Уют, глинтвейн и брат под боком

Зима - удивительная пора. Обычно возникает такое чувство, что кто-то там, на небе, просто пролил ведро белил, и они сквозь облака капают на землю. Не остается не единой поверхности, которую не затронул бы снег. Все блестит и сияет. Сосульки, наросшие на крышах в дни небольших потеплений, отражают в себе еловые ветки. Звонко хрустит снег под ногами, но улицу наполняет тишина. Это именно то, что можно почувствовать далеко за городом, в небольшой деревне. Ранним утром бывает настолько холодно и тихо, что будто не мороз терзает щеки, а тишина. Но иногда можно услышать нежные отзвуки мелодии, исходящей из одного из домов. В преддверьях Нового года Мана выклянчил у Мариана дом в деревеньке у озера. Сам Кросс когда-то говорил, что выкупил его у каких-то знакомых, и до сих пор дом стоит пустым. Кросс не смог противиться милой мордашке одного из братьев и разрешил пользоваться жилищем столько, сколько он захочет, при условии, что Мана привезет ему алкоголь, который тот сам заготовил в подвале дома. Счастью Д. Кэмпбелла не было придела. Он уже очень давно думал, как организовать праздник. Из-за работы Неа пришлось переехать в центр города, а Мана последовал за ним. Что очень удобно. Кросс приютил их у себя, отмахиваясь своим постоянным отсутствием дома. Однако они все же стали друг для друга семьей. Обычно тридцать первого декабря они ходили на симфонии или в театры, а потом с легким страхом, но теплотой ждали выпившего Мариана к столу. Все это изрядно надоело, и тогда Близнец решил взять организацию Нового Года на себя. В его небольшой семье из двух человек, конечно, никто кроме него и не заикнулся об этом. А если говоря прямо, то Неа просто работал как не в себя и наверно забыл. Мана все понимал и не донимал брата, ведь существенный доход получает только последний, а сам он только и может, что подрабатывать на уличных представлениях. Так, откладывая небольшие средства последние два месяца, Мана накопил небольшую сумму. И однажды вечером тридцатого... Входная дверь с характерным звуком закрылась, и холод с улицы юрко залетел вместе с пришедшим человеком. — Я дома, — говоривший был полностью покрыт снегом, а темные волосы едва выглядывали из под белой насыпи. Тепло хорошо отопленного дома быстро пробралась под одежду, заставляя его вздрогнуть. Из-за угла выглянул Мана. С легкой улыбкой он бросил взгляд на брата. — Снегопад? — весело спросил он. — Метель, — Неа отряхнулся, и снег опал на ковер, почти моментально растаивая. — В последний дни как-то совсем уж холодно. Говорят, завтра будет минус восемнадцать, а потом еще холоднее станет. От этой мысли хотелось вздрогнуть и запереться дома с книгой и чашкой горячего глинтвейна. Мана задумался и подошел к брату, забирая сумку с продуктами. — А Аллен убеждал меня, что зима будет слякотная, и мы будем мучатся от луж в Новый Год, — он скрылся на кухне. Вскоре рядом возник Неа, доставая из сумки чай. — Ты, кстати, завтра работаешь? — Нет, я попросил завтра меня не ставить в состав. Хотя вообще-то самый поток будет, — Неа достал две чашки и поставил воду кипятиться. — Будешь чай? — Буду, — разложив купленное по полкам, Мана сел на диван. Как вдруг он что-то вспомнил и обратился к брату снова. — Я вообще-то хотел тебе кое-что сказать. Я уже месяц об этом думаю и все подготовил. А ты работаешь постоянно и, наверное, забыл. Но его прервали. — Ты ведь про Новый Год, да? Мне уже успел намекнуть каждый встречный-поперечный. Так что не волнуйся. Я не планировал ничего завтра. — Тебе ведь Мариан и Аллен сказали? — Мана даже как-то взгрустнул. — Тогда ты уже знаешь мои планы. Он печально поник. Это был сюрприз для работавшего без устали брата. А теперь все сорвано. — Эй, эй, ты чего? — Неа поставил перед ним на стол кружку с дымящимся напитком. — Я же тебе и слова не сказал. Не волнуйся на счет этого. Я догадывался, что в этом году ты устроишь нам приключение. Неа заварил чай и сел рядом. Запах корицы и апельсина наполнил кухню. На его плечо упала голова. — Хм. Раз ты такой умный, побудь моей подушкой ближайший вечер, — Мана ехидно улыбнулся и сжался, удобно устроившись у источника тепла. — Для тебя готов на все, — Неа повернул голову и посмотрел на брата. Он не мог сопротивляться своему желанию и зарылся носом в чужие волосы. В нос приятно ударил запах луговых цветов. Так они и провели предпоследний вечер в этом году. На следующий день суматоха и беготня накрыли обоих. Нежелание Неа вставать с нагретого места в кровати, прижав к себе брата покрепче, застали того врасплох, и в итоге оба встали ближе к обеду. Хотя торопиться было некуда, но обследовать временное место жительство хотелось побыстрее. С полудня до раннего вечера Мана гонял своего брата из угла в угол по разным делам. Составь список продуктов, учтя то, что Мариану, если тот вдруг вернётся в квартиру, было что пожевать, не забудь про себя. Написать Аллену, что до седьмого не сможет приходить к нему домой и поливать его цветы, проросшие на огромном книжном шкафу. Не забыть достать с верхних полок игрушки и всякие гирлянды, чтобы было чем украсить дом и улицу. И прочее, прочее. К пяти вечера оба были собраны и ждали такси. — Ты точно ничего не забыл? — Мана в очередной раз подошёл рассевшемуся на кухне брату, беззаботно листающему ленту в соцсетях. — Я отвечаю тебе шестой раз. Нет, я все проверил четко по твоему списку, — с улыбкой на лице он посмотрел на создателя суеты на ровном месте. — Но если мы что-то забудем, что нам делать? Мы целую неделю проведем почти без интернета. — Вот именно, что почти. Не изводи себя. Все нормально. Мы же не ЕГЭ едем сдавать, — Неа встал и подошел к другу. — Вечно ты на все забиваешь. Никакой меры предосто... Слово оборвалось в тот миг, когда пианист накрыл чужие губы своими. Совсем невинный след остался на устах Маны. Неа взял в свою руку чужую и пошел на выход. — Предосторожность ни к чему, когда у меня есть такой заботливый любимый брат, — заваражительно улыбнувшись, он накинул на брата шарф и аккуратно завязал. — Такси приехало, пойдем. Мана сердито посмотрел на него и натянул на красное лицо шапку, надел пальто. Они наконец выбрались из дома. Дорога была не такой долгой, как ожидали братья. Деревушка находилась всего в двух часах езды от их города, хотя и выглядела отделённой от него. Дом быстро нашелся. Он и вправду выглядел покинутым. Но вскоре жизнь забурлила, и атмосфера холода наполнилась теплотой и уютом. Не заметив течения времени за уборкой наступило девять вечера. — Мана, не хочешь погулять по округе? — Поленившись идти на второй этаж, он крикнул с низа лестницы, в надежде, что его услышат. — Но на улице же минус восемнадцать, не слишком ли для прогулки? — Мана выглянул из комнаты. — Да все нормально, не умрем, — Неа махнул рукой. — Хорошо, Дай мне десять минут В ответ прилетело простое "ага", и он скрылся все в той же комнате. Спустя эти же десять минут у двери стояло два человека. Мана был мерзляв и потому накинул на себя все, что было в доме, и теперь выглядел как клубок одежды. Неа же был его полной противоположности и не позаботился о том, чтобы взять теплых вещей. Ему хватало легкого весеннего пуховика и пары перчаток. — Пойдем, — радостно пролепетал пианист и выбежал на улицу, таща за собой брата. Но как бы холодно там не было, красота зимы была удивительна. Даже вечером. Когда узенькие улицы и тропинки освещали лишь винтажные фонарные столбы и свет из окон домов. Снег задорно хрустел под ногами и изящно переливался под жёлтым светом. Деревня была небольшая, и братья успели обойти ее почти полностью. Спустя пол часа гуляния туда-сюда, Мана уже не выдерживал жестокого напора зимушки-зимы и весь, бедненький, дрожал. Брат его же без устали оглядывал пейзажи, спрятав руки в карманы. Мерзляка наконец, заговорил через шарф и бафф. — Я вот смотрю на тебя, и мне становится еще холоднее, — еле повернув голову на друга, ворчал Мана. — Хах, а ты не смотри, — одарив его ехидной улыбкой, Неа отошел к сугробу. — А как на тебя не смотреть, если мне страшно, что ты обморожение получишь без шапки и шарфа, — продолжил бурчать Мана. Как вдруг в него прилетел снежок. — Эй! Заливистый смех зазвенел на улице. И пока шутник отвернулся, парень кое как слепил комок снега. — Смотр... Мана, с меткостью биатлониста, ровно в лицо брата зарядил снежком. — Получи ответку! — Ах, так? — он вытер лицо рукой. —Вот тебе, — мстя его была страшна, и он так же ровно попал снегом в лицо продрогшего Маны. — Черт, и так холодно. Ты тут ещё со своим детством в пятой точке. — Неа быстро воспользовался дезориентацией брата и накинулся на него со спины. — Так Новый год, почему бы и нет? — пианист спрятал свой нос в открытом кусочке чужой шеи. —Ммм, ты такой теплый. — Раз замёрз, то пойдем домой. — Пойдем Этот праздник был незабываем для них обоих. Теплый глинтвейн под шерстянным пледом и "Один дома" на экране телевизора. И, конечно, любимый брат под рукой. Вот что можно назвать чудом.