О бесполезности и разбитой кружке

Небольшое помещение, вмещавшее в себя потёртый красный диванчик, пару кресел, шаткий журнальный столик и несколько полок с аккуратно расставленными книгами, изданными в далёких пятидесятых годах, было наполнено тихими разговорами, ароматом какао и периодическим смехом, раздававшимся после каждой шутки какого-то второсортного ситкома, найденного Феликсом для традиционного вечернего просмотра кино. На столешнице стояла большая тарелка с несколькими бутербродами, а рядом находилась стеклянная вазочка с имбирным печеньем. Габриэль сидел на полу рядом с расслабленным и умиротворённым Данте, попивающим жасминовый чай, и водил ладонью по красному узорчатому ковру, который Фёдор ещё два года назад притащил в квартиру, забрав с дачи его бабушки. Ромео лежал на коленях своего валета, делая новые закупки для магазина одежды, управляющим которого он был, а Феликс поглаживал того по волосам, изредка хватая печеньку чтобы варварски её проглотить. Куромаку сидел на одном из кресел, проверяя очередной код, скинутый заказчиком, являющимся создателем ряда приложений и желающего выпустить новое, которое король на данный момент усердно просматривал на наличие каких-либо технических ошибок. Недавно он ушёл из компании, в которой проработал на протяжении года, и сейчас перебивался на биржах фриланса, подыскивая новое постоянное место работы. Пик сидел в кресле напротив, по-турецки скрестив ноги, и заплетал колосок Зонтику, попросившему его сделать причёску, которую увидел у короля этим утром. У самого пикового короля были волосы почти такой же длинны, как и у шестого, он изредка заплетал их в расслабленную косичку, дабы те не мешали ему в повседневной жизни, и, закономерно, являлся единственным в колоде, кто умел усмирять длинные волосы, чем и воспользовался младший. Клоны иногда тихонько переговаривались о чём-то, посмеивались и отдыхали после тяжёлой рабочей недели, наслаждаясь обществом друг друга, однако, Пик был довольно напряжён. Сегодня днём они вновь поругались с его валетом, но в этот раз, в отличии от всех предыдущих, он наговорил тому много ужасных вещей, не сдержав своего гнева. То, каким потрясённым выглядел Вару, услышав всё то, что поневоле вырвалось у короля, до сих пор вызывало у старшего боль в груди. Его словно облили ледяной водой, когда восьмой увидел выражение лица брата, полное неверия и боли от предательства. И к сожалению, ступор, охвативший его в тот момент, не позволил остановить моментально выбежавшего за дверь валета. Благо, тот хоть захватил с собой зимние ботинки и пуховик, и лидер не переживал о том, что тот замёрзнет на смерть. На звонки младший, естественно, не отвечал, в чём Пик и не сомневался: он бы и сам не ответил, услышав настолько обидные вещи от сомастника, а потому ему приходилось лишь нервно постукивать пальцами по подлокотнику, ожидая прибытия шутника, вновь и вновь прокручивая в голове сцену сегодняшней ссоры… Всё началось с громкого звона разбившейся о кафель кружки. И возможно, эта шалость (а шалость ли?) осталась бы без внимания, если бы на кружке не было росписи любимого металл-исполнителя пикового короля. Увидев, что разбил его валет, до этого преспокойно моющий за клонами посуду, он впал в дикий приступ ярости, тут же нависнув над подростком, который стоял на коленях, аккуратно собирая осколки одной из самых ценных вещей лидера. Увидев тапки своего короля прямо перед носом, он крупно вздрогнул и поднял извиняющийся взгляд, скрытый под толстыми стёклами очков. -Пик, я не специально, правда, прости ме…-начал было говорить Вару, как его прервал яростный рык восьмого. Тот схватил его за воротник толстовки, заставляя подняться на ноги, не замечая при этом, что подросток наступил ногой на крупный осколок, поморщившись от прошившей стопу боли. -Ты что творишь?! Мне больно, блять, если ты не заметил!-гневно крикнул на старшего пятый, облокачиваясь на кухонную столешницу и медленно вытаскивая осколок, шипя от крайне неприятных ощущений. Запачканный кровью предмет был кинут в раковину, а к стопе приложено кухонное полотенце, дабы остановить кровотечение. Пика кольнуло чувство вины, однако под напором ярости и сожаления о потерянной безвозвратно вещи, оно спряталось глубоко в подсознание, чтобы вернуться позже, когда от ядовитого гнева не останется и следа. А сейчас лидер сверлил взглядом неуютно сжавшегося валета, пытающегося оправдаться. -Пик, я знаю, как тебе важна была эта вещь…-пробормотал он, на секунду прервавшись, когда увидел взлетевшую бровь старшего, скрестившего сильные руки на груди. Внезапно в голове шутника пролетела мысль, что эти руки едва сдерживаются, чтобы не придушить его, и тяжело сглотнул. Помочь хотел, называется, даже посуду нормально помыть не может, всегда всё через жопу…-Хочешь, я её склею? Я аккуратно, правда! Только из неё пить нельзя будет, но это же не так важно, правильно…-последняя часть предложения была скомкана и пропитана испугом от потемневшего взгляда короля. -На кой чёрт мне склеенная, мать его, кружка?-вопреки ожиданию, восьмой не кричал, а говорил тихо и жёстко, словно нанося удары кнутом,-Я всегда знал, что ты криворукий, но чтобы настолько? -Я же тут извиниться пытаюсь…-возмутился пятый, но был резко перебит. -Кому нужны твои извинения? Ты хоть понимаешь, как много значила для меня эта вещь? Нахрена вообще полез что-то делать, если от тебя одни проблемы?!-голос стал яростнее, а Вару на секунду показалось, что он не может дышать,-Ты вечно что-то да натворишь, тебя на цепь привяжешь - и то что-то испортишь. Как был бесполезным шутом, так и остался,-словно заколачивая гвозди в крышку гроба произносил лидер,-Зачем существуешь вообще, раз пользу не приносишь? Ты ешь еду, за которую мы горбатимся, живёшь в квартире, которую мы оплачиваем, носишь одежду, на которую мы заработали, а толку от тебя? Жалуешься каждый вечер, что устал, истерики свои закатываешь, что я должен почему-то терпеть,-тут-то выражение лица младшего и сменилось с растерянного на потрясённое,-А от чего ты устаёшь? От безделья? Нет бы, хоть капельку благодарности проявить за то, что я терплю тебя рядом с собой, так ты раз за разом выпиваешь из меня все соки. Эта кружка была единственным, что дорого для меня в этом доме, и ты это уничтожил,-дойдя до рычащего шёпота завершил Пик, и наконец обратил внимание на состояние брата. Гнев схлынул с лица, захватив с собой и всякие краски, заставив старшего побледнеть. Никогда в жизни он не видел своего подопечного в таком отчаянии и с такой болью, читавшейся в его зажатой позе. Едва только разум лидера успел захватить солёную дорожку совершенно неправильно пересекавшую щеку младшего, как тот бросился в коридор, а через две минуты за ним хлопнула входная дверь. Пик медленно присел на стул, всё ещё шокированно пялясь на оставшиеся на полу осколки, запачканные алыми разводами и каплями крови, и не заметив, как на кухню зашёл Куромаку, вопросительно оглядев беспорядок, царивший на кухне. «Что же я натворил…»-подумал Пик, закрепляя резинкой получившуюся косичку, принимая благодарность Зонтика. Все они изменились, выйдя из заточения в карточном мире, стали более человечными и приобрели больше одной черты характера, становясь практически неотличимыми от обычных людей. Исключением не стал никто, но больше всех поменялся Вару. Самый главный его страх, появившийся после выхода в реальный мир - это страх быть бесполезным, остаться ненужным, приносить проблемы. Именно поэтому до своих официальных шестнадцати лет он горбатился, выполняя работу по дому, присматривая за младшими и умудряясь при этом учиться в школе. Клоны не сразу заметили у пикового такие разительные изменения, по привычке относясь к тому как к паразиту, от лени не делающему совершенно ничего, чем очень обижали самого старшего из валетов. Однако улыбаться, как и веселиться и стараться развеселить клонов он не перестал, за счёт чего и оставался легкомысленным дурачком без проблем для всех остальных. Пик был первым, кто узнал о настоящих чувствах младшего пикового, и единственным, кто видел его тихие истерики, вызванные приступами самобичевания и одиночества. Лидер корил себя за то, что не заметил, когда токсичный и лживый правитель тоталитарного государства превратился в отвергнутого и забытого семьёй подростка, желающего получить немного заботы. Несколько раз в месяц бывали дни, когда они проводили вдвоём, сидя в их тёмной комнате и попивая горячий чай, разговаривая без устали. Пик внимательно слушал всё, чем хотел поделиться его брат, будь то жалобы на учителей в школе, радостные рассказы о последней прогулке, или тихие рыдания о собственных переживаниях. От последних восьмой страдал больше всего, желая забрать хоть немного боли своего подопечного, и тихо успокаивал в своих объятьях хрупкого парня, всхлипывающего и бормочущего о своих страхах. Долгое время понадобилось Пику, чтобы заслужить его доверие и доказать, что всегда рядом, и всегда готов поддержать. От этих разговоров пятому становилось легче. Клоны не замечали стараний шутника вплоть до момента, когда Вару официально, через центр занятости, устроился официантом в кафе неподалеку от дома, уйдя при этом из школы, едва закончив девятый класс. Выходных он брал по-минимуму, и по пять-шесть дней в неделю вкалывал по тринадцать часов. Короли, на пару с валетами, после данного изменения присмотрелись к пятому, и с удивлением поняли, что тот уже давно не тот, кем был в карточном мире. Чувство вины за плохое отношение переросло в желание помочь, и в конечном итоге у всех клонов сложились хорошие отношения с Вару. Короли были безмерно благодарны за финансовую помощь и периодическую заботу о валетах, а валеты - за поддержку и веселье, всегда сопутствующее шутнику. Однако, чувство опустошения от постоянной работы стало приходить к пиковому чаще, а жалоб на отвратительных посетителей стало в разы больше, чем приятных историй. Пик уговаривал того, работать поменьше и давать себе время на отдых, но тот ни в какую не соглашался, аргументируя это тем, что вскоре, когда ему исполниться восемнадцать, он сможет устроиться администратором и получать больше, а сейчас нужно нарабатывать часы. И вот, после всего того, что Вару сделал для них, через что прошёл, после всех тех усилий, которые он потратил для того, чтобы открыться хоть кому-то, Пик всё растоптал, пройдясь по всему, о чём Вару было невероятно больно думать, подтвердил своими неосторожными словами все те внутренние сомнения валета, с которыми они вместе так долго боролись… Громко хлопнула входная дверь. Куромаку, который знал о ситуации со слов пикового, посмотрел на того внимательным взглядом, который Пик, впрочем, не заметил, тут же соскакивая с кресла и широким шагом направляясь в коридор, в котором пришедший не потрудился включить свет. За ним потянулись и остальные клоны, желая узнать, почему Вару не пришёл смотреть с ними фильм. Увиденная ими картина заставила сердца сжаться от тревоги: Валет сидел у двери, прижав колени к груди, его движения были заторможенными и нечёткими, руки сильно дрожащими, что заметно мешало ему стянуть с себя обувь, кудряшки были спутанные и мокрые от растаявшего снега, а на лице не было излюбленных очков. Не то чтобы клоны не видели его без них ранее, он иногда спускался без них завтракать, но сейчас их отсутствие только добавляло потерянности общему виду парня. Кожа подростка была бледная, а на щеках горел нездоровый румянец. Глаза выглядели через чур голубыми, контрастируя с красными белками, и отдавали больным блеском. Пик принюхался: пахло алкоголем. Он отвёл взгляд, а когда вернул его на брата, тот уже во все глаза смотрел на него. -Пик?..-тихо и невнятно промямлил он, пытаясь встать, что ему к сожалению не удалось. Названный медленно подошёл к пьяному валету, стягивая его обувь и помогая подняться. Как только шатающийся шутник встал на обе ноги, раненная днём конечность подогнулась и младший бы точно полетел вниз, если бы не крепкие руки пикового короля, схватившего его и прижавшего к своей груди. -Он пьяный?-спросил Ромео, указывая на вялого подростка, положившего голову на плечо брата, на что мужчина лишь коротко кивнул. -Вы наверное идите фильм смотреть, а я его спать уложу, - тихо, чтобы не потревожить младшего, попросил лидер, однако никто не захотел уходить. -Может тебе чем-нибудь помочь? Я могу ему чаю заварить, а Зонтик плед из кладовки достанет,-предложил Феликс, но ответить восьмому не дал рваный всхлип, мгновенно погрузивший помещение в звенящую тишину. Послышался ещё один звук, а за ним ещё и ещё, пока тихий плач не перерос в рыдания, сотрясающие тело паренька, находящегося на руках у Пика. Все клоны, за исключением последнего, в шоке уставились на пятого, уже подвывавшего и покашливающего от всё прибывающих и прибывающих слёз. -Вару?-тоненько спросил Зонтик, аккуратно приблизившись к пиковым и погладив пятого по плечу, на что тот не обратил внимания, продолжая прятать лицо в плече старшего. -Отнеси его на диван, Пик, хорошо?-обеспокоено попросил Куромаку,-его нельзя оставлять одного, а мы все хотим ему помочь. Ромео, принеси пожалуйста таз из ванной на случай, если Вару станет плохо,-попросил он червового, который тут же отправился выполнять просьбу, а восьмой, неуверенно кивнув, подошёл к дивану, медленно опускаясь на него и усаживая дрожащего подростка у себя на коленях, поглаживая его по вздрагивающей спине с выпирающими позвонками, которые слегка прощупывались через одежду. —П-пик… П-пи-ик…-продолжал звать старшего, словно в бреду, валет, уткнувшись тому в грудь и сжав в трясущихся пальцах ткань его футболки. Ромео, принёсший то, о чём его просили, расстроенно посмотрел на пятого. -Тише-тише, малыш, тише, я рядом… Прости меня…-попытаясь заглянуть в лицо младшему, убито произнёс лидер, однако шутник резко замотал головой, несмотря на боль, которой отдалось данное движение, и попытался взять всхлипы под контроль, чтобы что-то сказать. -Это я в-виноват! У м-меня в-всегда… всегда всё н-не получается… т-ты был п-прав.. я опять всё и-испортил… б-бесполезный б-блять…-прерываясь на всхлипы и кашель провыл валет, заставляя виновато потупиться всех, кто находился в этой комнате. Они и подумать не могли, что именно такие мысли крутятся в голове у члена из семьи, и внезапно осознали, что именно они и послужили причиной для подобного мнения. Пик отнял голову младшего от своей груди и прижался своим лбом ко лбу младшего, тихо и нежно говоря: -Ты не виноват. И ты не бесполезен, Вару. И всё то, что ты мне говоришь, все те свои чувства, которые ты мне доверяешь, невероятно важны для меня. Ты мой сомастник, друг, брат и самый удивительный человек, которого я встречал, и я жутко виноват перед тобой за то, что позволил своему гневу заставить тебя усомниться в этом. Я клянусь, что больше никогда не сорвусь на тебя. Я понимаю, что я не заслуживаю твоего прощения,-глаза старшего заслезились, и он их прикрыл, желая спрятать влагу от братьев,-Но я достаточно наглый для того, чтобы умолять тебя о нём…-тихо закончил Пик, вновь скрывая застывшего в шоке младшего в своих объятьях. Первым из клонов подошёл Феликс, крепко обняв пиковых и зашептав о том, как на самом деле Вару для них важен. Следом подошёл Зонтик, таща за собой грустных Габриэля и Ромео, а после к групповым объятиям присоединились и Куромаку с Данте, который уже заварил чай и поставил его на журнальный столик. -Вару, ты - часть нашей семьи, и ты не должен быть кем-то значимым, и обладать чем-либо, чтобы заслужить нашу любовь. Мы любим тебя за то, что ты есть, за то, что ты наш брат, и мы очень благодарны тебе за всё, что ты для нас делаешь. Прости нас за то, что мы поняли это слишком поздно. Спустя десять минут «капуста» распалась, а восьмой пересадил всё ещё трясущегося Вару на диван рядом с собой, придерживая того за спину и приставляя стакан с водой к его губам, помогая сделать пару глотков, однако спустя несколько секунд младший быстро отодвинул стакан от себя и нагнулся, хватаясь за горло. -Всё в порядке?-обеспокоено спросил Пик, перехватывая накренившегося вперёд валета за плечи. -Меня сейчас вырвет… -прямо за этими словами вару стошнило желчью и алкоголем в таз, принесённый Ромео. Он опять забыл поесть, и снова пил на голодный желудок. «Такими темпами и здоровье напрочь испортить недолго» - подумал Пик, с горечью смотря на скрючившегося от боли в желудке пятого. Через несколько секунд того вывернуло снова и Пик, рассудив, что легче будет в ванной, убедился, что рвотные позывы Вару ненадолго прекратились, закинул его руку себе на шею и аккуратно повёл в ванную комнату. -Куромаку, принеси пожалуйста кружку воды, успел крикнуть восьмой, как ему пришлось вновь удерживать от падения Вару, собирая его кудряшки в хвост, дабы те не запачкались. Валет вцепился руками в ободок унитаза, и раскачивался, чувствуя вновь подступающий комок желчи и в который раз нагнулся вперёд в приступе рвоты. Зашёл Куромаку, и поставил кружку с водой на пол возле сидящего рядом с младшим Пика, после чего отправил таз, принесённый обратно, в ванную. -Спасибо,-кивнул лидер, придерживая брата, на что получил указания обязательно обратиться ко второму, если вдруг что-то понадобиться. Рвотные позывы не прекращались около сорока минут, и когда пустой желудок уже просто сокращался, потому что выталкивать было больше нечего, Пик помог немного протрезвевшему валету подняться на ноги, умыться, прополоскать рот и глотнуть воды. -Ты как?-спросил вновь старший, на что шутник неопределённо покачал головой,-Ты сколько выпил вообще? И где пил? -У чувака с работы. У него день Рождения сегодня был, он меня позвал. Я сначала думал не идти, а потом припёрся к нему всё-таки. Сколько выпил, не помню… мне часто подливали,-поморщился Вару, а Пика вновь кольнуло чувство вины. -Тебе помочь помыться?-предложил свою помощь восьмой, но брат лишь покачал головой. -Не нужно, мне лучше. Можешь принести мне чистую одежду? Я не буду дверь закрывать,-отказался пятый, на что получил утвердительный кивок. -Кстати, как твоя нога? -А? Нога? А… я забыл про неё… Раны были обработаны, а валет уложен отсыпаться. Этой ночью клоны долго не могли уснуть, думая над тем, как же трудно иногда приходилось их брату. В конечном итоге, каждый из них пообещал самому себе, что больше никогда не позволит брату страдать по их вине. Пик понял, что никакая кружка, никакая вещь не стоит душевного спокойствия его семьи.