Капкан

      Внутри становится невыносимо жарко, тело разрывает по кускам, а равномерные толчки плоть ко плоти лишь улучшают это состояние. В особенности, если это член любовника.       Кажется, все вокруг плывет в неумолимой попытке скрыть однообразный пейзаж, оставляя наслаждение. Совсем немного и мужчина потеряет сознание от переизбытка всего окружающего. Чем же он нагрешил, раз именно его тело надламывают как кустарную ветку в похотливой страсти?       Губы на плечах, поцелуи между лопаток, руки с силой удерживают свою добычу будто боясь, что та убежит не разделив все чувственные наплывы. Он болен и не смеет этого отрицать. Дуайт не лучше. Первое, что приходило в голову бедного выжившего при их интимной близости с Эваном, это размышления о повседневном: «Что же подумают другие? Будет ли это своего рода Предательством?» — Будто окончательно обосновавшись не только в теле, но и заняв достаточно обширный участок в голове, из разума ярко слышался голос Траппера с произношением только одного простого слова, в данной ситуации: — «Похуй». И этот маленький кусочек больного рассудка, в какой-то степени, был прав. Макмиллан, как послушный одомашненный медведь, беспрекословно следовал указам Сущности, становясь более жестоким и позволяя щадить кого-либо, даже своего тайного возлюбленного, однако исключения имелись.       Выбиваясь в рейтинг первых, его ласкала милость здешнего Бога, принося лидера выживших как целебную награду, даруя свое снисхождение Эвану. Фейрфилд был не против. Он не мог отказать, не имел право возразить , у человека не было выбора.        Не пересчитать все те разы, когда Ловец твердил ему о том, что его маленький человек, является золотым кубком, который Траппер не намерен делить с кем-либо ещё, и в кровавой жажде заполучить выданную ему драгоценность, приходится становится беспощаднее, чтобы не только получить снисхождение от Бога, но и показать иным «Коллегам» свое превосходство. Все, что можно сказать наверняка: «Была бы возможность, Дуайт продолжительное время сидел бы на цепи».

Однако, не всегда подобная идиллия царила в этом мире.

      Обмякшее тело падает на предоставленный ему стул, никоим образом не пытаясь сопротивляться.       Это помещение представляло из себя небольшую кухню, по крайней мере, сравнивая с иными комнатами, блок питания был ещё небольших размеров.       Голова парня запрокинулась назад от окружающей его разум усталости, которую, в свою очередь, будто нехотя, по планированию, вытесняло само тело хозяина. Руки опущены в мирном жесте, а правая нога запрокинута на левую скрывая сладостный вид бедренного участка.       Тяжёлые массивные пальцы покрытые шрамами, проходятся по давно запутавшимся и грязным, смоляным волосам ещё больше давая Дуайту расслабиться, не взирая на обстановку и факт того, что в данный момент, он находится в убежище одного из тех, кто не проявляя жалости без каких-либо колебаний выпотрошил каждое живое и не живое существо.       Люди, которые окружают Дуайта, со времен нахождения в этой дыре, достаточно давно воспринимаются как семья. Очень большая семья, в которой Фейрфилд играет роль отца, пытаясь не только нести тяжёлую ношу главенства и лидерства, но и умение поддерживать, и сочувствовать своим детям, какими бы капризными они не были. Ссоры случаются — это не редкость, в особенности, если вас всех держат против своей воли в каком-то месте, где единственный способ выжить — существование и вечная борьба за ворота и люк. Эти погони были мучительными, болезненными и очень выматывающими. Постоянный стресс не давал нормально собрать все мысли воедино, обдумывая схемы бегства. Дуайт — близкий друг, отец одиночка, и самое главное — лидер.       Каждый, кто несёт этот статус, должен быть силен, бесстрашен и непоколебим в уверенности своих деяний. Фейрфилд, являлся тем самым лидером, которого ценили за самопожертвование, поддержание духовной жизни в коллективе, рациональное использование своего статуса и факт того, что он оказался тут одним из первых — сыграли свою роль.       Однако у каждого человека, кто обладает этим статусом, есть негативные стороны, исключением офисный работник не стал, он был лидером, сильным духом снаружи, ведущий своих подопечных к выходу, хоть иногда и часто провально. Отрицательные качества крылись в его существе, человек был труслив и прибывал в вечной нервозности, которая, кажется, с самого начала жизни в этом мире, никогда не покидала его.       В обычных ситуациях, стресс можно было утихомирить рутинными действиями. Только вот, прошлый мир ускользнул и исчез, как песок прошел через тонкие пальцы. Ранее, мужчина представлял из себя обычного офисного работника, который в тайне держит злость на начальника Лазарева, хоть прошло пару дней после того, как этот чмырь увидал ужасающие галлюцинации благодаря небольшому сговору между Фэйфирлдом и его коллегой. Он это заслужил. — Снова? — Голос, около почти расслабленного тела, звучал грубо и шершаво. Однако, так по родному и знакомому, хоть до сих пор изредка пугал бедного офисного работягу до мурашек, вызывая чувство оголенности перед маньяком. — Прости, привычка. — Это было правдой, каждый раз, когда Дуайт оказывался поодаль от своей группы, его мысли хаотично, но двигались и продвигались в глубины разума, тем самым скрывая личность мужчины где-то далеко внутри самого себя.       Края ротовой полости маски были острыми, что не могло радовать, особенно мягкую кожу человека в галстуке и рубашке. Ранее названный предмет, коснулся лба выжившего, возможно оставляя отчетливый след. Безразличие имело место быть в данной ситуации, Мужчина только прошел испытание со своими товарищами и Призраком, который не сильно выделялся своим хорошим настроением, учитывая, что тот достаточно… очень яростно и с огромным кровавым кубком ненависти казнил каждого выжившего, попадавшего ему на пути.       Дуайт знал, что Траппер часто и близко общался со своим товарищем. В связи с этим, первое, о чем сейчас офисный работник хотел поговорить — это о состоянии другого маньяка.       Все мысли, о недавнем желанном вопросе и неудачном суде, испарились, как только Фейрфилд заметил падающую на него массивную тень закрывающая все тело человека. Выходя из транса, почти сразу Дуайт уловил теплоту чужих губ на собственной шее, которая в скором времени будет принадлежать далеко не ее хозяину.       Единственное, что сумел произнести Лидер, это что-то на подобии приятного мычания, схожее на подавляемый стон. Руки Фейрфилда больше не свисали по обок стула без дела, они с особой нежностью обхватили чужую шею покрытую шрамами и некоторыми трофеями оставленные ещё с прошлого раза их небольшой встречи.       В самом деле, человек до сих пор удивлялся в некоторых моментах своими товарищам, и их глупой слепоте. Конечно, он не отрицал факта, что за ним могли наблюдать, но это было чрезвычайно малым процентом. Встречи с кровавым любовником проходили, к сожалению, не так часто, потому как, единственный способ не дать раскрыть их тайну другим выжившим — это ссоры. Именно во время ярких споров и обвинений друг друга Дуайт сперва успокаивал всех товарищей, приводил в порядок их взаимоотношения, а позже под предлогом отдыха и углубленными раздумьями уходил глубоко в лес, часто оглядываясь по сторонам, дабы не выдать своих намерений. Никто не перечит лидеру, он как-никак ведёт их, обеспечивает свободой, поддерживает, по этой причине все осознают, что трусливому наставнику нужен небольшой отдых и переосмысление всего произошедшего и не только.       Отдых у Лидера всегда проходил в приятной компании известного Эвана Макмиллана. Первая их встреча была страшной, как не посмотри и болезненной для Фейрфилда, так точно.

***

      Очередная ругань с товарищами, которые обвиняли друг друга в чем бог пожелает, не говоря уже о рукоприкладстве, которое так сильно любили некоторые из них. Конечно к таким вещам относились осуждающе, учитывая в каком они месте находятся, и что им приходится переживать из раза в раз. Вот и сейчас, бой против Рин не показал каких-либо успехов, лишь дал понять, что виновен в очередном проигрыше каждый. Принять такую простую вещь не каждый собирался, любой уважающий себя выживший обвинял в чем-то своих товарищей, даже если эта вещь была не колоссально ошибочной: «не спас до начала второй стадии», «не успел подставится ради раннего», и так по кругу. В конечном итоге, как и всегда, все закончилось благоприятно, хоть и с частичным осадком в душе. Тогда Дуайт никого не удивил, сказав что хочет побыть наедине и собраться с силами, чтобы осмыслить происходящее, и как всем остальным работать в дальнейшем более слаженно. А также, в очередной раз пытаться найти хоть какие-нибудь ответы на вопрос: «Как сбежать из этого мира и как вернуться в собственный?».        Запутавшись в своих мыслях, бедняга Дуайти зашёл чересчур далеко. Очнувшись от нависающе-страшных размышлений, офисный работник лишь тогда осознал, что свет от костра не виден, как и в достаточной степени громкий гул своих товарищей. Идея вернуться была бы прекрасной, однако Фейрфилд совершил огромную ошибку, начиная прокручиваться вокруг себя пытаясь понять где он находится, из-за чего потерял первоначальный вид на путь. К сожалению, определения своей дороги по простым правилам выживания в виде мха и иного природного явления не имело место существованию. Это мир Сущности, и та явно не знает как устроены условия природы в реальности. Бескрайний густой лес, ни одного знака на присутствие в здешних местах какой-либо живности. По этой причине, Фэйфирлду пришлось ориентироваться лишь на свой внутренний компас, страх, надежду, и само собой удачу. Полагаться лишь на эти факторы уже было чем-то ненадежным, но как ни странно, однако Дуайт в действительности спустя долгое время наткнулся на крупное строение, которое было очень сильно похоже чем-то на известное поместье Макмиллана. Только теперь оно было в три раза больше, нежели то, что видел офисный работник. Лидер труслив, но не зря он получил свой статус, его мозг в экстренных ситуациях работал быстрее, а сейчас, кажется ещё сильнее. Перед ним стоит настоящее поместье Макмиллана, а не та дешёвая подделка на одной из карт, ко всему прочему, об это свидетельствовали капканы, некоторые из которых можно было увидеть не пытаясь щуриться. Траппер не так прост, Дуайт был первым кто попал сюда, как и его враг, обитание которого Фэйрфилд не хотел раскрывать, по крайней мере для себя точно. Как и говорилось ранее: Эван был одним из первых, кто посетил это место, и благодаря этому, Дуайт в достаточной степени успел изучить некоторые из его приемов, например то, что настоящие угрожающие ловушки хорошо замаскированны и вряд-ли их можно заметить с расстояния человека одетого в рубашку с черно-красным галстуком. Самого хозяина поместья на горизонте и поблизости не наблюдалось, значит сейчас Лидер более ли менее в безопасности, ко всему прочему, Дуайти был рад тому, что наткнулся на жилище своего врага. Теперь он знает, что может развернувшись спиной к поместью пройти вперёд, а там будет смотреть, чтобы снова не сойти с пути.       Своеобразный ориентир. Дуайт точно должен выйти на своих товарищей, даже если там будет небольшая погрешность, Фейрфилд услышит их голоса. Нога осторожно ступает на землю делая первый шаг навстречу намеченного пункта. Долго пройти не получается, слышится шорох, из-за чего Гостю приходится быстро сгруппироваться и ринуться в ближайший кустарник, дабы обезопасить свою шкуру хоть как-нибудь. В связи с его быстрыми движениями, линзы в черной оправе не выдерживают и падают где-то рядом, но куда конкретно, тот естественно не имел понятия. Зрачки в глазах достаточно быстро бегали по близлежащей территории в поисках своего аксессуара. В скором времени, цель была достигнута, очки в действительности лежали совсем недалеко. Однако перед тем как прикоснуться к ним, Фейрфилд поднял голову, чтобы приблизительно узнать заметили ли его нервные поиски своей вещи в листве. В этом судьба его пожалела, даруя спокойствие, когда разворачивая свою головешку в различные стороны он ничего не обнаружил.       С небольшим спокойствием и расслабленностью, мужчина направил конечность к очкам. Именно в этот момент Дуайт осознал всю проблему образовавшуюся в его ситуации. Любимые и верные путеводители в четкий мир лежали за пределами кустов, не так уж далеко, но и не близко. Не важно, Траппер в любом случае уже зашёл в дом, переживать не за чем.       Осторожно ступая по мягкой траве лакированные туфли были так близки к цели, когда рука мужчины потянулась к своему аксессуару, совсем неожиданно, чужая и грубая рука схватила запястье Дуайта не давая забрать то, что принадлежало ему по праву. Сердце незамедлительно стало стучать в бешеном ритме, а в глазах от страха начало мутнеть. Вот и все, судьба Лидера была предрешена существом в двое, если не втрое больше него. Другая свободная конечность хозяина этой местности потянулась к очкам, пока вторая грубая рука всё ещё сжимала тонкое запястье человека не отпуская, пока сам Фейрфилд не смел пошевелиться от никак не отступающего страха.       Как только линзы в черной оправе оказались в руке маньяка, что-то захлопнулось с очень знакомым звуком смерти, но что конкретно догадываться долго не пришлось. Дуайт в любой ситуации узнает этот звук захлопывающегося капкана, и тогда страх стал чуть больше, просто осознавая, что ещё бы чуть-чуть и рука мужчины была бы любезно «убита» знакомым атрибутом Траппера. Ком в горле только усиливался, когда хозяин поместья поднял глупого выжившего и уложил к себе на плече, как он делал во время суда.       Мир всё ещё был расплывчатым, а вместо привычных попыток вырваться глаза наполнялись хрусталем, нос закладывало, а щеки пропитывались знакомой влагой. Ему лишь нужно дождаться той привычной боли, а после он снова будет рядом с товарищами, которые возможно утешат бедного лидера. Чувство страха как-никак ещё присутствовало, хотя человек в офисной одежде пытался остановить и запереть это чувство далеко и надолго, ему уже ничего не изменить, он сдается, прекрасно понимая, что просто так выбраться из лап чудища нельзя. Фейрфилду ещё нужно отблагодарить Ловца за его милость, быть убитым от рук маньяка всегда было больнее, чем насадка червячка на крючок для большой рыбки.

Невозможно

.       Прошло минут пять после инцидента, но никакой боли, страданий и криков. В поместье было тепло и по своему уютно, осознание о происходящем пришло лишь когда широкоплечий мужчина вечно скрывающий себя за устрашающей маской с какой-то странной осторожностью усадил мужчину на мягкое кресло.       Конечно первым делом Фейрфилд подтянув ноги к груди вжимаясь в спинку мягкой мебели, пытаясь слиться с ней воедино, дабы не чувствовать никаких приходящих проблем и вечной боли пропитывающей это место.       Проходили секунды, а за ними минуты, но ничего не происходило. Абсолютная тишина, если не считать потрескивания дров в рядом находившемся камине. С неохотой, но веки поднимались дабы узреть всю картину перед человеком. Ничего особенного не было замечено, но перед сдавшимся ,принимающего свою участь, свернувшейся в комок человеком стояла фигура, являющаяся причиной многих кошмаров и болезненных ударов в грудной клетке. Разрывать тишину между этими двумя никто не решался, но одна из знакомых рук потянулась вперёд выставляя ладонь с ранее потерянным аксессуаром выжевшего.       Первоначально тянуться к знакомому предмету было страшно из-за неизвестности дальнейшего исхода. Он перехватит его руку и сломает ее? Или быстрым рывком вырвет ее? Возможно ли это вообще? В любом случае, невзирая на дальнейшее развитие событий, Дуайт осмелился взять свои очки, не смея смотреть в лицо Траппера. Когда линзы в черной оправе приняли свое прежнее место Фейрфилд удосужился посмотреть на пугающую маску дальнего знакомого. И что же теперь? Каковы действия этого чудовища? Что нужно ожидать от него? Из всех имеющихся вопросов, Фейрфилд посмел спросить единственное, кое было важным фрагментом в этом странном пазле: — Почему? — Голос лидера дрожал, глаза были красными от слез, которые будто не пытались заканчивать свой поток.       Этот вопрос казался таким логичным и простым, что кажется сам Траппер на несколько секунд ушел в себя, размышляя об истинной причине, почему он посмел оставить этого мелкого не только на своей территории, но и в собственном доме при этом спасая лидера от собственного смертельного детища.       На самом деле, ответ был прост и так наивен, что признавать его казалось чем-то абсурдным и открывающий слабость Макмиллана. И ответ был — одиночеством. Он устал, так же как и Дуайт, устал от погони, вечных криков, вечной беготни, вечной игры Сущности, устал от вечного одиночества, которое не жалея мужчину пожирало его всего без остатка. Конечно, он был не совсем одинок, у него была Сущность — бог, который следил за всей жизнью своей очередной куклы.       Сущность строга, хоть и выдала Макмиллану жилье, но стоило ли оно того? Эван не мечтал о подобной работе. Труд, который требует жертвы. После загадочной смерти его отца мужчина пробыл в реальном мире ещё пару месяцев, а после неожиданно исчез оставляя после себя лишь поместье. Бог этого места встретил его со всеми почестями, давая понять какую роль тому придется выполнять. Не каждый будет рад подобным фактом и Эван сразу дал понять Сущности, что не собирается становиться ее игрушкой и тем более не хочет быть судьей, решающим кому жить, а от кого придется избавится.       За свое мнение и желание он поплатился. Бог оставил на нем своеобразные шрамы.       С того дня, Ловец ничего не просил взамен, Сущность не дала ему ничего ценного, но теперь он готов исправить это. Эван хотел потребовать у бога что-то стоящее, что-то что будет удерживать его в этом мире, не пытаясь отыскать выход. Ему нужен был сожитель, питомец. Неважно.       Дуайт вжался в спинку кресла сразу же, как только заметил движение маньяка. Однако, тот вместо каких-либо ужасных деяний против выжившего всего лишь переместился к соседнему креслу с видной тяжестью усаживаясь на мягкую мебель.       Да, конечно, Дуайт прекрасно подходил под все его требования. Он был лидером своей группы, из-за чего некоторые после его пропажи будут слабы и возможно неспособными справиться даже с некоторыми представителями кровожадных деяний. Дуайт был тихим и смелым, но вместе с этой смелостью в придачу шла тупость. В основном, в этом выжившем было все, что нужно было для Траппера. Однако, останавливало его то, что Сущность подобных подарков не оценит, даже пытаться не стоит. Она сурова, а испытывать снова ту боль не имелось желания. Требовалось только принять решение и более не метаться от одного ко второму. Сперва нужно было поговорить с богом, потом делать выводы, а пока что... — Уходи. — Бархатный голос из-под маски звучал завораживающе, а сам Фейрфилд даже не осознал как подвинулся чуть ближе к маньяку вслушиваясь в произношение. Только через пару секунд он осознает свои странные действия, а произнесённое его врагом кажется уловкой. Немного осмотревшись по сторонам, в надежде найти подсказки и признаки показывающие причину такого поведения Траппера, найдены не были.       Осторожно ступая на пол, Дуайт не сводя взгляда с сидящей фигуры медленно направлялся в сторону двери. Цель была достигнута достаточно быстро, но для Офисного работника время будто бы пыталось свести его с ума, проходит жестоко медленными секундами. Дверь распахнулась и последний раз взглянув на неподвижного монстра, Фейрфилд вышел с дома оставляя мужчину в очередном одиночестве, к которому он должен был привыкнуть. Времени у Дуайта было не так много, вокруг ловушки. Осторожность ходит вместе с временем, по этой причине мужчина в галстуке и рубашке медленно, но интенсивно пробирался вперёд, не забывая смотря под ноги, с осторожностью проходя и минуя хорошо спрятанные капканы. В это же время Эван все так же сидел напротив камина пытаясь осознать не совершил ли он ошибку отпуская этого чудака обратно, возможно ли такое, что сюда он попал совсем не случайно и Сущность таким образом наконец решила отблагодарить своего слугу подобным подарком? В любом случае, пока ничего не было понятно и далее размышлять о подобном сил не имелось, тем более тот самый бог его размышлений звал Ловца на очередной суд.       С тяжёлым скрипучим вздохом мужчина встал со своего места направляясь на улицу, осознавая, что его выживший уже должен был уйти на несколько метров, по крайней мере, ноги у него были целыми, значит бегать может. Как только массивная деревянная дверь снова открылась, перед Эваном возникла чудная картина: Дуайт осторожно пробирался через его ловушки, пока сам хозяин поместья наблюдал за парнем. Второму к слову было не смешно и не забавно, первым делом Фейрфилд решил, что Охотник передумал отпускать его и по этой причине не взирая на осторожность и пройденный путь Офисный работник не глядя под ноги ринулся вперёд за что поплатился моментально. В самом конце пути мужчина споткнулся о торчащий корень дерева тем самым летя не только вниз на землю состыковавшись лицом с землёй но и попадая в один из любезно предоставленных капканов. Жалобный крик и слезы не заставили себя ждать, подняться с сырой земли он уже не осмелился, лишь закрыл голову руками уже готовясь к худшему.       Из-под маски раздалось цоканье, а после шепот: — Позже. — Пару секунд и обращение было услышано, Сущность оставила его, но не на такой долгий срок как хотелось бы Охотнику. Тот в свою очередь подходил к дрожащему выжившему медленно, растягивая этот момент не только для себя, но и для того кто пытался слиться теперь с травой, становясь с ней единым целым.       Все произошло как и в прошлый раз, высокий мужчина поднял тело, но перед этим освободил ногу беглеца из пасти атрибута маньяка. Дуайт был мягким и теплым, отпускать его не имелось никакого желания, однако он нужен своей группе, важен для выживших как лидер и само собой Бог не отдаст свою трусливую игрушку кому попало. Теперь Фейрфилд чувствует совсем другое, он полагал что монстр отправит его на крюк, если тут вообще таков имелся для подобных инцидентов, но понял что теперь его опрокинули на диван. Страх снова окутал все его тело не давая пошевелиться, а в это время Траппер покинул гостиную уходя куда-то в глубь здания. Пару минут тишины и мужчина возвращается, но видит как выживший уже тянется к окну. Из всей открывающиеся взору картины, единственное из-за чего Эван в действительности пришел в ярость — это было не только не послушание лидера, но этот кусок дерьма удосужился пройти с хромой ногой достаточно, чтобы запачкать не только деревянные красиво уложенные половицы, но и слишком выделяемый для этого места бежевый мягкий и одновременно с этим прошарпанный ковер.       Жизнь была не сахаром, но выживший беглец лишь усложнял ее не только хозяину дома, но и самому себе, свершая иногда поистине тупые вещи. Однако, с другой стороны его винить тоже нельзя было, тот лишь пытается остаться целым, вечно подозревая Траппера во всяких нехороших вещах. Второму пришлось принять тот факт, что Дуайт слишком нервный и вечно боязливый, чтобы иногда осознавать свои разумные действия. С такими навыками Фейрфилда Эван в действительности подумывал о некоторых вещах, например: почему его выбрали на роль лидера и по какой причине он до сих пор так полезен для своей группы?

Лишь вопросы и никаких ответов

      Руки Дуайта болели, а пальцы готовы были отвалится, когда мужчина пытаясь спастись от угрозы старался открыть оконную раму и выбраться наружу. Все попытки оказались тщетны, а сам человек застыл в немом ужасе, когда теплые руки легли тому на талию. Фейрфилд никогда не имел красивой талии в виде песочных часов, скорее немного помятый прямоугольник по сторонам, что создавало вид его мужественности. Однако учитывая все сложившейся обстоятельства, рядом с Макмилланом он выглядел как хрупкая вещичка. Глаза закрылись, но мелкие еле заметные хрусталики солёной воды никуда не делись, руки все ещё находились на его боках ещё больше вгоняя Лидера в панику от неизвестности дальнейшего исхода событий. В конечном итоге, пять секунд и Дуайт уже находился над землёй, пока на его талии всё ещё находились теплые руки Убийцы.       Он сам не осознавал как смог продержаться и не только не закричать, но и не вымолвить ни слова за весь тот период, начиная с укладывания его тушки на диван и помогающего Траппера, заканчивая сидением на деревянном стуле в просторной кухне.       Нога была аккуратно забинтована, хотя боль все ещё не стихла окончательно и по виду вряд-ли собиралась ближайшее время. Всхлипы прекратились, но глаза все ещё блестели.       У этого измерения не было времени, оно давным давно остановилось. По своему представляя загробную жизнь после земной. Считать сколько прошло дней с того инцидента не было смысла. За все это время, пока Фейрфилд находился в огромном поместье Эван ни разу не сделал ему больно, и это вызывало не только подозрения, но и кучу вопросов. Одним из основных причин по которой Лидер остался, было — ничем. Абсолютное непонимание происходящего со стороны мужчины. Вот только Траппер также не являлся монстром без собственного разума, коим его было принято считать в округе между выжившими. Давно зажившая нога человека больше не подвергалась унижению в виде капканов и приятной ласки со стороны хозяина дома. За это время, Дуайт осознал, что совершает ошибку оставаясь здесь на такой продолжительный срок, переживания за товарищей никуда не исчезли, но больше всего Фейрфилд боялся, что за подобные «отпускные» расплачиваются его друзья.       За громоздкими и грызущими его натуру мыслями, он и не заметил как перед его лицом возникла миска с рагу. Окончательному возвращению в реальность поспособствовала тяжёлая рука на его плече. Совсем недавно казалось он пытался найти выход из этого места, но что же перевернуло его сознание? Конечно, внешний вид врага играл свою роль отменно и страх Дуайта перед существом остался неизменным. Вот только теперь ему не хотелось уходить из знакомого особняка, какой же черт его укусил раз он забывает друзей и меняет их на уют? Ранние действия их стычки нельзя было назвать комфортными, но они были такими.. такими иными.       Наконец, Фейрфилд удосужился поднять измученную голову с красными глазами на своего давнего врага. В тот момент Дуайт уловил то, что никогда не мог заметить в глазах других людей. Мягкость скрытую за сталью. Только вот вглядываться в карие глаза мужчины офисный работник долго не смог. Все та же грубая рука схватила его за затылок и слабо надавила вперёд показывая полную и теплую миску еды. Удивление незамедлительно показалось на лице мужчины, как-никак Сущность отобрала у него такие жизненные функции как: сонливость, смерть в ее полном обличии и само собой голод. но бушевать из-за любезности Траппера накормить выжившего, не имелось желания. Лидер принял вкусный подарок от монстра, хоть и подозревал что еда может оказаться с ещё тем сюрпризом. Яд? Снотворное? Может в рагу острые предметы?       В любом случае, ничего из перечисленного не оказалось достоверным, а нога человека каким-то образом больше не ощущала жгучей боли как раньше, неужели еда содержало лечебную суть? — Зачем ты это делаешь? — Голос дрожал, но одновременно с этим чувствовались нотки того лидерства, которые одаривали голос строгостью. Вопрос казался таким логичным, с какой же целью Эван устраивает этот кошмар не схожий никак с поведением маньяка-психопата?       Ответа не последовало, но за то, тот самый необыкновенный убийца стоял над скрученным в три погибели Лидером. Не дожидаясь пока Дуайт удосужится встать с деревянного стула, Траппер быстрым и лёгким движением закинул Фейрфилда на плече, как делал до этого в суде, однако теперь у него есть другая цель, которая почти граничит с ненормальностью проступка с его стороны. Дуайт в это время снова возобновил свою внутреннюю панику, конечно после знакомой позы сердце начало биться в сумасшедшем ритме, а голова пыталась придумать пути к бегству. Очередные опасения крутились в мыслях, а ноги с руками болтались, дабы вырваться из знакомой хватки. Как только обе фигуры вышли из поляны с поместьем и зашли в глубь леса спина Фейрфилда почувствовала сырую землю. Теперь у него был шанс на бегство, но почему-то тот предпочел перевернуться и столкнуться лицом к лицу с монстром, который был явно не рад действиями Дуайта. — Если ты дальше продолжишь, будешь искать свой лагерь отродьев самостоятельно. — Сталь проникла в уши человека, он повиновался, слепо доверяя маньяку, какое право вообще он имел совершать подобную оплошность? Дуайт труслив, но не глуп, поэтому знал, что Траппер прав в нескольких вещах: ему не стоит выводить из себя это чудище, а ко всему прочему, шанс столкнуться с другими убийцами больше, чем расположение товарищей в этом адски густом лесу. В любом случае, Лидер не думает, что другие маньяки будут так любезны как Эван, по крайней мере, Дуайт ещё жив, хотя это не до конца позволяет доверчивости к Трапперу проникнуть в душу Дуайту, однако было принято решение не рисковать. В любом случае, нога почти прошла и не болит так сильно как ранее, так что в случае необходимости Фейрфилд готов исполнить свой любимый трюк в виде бегства.       Траппер свою часть сделки совершил, но вопрос «почему?» всё ещё волновали забитую всякой ерундой голову бедного работника. Неужели, убийца вечно испытывающий к выжившим неопределенную ненависть, может быть: «таким»? Впрочем, почему нет? Многие товарищи по несчастью, вечно твердили о несправедливости своей судьбы, что не удивительно, а ко всему прочему, что будет, если те узнают о добром поступке одного из самых жестоких убийц? Будут ли упрёки, зависть или вовсе презрение к Дуайту за подобный акт помилования к нему единственному в данный момент? Фейрфилд не был дураком, но сейчас он как пятилетний ребенок, надеется на купленные мамой конфеты, дабы поделиться со своими верными друзьями. Лидер боялся признать, но тот искренне верил, что возможно это не единственный раз, когда Охотник решил сжалиться над выжившим. Может быть он поступит подобным образом ещё раз? В таком случае, у выживших будет стимул.. а к чему? Остаться последним на суде подставляя своих товарищей, чтобы заслужить милость маньяка-психопата? Это плохой сценарий.       Правила резко поменяются в отряде выживших, создавая иллюзию дружбы, пока они не подадут на суд подставляя друг друга в надежде сбежать. Ситуации бей или беги теперь будет хорошо прослеживаться, но нужна ли эта жертва? Что же, конечно же лидер опроверг бы подобные действия ранее, но настанет время и Траппер может начать игру в помилования, тогда скрывать от товарищей ничего не нужно будет, получается, что теперь ему лучше всего рассказать о том инциденте одному из первых и просто забыть?       Сейчас слишком много всего разом обрушилось на мужчину, да и рисковать тоже не имелось никакого желания.       Он забудет этот инцидент, он обязательно справится.       Дуайт лидер, со своими недостатками, но именно он возглавляет свой отряд страдальцев.       Как-то дохромав до костра, Дуайта сразу встретили с вопросами и упреками. Ну, иначе нельзя было.       В скором времени, все это время находившийся около костра и в кругу товарищей, чувство слабости исчезло, а Вместе с ней и боль.       Дуайт? — Тронувшая плече Фейрфилда рука была не единственная, кто привел мужчину в чувство, но и голос, тяжёлый такой и будто бы давно не использовавшийся. Зрачки сперва поднялись дабы увидеть силуэт, чтобы снова опуститься к такой привычной земле, будто та являлась чем-то искусным, производившим впечатления своей текстурой и плотностью. — Ты чересчур молчалив после похода в глубь леса, ко всему прочему, тебя не было достаточно долго, что-то случилось на суде? — В этих судах всегда что-то случалось, но Дуайт решил помолчать. Офисный работник всегда отдавал предпочтению слушать, но никак не присоединяться к обсуждениям. У судьбы всегда существовали свои планы, по этой причине, став руководителем своей ранее небольшой группки, со временем количеством становясь больше, ему пришлось не только являться оратором, но и брать на себя ответственность за сохранность их жизней. У него не было выбора, он был первым и был тем кто вселял надежду в других, не оставляя себе ничего, кроме пустого пространства, где кричи-не-кричи, но услышишь только свое эхо.       Клодетт — его верная подруга, всегда была внимательна к различным изменениям в его поведении, и тех кто прибыл сюда ранее.       Возможно, рассказав подруге о всех тех повидавших благах, он мог бы отпустить этот груз и почувствовать себя гораздо лучше, но стоит ли так рисковать? Он знает ее, а она в свою очередь прекрасно понимает лидера. — В последнее время.. — Вот он, момент истины, а рассказать о сложившихся ситуациях кажется такой непосильной задачей. — Призрак с Охотницей ослабили свою хватку на наших шеях, не могу понять, почему они стали более снисходительными. — Ложь граничащая с реальностью.        Рядом находившаяся девушка явно не сильно доверяла словам Фейрфилда, однако и расспрашивать не стала, лишь подчеркнула, что прошлые матчи были не с ними, так почему же Дуайт берет ситуации отдаленных судов? В слух свои вопросы Клодетт задавать не стала, только в своеобразном утешительном жесте положила руку на колено парня, смотря вместе с ним на игривое пламя костра.