Прощание

      Из центра города доносились жуткие крики. Жеан отчаянно хотел пропустить ту кровавую демонстрацию "правосудия во имя Господа", что устроил его брат, однако когда небо над собором Парижской Богоматери окрасилось в багровый тон от дыма и пламени, мужчина подскочил. Что-то явно пошло не так. Ладно бы одинокий столб дыма от костра инквизиции, предназначенного для ведьмы-цыганки, но не пожар ведь размером с необъятной высоты строение! Вывалившись с кресла с изумительной неуклюжестью, Жеан подбежал к сундуку с одеждой. Парень не стал заморачиваться над тем, что ему надеть - в конце концов, он едет явно не похвастаться дорогими нарядами. Найдя наверху горы одежды старую накидку с меховым подкладом, Фролло сжал её в руке и поспешил к двери.       Выбежав из дома и в спешке укладывая в ножны небольшой и уже потупившийся от времени клинок, месье заглянул в стойло. Удача! Снежок, конь его брата, стоял в своём стойле и мерно жевал сено. Тревожа коня, Жеан даже не стал надевать седло. Нету времени, надо спешить. Запрыгнув при помощи корыта с водой на спину коня и выбив копытами Снежка ворота, он галопом помчался в центр города. Господь великий и милосердный, пусть с Клодом всё будет в порядке...       Зрелище перед глазами Жеана походило на Ад. Все люди отошли от собора, ведь пристанище Божье больше походило на Дворец Дьявола. Расплавленный метал стекал наподобие лавы вниз, отчего к Собору было сложно подойти. Соскочив с лошади и при этом больно рухнув на каменную укладку площади, Жеан хромыми прыжками, обходя опасные лужи меди, добрался до входа в собор. Внутри прятались несколько солдат. - Где мой брат?! - вид Фролло с растрёпанными волосами и безумными очами, в которых отражалось пламя, явно напугал гвардейцев. - Судья Фролло ушел наверх, месье Жеан.       Более знать мужчина и не хотел. Младший Фролло подобно ветру добрался до лестницы и начал взбираться наверх. Ноги вскоре заныли, но он не останавливался. Жеан был обязан сначала разобраться с делами брата и уберечь его от импульсивных глупостей, а затем уже ныть о своих болях. Интересно, как же так получилось, что с годами уже он следил за делами Клода, а не старший брат любезно воспитывал юношу? Видимо возраст. Жеан был рад отвлечься мыслями и даже почти успокоился. Однако одна фраза, раздавшаяся с улицы среди криков толпы, заставила мужчину похолодеть и значительно ускориться на пути а балконам собора: - Смотрите наверх!       Раз зеваки обратили внимание на вершину собора, значит там явно происходит нечто зрелищное. И опасное. Почему его брат вообще так заинтересован в той цыганке? Ох, что же ты успел сотворить, Фролло?...       Подбираясь к нужным этажам, Жеан слышал голос Клода. Судья Фролло отчаянно желал истребить цыганку и своего приёмного сына. Преодолевая последний рубеж, мужчина достал клинок. Во что бы то ни стало, он поможет брату. Слишком большая брешь возникла между ними из-за лени, тщеславия и жадности Жеана. Этот вечер - его шанс вновь вернуть себе хорошие отношения с единственным родным человеком.       Однако его мечтаниям не было суждено сбыться. Когда Жеан вышел на балкон, то увидел "триумф" судьи Фролло. Клод возвышался над Эсмеральдой и заносил над собой меч. - И он истребит всех грешников! И отправит в геенну огненную!!!       Однако вдруг раздался треск. Посмотрев на горгулью, на которой стоял Фролло, его младший брат заметил растущие трещины. Тут же сердце мужчины ушло куда-то вглубь тела, а лицо стало ледяным, будто вокруг был не огонь, а декабрьский снег. - КЛОД!!!       Жеан сорвался с места. Обернувшись на голос брата, старший Фролло потерял равновесие и упал, цепляясь за уже готовую упасть каменную статую. Нагнувшись над кипящей бездной, младший мужчина ухватился за судью, но не успел. В руке остался лишь плащ Клода, открепившийся от его мантии. Последним звуком перед гробовым затишьем был вопль судьи Фролло, летящего прямо в возникшее на площади озеро меди. Однако мужчине повезло хоть в чём-то. Горгулья была тяжелее, а потому Жеан увидел, что судья упал, при этом не попав в лаву. Однако положение это мало исправляло.       Мужчина свирепо оглядел Эсмеральду. Она успокаивала Квазимодо, приводя его в чувство. Фролло хотел кричать от всей той ярости, которую испытывал к горбуну в данный момент. - Ты! Мерзкий урод... Ты монстр! Чтоб ты горел в Аду во веки вечные! Я убью тебя тем же, что ты сотворил!       Мужчина бросился вперёд, намереваясь столкнуть горбуна вниз, однако цыганка вскочила и оттолкнула его. На сегодня достаточно крови. Посмотрев на Эсмеральду и выругавшись себе под нос, Жеан метнулся к двери и чуть ли не полетел вниз по лестнице, по пути спотыкаясь. Сейчас его время шло на секунды, если был вообще хоть какой-то шанс оставить Клода в живых.       Лишь оказавшись на улице, мужчина тут же зацепился глазами за тёмное пятно ложки мертвенного дёгтя в огненном зареве раскалённого до света медного мёда. На каменных останках горгульи лежало тело, обвёрнутое в чёрную мантию. Вниз шли несколько тёмных струй, которые чуть окрашивали красным лавовое подобие, а затем терялись, растворяясь подобно дыму от костра в ночном небе. Жеан почувствовал ком в горле, наблюдая за этой картиной. Неужели он совершенно никак не мог избежать этого? Может надежда ещё есть?       В стороне лежали камни, отколовшиеся от собора во время схватки. Не думая ни секунды, младший Фролло схватил один из валунов и спустил в медь. Было большим везением, что медь растекалась в стороны, ведь половина камня благоприятно торчала над раскалённым металлом. Тут же Жеан принялся искать камни побольше, чтобы также бросить в медь. От подобной работы на руках и ногах мужчины появились уродливые ожоги, а само тело жутко болело от непривычного тяжелого труда, но Фролло не хотел сдаваться. Добравшись до горгульи, Жеан подхватил под руку тело старшего брата и внёс обратно на ступени собора. Клод вскоре безвольно упал на каменные плиты, а его младший братец сел рядом. - Клод! Умоляю, старина, проснись. Ты же не можешь так меня оставить! Мы столько пережили! Клод, прошу тебя, открой глаза. Не волнуйся, я излечу тебя. Я помогу тебе вновь встать на ноги и мы отомстим Квазимодо. Ну же, брат мой! Нет... Умоляю, не оставляй меня... Я не смогу жить на этом свете без тебя... Прости меня! Умоляю, пощади, Клод! Я раскаиваюсь в каждой монете, которую потратил на грехи! Обещаю, я всё сполна верну! Только будь со мной! Дыши же Клод!       Руки Жеана тряслись. Мужчина беззвучно рыдал, а после своей речи и вовсе припал лбом к недвижимой груди судьи. Единственное, чего он сейчас желал, было неисполнимо. Было невыносимо смотреть на изуродованное падением и погоревшее в меди тело Клода...       Однако теперь старый грешник наконец был спокоен. Клод Фролло ни одной частичкой своего уставшего лица не выражал никакого расстройства. Он смиренно лежал в руках брата, свисая головой назад. Впервые в своей жизни Жеан видел судью таким умиротворённым. Жаль лишь, что свершённые при жизни деяния никогда не позволят Клоду попасть в Небесное Царство и упокоиться душой. - Прошу... Прости меня Фролло. Я не должен был допустить твоей гибели... Умоляю, прости меня за те муки, на которые я тебя обрёк. Мне нужно было слушать тебя и не отпускать со светлого пути, но вместо этого оба мы пошли по тёмной тропе...       Жеан провёл рукой по ещё тёплой щеке брата. Он знает, что церковь не позволит после всего случившегося отпевать и хоронить Клода на католическом кладбище. Придётся зарыть тело Фролло в саду их дома, чтобы судья получил хоть сколько-нибудь стоящее упокоение.       Жеан был единственным из горожан, кто не присутствовал спустя пару дней на празднике в честь Квазимодо. В сердце мужчины поселилась ярость. Однажды он отомстит за то, как его брату пришлось умереть. Сейчас же, слушая отдалённые от их района песни и радостные возгласы, ныне единственный член семьи Фролло начищал камень. Ноги Жеана опирались на ещё свежую, сырую землю, а на камне была выдолблена надпись:"Клод Пешёр'* Фролло. 1429-1482".