***
Габриэль решил не распространяться о своей идее с местью, но по его немного пугающей самодовольной улыбке было понятно, что это явно будет чем-то интересным. Так как Райес попросил её прийти, замену порванного приглашения ей выдал Моррисон без лишних вопросов, он смотрел на доктора как сытый кот, упиваясь своей победой. Яркий свет ослепил доктора на секунду, после чего она увидела студию, заполненную разными журналистами, так и жаждавшими задать свой вопрос overwatch. Какая-то девушка поправила её макияж и чуть не ткнула кисточкой в глаз. Слышались сухие голоса, отсчитывавшие время до эфира торопили сотрудников. Возле неё стояли все те, кто принимал участие в последней операции, Трейсер была здесь самая счастливая и пыталась казаться серьёзной, но не могла сдержать свою широкую улыбку. Джек стоял отдельно от всех в своём классическом тёмно-синем кителе с различными наградами на груди. – До эфира 3, 2, 1… Харизматичный ведущий медленно подходил к Джеку, а за ним следовала камера, пока отряд продолжал стоять, – Дамы и господа, представляем вам отряд Overwatch, отряд, который вновь спас Лондон от беспорядков и восстаний. Лучший специализированный миротворческий отряд созданных под эгидой ООН. Мы предоставляем слово его капитану и по совместительству главе, Джеку Моррисону. – Всех приветствую. Наш отряд успешно завершил свою работу в Лондоне, все местные очаги террористической организации “Нуль-сектор” были уничтожены. Было спасено 214 гражданских лиц, а также передано под контроль над пострадавшим районом миротворческим силам ООН и ВС Великобритании. – Доктор посмотрела в зал, где внезапно оказались отряд Blackwatch и она одарила их вопросительным взглядом, Габриэль просто показал, что всё в порядке. – Также наш отряд уже работает и продвигается в обнаружении места, откуда координировалось нападении и какие лица в этом участвуют, когда операция будет завершена весь мир узнает, кто в этом виновен. Организация Overwatch продолжает помогать миру, а также отношениям между людьми и омниками. Мы продолжим работать для достижения главное цели – мира. Весь зал заполнил звук аплодисментов. – Спасибо вам и всем причастным в этой организации, наши журналисты, а также правительство Великобритании хочет наградить ваш отряд “Крестом Георга”. Спасибо и поздравляем. Человек с микрофоном, а также представитель Великобритании с наградой подошли к Моррисону и пожали ему руку под аплодисменты и вспышки фотокамер. Внезапно сзади на сцене, где находился огромный символ Overwatch, развился флаг с эмблемой Blackwatch, полностью закрыв старый символ. – Эм, извините капитан, а так должно быть, это ваш новый символ? Джек развернулся и замер в шоке от увиденного, а его челюсть казалось сейчас отвалится. Где-то в зале послышался хлопок. Флаг сразу же начали снимать и передачу прервали на рекламную паузу. Моррисон был зол и начал раскидываться претензиями к организаторам, которые также были растеряны. Из зала красовались яркие улыбки blackwatch и им отвечала доктор. Месть так приятна. Похоже, что Джек боялся наезжать на Габриэля, но злость его настолько распирала, что он подошёл к Циглер и начал говорить ей на ухо: – Ангела, что это за тупой подъёб, Райес совсем уже ахуел? – злобный шёпот её раздражал, что хотелось отмахнуться от него. – Извините, но вы можете это спросить у него лично. – Как же она держалась, чтобы не ухмыльнуться ему в лицо. – Начинаем через 10, 9, 8… – (на заднем плане продолжают отсчитывать) – Не злитесь, командир Моррисон. Его голубые глаза зажглись, он злобно прорычал и вернулся на место. Конференция закончилась, журналисты начали собираться. Ангела протиснулась через толпу к своему отряду. – Это было довольно… хорошо, – сказала Ангела и улыбнулась. – Да, я подумал, что наш вклад операцию был тоже важен, – сказал самодовольно Габриэль и мягко посмотрел на доктора, – ладно, нам пора, я уже устал от этого.***
Прошло пару дней с той ситуации и всё вернулось в норму. Почти. Мойра вплела доктора в длительный эксперимент, но сбитый режим помогал обходиться без чашек кофе. Ну они смогли закончить к 2-м часам ночи. Поэтому доктор неспешно шагала по коридору, направляясь к кухне, пока халат, который она повесила на плечи, красиво развивался. В зале было довольно темно, только свет, просачивавшийся под дверью кабинета давал понять, что не только она сейчас не спит. Появилось желание проверить. Ангела тихо подошла к двери и прислушалась: было тихо. Она неровно вздохнула, собираясь с силами и тихо постучала и сразу же аккуратно открыла дверь, заглянув во внутрь. Габриэль сидел за столом по центру со включённой тёплой лампой и стопкой документов, он сурово сравнивал листы и что-то записывал, пока придерживал рукой голову. Райес решил не обращать внимание на того, кто решил его потревожить, когда он явно занят. – Привет. – Добродушный голос немного заставил отвлечься. – Почему не спишь? – Дела. Голос казался таким странным в такой спокойной атмосфере, доктор медленно подошла к столу Габриэля. – Может я смогу чем-то помочь? Это же ведь из-за Моррисона? – Ты тут ничем не поможешь. Да, это Джек решил мне немного тоже попытаться отомстить. – Он не отрывал взгляд от бумаг и внезапно почувствовал, как нежные руки обвили его сзади. Ангела опустила свою голову на его плечо и начала тихо сладко говорить: – Понятно, как хочешь. Хотела сказать спасибо за всё. И я очень рада, что мы смогли поговорить тогда в Техасе. Ручка продолжала выписывать буквы, а цифры на часах сменились на 02:30. Ангела покрепче обняла Райеса, чтобы он наконец перестал её игнорировать. Да он её дразнит или что с ним? Она уткнулась носом в серую водолазку и вдохнула аромат его кедровых терпких духов. – Тебе так удобно стоять? – глухо прохрипел он. – Если честно, то не очень. Габриэль отцепляет доктора от себя, немного отодвигается от стола и тянет её на себя. Она смотрит в замешательстве не понимая, что от неё хотят. Райес рычит, – Развернись, – этот приказ заставляет вздрогнуть Ангелу. После он тянет её на себя и она падает ему на колени. Словно ни в чём не бывало он возвращается к работе. Сначала её захватывает удивление, но его рука прикасается к плечу и начинает гипнотически гладить, отчего Ангела расслабляется и чуть спускается вниз, чтобы не мешать. Под звуки ручки, плавающей по листу бумаги и спокойному дыханию можно заснуть самым крепким сном даже сидя. Зажмурившись, она зевает, пока её хвост распускают. Он пропускает сквозь пальцы светлые волосы и начинает гладить её голову. Дописав лист до конца, Габриэль откладывает всё в сторону и тяжело вздыхает, руки обхватывают её талию и он прижимает к себе сильнее. – Доктор Циглер. Вы всем мешаете работать или только мне? – Этот вызывающий тон заставляет повернуться и посмотреть на Габриэля с напускным негодованием. Он поглаживает её грудь, ухмыляясь тому, как Ангела начинает смущаться этого. Его руки начинают расстегивать её рубашку, пуговку за пуговкой, постепенно открывая вид на белоснежную кожу. Внутри неё всё перемешивается, волнение охватывает тело, появляется жар ниже пояса, но вместе с этим появляется ощущение, что Габриэль тоже это испытывает. Она чувствует, как под ней возбуждается Райес, а каждое её минимальное движение ускоряет процесс. Он целует её снова. Также жадно и безумно нежно, пока его огромные руки, обжигая, блуждают по её телу, сминают грудь, обводя контуры пальцами. – У тебя было такое красивое платье на годовщину, оно хорошо подчёркивало твою сексуальную фигуру. Ангела разворачивается и становится на колени, прижимаясь к Габриэлю. – Ты тоже довольно сексуален, – Она подмигивает и залазит своими руками под его водолазку, где начинает гладить рельефное тело плавно переходя от кубиков пресса к груди. С неё стягивают халат и рубашку и шуршащая ткань бесформенно падает на пол. Доктор тоже снимает с Габриэля его водолазку и немного растерянно начинает глядеть ему в глаза. Это слишком красиво. Хоть и грудь в россыпи старых шрамов. Он ехидно смотрит, ожидая от неё действий, как надменно, ей нравится. Она оставляет следы своих сладких губ на его ключице, белом огромном стянутом шраме, на шее с каждой стороны, на щеках и скулах, на лбу, носу и возле уха, борода и усы немного щекочут её. Последнюю часть верха Ангелы аккуратно расстёгивают и откидывают в сторону и горячие руки сразу же хватаются за упругую грудь и начинают безжалостно сминать, заставляя её сдержанно стонать. Ладонь тянется закрыть рот, но Габриэль её останавливает. Первое предупреждение. Он притягивает ещё ближе это нежное тело и кусает грудь, языком обводит ареол, а она запускает дрожащие руки в тёмные волосы и сжимает пряди. Всё кажется таким долгим, но происходит довольно быстро. Она не замечает, как в один момент её брюки оказались расстёгнуты. Неожиданно Габриэль подхватывает своего доктора и кладёт на стол, она хотела на него взглянуть, но у него другие планы: это облизывать её шею, изредка покусывая, и продолжать целовать губы, пока у неё не закончится воздух, прикрывая глаза. Это действует как самый сильный алкоголь, затуманивает разум, не давая шансов осознать происходящее, а расслабление приходит, как будто она выкурила целую сигарету. И самое главное ещё не началось. Брюки, как и вся остальная одежда Циглер, становятся абсолютно ненужными, поэтому тоже оказываются где-то на полу, вместе с ботинками. Глаза Габриэля наполнены желанием, но всё же он сдерживается и собирается насладиться каждый сантиметром тела Ангелы и каждой секундой их времени. Он гладит её живот, пальцами проводит линии по выпирающим костям и трогает бёдра. – У тебя безумно красивые бёдра. Даже слишком. – Улыбается во все свои зубы. Всё на что хватает Ангелу это выдавить из себя слабенькое “спасибо”. Не торопиться стягивать нежное белое кружево, прикрывающее желанное место, он въедается в её глаза, чтобы наблюдать за реакцией, и запускает руку под влажную ткань. Одного лишь прикосновения было достаточно, чтобы доктор вздрогнула и напряглась, слишком нежные поглаживания заставляют сходить с ума, заглушать в горле так и рвущиеся стоны. В желании за что-то схватится она находит его руку и сжимает её, пока длинные пальцы проникают внутрь доктора, отчего она выгибается и натягивается словно струна. Он провоцирует её грубыми движениями внутри. – Габриэль, – прозвучало от неё так жалобно, но вместе с этим так вызывающе, что Райеса самого промурашило и сильнее возбудило. Руки тянутся к поясу и расстёгивают ремень, который, в отличие от всего, что было на них, кладётся на стол, после освобождают одну пуговицу и расстёгивают ширинку. Ангела смотрит на это завороженная, хоть всё ещё и сгорает от неловкости. Подтягивает её поближе к себе за талию, наклоняется и шепчет на ухо то о чём только мечтать было можно, дразнит, трётся у её влажных губ. – Готова? – сказал Габриэль, ухмыляясь и смотря ей прямо в глаза. Ангела лишь медленно кивнула головой и прикусила губу. Надо говорить, что хочешь, Ангела. – Габриэль вошел в неё, немного натянув её за бёдра. – Ротиком. Ангела сдержано застонала и слегка дёрнулась на столе. – Да, – сказала она слегка дрожащим голосом. Движения были медленные и аккуратные, но вместо этого он сжимал её бёдра до синяков, чтобы не смогла отодвинуться. Внутри Ангелы было тепло, влажно и довольно узко. Ждать уже не было сил. Один грубый толчок во всю длину заставил её издать довольно громкий стон. Последующие движения Габриэля были уже сильными и грубыми, он властно вколачивался в её тело, продолжая мять бёдра и грудь. Кабинет наполнился стонами, а стол превратился в джакузи. Она жалобно повторяла его имя и прикрывала рот рукой от стонов. – Первое предупреждение было последним. – Габриэль схватил её руки одной своей рукой, взял ремень со стола и грубо затянул её у кистей. – Веди себя хорошо. Габриэль положил руку ей на плечо и слегка надавил, вдавив Ангелу в стол. Его движение стали режче, а плечо ныло от давления. Внутри живота всё скрутилось в тугой узел, удовольствие от каждого движения Габриэля расходилось по всему её телу тёплыми волнами. Жар наполнил её тело, все её мышцы горели, а снизу было лишь блаженство. Ощущение конца всё сильнее накатывало, пока безумная дрожь не захватила тело, от которой всё внутри сжалось, она почувствовала, что хотела бы отстраниться, но впившейся в её талию крепкие руки не дали этого сделать. Дыхание Ангелы стало неровным, а её громкие стоны блаженства в моменте заставили Габриэля вдавить её максимально глубоко и выйти из неё, закончив на её слегка дрожащий живот. Габриэль глубокого дышал, он убрал руку с её плеча, развязал ремень и обнял Ангелу, подтащив её со стола вплотную к себе. – Я бы хотел станцевать с тобой. Ангела обвивает руками его шею и спокойно дышит ему на ушко, – Я была бы рада.