Pamela Anderson

— Помнится мне, ты говорил, что сделаешь это, когда мы вернемся? — Хисын вопросительно поднял бровь, Сонхун сидел перед ним на коленях. Они находились в кабинке туалета небольшого ресторана недалеко от их общежития. Хоть Хисын и беспокоился о том, что их кто-нибудь случайно застукает, жаловаться сейчас он точно не хотел. Прошлой ночью Хисын пообещал Сонхуну, что они сделают всё, что младшему только захочется; он не собирался отказываться от своих слов. Однако задавался вопросом, как они оказались в таком положении во второй раз. В его голову закрадывались мысли о том, что им слишком легко манипулировать и обманывать. Но успокаивало то, что он, вроде как, позволяет это только Сонхуну, а не является таковым на постоянной основе. После того, как его внезапно выдернул из сна Сонхун, придавивший своим весом к постели, и он убедился, что они действительно хотят одного и того же, Хисын с радостью пригласил его на обед. Все шло довольно хорошо, учитывая, что они оба были с легкого похмелья. Они собрались так быстро, как только смогли, и отправились пообедать в ближайший открытый ресторан. Возможно, это было не то идеальное первое свидание, которое Хисын представлял для них, но это явно было лучше предыдущего вечера, когда Сонхун чуть не отсосал ему по пьяни в кабинке общественного туалета. Для начала, ни один из них сейчас не был пьян, что, по мнению старшего, уже было большим прогрессом. Хисын все ещё пытался свыкнуться с мыслью, что Сонхун с ним не под действием алкоголя, а по собственной воле. Когда они добрались до ресторана, Сонхун выбрал столик, который ему понравился, и они заказали еду. Они уже бывали здесь пару раз до этого, поэтому выбор блюд не занял много времени. Все было спокойно, как и всегда, когда они ходили куда-то вместе. Им по-прежнему было комфортно друг с другом, просто теперь можно было позволить себе немного больше. С самого начала Хисын знал о дальнейших намерениях Сонхуна, и не должен был удивляться, когда тот деликатно попросил его пойти с ним в туалет и… Запер их в кабинке. Обычно его не так легко развести, но только не Сонхуну. — Не могу ждать так долго, к тому же, так будет интереснее, — Прокомментировал Сонхун так, будто это было ответом на очевиднейший из вопросов, который только мог задать Хисын. Хотя старший ничего и не спрашивал, все равно чувствовал себя глупо. — Мы не должны делать это здесь, –сказал Хисын, но не попытался остановить Сонхуна. — В этом и суть, — сказал Сонхун, попутно расстегивая ширинку джинсов Хисына. Старший понятия не имел, во что вляпался. — Как думаешь, я смогу заставить тебя кончить так быстро, что наше отсутствие не вызовет подозрений? Гордость требовала, чтобы он сказал «нет», что они пробудут там намного дольше. Но Хисын ответил честно. — Да, ты точно сможешь… правда. Сонхун мягко усмехнулся, играясь кромкой боксеров Хисына. У них не было времени на игры, поэтому Сонхун быстро приспустил их, выбив из старшего мягкий вздох. Хисын боролся с желанием закрыть лицо из-за того, что у него уже наполовину стоял, но Сонхуну, казалось, было всё равно. Поскольку у них не было никакой смазки, у младшего был только один вариант. Без колебаний он подался ближе и взял наполовину мягкий член в рот так глубоко, как только смог. Правой рукой Хисын мгновенно прикрыл рот, а левой вплел пальцы в волосы на затылке Сонхуна. Он, конечно, говорил, что кончит позорно быстро, но он не думал, что это будет настолько просто. Сонхун ещё даже ничего не сделал, а он уже был на грани. Господи, он просто не мог посмотреть вниз, он знал, что не сможет вынести вида. Если бы он это сделал, то увидел бы, как Сонхун, закрыв глаза, полностью наслаждается ощущением наполненности во рту. Он даже не мог посмеяться над Хисыном за то, что тот уже был наполовину тверд, ведь все, что требовалось ему самому, чтобы у него встал — это взять член Хисына в рот. И если бы Хисын сейчас кончил, он бы не стал его осуждать, потому что сам не был уверен в том, что не кончит следом за ним. Рвано выдыхая через рот, Хисын слегка оттянул Сонхуна за волосы. Насколько бы ему ни нравилось ощущение влажного и теплого рта Сонхуна, у них не было времени. Может быть, в другой раз. Сонхун понял намек и, плотно сжав губы вокруг члена, начал отчаянно двигать головой. Он и так ждал сегодня слишком долго, учитывая, что накануне вечером ему отказали, его можно было понять. — Твою мать… Почему ты так хорош? — Спросил Хисын, хотя знал, что Сонхун не сможет ответить. На самом деле ему тоже было все равно. — Просто невероятный, — Хисын старался быть как можно тише, нежно поглаживая волосы младшего, пока говорил. Сонхун не хотел торопиться, хотел развести беспорядок, он любил, когда слюны было много. Но, учитывая обстоятельства, это было невозможно. Он сосредоточился на том, чтобы быстро доставить Хисыну удовольствие. Почувствовав, насколько твердым стал Хисын у него во рту, каким тяжелым ощущался его член на языке, Сонхун предположил, что он проделал хорошую работу. То, как Хисын сказал это вслух, только больше подстегнуло его. Инстинктивно Сонхун ухватился руками за бедра Хисына, впиваясь ногтями в горячую кожу, и использовал их как опору, чтобы быстрее двигать головой. Хисын направлял его рукой, пальцы все больше и больше путались в его волосах. Он уже был на грани. Конечно, им нужно было закончить как можно быстрее, но он не мог позволить себе кончить спустя несколько минут, как какой-то школьник. Его эго и гордость просто не позволяли ему. Он был настолько возбужден и не понимал — всё это из-за ситуации, в которой они находятся, или из-за того, что он делает это с Сонхуном? Вероятно, и то и то. Он был слишком сосредоточен на своих мыслях, отвлекая себя от слишком быстрого оргазма. Факт того, что у Сонхуна абсолютно отсутствовал рвотный рефлекс не делал ситуацию лучше. Старший до боли закусил нижнюю губу, чтобы сдержать рвущийся наружу стон, и, наконец, нашел в себе силы посмотреть вниз на Сонхуна. В голове стало пусто. Задержались только две мысли. Первая – Сонхун с членом Хисына во рту выглядел слишком хорошо, это просто несправедливо. Его волосы были взлохмачены, губы опухли и покраснели, а в глазах стояли слезы, норовящие вот-вот пролиться, и все же он выглядел абсолютно потрясающе. Сонхун выглядел как воплощенная в жизнь эротическая мечта. Вторая мысль была о том, что на их первом свидании они пришли к отсосу быстрее, чем к поцелую, но ему было все равно на очередность, поцеловаться они еще успеют. И, судя по нарастающему напряжению внизу живота, это произойдет очень скоро. — Хун, я скоро… — Надрывно сказал Хисын, как бы предупреждая, чтобы младший мог отстраниться. Но по тому, как Сонхун ускорился, можно было догадаться, что делать этого он не собирался. Не прошло и минуты с его слов, как Хисын с задушенным стоном излился в рот Сонхуна. Он, резко подаваясь бедрами вперед, застиг того врасплох. И то, как младший нисколько не подавился, скорее всего, можно считать талантом. Сонхун сглатывал на члене Хисына, вытягивая и глотая до последней капли всё, что старший мог ему дать. Было жарко, и Хисын не думает, что сможет в ближайшее время от этого оправиться. Сонхун не отстранялся, позволяя Хисыну остаться у себя во рту, пока тот отходил от оргазма. Пока старший пытался выдавить из себя хоть что-то членораздельное, Сонхун неторопливо наслаждался ощущением того, как член Хисына постепенно становится мягким на его языке. Наконец, младший с неохотой выпустил его изо рта, наблюдая, как он мокро шлепается о джинсы Хисына. Придя в чувства, Хисын оторвал полоску туалетной бумаги и немного вытер себя, прежде чем заправить всё обратно. Он посмотрел на Сонхуна, всё еще стоявшего на коленях, помог ему подняться и мягко прошелся бумагой по его лицу. Помогло не сильно, нужно было что-то влажное. Хисын подумал, что по красному и заплаканному лицу младшего люди могут подумать, что они поругались в туалете, или, что хуже, подрались. Всё это явно далеко от правды, и Хисын не знал, во что людям будет лучше поверить. Было бы прекрасно, если бы они вообще ничего не предполагали, кроме, может быть, того, что один из них отравился или ему стало плохо. — Теперь ты доволен? — спросил Хисын, пока младший умывал лицо. — Нет, — надулся. — Ну, почти… Потому что теперь хочется большего, — наконец признался Сонхун. — На этот раз я подожду, пока мы вернемся. Но только на этот. — Я не буду вестись каждый раз, когда ты захочешь сделать что-то публично. — Будешь, — Сонхун беспечно пожал плечами. Да, Хисын точно знает, что поведется и в следующий раз, и в любой другой.