Это неправда.

Всё это было сном, очередным чертовым сном. Мира Сейлор Мун не существовало никогда. И люди, что были там, теперь чужие. Это всё выдумки больного разума. Бред сумасшедшего, мечтающего свести счёты с жизнью. Она снова закричала. Да с такой силой, что выбило единственное узкое стекло, находящееся почти под самым белоснежным потолком. Цепкие ладони мёртвой хваткой вцепились в собственные волосы, наровясь разорвать кожу головы, чтобы выпустить всю боль. Она до сих пор не охрипла, продолжая свои душераздирающие вопли, но замолкла лишь тогда, когда её скрутили четверо санитаров. Снова смирительная рубашка. Но ей плевать. Белая комната, лишь пустая кровать и железная дверь. На протяжении года пейзаж с пробуждением не менялся, медленно разрушая её рассудок. Тело снова ныло, снова дрожало в надежде получить дозу. Как давно она подсела на наркотики? Скорее всего ровно с того момента, как загремела в психушку. Спасибо её любимому папочке, которому мешала помешанная на собственных снах дочь. Но ей нужно было это. Ей нужно было вновь оказаться в том мире, прижаться к рукам любимого мужчины, уснуть и забыть абсолютно обо всём. Но этот мужчина был для неё очередным образом, оставшимся в памяти под действием средств. Что будет дальше? Какого чувствовать, что ЕЁ девочки на самом деле не существуют? Хотя... возможно и существуют, но явно не знают о том, что где-то есть зависимая Цукино, отчаянно хватающая обрывки снов, где всё хорошо и все счастливы. От этого ещё больнее, не так ли? Боль от осознания разрывала на части. Усаги перевернулась в кровати, падая на бетонный пол. Это тут же услышали. — Пожалуйста… — слетело с её потрескавшихся губ, когда взгляд зацепился за фигуру, вошедшую в комнатку. Мольба о смерти и жизни... Она сама не знала, что подразумевает под этим хрипом, лёжа на полу. Лёгкая сорочка при падении съехала в сторону, оголяя участок груди, покрытой синяками. Ещё одна привычка — по пробуждению бить себя в грудь, будто пытаясь выбить на сердце их имя. На хрупкое тело упал тяжёлый пиджак, пропитанный запахом кофе и сигарет. Девушка даже растерялась в первые секунды, стараясь сглотнуть вязкую слюну, что служила напоминаем о том, что она всё ещё может чувствовать страх. Снова странные уколы? Может из-за шума снова будут издеваться? Пожалуйста...ведь молила просто уснуть... Он заговорил с ней не сразу. Около минуты оценивал ситуацию, взвешивая всё в своей голове. Это явно было невыгодно, но так велела его совесть. — Пора тебя забрать. — Брюнет поднял девушку на руки, поморщившись от ощущения лёгкости на руках. Ему не нужно было быть кем-то особенным, чтобы знать, чему подвергалась девушка на протяжении месяца. Ее папаша постарался и запихнул в какое-то дно, надеясь, что тут ее убьют препараты или кто-то из санитаров. Отчасти тут есть вина и самого Мамору. Если бы он тогда не стал угрожать обнародованием факта о незаконнорожденной дочери, то возможно Усаги бы сейчас не была такой. Цепочка тянется на слишком огромное расстояние, нет смысла разбираться в этом сейчас. — Эндимион? — тихо прошептала девушка, смотря на него широко раскрытыми глазами. Парень замер, мысленно выругавшись. — Засыпай, скоро ты вернешься домой.