Тайна Тёмных вод

             Чонхо оказался прав. Как и всегда. Друзья мучились похмельем.       Чонхо проснулся первым. Весьма бодрым и без головной боли. Слушая пьяные похрапывания друзей, он долго лежал, смотря на полку, где спал Уён — весьма потешно похрапывая. Лежал и пытался дозваться до Ёсана. Почему бы и нет? Эта идея ему показалась интересной. В конце концов, не всё им лезть в чужие головы и начинать разговор. Да и Чонхо очень-очень хотелось узнать Драконьего принца чуть больше. А как это сделать? Элементарно: начать проявлять ответный интерес. Разговаривать. Общаться. Что-то спрашивать и отвечать на чужие вопросы. Не то чтобы Чонхо как-то зажат или стеснителен, но общаться адекватно без запинок и отмалчивания у него получалось далеко не со всеми. Только с теми, к кому появлялся хоть малейший интерес. Вот например с Уёном у него долго не получалось нормально разговаривать. Потому что Уён очень своеобразный и слишком любвеобильный. С тем же Минги он начал болтать уже на второй день. Всё потому, что ребята путешествовали парами, столкнувшись и превратившись в квартет чуть позднее.       Но!       Сколько бы Чонхо ни звал Ёсана, тот никак не отзывался. Даже ругань Чонхо осталась без ответа. И ничего такого не ощущалось. Ни какой-то стены или чувства отторжения. Вообще ничего: ни недовольства или обиды, злости или ненависти. Полный штиль. Тут не захочешь, растеряешься. Как это понимать? Что думать? В одном Чонхо ни капли не сомневался: с выводами торопиться нельзя. А то чаще всего это приводило к малоприятным последствиям. Кто знает, возможно, Ёсан занимается какими-то своими делами, поэтому и не может ответить.       И тут Чонхо стало интересно: какими делами может быть занят Драконий принц? Что вообще драконы делают? Помимо того что, по легендам, они всё сжигали и всех сжирали. Летает по небу и?.. Что? Не просто же он летает ничего не делая. И сомнительно, что Ёсан целыми днями сидит в своём небесном храме, так же ничего не делая. Чаи варит? Как на той церемонии. А для кого? К удивлению Чонхо его кольнула ревность: что, если для Ёсана он не единственный? Было бы неприятно узнать, что Ёсан такой со всеми. Чонхо напомнил самому себе: не делать поспешных выводов. Поспешные решения — беда! Вон, Уён любитель такого: ещё ничего не случилось, а он уже всё придумал. У него характер весьма схож с характером Минги. Наверное, поэтому они быстро стружились — ещё до знакомства с Сонхва и Чонхо.       Пролежав некоторое время и не дождавшись внимания Ёсана, Чонхо всё же поднялся. Первое, что он сделал: хорошенько умылся. Всё-таки и он пил, так что изо рта благоухало далеко не цветами. Потом оделся и вышел из каюты, поднявшись на верхнюю палубу. День радовал чистым голубым небом и прохладным ветерком. Однако вместо того чтобы наслаждаться погодой, как это делали пассажиры корабля, Чонхо напрягся. Будто что-то шептало ему, что нужно быть осторожным, глядеть в оба. Чонхо поднялся на нос и глянул на воду, видя странные тени, мелькающие в ней. И тут он пришёл к единственно верному решению: разбудить Сонхва, чья чуйка не единожды спасала им жизни и помогла избегать самых хитрых ловушек. Чонхо практически с первых дней знакомства уверился, что с чуйкой Сонхва спорить вообще не стоит.       Прежде чем вернуться в каюту, Чонхо спустился на нижние палубы на кухню-столовую, прямиком к коку. У кого тут ещё целебных порошков просить как не у него? Особенно если для Сонхва — только имя его услышит и всё, поплыл мужик.       Кок встретил Чонхо недовольно-обиженным взглядом и упрямо поджатыми губами.       — Командир у меня вчера перебрал с алкоголем, — с ходу припечатал Чонхо, и кок заметно забеспокоился.       — То-то думаю, его на ужине и завтраке не было, — печально вздохнул кок. — У меня есть хорошее средство! — он подскочил, и все его складки подпрыгнули вместе с ним.       — Спасибо, — кашлянул Чонхо и, чтобы не отвлекаться на хаотично мечущегося по кухне кока, стал мечтать о Ёсане, вспоминая каждую его деталь: особенно запомнились его большие серые глаза и торчащие из зелёных волос рожки. А эта его милая мордашка? В общем, Ёсан вспоминался целиком и полностью, а не отдельными частями.       — Вот! Насыпь в тёплую воду и дай ему! — кок подал Чонхо один стакан с тёплой водой и мешочек с каким-то порошком: смесю от похмелья. А то, что стакан один, так нисколько не удивительно: ему же только Сонхва нравится, так что до остальных дела нет.       — Огромное спасибо! Обязательно передам командиру ваши слова, — Чонхо выдавил из себя подобие улыбки и уже собирался уйти, как был перехвачен коком.       — А он… — тот замялся, заметно раскрасневшись, — ничего обо мне не говорил?       — Э… — и тут Чонхо откровенно растерялся, не зная, что на это ответить. И спасибо его сообразительности! На самом деле этому красноречию он научился у Минги и Уёна. — Мой командир внешне, может, и выглядит мягким и милым, однако он воин. Наёмник. Его стезя это сражения! — сжимая кулак, страстно произнёс Чонхо, и кок прижал руки ко рту от восхищения к объекту вожделения. — Он не знает слов любви! И ему сложно понять, что это такое! Он пытается! Но ему нужно время! — Уён как-то подметил, а Сонхва с ним согласился, что Чонхо мог стать прекрасным артистом, если бы не выбрал путь наёмника. Вот только сам Чонхо с этим не соглашался: кривляться на публику не для него.       — Передай, что я готов его ждать! — прошептал кок, схватив его за руки.       — Обязательно! — пылко выдохнул Чонхо и, выдрав ладони из хватки кока, припустил до каюты.       В каюте за время отсутствия Чонхо ничего не изменилось: друзья всё так же храпели на своих местах. Вот только Чонхо очень надо было разбудить командира. Но перед этим он замешал в воде порошок — в тёплой он растворялся куда быстрее, не теряя своих свойств.       — Хва, — присев на край кровати, Чонхо осторожно потряс друга за плечо. — Хва, мне нужна твоя помощь!       — А? — хрипло отозвался Сонхва, нехотя отрывая дубовую голову от подушки.       — Ауч, — Чонхо скривился от перегара, исходящего от командира, и даже сдвинулся немного назад, протягивая стакан с напитком. — Выпей.       — Голова раскалывается! — прохныкал Сонхва, сжимая голову руками.       — Выпей, — повторил Чонхо.       Приняв стакан с благодарностью, Сонхва приник к его краю губами, поморщившись от того, что вода тёплая: в таком состоянии он бы предпочёл прохладную, а в идеале холодную. Но выбирать не приходилось. Более того, Сонхва уловил еле ощутимый привкус лекарства от похмелья.       — Ты что, ходил к коку? — спросил Сонхва после того, как выпил всё до капли.       — Сходил, — не стал отпираться Чонхо, ну и выложил всё как есть.       — Ты дурак? — не удержался от вопроса Сонхва. — Ты чего ему наплёл?!       — Поспорим, что это поможет?       — Чем?       — Да хотя бы тем, что он от тебя отстанет. Или как минимум не будет доставать тебя так часто.       — Возможно!       — Слушай, я тебя будил не для этого. Мне нужна твоя помощь. Так что поднимайся и пошли. Я тебя наверху подожду.       Сонхва только тихо ругнулся. Немного посидев, чтобы лекарство начало действовать, он поднялся и так же, как и Чонхо, сначала умылся, а потом оделся. После умывания стало немного полегче. Голова ещё болела, но боль под давлением антипохмелина быстро отступала, и всё, что осталось, так это лёгкая вялость. Хорошо, что не тянуло опорожнить желудок!       — А в чём помощь-то нужна? — шёпотом спросил Сонхва: не хотел привлекать внимания прогуливающихся людей.       — Пойдём, — Чонхо провёл командира на нос корабля. — Ничего не ощущаешь?       Сонхва внимательно огляделся. Чувство опасности с трудом пробивалось через не до конца проснувшиеся мозги. Сонхва напрягся, вглядываясь вдаль. Ветерок принёс еле уловимые нотки бури. Но не совсем той, о какой приходила ассоциация — не буйство природы.       — Ну что? — не удержался от вопроса Чонхо, когда тишина затянулась.       — Приближается что-то нехорошее, — отозвался Сонхва. — Но никак не пойму, что это. Будто это не связано с миром людей. Нотки магии. Опасной магии.       — Вот и я что-то почувствовал, — покивал Чонхо. — А глянь в воду. Мне показалось, что там что-то есть. Или кто-то.       Сонхва опустил взгляд, смотря, как плывущий вперёд корабль взбивает воду в пену, разрезая её своим острым носом. И чем дольше он смотрел, тем отчётливее проявлялась тень в воде. Силуэт прорисовывался всё чётче и чётче, пока Сонхва не разглядел своего Владыку Тёмных вод. Он даже чуть не выкрикнул его имя, но Хонджун прижал палец к губам, призывая к тишине и еле слышно шепча: будь готов, я помогу. Сонхва мысленно спросил, к чему готовиться и когда, но ответом ему стала тишина, а образ Владыки растаял как утренний туман.       — Я в растерянности, — тихо пробормотал Сонхва.       — Что? Что там? Я ничего не смог рассмотреть, — всё это время Чонхо молча терпеливо дожидался, когда командир скажет хоть слово. На каждое изменение выражение лица Сонхва, а это стало заметнее с появлением Хонджуна, Чонхо напрягался, ожидая чего-то необычного.       — Я точно увидел Хонджуна, и он как будто предостерёг. Сказал, что поможет, но когда и с чем непонятно, — Сонхва нервно покусал губы. — Как же я ненавижу, когда ничего не понятно! — от бессилия он сжал кулаки. — С этого момента, — хмуро сведя брови к переносице, Сонхва повернулся к Чонхо, — ни капли алкоголя, оружие при себе и быть начеку. Неизвестно, откуда нам ждать беды.       — Что насчёт торговца? — привыкший доверять своему командиру Чонхо даже не подумал спорить.       — Ни слова. Нам паника ни к чему. А от него точно спокойствия не жди. Пойдём, нужно предупредить Минги и Уёна, — развернувшись, Сонхва уверенно зашагал к каюте, а Чонхо за ним.       А внутри их ожидала живописная картина: хнычущий от головной боли Уён и Минги, склонившийся над ведром и опорожняющий желудок. Не найдя подходящих слов, Сонхва только вздохнул: пить это вам не то, тут здоровье нужно! Посмеиваясь над товарищами, Чонхо сначала развёл два стакана с порошком, а потом помог Уёну спуститься вниз и напоил его первым, усадив на свою кровать. Уён выглядел так, будто несколько дней подряд где-то шарохался. С Минги возникли проблемы: спазмы скручивали желудок, и напоить его оказалось делом сложным: после первого выпитого стакана его снова стошнило. Хорошо, что порошка полно — коку спасибо, насыпал от души!       — Мне полегчало, — с облегчением вздохнул Уён, после того как ополоснулся: к этому времени опохмеляющее средство начало действовать и голова болела не настолько сильно. — Чонхо! Я бы тебя расцеловал, но Сану это не понравится! Поэтому скажу просто: спасибо!       — Не за что, — Чонхо скептически глянул на друга, но ничего говорить по поводу поцелуев не стал. Лично он бы с удовольствием поцеловал Ёсана. Добраться бы только до него! Тут же стало любопытно: можно ли самому попасть в небесный храм? То есть без помощи самого Драконьего принца.       — А мне как-то плохо, — прохныкал Минги.       — Может, двойную дозу ему? — предложил Уён, глянув на командира и Чонхо.       — Думаю, точно не помешает, — согласился Сонхва и сделал новую порцию сам. — Ты какой-то бледный, — подметил он.       — Просто мне Юнхо приснился, — ответил Минги и, смотря в чашку, захлюпал спасительным снадобьем.       — Юнхо? — переспросил Уён.       — Акулий страж, — напомнил Чонхо.       — Я не о том, — отмахнулся Уён. — Я к тому: чего он снился? Что-то сказал?       — Скорее показал, — Минги допил и поставил кружку на стол. — Что? Почему вы все на меня так смотрите?       — Так-то мы ждём подробностей, — пояснил Чонхо.       — Именно, — кивнул Сонхва. — Обычно наша волшебная четвёрка видится не просто так, — он рассказал Уёну и Минги о Хонджуне. — Поэтому нам надо знать, что показал тебе твой акулий страж. Не просто же так всё! К тому же у меня не очень хорошие ощущения.       — Я не смог докричаться до Ёсана, — признался Чонхо.       — Тихо кричал? — не понял Минги.       Уён не сдержал смешка, когда как Сонхва глянул с видом: ну ты как всегда.       — Я мысленно кричал, — с ничего не выражающим лицом ответил Чонхо. — И он промолчал.       — Конечно, промолчал, мы же в море! А драконы обычно в небе! — ляпнул Минги.       И тут Чонхо осенило: что, если это действительно так? Что, если воды, которые не в подчинении Драконьего принца, блокируют его? Но ведь Ёсан уже разговаривал с ним. Да и гадалка говорила, что всех объединяет вода. Чонхо решил напомнить об этом и друзьям.       — Как сложно, — скуксился Минги.       — Так ты нам расскажешь, что тебе показал Юнхо? — Сонхва присел на свою кровать, усадив рядом и Минги. Уён и Чонхо сели напротив, готовые слушать историю друга.       — Да напугал он меня опять! — пожаловался Минги. — Показал какое-то сражение. Под водой. Темнота стояла жуткая! Не видно ничего. Только слышно. Слышно, как сталь ударяет о сталь, как волны набегают на море, как кто-то двигается в воде. Чьи-то злые взгляды, — лицо Минги с грустного сделалось каким-то печальным. — А потом он показал шторм. Корабль, кажущийся меж волн детской игрушкой. Скалы и утёс. И пение. И ещё этот странный мерзкий грязно-коричневый свет вспышками.       — Сирены, — выпалил Сонхва быстрее, чем успел подумать.       — Похоже, что так, — согласился Минги. — Пение длилось ровно до того момента, пока корабль не пошёл ко дну. Со всей командой. Потом оно резко оборвалось, и настала тишина. Юнхо сказал, что раз я освободил его, он меня спасёт. Что он уже где-то рядом.       — Почему тогда Ёсан и Сан молчат? — Уёна это разозлило не на шутку. Так и хотелось заорать: какого хрена?!       — Возможно, всё-таки Минги в какой-то степени прав, — задумчиво протянул Сонхва. — Тёмные воды считаются огромной неизведанной территорией, на которой непонятно, чего ждать. Иногда они пропускают всех, а иногда всех же и забирают. И возможно это то самое место, где власть есть только у созданий моря. А драконы и змеи всё-таки не совсем дети моря. А что у нас по карте? — неожиданно спросил Сонхва, и друзья выпучили глаза.       Не дожидаясь ответа, Сонхва вскочил с места и кинулся к их сумкам, доставая из своей морскую карту. Ничего не найдя, он недовольно поморщился и, достав подзорную трубу, ломанулся на палубу, а друзья следом. Под озадаченными взглядами Чонхо, Минги и Уёна Сонхва зацепился за канат и быстро поднялся по нему наверх, в «гнездо» на мачте. Раскрыв трубу, он начал всматриваться вдаль.       — Твою же… — Сонхва еле удержался от отборного мата, увидев на горизонте грозовые тучи, несущие с собой шторм.