Si mi ami

      Трель дверного звонка разнеслась по коридору, я повернула замок, впуская родню в квартиру. Сестра с криками «Бося!» сразу бросилась на шею к моему псу. Овчарка Босс достался мне на передержку, а потом и вовсе был оставлен за ненадобностью бывшим хозяевам. Мама вручила мне подарки. — Ну наконец-то мы встретились, а то как съехала, так сразу пропала, в гости не зовёшь, сама не приходишь… — Мам, ну ты же знаешь, что я делала ремонт, плюс работу никто не отменял, а в универ ты сама меня отправила, — заметила я, отдирая мелкую от Боси. — Это не повод так редко звонить! — Редко? — я выразительно подняла бровь. Папа хмыкнул, ещё бы каждый раз, как мы созванивались, мама заставляла его оторваться от компьютера и поздороваться со мной. — Я звоню тебе каждые два дня… — А могла бы каждый! Так всё, — резко поменяла она тему, — надеюсь у тебя всё более-менее готово к столу. — Мясо я уже запекла, картошку попозже пожарю, крабовый салат нарезала… — А оливье? — вякнула сестра. — А оливье вы из дома должны были принести. Уж извините, но я приехала с работы всего два часа назад, не всё успела.       Мне стало обидно, что мама сразу начала меня отчитывать за подготовленность к новому году. Я понимаю, что праздник, но почему она считает, что если даже папа не работает, то уж мне точно нельзя, а подмести я просто обязана. Я фыркнула. Босс недовольно тяфкнул. Он всегда улавливал моё настроение и точно его передавал. Мама, поджав губы, покачала головой и прошла на кухню. Папа начал как обычно менять лампочки по всему дому, подкручивать ножки у табуреток, проверять замки на дверях, менять настройки в телевизоре и многое другое, без чего можно было бы и обойтись, но иначе он бы не мог казаться занятым. Мелкая то играла с собакой, то смотрела телек. Я помогла маме накрыть стол, сестру запрягла доукрашивать ёлку. Затем пошла вешать мишуру по гостиной. В свою комнату я никого не пускала, так что как там и что родня не знала, а потому и отсутствие украшений в спальне никого не волновало. И вот пробило десять часов вечера. У мамы внезапно проснулось желание приготовить тот самый таз с оливье. — Где горох? — крикнула мама с кухни. — Закончился, — отозвалась я из спальни. От всей этой суеты, я уже порядком устала, а потому решила немного полежать перед неделей обжорства. — Не порядок, — хмуро заметила она.       Я встала, позёвывая, вышла из комнаты и дойдя до кухни уселась на табурет. Из гостиной высунулся папа. В руках у него было какое-то вино, которое осталось от подруги, что ещё летом неделю жила здесь, пока я уезжала на дачу помогать с огородом. Наверное, она и парня своего сюда водила… Мысли плавно текли, не ускоряясь, не замедляясь, словом то что мне пытались донести до мозга осталось за черепной коробкой. — Скоро одиннадцать, — всё-таки услышала я голос папы. — Я тогда схожу за шампанским. Надо что-то ещё взять? — А давайте я схожу, — внезапно для самой себя вызвалась я. — Всё же это вы мои гости, а у меня даже нет, чего-нибудь выпить. Мама с сомнением посмотрела на меня и, просто пожав плечами, кивнула: — Ладно, сходи. Возьми тогда гороха ещё и… — Мандарины! — крикнула сестра. — Я же уже купила полкило, — в недоумении произнесла я. — Когда ты их успела все съесть? — Их Бося съел, — без зазрения совести ответила она. — Он такое не ест! Ладно, штук девять возьму, но тебе больше не дам.       Потом пока я одевалась, спускалась на первый этаж, шла в магазин, покупала все запросы родни и возвращаламь домой, то на часах показывало уже половина двенадцатого. Такими темпами я и к обращению президента не успею, а как мама ругаться будет… Я поспешила и подъезду. Открыв дверь за мной вошёл курьер. Ничего необычного, всё-таки это теперь действительно упрощает жизнь — вызываешь себе еду на дом и ждёшь.       Мы подошли к лифту. Зайдя в кабину, выбрали нужные нам этажи и поехали. Пронёсся шестой этаж, и тут лифт дрогнул, свет, моргнув, притупился, а кабина встала. «Блин», — пронеслось у меня в голове. Однако, пришлось срочно собраться с мыслями. Нажав кнопку SOS, после томительного ожидания, сиплый женский голос недовольно соизволил ответить. — Лифт застрял, — сообщила я. — Ожидайте лифтёра, — равнодушно ответила диспетчер. — А как скоро он приедет? — подал голос мой товарищ по несчастью. — Не раньше, чем через полтора часа.       Сказала, как отрезала. Я вздохнула, не посмотреть мне обращения… Курьер заметно занервничал. Потом всё же достал телефон и позвонил кому-то. — Да… Да… Ну я ничего не могу сделать, я по образованию не лифтёр вообще-то… Ладно, я понял… Хорошо… А можно… Да-да… О, спасибо!.. Да, до свидания.       И отключился. Интересно, с кем он говорил. Наверное, с начальником. А впрочем, дело не моё. Я в свою очередь позвонила маме. Мама среагировала на удивление спокойно. Надо же, что предновогодний стресс делает с людьми. Курьер снял свой «чемодан» и сел на него. Я посмотрела на часы. Без пятнадцати двенадцать. «Нового года не будет», — вспомнила я фразу, что слышала когда-то от сестры, когда та разговаривала с одноклассниками. Курьер шумно вздохнул, привлекая к себе внимание. Я повернулась к нему. — Я Борис, — представился он. — Поскольку новый год начнётся в лифте, я предлагаю проводить старый хотя бы будучи знакомыми. — Соня, — кивнула я в знак приветствия. — У меня есть мандарины, можем даже отпраздновать, — предложила я с натянутой улыбкой, в такой момент мне хотелось только истерически смеяться, но не как не искренне радоваться такому «новогоднему сюрпризу»       Курьер встал с короба и начал в нём копаться. Я с интересом наблюдала за его действиями, пытаясь догадаться к чему всё приведёт. И вот Борис выпрямился. Повернувшись ко мне лицом, я увидела у него в руках мишуру и микроёлку, не знаю как назвать это по другому, она мне напомнила те советские ёлки, что по размеру как две ладони. Боря протянул недоумевающей мне эти украшения, а сам снял куртку, постелив на пол кабины. Потом он забрал ёлку, поставил посередине, забрал мишуру, зацепил один конец к зеркалу на стенке, а другой к поручню. Наконец, до меня дошло, что ведь и правда новый год встречать мне в лифте с незнакомым парнем. Я включила музыку на телефоне, чтобы было повеселее и начала раскладывать импровизированный «стол» — куртку товарища по несчастью. Мандарины, горох, шампанское, собственно ничего другого и не было, как и выхода. Порывшись в карманах нашла карамельки, всегда держу при себе что-нибудь сладкое. Борис тем временем из своего чемодана достал ещё кучу украшений и, к моему искреннему удивлению, стаканы. Потом пошли в дело всякие чипсы, сухари и прочее и прочее. — Неплохо, — оценил курьер наши старания и, достав телефон, включил прямой эфир первого канала.       Мы сели рядом. Речь, разумеется, как обычно включала всеми любимую фразу «этот год был тяжёлым». Боря открыл бутылку и разлил по стаканам шампанское. Под бой курантов чокнулись и выпили. Честно говоря, я не пью, алклоголь влияет на меня очень сильно, могу опьянеть от одного глотка, а тут целый стакан и пусть половина — это пена. Пузырьки ударили в голову. Мы включили дискотеку 80-х и, поздравляя друг друга с новым годом, делились своими впечатлениями от прошедшего года.       Заиграла Cosa Sei. Борису, наверное тоже шампанское ударило в голову, пора бы, он гораздо больше меня выпил, потому что курьер отдовинул куртку в угол, встал и галантно протянул мне руку, приглашая на танец. И приняла приглашение. Итальянцы пели, а мы вальсировали на пяточке, что освободили в лифте. Песни лились одна за другой, итальянский язык мурлыкал в ушах, отдавался в сердце и моему пьяному мозгу это казалось вершиной идеала, если так можно конечно сказать. Но мне было уже всё равно. Мы кружили на одном месте и в зависимости от песни то ускорялись, то замедлялись. Заиграла Se mi ami, и Борис неожиданно подал голос: — Знаешь, говорят, что как новый год встретишь, так его и проведёшь. Так вот я желаю, чтобы ты провела год не застрявшей в лифте, а в танце с такой же чудесной улыбкой, что и сейчас, на губах. А танец этот чтобы был также лёгк и воздушен, как ты.       Я засмущалась от такого пожелания, где фигурировал комплемент. Борис не стал меня напрягать больше и, когда песня закончилась, а заиграли вновь неизвестные мне люди, мы прекратили танец, переключив интерес на мандарины. Мы болтали, смеялись и время протекло не заметно.       Лифт тронулся так же неожиданно как и остановился. Потом двери открылись, и лифтёр открыл двери. Он присвистнул, оглядев всё праздничное «убранство» кабины. Мы собрали все вещи и вышли из лифта. Наш спаситель из заточения пожелал хорошего нового года и ушёл куда-то, наверное, дочинивать. Борис сказал, что заглянет к заказчикам в надежде, что те заберут хотябы ёлку и мишуру. На прощание он предложил мне выучить итальянский. И тогда согласилась. Мне было грустно расставаться с уже таким родным человеком. Курьер помахал мне и ушёл, а подошла к квартире.       Мама кинулась мне на шею, проверила меня на наличие каких-либо изъянов. Папа встал за мамой, мелкая шепнула, что мама сидела как на иголках и даже обращение не смотрела, всё меня ждала. Вот тебе и новогоднее чудо, даже мама обо мне вспомнила. Босс скулил и тыкался носом мне в ноги. А я? Я сказала, что всё хорошо и отправила всех праздновать дальше. Потом я подошла к окну, виды были как раз на внутренний двор, из подъезда вышел курьер и ушёл восвояси. На утро родня уехала, а я на всю квартиру включила Ricchi E Poveri.