злобу в фейс золотистого. — Не забывай, разведчик, что ты однако тоже предатель своей фракции. Стал им, когда подложился под десептиконского командира. — Не тебе упрекать меня, под кого я ложился, а под кого нет, — ёрничает в ответ Бамблби, скалясь. — Вокодёр на месте? Можем исправить! — срывается на рык Мегатрон. — Довольно! Оба затыкаются и смотрят на отмеревшего сикера. Тот оптикой говорил, что теперь сделал свой выбор. — Решил? — Мегатрон выпрямляется и подходит к истребителю. Поднимает манипулятор для рукопожатия и самодовольно улыбается. — Всё же умеешь процессором пользоваться когда надо. — Стар, нет.. — Бамблби делает ещё одну попытку подняться или активировать жало, но ни первого, ни второго не получается. — Умею. И умею предпринимать что-то более рискованное, — отвечает истребитель и танкобот едва успевает заметить, как нагреваются сгустки энергии голубизной в дулах. Старскрим рывком поднимается в воздух на гироскопах и набрасывается на обескураженного Мегатрона выстрелами из бластеров. Маневрирует, обходит сзади, стреляет в слепые точки и быстро продвигается к раненому Бамблби, мониторя каждое движение лорда и не давая ему даже манипуляторы поднять. Оглушив меха, сикер падает возле Бамблби и бегло осматривает его, прикидывая как можно забрать разведчика с минимальным для него вредом. — Стар.. — начинает Бамблби. — Молчи, я вытяну нас, — обрывает его Скрим и перекладывает золотистого спиной на землю. — Сейчас.. — Вряд ли когда-нибудь, — слышится за спиной сикера, ужасая обоих. У следующий миг Старскрима сносит волной от плазменного удара, в котором утопает крик разведчика. Ударившись в дерево, истребитель падает наземь и едва-едва остаётся в онлайне. И, наверное, только чтобы увидеть победительный взгляд свирепых окуляр Мегатрона, и омут боли со страхом в оптике Бамблби. Свои датчики предательски вырубаются друг за другом, перекрывая доступ к зрению эррорами и оповещениями о неисправности/отказах/поломках. Вокодёр уже не мог вымолвить и слово, только аудиосенсоры слышали вопли и просьбы любимого бота. Он чувствовал его объятия, зная, что тот таки смог встать ради возможности быть рядом в такой момент. Сикер из последних сил поднимает бластер на торжествующего лорда и, собрав всю мощь в одном ударе, стреляет ему в спину. Мегатрон падает деактивом тогда же, и, убедившись в сохранности Бамблби, Старскрим дарит заплаканному боту последнюю влюблённую улыбку и окунается в темноту навечно. Каждому огню свойственно заканчиваться. Их пламень однако отвергнуто угасал, пока они в миг стали слишком далеко друг от друга. Далеко и безвозвратно.