В глубине кинотеатра

Человек, которого перед собой видел Алан, не был Кейси. Образ, за которым он гнался, оказался фальшивкой, обманкой, ловушкой. Кто-то выстроил всё так, чтобы он пришел именно сюда и именно таким путем, а теперь Алану приходилось слушать сбивчивый пересказ строчек из неаккуратно написанной роли: Алан, пожалуйста, не бери нож, не завершай ритуал, не смотри в ту сторону, в которую я совершенно не заставляю тебя повернуться. Алан убрал пистолет в сумку и осторожно подошел к актеру, касаясь рукой маски в виде оленьей головы. Он хотел знать, чье лицо скрывается за дешевым черным пластиком. Были ли глаза этого фальшивого Кейси такими же глубокими и синими, как Алан себе всегда представлял? — Что ты делаешь? — испуганно спросил актер, перестав от неожиданности даже твердить про нож и ритуал. — Тебе нельзя! Алан не стал спрашивать, что именно ему нельзя делать. Он в своем сне, в своей истории, он может делать с ней всё, что вздумается. Он не обязан подчиняться приказам какого-то проклятого кукловода, который как будто желает ему помочь. Резинки забавно щелкнули, когда Алан стянул их с ушей актера, и маска снялась с чужой головы безо всякого сопротивления. Алан замер, рассматривая лицо напротив. Он видел этот образ уже дважды?.. трижды? за один только прошедший день. Разумеется, это если в Темной Обители дни действительно шли так, как привыкли считать люди. — Я не Алекс Кейси, я просто сыграл его в фильме, — сказал актер торопливо, будто извиняясь за свое поспешное решение заработать легких денег. — Не убивай меня, не убивай меня, не убивай меня, пожалуйста. Актер умолял, и трясся от страха, и дрожал так совершенно искренне, что Алан не мог поверить своим глазам. Заметный акцент в чужом голосе немного искажал речь, и часть слов терялась в бесконечном жалобном бормотании на грани слез. Именно так и должен выглядеть человек, который оказался в руках психопата, играющего со всеми в собственную непонятную игру. Алан, который относился ко всему с равнодушием, выглядел на самом деле странно. — Я не собираюсь тебя убивать, — наконец ответил Алан и отбросил маску в сторону. Пластик упал в кучу размотанной пленки и потерялся где-то в ее глубине. — Мне просто нужно выбраться наружу. За спиной актера маячила заветная дверь, и огни наверху складывались в алое слово «Выход». Интуиция подсказывала Алану, что за дверью его ждет разгадка, однако для прохода требовался специальный ключ. Увы, в играх грандмастера никогда не было ничего простого — Алан узнал это на собственной шкуре, скитаясь по кинотеатру. — У тебя есть ключ? — на всякий случай спросил Алан, глядя на провода, которыми были опутаны запястья актера. Он уже видел нечто подобное, особый почерк художника, но только не мог вспомнить где. — Тебе что-нибудь оставили для меня? Актер вздрогнул. Он часто моргал, как будто силился вспомнить подробности или, может, полузабытую реплику. — Н-нож! — воскликнул он совсем невпопад. — Не бери нож! Алан вздохнул. Похоже, ему самому придется исследовать карманы этого несчастного актера. — Как тебя зовут? Ты ведь не забыл свое имя? — Алан усмехнулся собственной неудачной шутке и обхватил ладонями лицо актера, заставляя смотреть только на себя. Никаких ножей и ритуальных убийств, пока он не разберется в том, что здесь происходит. — С-сэм. Меня зовут Сэм Л… — Этого достаточно, — оборвал его Алан. Он видел, что актеру неудобно находиться к нему так близко, словно лицо Алана вызывало в нем какой-то затаенный первобытный страх. — Мне жаль, что тебе пришлось это пережить, Сэм. Фальшивое сочувствие — лучшее оружие писателя и журналиста. Когда нужно было вызнать подробности какого-нибудь очередного кровавого дела для своей книги, Алан всегда начинал общение с высказывания сочувствия. Жертва прежде всего должна начать доверять ему, быть спокойной и настроенной на разговор. — Спасибо, — пробормотал Сэм, обескураженный неожиданным поворотом событий. Зажатый чужими ладонями как в тисках, он мог смотреть только на Алана. Глаза актера пересеклись с такими же ясными синими, как у него самого; их глубина очаровывала, успокаивала, утешала, практически убаюкивала. — Пожалуйста, будь послушным, — мягко попросил Алан. Он вряд ли бы смог сказать нечто подобное Кейси, его стальной взбалмошный детектив всегда шел напролом, как электропоезд, и обычно остановить его могла только бетонная стена. — Я помогу развязать тебя, но сначала… Сэм осторожно кивнул, потихоньку начиная доверять писателю. Алан отнял руки от его лица и скользнул ладонями вниз по пиджаку, нащупывая скрытые карманы и спрятанные предметы. Сэм — первый за долгое время живой человек, которого Алан встретил (если не брать в расчет мимолетные встречи с шерифом Брейкером или сумасшедшим режиссером Зейном), и ему не хотелось бы начинать знакомство с насилия и уж тем более убийства. Сэм вздрогнул, не понимая, что Алан собирается делать, и приоткрыл рот, пытаясь задать вопрос. Пожалуйста, больше ничего не говори про нож, мысленно взмолился Алан. — Тише, — прошептал он и просунул пальцы во внешний карман рядом с животом Сэма. Даже через несколько слоев одежды он чувствовал тепло чужого тела, и это ощущение пробуждало в нем давно забытые воспоминания. Желание дотронуться, обнять другого человека, насытить тактильные рецепторы прикосновениями разгоралось в нем с каждой секундой всё сильнее. Это напоминало подлинное отчаяние или, скорей, безумие. — Я ищу ключ, — сказал Алан таким тоном, будто это была самая естественная вещь на свете. — Почему ключ должен быть у меня? — непонимающе переспросил Сэм, глядя на то, как уверенно Алан расстегивал пуговицы его пиджака и жилетки. — Я не помню, чтобы… Алан не стал ничего отвечать — это было проще, чем тратить время на придумывание правдоподобного ответа. Он действительно искал ключ, спрятанный, возможно, кем-то среди складок одежды Сэма, однако теперь к его действиям добавилась двусмысленность. Он ощупывал, и гладил, и пальцами скользил вверх и вниз так естественно, как только мог, пытаясь не напугать такого горячего и славного актера под ним. Связанные руки и скованная поза Сэма давали ему достаточно свободы для своевольства — нужно было только вовремя усмирить свою жадность. Вслед за пиджаком последовали карманы брюк. Алан видел, как легко Сэм принял обновленные правила игры, подстраиваясь под его движения. Сон всегда оставался сном: если ты будешь делать что-то достаточно уверенно и настойчиво, мир примет твое решение за правду. Алан не пытался намеренно сменить жанр с хоррора на похабную романтическую комедию, однако Сэм, похоже, окончательно потерялся в собственных фантазиях. Теперь кошмарная обстановка его больше не пугала, опутанные проводами запястья стали частью антуража, а рука, шарившаяся в его штанах, казалась самым искренним и честным поведением на свете. Сэм откинул голову назад, его дыхание постепенно стало глубоким и тяжелым, он весь полнился жаром и той страстью, на которую был способен только раскованный и абсолютно уверенный в себе человек. Алану это нравилось, здесь он был абсолютно честным с собой, пусть и пытался не забывать настоящую причину для своего желания облапать кого-то. Наконец в заднем кармане брюк Сэма Алан нащупал какой-то ключ, отдаленно похожий на ключ от номера в отеле, и осторожно вытащил его наружу, чтобы спрятать в своем собственном кармане. Однако он не стал прекращать игру, желая насладиться еще несколькими мгновениями наедине с человеком, так сильно похожим на его Кейси — и одновременно им не являвшимся. Конечно, в этом совпадении было что-то крайне странное и подозрительное: Алана направляли сюда так настойчиво, как охотник в лесу направляет дичь в нужную ему сторону, чтобы загнать потерянное животное в ловушку. Впрочем, Алан и так уже был на полпути в бездну. Еще один шаг ничего не изменит. Сэм тихо простонал что-то неразборчивое, когда рука Алана коснулась через белье его возбужденного члена. Вслушиваясь в эти пошлые звуки, двусмысленные вздохи и совершенно очевидные стоны, Алан и сам чувствовал, как постепенно твердеет внизу. Втереться к жертве в доверие, а потом воспользоваться ее беспомощным состоянием, да? До чего же вы докатились за годы одиночества в этой своей Темной Обители, мистер Уэйк. Алан коснулся второй рукой волос Сэма, окончательно разрушая и так растрепанную укладку, продолжая одновременно дрочить ему. Перед глазами предстала настолько красивая и горячая сцена, что та была достойна как минимум запечатления в картине для частной галереи. Алан хотел бы, наверное, заполучить одну такую для собственной коллекции. Сэм застонал громче, выгнулся в путах, кончая, и Алан вздрогнул. Он так сильно погрузился в свои мысли, что совершенно не обратил внимания на очевидную реакцию приближающегося оргазма. Теперь его рука была испачкана спермой, и… Алан моргнул, едва подумав об этом, и его рука снова оказалась чистой. Что ж, у Темной Обители тоже были свои преимущества. Сэм тяжело дышал, в уголках его глаз еще были видны следы недавних слез, и лицо было красным и распаленным. Алан облизнул губы, чувствуя, что мог бы попросить у маленького актера нечто большее. — Теперь твоя очередь, — сказал Алан, проведя ладонью по волосам Сэма и осторожно повернув его голову в свою сторону. — Поможешь мне? Сэм послушно кивнул и взглядом скользнул по паху Алана, замечая чужой внушительный стояк. — Я буду направлять тебя, — добавил Алан, торопливо расстегивая собственные брюки. — А потом развяжу, когда мы закончим. Яркая алая головка мягко легка на язык Сэма, чтобы для начала можно было распробовать вкус и оценить размер. Это будет трудно — вот что подумал Алан, замечая расфокусированный взгляд Сэма и ощущая влажный жар от чужого рта. Трудно сдержаться и не изнасиловать со всем старанием бедного актера в рот, возвращая его из сладкого сна в чудовищный кошмар. Сэм осторожно обхватил головку члена губами и принялся ее посасывать, пытаясь приноровиться к неудобной позе. Он елозил на стуле, пытаясь найти подходящий угол, и каждое неловкое движение заставляло боль и недавно пережитое удовольствие смешиваться внутри. Отсасывая Алану Уэйку в полутемной комнате, заваленной кинолентами и катушками, Сэм чувствовал, что, кажется, забыл что-то очень важное. Слова для своей новой роли? Какое-то отложенное на потом дело? Впрочем, сейчас всё это было неважно. Знакомый и одновременно такой незнакомый писатель, стоявший перед ним, возвышавшийся как непреодолимая гора, вызывал у Сэма искреннее желание подчиниться ему, сделать всё, как ему прикажут, и даже больше. Наверное, сны маленького актера еще никогда не были такими приятными и при этом очень похожими на реальность. Алан жадно выдохнул, пытаясь усмирить огонь внутри. Хотелось схватить Сэма за волосы, надавить ладонями, протолкнуться как можно глубже в горло, заставив задыхаться и плакать, беззвучно умоляя о пощаде. Это было бы красиво, горячо и крайне развратно. Еще один хороший кадр для коллекции. — Ты не задумывался о съемках в фильмах другого рода? — спросил он совершенно искренне, понимая, что и сам вот-вот кончит. — С таким лицом и таким… старанием тебя будет ждать ошеломительный успех. Сэм машинально попытался что-то ответить, может быть, выразить протест, отказываясь от неожиданного предложения, но, разумеется, его рот был занят, и вместо связной реплики получился только какой-то гулкий неразборчивый звук. Вибрация прокатилась по члену, и Алан охнул, кончая Сэму в рот и на лицо. — Хороший мальчик, — пробормотал Алан, завороженно глядя на то, как послушно Сэм сглатывал капли спермы. В голову снова лезли непрошеные мысли о Кейси. Ключ от загадочной двери жег карман, и писателя самую малость мучала совесть. Может быть, за то, что он воспользовался чужим бедственным положением, а может быть, за то, что он собирался сбежать практически сразу после встречи (и секса). — Всё в порядке? — спросил он, поправив свою одежду и принявшись распутывать провода на запястьях Сэма. Сэм кивнул. Похоже, ему действительно понравилось. Да и можно ли обижаться на человека, которого ты встретил в собственном кошмаре? С утра ты все равно о нем забудешь, и только неловкий стояк будет некоторое время напоминать о горько-сладком сне про писателей и детективов. — Да, да, нормально, — Сэм всё еще немного заикался, но страха в нем больше не было. — Оказывается, ролевые игры — это очень интересно. Сэм засмеялся, понимая, что сказал глупость. Актер, который шутит про ролевые игры в постели? Да уж, напоминает профессиональную деформацию. Алан побродил вокруг, пытаясь не обращать внимания на окровавленный нож, застывший на пьедестале вместо микрофона, а затем его взгляд снова обратился к двери. Сэм как раз закончил приводить себя в порядок, и можно было идти дальше. Красные буквы горели чисто и ярко, притягивая к себе взгляд, и Алан чувствовал, что выход на этот раз действительно будет выходом. Ждал ли его снаружи таинственный грандмастер? Алан повернул ключ в двери и на полпути обернулся, внезапно вспомнив, что так и не спросил ничего про грандмастера у Сэма. Актер ведь должен знать что-то про режиссера этого гротескного кино? Однако за его спиной было пусто — Сэм просто растворился в пространстве, оставив после себя моток проводов на полу и стопку примятых кинолент. Ушел так же незаметно, как и появился, выполнив свою роль. А в следующей комнате Алан снова услышал знакомый голос Кейси.