Непривычная обыденность

      «А знаешь, я тебя люблю».       Кристоф в очередной раз повторил эти слова, он уже привык говорить их. Они по-прежнему были особенными, принадлежали, как и чувства, одному человеку, значили невероятно много.       Рихард поднял голову и взглянул на Дума, широко улыбаясь.       — И я тебя люблю, — Круспе тоже привык говорить о таком. Но никак не привык подобное слышать. Как и Кристоф, который теперь крепче сжал руку, что покоилась в его ладони.       Ночной город постепенно утихал: всё меньше машин проезжало мимо пары, реже встречались или обгоняли их люди, с каждой минутой оставалось всё меньше огоньков в окнах домов. А Кристоф и Рихард гуляли. Ничто не могло помешать им проводить время так, как вздумается.       Оба заново открывали для себя жизнь: Рихард получил множество возможностей и разных удовольствий в виде таких прогулок, а не ночёвки в парке или шумных квартирников с обдолбанной толпой; Кристоф смог найти в любви успокоение и стимул жить, заново научился чувствовать и радоваться этому, обрёл смысл своего существования. И находил это чем-то необыкновенным. Их отношения — нечто удивительное.       — Рих, думаю вот, как мы изменили друг друга. Как поменялись наши жизни.       Круспе уже сделал глубокий вдох, чтобы во всех красках описать, какой же Кристоф молодец и сколько всего он сделал. Но потом:       — Честно. Я жить начал с тобой. До этого было какое-то существование. Я всем тебе обязан, ты сделал из меня того, кем я являюсь, — с этими словами Рихард поцеловал руку Шнайдера, вгоняя его в краску.       — Могу тебе то же самое сказать. Как же, чëрт возьми, хорошо, что я к тебе тогда подошёл. Это был какой-то спонтанный душевный порыв! Я просто решил: надо помочь. Надо подойти. И только в ту ночь сделал это. Рихард! — крикнул после речи Дум.       Парень вскинул брови, пристально глядя в глаза Шнайдера. Потом он усмехнулся.       — А знаешь, я тебя люблю.