Договоримся?

Карие глаза безымянного странника пристально посмотрели в небо. С самого утра оно омрачало мир серыми тонами, а сейчас темные тучи окончательно заволокли далекий свод. Порывистый ветер трепал криво обрезанные волосы цвета древесной коры и бередил рваные раны заношенного одеяния. Ноги в стоптанных сапогах давно просили отдыха, но конца пути нет для них. Крепкая мозолистая ладонь сжала ремень сумки, перекинутой через плечо. Нехитрый скарб не тяготил, потому все еще был нужен. Много ли необходимостей у “человека”, которого не тяготит мирское. В воздухе запахло озоном — где-то недалеко начался дождь. Пора было искать укрытие, а то с ближайшей топи потянется всякая хилая нечисть, норовящая вцепиться паразитом в жизненную силу. Трать еще потом на нее энергию, проводи ритуал. Изгонять всех и ста жизней не хватит, даже если это твоя единственная суть существования. Да и мокнуть под ливнем особого желания нет. Древние сосны, которые росли здесь еще до основания человечества, не спрячут от непогоды. Местность чужая, еще не пройденная, но душа Видящего чувствовала, что недалеко есть человеческое поселение и там, наверняка, найдется приют на час-другой. Усиливающийся ветер подтолкнул в спину, словно толкая вперед, навстречу очередным переменам, которые, как и большинство до них, не оставят в мыслях своего следа и пройдут мимо. Он давно научился отрешаться от всего увиденного и узнанного. Опыт копился невесомым багажом, где-то на закорках, и, порой, даже помогал пережить очередной день. Не более… Сопереживать чьей-то судьбе, радоваться незнакомым улыбкам и пытаться понять чью-то боль — не о нем. Рвать собственную душу для того, что-бы кто-то обрел покой отныне не его стезя. Теперь все лишь для собственного выживания. Будучи изгнанным из стольких поселений, что давно перестал считать их количество, лишившись имени, в угоду перерождению когда-то родного существа… Все прошло, пройдет и предстоящее. Как всегда, еще оставшиеся крупицы чувств не подвели — небольшая деревенька встретилась за следующим поворотом тропы. Не было никакого желания испытывать терпение погоды и искать предстоящий ночлег. Уставшие ноги повели странника к ближайшему полуразрушенному дому. Он понимал, что там наверняка что-то обитает. Не те времена, чтобы люди бросали дома, даже в такой местности. Значит их из обители что-то прогнало. Шрамы на спине полоснули росчерком боли, едва Видящий ступил на порог еще крепкого строения. Значит сущность чуждая его силе в наибольшей из возможных мер. Словно от ветра скрипнула отворяющаяся дверь. На пороге выросла тень сродни человеческой, но таковой не являлась. - Уходи, — низкий голос существа низшего мира спровоцировал бы дрожь в теле путника, будь он не настолько уставшим. - Давай позже, — даже не подняв головы прохрипел мужчина. От длительного молчания голос плохо слушался и некоторые буквы прозвучали так тихо, что обычный человек бы не разобрал сказанного. - Уходи, иначе я тебя выпью, — настаивало существо, ступая вперед. Видящий окинул безразличным взглядом демона с синеватым отливом кожи, выше его более чем на голову и с печатью изгнанника на закрывающем лицо холсте. Огонь его силы почти погас и едва тлел в груди. Шрамы на спине заболели еще сильнее, провоцируя движение плечами, чтобы немного размять мышцы и отвлечься от дискомфорта. Путник подошел к существу совсем вплотную, поднял лицо и оценил воплощенную физически оболочку демона. Значит давно уже обитает в этом мире, раз адаптировался настолько. “Этот на солнце не выйдет еще, но в тени обладает почти полной силой” — подсказало сознание. Рога и крылья обрезаны — лишен имени и чина. На голове еще виднеется свод от короны рогов, но каты знатно постарались, изувечив его. Вдыхая затхлый аромат брошенного жилья, сырости и немытого тела, странник безразлично бросил: - Ну, давай, пей. В ответ послышалось только низкий рокот. - Тогда дай пройти. Завтра меня уже здесь не будет. Задумываться почему один из верховных, хоть и изгнанный, послушался безымянного и шагнул в сторону, отходя от двери, не было желания. Да и не интересно. Пустое это. Ночь прошла в тишине и полном спокойствии. Никто из присутствовавших в доме не боялся соседа, потому что оба были безвредны друг для друга. Так думал демон, так ведал пришлый. Ибо нет страха у того, кому нечего терять. Гроза длилась несколько дней. За это время Видящий только ощущал демона, но ловил взглядом лишь по ночам, когда засыпал. Существо не подходило слишком близко, всегда держало дистанцию, но старательно принюхивалось. Попыток воплотить угрозу в адрес незваного гостя не было. Неуж-то учуял суть странника? Несущих искру нынче много и нечисть даже привыкла к ним, только люди реагируют по-разному. Кто боится и стороной обходит, кто радуется и просит помощи. Как правило все Видящие — путники и плавают без конечного причала. Эмоции умирают у таких достаточно быстро. Остается лишь долг, который тоже недолго правит дорогой. Безразличие ведь способно толкать в путь, на монотонное движение вперед: искать что-нибудь, способное заставить черствое сердце заполошно биться в груди и жить. Заложники предназначения несут свой крест дольше чем живут обычные люди, ибо дар их является проклятьем. Обреченные таить в сердце искру чужой силы, как ущербные для людей и отщепенцы для своих же. Нет и никогда не было гильдий или прочих общин Видящих. Незачем им собираться скопом. Зачем? Чтобы помолчать в толпе? Днем Видящий охотился, стараясь не показываться жителям деревеньки. Каждый раз возвращаясь с освежованной тушкой своей очередной жертвы, был встречен демоном, но тот больше не молвил и слова. С закатом существо бродило по погребному уровню дома. Чем-то трещало, шелестело и хрустело. Еще каких-то пару десятков лет назад подобные звуки в темноте и одиночестве напугали бы странника, но не сейчас. Ничего не стыло в итак холодном нутре. Он уже понимал, что как многие его предшественники просто не проснется очередным утром. Парадокс существования носящих искру заключается в том, что они избегали общества, потому что именно в людских поселения больше всего было потусторонних существ. Каждое из них со своей историей, печалью, болью и нежеланием идти за грань. Большинство уже безумных, кто-то близок к этому, а некоторые даже не осознают, что стали сущностью, продолжая жить своей жизнью. Иногда безымянный задумывался, а чем именно он отличается от последних? Может и он умер давно, просто не заметил этого? Что отличает живого человека от мертвого? Неужели только физиология? Было бы смешно, не будь так странно. Необычность и неправильность, все что выдавали в эмоциональном фоне любые мысли кроме инстинктивных занятий по уходу за собой. В один из вечеров, сущность решила проявить себя, тем самым даже пробудив интерес в мужчине. Тот уже приготовился ко сну и лежал в кровати с сырым и грязным бельем, пахнущем плесенью. Демон стоял на изножье ложа, держась когтями на ступнях. Оказалось, что у него есть хвост, который в этот момент мельтешил за спиной хозяина. Видящий смотрел на ночного хозяина обители в ожидании действий, думая защищаться или подставить горло под острые как лезвие когти. От тяжелого дыхания синего колыхалась холщовая тряпица на морде. Раздалось едва слышное рычание. На миг страннику даже показалось, что к нему лезет неразумный зверь. Минуты молчания под ровный стук дождя за треснувшим окном быстро надоели уставшему мужчине. Он трижды выходил на охоту и ничего не принес. Зверье попряталось из-за непогоды и желудок неприятно тянуло. Когда что-то весомое упало на кровать, безымянный вздрогнул, поднимаясь. Видимо, все еще работал инстинкт, борющийся за выживание. Посмотрев в полумраке на демона, а потом на то, что он бросил на кровать, мужчина замер в оторопи. Птица со свернутой шеей смотрела пустым глазом в потолок. Крылья неестественным веером прикрывали тушку. Не трудно было догадаться, зачем была принесена дичь. Но, насколько известны повадки демонов, те носят еду только родящим в брачный период или во время вынашивания чертенка. Но Видящий не был самкой, ни в каком понимании. Да и платили за обеспечение демоницы телом. Ему что же, тоже придется? Нет. Мысль не ужасала, вообще никаких эмоций не вызывала. Пришлый даже не помнил, был ли у него секс. С умирающими эмоциями уходят и воспоминания о том, как те были пережиты. А не все ли равно. Тело требует пищи, а секс с демоном по ощущениям, стоял где-то на одном уровне со сном на земле в лесу. Неудобно, но если нужно, то терпимо. Бережно, чтобы не спугнуть дарителя, Видящий потянул за крыло к себе птицу. Та была убита аккуратно — крови совсем не было. Поужинав приготовленной на огне камина дичью, даже оставив немного на утро, путник вернулся на ложе. Там уже лежал демон, видимо в ожидании расплаты за принесенную еду. Сняв штаны, под которыми не было белья, потому что оно как раз “сохло” под дождем, постиранное утром, мужчина лег под подобие одеяла. Когтистая лапа существа легла на внутреннюю часть бедра, медленно поднимаясь к промежности. Странно, но синий был осторожен, хоть без боли и не обошлось. - Вкусный, - прорычал демон, ритмично вбиваясь в мужчину, раскинувшегося под ним. Глаза под холстиной не были видны, но Видящий ощущал, что существо щурится от удовольствия. Внезапно в груди синего начала разрастаться голубая искра. Не сильно, он она явно становилась сильнее. В этот миг мужчину окутала странная слабость и нахлынули эмоции. Они были настолько сильными, яркими и многочисленными, что не выдержав и толком не поняв что происходит, он потерял сознание. Очнувшись поутру безымянный не могу понять, что с ним происходит. Боль тела ощущалась на периферии. Более существенными оказались чувства, которые бурлили в нем. Радость, непонятная радость, легкий страх, легкость и неверие. В небольшое окно попадали солнечные лучи и захотелось выйти на улицу. Ощутить их на своей коже, вдохнуть аромат леса после ливня. Но в углу качнулась тень. Воспоминание резануло по сознанию. - Ты инкуб? - бросил он демону, который стал выделятся в полумраке комнаты вновь засиявшим огнем и более четкими очертаниями тела. - Нет. Я питаюсь силой, - ответил шепот. - Она переполняла тебя, носящий искру, тем самым убивая в тебе человека, которым, ты уже практически не являлся. - И что теперь? - О, не волнуйся. Ты быстро восстановишься и все вернутся на круги своя. А я получил шанс на посмертие. Мужчина подошел к демону и приподнял тряпицу на его лице. - Так может договоримся? - губы коснулись уст существа в легком поцелуе. *** Двое существ сидели на деревянном крыльце дома, который разместился у самой окраины леса. Один, с холщовой тряпицей на лице, наблюдал за птицей, скачущей по тропинке. Ткань ему никогда не мешала видеть, она лишь носила печать изгнанника. В груди демона ярким пламенем горела искра силы. Черные, как ночь пряди синего нелюдя стекали по обнаженной спине водопадом и их расчесывал сидящий за его спиной партнер. Второе существо тоже не могло походить на человека, даже отдаленно. За его спиной висели сложенные серые крылья, перья которых лениво перебирал пальцами ветерок. На голове его короной возвышалась костяная маска, закрывающая глаза и половину лица, но он тоже не был слепым в полном понимании этого слова. Эти двое видели суть бытия мирского и внешних плоскостей существования. Ведь именно из последних были родом по сути. Из дома вышла женщина и, совершенно не видя существ, наступила демону на хвост, таща тяжелую корзину с бельем. Зашипев и, отдернув яростно свою конечность, синий прорычал: - Я и этих выдворю. - Не стоит. Этот дом нуждается в уходе, - ласково ответил крылатый, перебирая ласково локоны. Демон напускно неприязненно зыркнул на партнера. - Не волнуйся, ты далеко закопал мои кости. Их никто не найдет и я не отправлюсь к своим братьям. Резким движением серый ангел сорвал тряпицу печати с чела возлюбленного. За спиной мгновенно выросли кожистые крылья, а на голове восстановился венец из рогов.