moss and porcelain | мох и фарфор

«Скажи мне, неужели нас любовь погубит? И мы с тобою одержимы светом. Скажи мне, что мы никогда не привыкнем к этому.» - Ричард С., "Шахерезада"   В тот день, когда Дрим возвращается домой после операции, куда мама отвезла его, он обнаруживает, что дом пуст. Записка с надписью "Скоро вернёмся" лежит неподалёку.  - Действительно, - бормочет он. Но Сапнап и Джордж возвращаются во второй половине дня с множеством подарков - цветами, напитками, виноградом и сыром, а также забавной вазой, в которую можно поставить цветы.  - Ура! Мы так гордимся тобой! Король хирургии, - полушутит Сапнап, но улыбка его выдаёт. Он протягивает Дриму вазу, чтобы он поставил цветы.  - Спасибо, ребята… это… - Дрим не хочет быть сентиментальным, но он всё равно чувствует, что не может сдерживаться. Он искренне улыбается и говорит, - это… очень многое значит для меня. - Ой, не плачь. Люблю тебя, — говорит Сапнап и похлопывает рукой по спине. Дрим смотрит на Джорджа, который нежно улыбается ему. Он вытирает уголки глаз и благодарит их обоих. На ужин они едят виноград, сыр и остатки стейка, а также пьют напитки со вкусом апельсина, манго и грейпфрута. Сапнап не понимает, как Дриму нравится грейпфрут, но он говорит, что , хотя ему не нравился грейпфрутовый сок в отелях, он часто его пил, поэтому он привык к этому вкусу. Джордж делает глоток, а когда возвращает стакан, Дрим старается не думать о его губах, прикасающихся к бутылке.  У него будет время для этого позже.  ~ Но когда туман рассеялся перед глазами, всё, что он видит - это зеркало в ванной.  Дрим стоит перед зеркалом, рубашка поднята, сосредоточенный на талии. Он только что сделал несколько фото для соцсетей. Он думает, что ещё долго не будет их публиковать, но шрам свежий. Не болит. Совсем не болит. У него боли из-за сонливости и самой операции, но не из-за шрама. По идее, ему больно. Но на самом деле всё это ушло — физический вес, ментальное давление и трудности, с которыми он столкнулся в детстве. Издевательства. Он думает, что шрам выглядит круто, но… Возможно, это просто изменения. Он знает это, и это хорошие изменения. Но он никогда не был из тех, кто слишком долго разглядывает своё тело, но зеркало никуда не пропадает. Он стоит и стоит, замечая, что и руки у него, и верхняя часть груди... В дверь стучат.  - Дрим? - спрашивает Джордж. Нерешительная пауза, - ты какаешь? - Нет, - отвечает Дрим. Он отдёргивает рубашку и открывает дверь.  Джордж осматривает ванную, как любопытная кошка, тряся головой. - Что ты делал? - Эм… - Осматривал тело. Мне не нравится отражение, - ...Наркотики. Джордж смотрит ему в глаза. Дрим отвечает тем же. В воздухе витают невысказанные слова, но вместо этого Джордж хватает его за руку.  - Пойдёшь в кровать? Пришло время объятий. Дрим выключает свет и улыбается, следуя за ним.  - Пожалуй, мы можем пообниматься. - Как прошёл послеоперационный период? - спрашивает Джордж, когда они улеглись бок о бок, - я получил некоторые подробности от твоей мамы, но. Дрим рассказывает о прошедшем. Он немного говорил об этом, пока они ужинали, но они обсуждали и другие темы - случайные истории или планы, связанные с их контентом. Несколько минут тишины, во время которых Дрим чувствует, что погружается в сон. Чёрное становятся ещё более чёрным, а синие - более синими.  Он слышит, как Джордж сглатывает, открывает рот, чтобы заговорить, а затем снова замолкает. Он открывает глаза. - Ты смотрел на себя? - спрашивает Джордж, и есть что-то в его тоне голоса, такое лёгкое, такое нежное, что заставляет тело Дрима чувствовать, будто он скоро разрушиться на кусочки. Как если бы он спросил "ты уверен, что ты в порядке?" после долгого дня оправданий и увиливаний от вопросов, и все его силы истрачены, - ты можешь сказать "нет". Слёзы идут. Дрим не знает, зачем они пошли, но ничего не делает с этим; они его не беспокоят.  - Да. - Клэй, - шепчет Джордж, приподнимаясь. Его ладонь ложится на щёку, - могу я снять твою рубашку? - Здесь холодно, - говорит Дрим. - Можешь сказать "нет", если хочешь, - снова шепчет Джордж, прежде чем клюнуть его в щёку, - но мне бы очень хотелось увидеть.  Дрим, вытирая слёзы коротким движением, кивает.  Джордж просовывает пальцы под рубашку и поднимает её через голову, тепло окутывает их тела. Он опускается ниже, устраиваясь между колен Дрима, а затем кладёт голову на живот.  Дрим немного смеется. Смех такой слабый, что Джорджу хотелось бы запечатлеть его в своей памяти навсегда, закупорить в бутылку.  - Что ты делаешь? - Я пытаюсь проверить, могу ли я почувствовать движения ребёнка, - отвечает Джордж. Комедийная пауза, а затем, - о! Вот оно! Дрим сильнее смеётся. Он чувствует головокружение, сонливость и немного смущение. Джордж тепло улыбается ему.  - Знаешь… - начинает Дрим, у него на языке звучит ещё одна шутка, но когда Джордж прижимается губами к шраму, его мозг останавливается. Джордж целует каждый шрамик и рубец. Он держит ладони по бокам, и его ресницы трепещут каждый раз, когда он целует, легко, как пёрышко, его прикосновения кажутся поклонением. Дрим хочет взорваться. - Мне нравится шрам, - говорит Джордж, - и эта часть твоей груди мне тоже нравится, - он целует где-то между лёгкими. Между прочим, я люблю тебя - ты это знаешь, и я люблю это говорить. - Джордж, - пытается предупредить его Дрим, хотя никак не может повысить голос. Он улыбается.  - Ты мне нравишься, - говорит он и снова быстро поднимается, нависая над телом Дрима. Его ладони находят своё место на щеках, - как и твоё лицо, - напоминает он ему, - надеюсь, ты этого не забудешь, - он улыбается, в его глазах сияет радость.  Я тебя люблю. Дрим переворачивает их обоих на бок сильными руками, заключая Джорджа в свои объятия. Джордж легко обнимает в ответ, маленькие ручки холодят его среднюю часть спины. - Я тоже тебя люблю, - говорит Дрим, во второй раз смахивая слёзы. - Давай спать, - говорит Джордж. Он поворачивается в объятиях Дрима, прижимаясь спиной к его груди, - но я лежу так, потому что твоя грудь слишком горячая, чтобы с ней можно было дышать. На лице Дрима появляется улыбка - и то, как она занимает всё его лицо, великолепно. - Да, да, я понял, - говорит он, - спасибо, - вскоре они засыпают.  ~ Прошёл месяц. Они лежат в постели, большая часть дня позади. Скоро они заставят Сапнапа отвезти их за продуктами, но у них ещё есть время для себя.  - Дрим? - М? - Могу спросить? Когда Дрим кивает, Джордж смотрит на его торс. Он снова поднимает голову, заглядывая ему в глаза.  - Можно мне посмотреть на твой шрам? Голос Дрима становится немного хриплым, когда он отвечает. - Да, конечно. Неуверенными руками Джордж приподнимает ткань рубашки на талию Дрима. Он протягивает руку и прижимает к нему кончики пальцев, скользя по линии шрама.  - Больно? - спрашивает он через мгновение. Дрим секунду думает. - Нет, - говорит он, - может, это ощущается странно, когда, например, когда тебе стригут волосы. Я наклоняюсь, чтобы коснуться своей кожи, но… ничего не чувствую. Хотя это не больно, - говорит он куда-то в грудь, где Джордж может его услышать.  - Мне это нравится, - в шутку объявляет Джордж, - одобрено Джорджем. Дрим закатывает глаза.  - Я не выбирал дизайн. Это не татуировка. - Это что-то вроде неё, - говорит Джордж, - или… может быть, реликвия. Мемуары, вот что. - Значит, этот шрам? - спрашивает Дрим.  - Да… - Джордж замолкает, - шрам. Может, звучит правильно. Дрим смеётся, и Джордж не понимает, как он может быть таким громоподобным, но не иметь при этом никакого звука. Джордж представляет вулкан в своей груди и тоже кладёт туда руку. Он постукивает пальцами. Дрим смотрит вниз и накрывает его руку своей.  - Шрам, - повторяет Джордж, пальцы снова скользят по тёмной коже, - знаешь, у меня нет шрамов. - Я знаю, - мягко говорит Дрим. Я знаю тебя. Я знаю твоё тело. - Татуировок тоже нет, — говорит Джордж, - если бы ты мог сделать тату, что бы ты набил первым? - Ну… - Погоди, ничего не говори про дрим тим. Что-то кроме того, - говорит Джордж.  Дриму приходится на мгновение задуматься.  - Эм… - начинает он, — ну, я действительно думал об этом раньше, - его рука касается колена Джорджа, где оно упирается в его бок, и наблюдает, как большой палец очерчивает круги, пока он размышляет, - я люблю свою маму, ты же знаешь. Она была рядом со мной… В ситуациях, когда я был практически бесполезен. - Это неправда, - перебивает его Джордж; он чувствует, что должен это сделать. - В любом случае, - говорит Дрим, наклоняясь вперёд, - моя мама любит черепах. Это означает… я думаю то, что у нас всё хорошо? Например, в отпуске мы сидели у воды и… поэтому черепахи для меня это что-то вроде способа примириться с жизнью, - он хмурит бровь, прежде чем задуматься, - но ещё… мне нравится, когда люди делают татуировки просто потому, что они крутые и хорошо выглядят. Так что… возможно, если бы я был в тату-салоне, я бы набил что-то совершенно случайное. Джордж мычит. Он касается самой передней части шрама, и когда он это делает, Дрим трясется.  - Хей... - Что? - спрашивает Джордж, - что случилось? Дрим смеётся.  - Это… это нижняя часть моего живота.  - И что? - Это… люди там чувствительные, идиот. Джордж делает это снова, наблюдая, как дрожь пробегает по всему телу Дрима. Он хватает руку Джорджа, отдёргивает её и хихикает.  - Стой, Боже мой. Серьёзно. У меня от этого мурашки по коже. - Я заметил это, - говорит Джордж, прежде чем притянуть его для поцелуя. Его губы мягко встречаются с Дримом. Дрим взъерошивает его волосы, проводит ладонью по локонам, заставляя Джорджа чуть приподнять челюсть. Мягкость подушек, которые он чувствует под собой, расслабляет. - Дрим, - пытается сказать Джордж, вдыхая воздух, но безуспешно. Дрим отстраняется.  - Да? Джордж его осматривает. Его решимость ослабевает, фраза "ты меня сокрушаешь" замирает на кончике языка.  - Ничего, - говорит он со всей мягкостью, - я тебя люблю. Дрим снова целует его. На этот раз руки Джорджа движутся вниз к его талии, рисуя линии и касаясь его спины.  Ничего нового. Ничего грандиозного. Обычный день, разговор, но Джордж держится за него крепко. В его шкафу есть коробка со всеми открытками, которые он получал на день рождения и Рождество в детстве. Все записки, которые мама оставляла ему, когда шла в магазин, надёжно хранились в пластиковой посуде. В его сердце кварцевые слоны. Он сделан из них - рад, так рад, что тоже может на них смотреть.  И Дрим знает. Я знаю тебя. Я знаю твое сердце.