Побудь со мной

Вэнь Кэсин был в бешенстве. Новый танец, который требовали от него клиенты, никак не удавалось поставить: его десятка лучших танцоров из «Долины Призраков», самого известного хореографического объединения в Цзянху, уже готова была молить о пощаде, но главный хореограф не отступал. Снова и снова он требовал менять сюжет танцевальной постановки, стоя прямо в центре танцпола, лично направляя как основной состав, так и вспомогательный. Правда, некоторые (особенно это касалось новичков) уже покинули зал репетиций в слезах. «Белое бедствие» забился в угол, «Чёрное бедствие» присел на пуф, уткнувшись лбом в руки… И только «Пурпурный Призрак» смиренно стояла рядом с «Господином», отчетливо понимая, что, если сбежит, то будет еще хуже. И девушка вздохнула с явным облегчением, когда фокус Вэнь Кэсина наконец-то сменился. Причина этой смены заключалась в зашедшем в танцевальный зал новом работнике с кипой важных договоров — Чжоу Сюе. Гу Сян вообще не понимала, чем этот щуплый очкарик в блекло-сером, как будто запыленном свитере с растянутым горлом и потертых джинсах мог привлечь внимание самого Вэнь Кэсина, который сейчас застыл как вкопанный, как тигр, приготовившийся к прыжку, выбрав свою отчаянно пытающуюся казаться неуклюжей жертву. Кэсин, не отрывая взгляда от нового помощника, прошел к небольшому столику в углу и взял в руки зелёное яблоко, которое незадолго до этого он сам и принёс на репетицию. Он любил повторять, что танцор должен быть похож на сочное крепкое, с гладкой кожицей, яблоко, а не на переспелый банан, например. И, все так же не отрывая хищный взгляд исподлобья, дополненный крайне хищной ухмылкой, Вэнь Кэсин метнул яблоко в обомлевшего, на первый взгляд, помощника. Гу Сян содрогнулась, прикидывая мысленно, сравнится ли боль от попадания яблоком с болью от прилетавших грецких орехов — ими «Хозяин» любил запустить в тех, кто, по его мнению, плохо работал на репетиции. Вон, Переменчивый однажды несколько дней проходил с огромной шишкой на лбу… А здесь… Здесь было два варианта: либо этот чахоточный загнется от боли и растеряет все свои важные бумажки, либо попытается увернуться и все равно все уронит… Однако, вопреки всем прогнозам, Чжоу Сюй увернулся, немыслимым образом прогнувшись в спине, переложил все договора, счета и акты в одну руку и не глядя поймал злосчастный фрукт. Затем застыл, глядя исподлобья в сторону, едва заметно прикусив щеку изнутри, как будто он сделал что-то, чего явно не следовало делать… Вэнь Кэсин, сияя, как начищенный пятак, молча подошёл к нему, отобрал все документы и скинул на руки кому-то из подтанцовки. Затем, цепко схватив Чжоу Сюя за пальцы освободившейся руки, потянул за собой. Тот нехотя повиновался. Уже в центре импровизированной сцены Вэнь встал сбоку от Чжоу Сюя и подал знак, и музыка зазвучала вновь. Из всех известных мне красивых небылиц Ты — самая красивая из стаи синих птиц... Он положил ладонь на чужие лопатки, слегка надавив, и спустил ее ниже на талию, скрытую под грубым свитером. Легко шагнув в нужном направлении, Вэнь, едва касаясь, взял за запястье руку Чжоу, все еще держащую яблоко, и заставил согнуть ее в локте. Пробежавшись пальцами по тыльной стороне ладони, он притянул яблоко (и держащую его руку) к своему рту, не отрывая жадный взгляд от темных глаз, которые, хоть и старались выдать смущенный взор, но все же смотрели с недовольством. Гу Сян поморщилась: «Хозяин» хотел сейчас сожрать явно не яблоко… На крыльях твоих пыль, в глазах усталый плеск, Но в этой глубине что-то, действительно, есть… Вэнь, все же не укусив яблоко, продолжил кружить около озадаченного Чжоу Сюя, заставляя его поворачиваться за ним. Несколько движений - и вот уже Чжоу Сюй в объятьях Вэнь Кэсина, с перекрещенными руками на груди… Вэнь подал знак главному костюмеру, Ло Фумэн, и она попыталась увлечь Чжоу за собой… И тут… «Красавчик с самыми изумительными лопатками» открыл рот, исторгая из себя поток такой изощренной ругани, что даже танцоры притихли. Вэнь Кэсин даже сам оторопел. Затем сам уволок строптивца из танцевального зала. Какие золотые горы пообещал Хозяин чахточному, Гу Сян могла только смутно догадываться, но даже она присвистнула, когда увидела Чжоу Сюя в наряде для этого танца. Короткие лаковые шорты и высокие ботинки на каблуках подчеркивали длинные изящные ноги, борцовка под горло выгодно облепила мышцы пресса и открыла миру крепкие плечи и в меру мускулистые руки. Волосы были аккуратно зачесаны назад, открывая тонкие, почти острые, но от этого не менее прекрасные черты лица. Вот уж действительно Хозяин не ошибся. В один прекрасный день с огромной высоты
 Явилось наконец-то воплощение мечты. 
А мне смешно до слез, мне не хватает грез…
 И мне не нужно знать верный ответ на вопрос... Вэнь Кэсин и сам переоделся, нацепив похожую борцовку и облегающие трико. Нервно сглотнув, Гу Сян заняла свою позицию: начинался новый этап репетиции. Девушка, конечно, знала, что по прихоти Вэнь Кэсина у них даже уборщицы были с начальными танцевальными навыками: Хозяин любил приговаривать, что у них у всех есть замена, и он из любой поломойки сделает звезду, но ... К ее удивлению, движения Чжоу Сюя были грациозны и точны, а в ботинках на каблуках он и вовсе порхал - настолько были легки его шаги. Виртуозно быстро запоминая движения, он превратил их репетицию в весьма изысканный вид детской игры в догонялки, где очень ловко уходил от настойчивых объятий Вэнь Кэсина… Когда исполнятся все мечты,
 Когда распустятся все цветы,
 Когда рассеется сладкий дым
 Моих прекрасных ошибок… На сцену действительно пустили дым: это было необходимо на репетициях, чтобы во время выступления танцоры не теряли ориентацию в пространстве. И тут Чжоу Сюй допустил оплошность: Вэнь Кэсин заключил его в объятия, бесстыдно захватив чужие бедра в плен своих ладоней. Своим выдающимся носом он с явным наслаждением провел по щеке партнера и практически накрыл яростно сжатые губы своими… … Звук пощечины прозвучал оглушительно, хотя со стороны казалось, что движение было столь же легко, как и шаги до этого. Голова Вэня мотнулась в сторону, он даже отскочил на полметра, держась за челюсть так, как будто сомневался, не вывихнута ли она, пока Чжоу, воспользовавшись заминкой, покинул помещение…