Патронус

Заклинанию «Патронус» в школе Хогвартс не обучали. Но в прошлом году, на пятом курсе, Драко подслушал о нем у так называемого «отряда Дамблдора» и с тех пор не мог нормально спать, загоревшись целью тоже овладеть им. Заклятие полезное и, в конце концов, раз даже «святой Поттер» обычно демонстрирующий только простейший «Экспеллиармус» и вовсе не блистающий в учебе, мастерски пользовался им, значит и Малфой конечно же справится. Он же чистокровный волшебник и с детства обучался магии. Но у него не выходило. Он выяснил, что чтобы вызвать защитника, необходимо вспомнить что-то хорошее. — Ваше самое счастливое воспоминание. — говорил Гарри, объясняя своим друзьям. Проблема была в том, что счастливых воспоминаний у слизеринца… Не было. Совсем. Никаких. Он сделал это открытие для себя неожиданно и, конечно же, огорчился. Но решил, что просто нужно думать лучше. В выручай-комнате он был один. Это было то самое помещение, с кучей хлама и, в том числе, сломанным исчезательным шкафом, который Малфой уже довольно долго пытался починить. Его освещал холодный свет и яблоку здесь было некуда упасть, но белокурый юноша расчистил небольшое пространство и тренировался там. На нем была аккуратно выглаженная белая рубашка, слегка запылившаяся, с зеленым галстуком с серебристыми полосками, палочка зажата в усталой руке. Был вечер, все ученики в основном сидели в уютных гостинных факультетов и общались, сидя на мягких креслах у теплых каминов. Кто-то из них делал уроки, кто-то читал, и только Драко был здесь один. — Экспекто патронум. — четко выговорил он. Голос прозвучал напряженно и громко в тишине комнаты. Детство его прошло под эгидой лжи и лицемерия. Он делал вид, что он примерный ребенок, родители — что отлично воспитывают сына. Нет, они правда любили его. мать, по крайней мере. И он их любил, в ответ. Но как же порой не хватало простого тепла в их общение. Вечно ледяной пронзительный взгляд отца, его высокие ожидания. Все должно быть на высшем уровне ведь они — Малфои, они — из знатного рода. Иногда, будучи маленьким мальчиком, он жалел, что не родился в простой маггловской семье, не родился грязнокровкой. Возможно, он задирал Грейнджер, отчасти потому что завидовал ей, хотя никогда не признался бы в этом даже себе. Ей и Уизли, пусть он и «осквернитель крови», всегда было куда поехать на каникулы, их всегда ждали дома. И он готов был поспорить, видя их счастливые лица, что их отцы не кивают холодно им навстречу и не уходят в Министерство, а возвращаясь, не расспрашивают за званым ужином только об успехах в учебе. Он готов был поспорить, что в их домах не толкутся куча незнакомых волшебников, высокомерных и очень важных, конечно же, исключительно чистокровных. Готов был поспорить, что их дом — не пристанище самого Темного Лорда, отравлявшего их жизнь и делающего ее невыносимой. И его детство было точно таким же, разве что без всевидящего, следящего за каждым движением Волан-де-Морта. Он попытался представить тот день, когда ему пришло письмо из Хогвартса и отец поздравил его. Сухо он произнес что-то вроде: «Ты станешь таким же сильным волшебником, как я. Не разочаруй меня.», и Драко улетел на седьмое небо от счастья. Но сейчас он ничего не чувствовал и из палочки даже единственной искры не вылетело. Вспомнился отец, осунувшийся и с грязными свисающими космами вместо прилизанных волос, каким он видел его совсем недавно, когда его только выпустил из Азкабана Темный Лорд. — Экспекто патронум! — раздраженно воскликнул он, взмахивая палочкой ещё раз. Его назначают в «отряд Амбридж» — приторной тетки, вечно наряженной в розовый, чтобы он следил за порядком, а по факту карулил и подслушивал за Поттером, организовавшим запрещенный тайный клуб. Он очень гордился тогда значком, который она нацепила ему на мантию. Малфой подумал, что вся его жизнь — сплошная слежка за другими, сплошные козни за спиной, сплошные подлости и гадости. Ему стало противно от самого себя. — ЭКСПЕКТО ПАТРОНУМ! — заорал он, пытаясь скрыть душевную боль, но ничего опять не получилось и он упал на пол, пачкая и сминая одежду. По щекам его потекли злые обжигающие слезы и он зарылся руками в собственные платиновые волосы, растрепывая их и сжимая, будто собираясь оторвать их от черепа. Темный лорд поручил ему ответственное задание — убить директора школы, профессор Снегг сказал, что он похож на отца, он выстрелил змеей в Поттера на втором курсе — мысли лихорадочно метались у него в голове, но хороших воспоминаний среди них не было. На ум вдруг пришел Святочный бал на четвертом курсе. Все в парадных костюмах, приятная музыка и закуски. Он тогда танцевал с Пенси, но это было не похоже на званые вечера его отца. Здесь все были дружелюбными, а не равнодушными и не окидывали друг друга злобными взглядами. Убранство зала было великолепное, но запомнилось ему не это. Он тогда улыбался. Он не задевал Поттера, ничего не сказал грязнокровке, хотя она танцевала с самим Виктором Крамом и вообще никого не оскорбил. Удивительно, но тогда это казалось ненужным, лишним. Не хотелось портить спокойный, счастливый вечер ни себе, ни другим. Его забавлял Филч, танцующий со своей кошкой, все казались веселыми. Тогда он мог не думать о Темном Лорде, о Пожирателях смерти и их великой миссии. Один единственый счастливый вечер. — Экспекто патронум, — тихо-тихо произнес он, и из палочки серебряным блеском вылетел волшебный защитник. Хорек, маленький, юркий, уморительно двинул носиком, будто принюхиваясь, и Драко залился смехом.