И я скучал

— Я тоже по тебе скучал. Юзу шепчет ему это куда-то в шею со спины, когда проезжает излишне близко на раскатке, и Хави не может спрятать своей счастливой улыбки. В прошлом году его дурацкое выражение лица скрывала маска, до этого все года не было такой длительной разлуки, поэтому он не был похож на наркомана, получившего долгожданную дозу, стоило едва взглянуть на Юзу. А в этом году он расплачивается за все свои грехи юности. — Но я ничего не говорил. Хави наигранно-удивленно на него смотрит, словно пытаясь отнекиваться от очевидных вещей. Словно не у него сердце пропустило удар, а в штанах стало неожиданно тесно и неудобно. Словно не Хави прожигал в японце дыру все тридцать минут, пока им объясняли порядок выхода и общие элементы хореографии, пока Юзу старательно демонстрировал все, что Дэвид говорил. — Ты смотрел. Юзу хитро улыбается и кружится на месте быстро-быстро, через пару мгновений переходя во вращение. Хави лишь с очередной дурацкой улыбкой смотрит на него, остановившись в паре метров, и одобрительно хлопает руками так громко, как позволяют теплые перчатки. Перчатки с эмблемой Сендайского катка. Те самые, которе Юзу всучил ему перед расставанием в прошлом году, отругав за беспечность по отношению к своему здоровью. За беспечность по отношению к рукам, которые сжимают его по ночам. — Ты был в центре внимания. Мы должны были смотреть на тебя. — Да, но только твой взгляд одновременно меня раздевал и закутывал в самую плотную паранджу. — Потому что ты выглядел одновременно самым невинным цветочком и откровенной шлюхой. — Только в твоих глазах. Взгляд Юзу загорается, когда он делает один невинный поворот и в процессе касается рукой бедра Хавьера. Он играет — Хави это видит по глазам, телу и невинной улыбке. И он тоже непротив поиграться. — Кажется, у тебя что-то на щеке... Он касается большим пальцем лица Юзу, смахивая невидимую пылинку, по пути касаясь приоткрытых в ожидании губ. Он чувствует, как ускоряется не только его собственное дыхание, и сладко улыбается, медленно убирая руку. Они оба в игре. Они оба играют друг с другом. — Я знаю, что ты делаешь. — Ничего такого, что не делал бы ты раньше. И Хави собирает всю свою волю в кулак, чтобы поехать дальше. Но спиной чувствует взгляд любимых глаз. *** — У тебя тут что-то есть, — Юзу сходу тычет пальцем Хавьеру в щеку. В этом жесте нет никакого романтического подтекста, скорее ребячество и озорство. — Это борода, Юзу, у некоторых мужчин на лице растут волосы. К сожалению, не все одарены редкой особенностью бриться раз в месяц. Юдзуру просто пожимает на это в ответ плечами и проходит дальше в свой номер, молча зовя испанца с собой. Хавьер запирает дверь на два замка (интересная система, в его номере просто захлопывается дверь) и следует за ним, скинув в прихожей тапочки. — Садись. Юзу тычет пальцем на кровать, служащей единственным местом (за исключением одинокого стула около столика около окна), на котором европеец может сидеть. "Ещё одно неудобство японских номеров," — Хави мысленно это подмечает, скромно устраиваясь на самом краешке. Хочется, конечно, завалиться в эту гору подушек и уснуть на пару часиков, даря блаженное расслабление уставшим мышцам после тренировки, но... Но этот бес, стоящий перед ним во всем черном со сложенными на груди руками, не даст. — Ты хотел поговорить? — Не совсем, — Юзу закатывает глаза, словно раздражаясь от его непонятливости, — но можем поговорить, если ты так хочешь, — он решает смилостивиться над испанцем. — Как тебе шоу? — Хави закидывает ногу на ногу, решив поиздеваться над выдержкой обоих, — доволен номерами? Костюмами? Юзу приподнимает бровь, обводя взглядом комнату, и снова возвращается к Хавьеру. — Да, номера хорошие, общие нравятся, костюмы... Костюмы особенные, — он облизывает нижнюю губу, — но интересные. В духе Фантазии. — Ага, фантазия у них неплохая, заслуживает внимания... — Да, особенно сетка интересная довольно. Необычно, — Юзу усмехается. — Мне нравится, как она подчеркивает пресс. — У тебя пресс, а у нас, нормальных людей, пивное пузо, — Хавьер хлопает себя по вышеупомянутому животу. — Так что для нас этот костюм не самый выигрышный. — Зато я в нем хорошо смотрюсь, не правда ли? — Юдзуру делает два шага вперед, умудряясь при этом так по-блядски шевельнуть бёдрами, отчего Хави мигом забывает, о чём они вообще только что говорили. — Эээ... да, ага. Юзу довольна усмехается и проводит рукой по своему животу, обтянутому спортивной футболкой. Он касается самого края резинки штанов, обтягивающих его длинные ноги. Он знает, что это выигрышно смотрится на нём. Он знает, что Хавьер, сейчас сидящий перед ним с раскрасневшимися щеками, внимательно следит за каждым движением его стройного тела. И когда он делает последний шаг, вставая так, что его ноги касаются ног друга, опускает большой палец за пояс. — Что-то жарко тут, не правда ли? — Ммм... — руки испанца мгновенно оказываются на бедрах Юзу, сжимая ягодицы таким знакомым жестом, от которого у Юзу мгновенно тяжелеет в животе. — Может быть тебе стоит тогда избавиться от одежды? Быстрее остынешь... — Или сходить в холодный душ? — Юзу чуть оттягивает пояс штанов вниз, демонстрируя голую кожу. — Он очень хорошо помогает. — От переохлаждения организма можно заболеть, ты и так был весь день на льду, — рука на бедре сжимается ещё сильнее, словно заявляя свои права на этого человека. — Надо думать о своём здоровье. — Да неужели? — язвительные нотки проскальзывают в голосе, словно напоминая о каком-то давнем споре, — ну тогда помоги мне, что ли. Хави и не нужно никакое другое предложение, когда он стягивает с извивающегося парня штаны, следом отправляя в угол комнаты и футболку. Он видит перед собой тонкое тело, состоящее из одних мышц, и невольно опускает взгляд на его стоящий пенис. — Ты снова забыл надеть трусы? — он хмурится, невольно отстраняясь и снимая с себя маску беспечности. — Юзу, совсем одурел? Ты хочешь неприятную болячку получить и потом месяц по врачам бегать? — Будто тебе не нравится, — Юдзуру залезает рядом на кровать и закатывает глаза. — нет, мамочка, я снял их, пока ждал тебя тут, в номере. И вообще, ты не по сценарию пошел! — Потому что переживаю за тебя, дурак, — Хави на мгновение прикрывает глаза, а после снова возвращает себе плотоядную улыбку. — Теперь тебе не жарко? — А теперь мне холодно, знаешь ли, — довольный парень касается своих сосков, наигранно дергая плечиками. — Хочется тепла. — Тебе дать одежду? — Хавьер плотоядно усмехается, касаясь его голого пупка. — Могу предложить свою кофту спортивную. — Живого тепла мне хочется, Хави. Человеческого, — Юзу выгибается навстречу прикосновениям. — Чтобы кожа к коже. — Вот так? — Хави кладет свою ладонь на его бедро, мизинцем едва касаясь набухшего члена. — Так хорошо? — Почти, — он ерзает бедрами в надежде почувствовать прикосновение там, где особенно хочется. — Немного ближе. И все тело. — Мне прижаться так? — ложится рядом, прижавшись к боку, но не снимает одежды с себя. — Так лучше? — Сними одежду, — сквозь игривый тон пробиваются командные нотки. Юлу потерял терпение — и Хави это понимает по тому, как тот дергает бедрами и и яростно гладит свои соски. — Сейчас же. Ему не остается ничего, кроме как подчиниться этому приказу. Молниеносно избавляет себя от одежды, не забывая о боксерах и носках, прежде чем опуститься сверху, давая обоим такое необходимое прикосновение. Из Юдзуру вырывается протяжный стон, когда их члены соприкасаются друг с другом, и он обхватывает руками плечи партнера. Он нетерпелив и сил не остается ни на что, кроме как шептать пошлости, которые он хочет испытать прямо сейчас. Юдзуру выражает себя громко, не стесняясь в выражениях и матах, которые льются из него нескончаемым потоком все время, пока Хави целует его тело, умелыми прикосновениями подготавливая к последующему проникновению. Юдзуру весь извивается и расцарапывает его плечи, кусает шею и стонет так громко, что кажется ещё мгновение – и точно вызовут полицию. — Быстрее! Сильнее! Он продолжает командовать, оставаясь главным в этом. И Хави не сдерживает сладкой улыбки, накрывая его рот своими губами. *** — Чёрт, твои прихоти меня с ума сведут, — Хави прижимает к себе взмокшего парня, но счастливо улыбается. — Устроил тут из себя соблазнителя стариков. Я уже стар для этого. — Это была просто игра, Хаби, — Юзу протяжно произносит имя любимого, нежась в его объятиях. — А теперь спать. Спать-спать-спать. — Спи, нам ещё на вечернюю тренировку вставать через два часа, — он подтягивает одеяло повыше и морщится, когда замечает синяки на бедрах парня. — Да и поесть бы тебе стоило... Но в ответ он слышит лишь тихое посапывание, и на сердце становится ещё теплее. Пускай отдыхает, а на лёд они всегда успеют. В конце концов, Юми-сан обязательно к ним придёт и разбудит.