Ничьё Имя

      — В пекло с этим… — тихо пробормотала Айви и залпом выпила остаток виски, добивая количество бокалов в этот вечер до пяти.       Девушка была уже вполне пьяна, но воспоминания сегодняшнего утра все еще вертелись в голове, а это значило, что выпила она слишком мало.       — Повтори. — пододвинула она пустой бокал к бармену этого небольшого, псевдо-ирландского паба. Тот вскинул бровь, но отказывать не стал и наполнил предложенную тару. — За тебя, МакКой, чтоб ты сдох! — произнесла она очередной тост, отсалютовав воздуху.       Кто-такой МакКой? Ну, тут все просто. Генри МакКой это ублюдок высшего класса, который не стеснялся сорить деньгами своего отца. Четыре года. Четыре чертовых года он был неинтересен юной студентке, а она была неинтересна ему. И, если первое продолжало быть правдой, то вот второе таковой более не являлось. Дело тут в том, что МакКой был, что говорят, первый красавчик, перед которым не могла устоять практически ни одна девушка. Айв была в том малом списке тех, кому было наплевать. В целом, она концентрировалась на учёбе и особо не уделяла внимания плотским нуждам, за что получила славу недоступной. Не сказать, чтобы девушка была Афродитой, но и совсем дурнушкой ее не назвать. Бывало, что парни приглашали её то в кафе, то в клуб, то ещё Бог знает куда, но она всегда отказывалась. И тут появился Генри. Айви была уверена, что ни как человек, ни как тело, она была ему не интересна. Единственный фактор, заставивший этого идиота подкатить к ней, был это странное мужское «а слабо?».       Тут стоит отметить, что МакКой считал, что его внешность и деньги позволят ему добиться чего угодно. И, если учитывать современное общество, он был, в большинстве своем, прав. Но Айви не была обществом, она была личностью, со своими желаниями. И в них не входило быть облапанной каким-то трасто-фондовым идиотом.       Если не вдаваться в детали того, что случилось, то Генри МакКой лишился одного переднего зуба, а Айви Уильямс — своего места в университете. Как, однако, легко исключить студента-отличника, если по другую сторону баррикад финансирование самого учебного заведения.       Вот теперь Айви и запивала своё поганое настроение дешёвым виски — четыре года коту под хвост. Десятки бессонных ночей и всё затем, чтобы быть выброшенной, словно ненужный котёнок.       — О! — улыбнулась девушка, принимая очередной бокал. — Счастливая семёрка! — нечетко пролепетала она, после чего, чуть непослушной рукой подняла тост, смотря в потолок. — Боже, Чёрт или Пресвятой Ктулху, дай мне возможность закончить учёбу! — допив виски, Уильямс расплатилась и, вызвав такси, отправилась домой. Чуть покачивающийся автомобиль сморил её и девушка погрузилась в Царство Морфея. ─── ⋆⋅☆⋅⋆ ───       — Вставай, мелкая! — Айв почувствовала, как кто-то ткнул её в куда-то в районе живота и она открыла глаза.       Уильямс должна была признать, это было странно. Во-первых, она не помнила, как добралась домой, да и потолок над её головой хоть и был похож на привычный, но вон той трещины на нём никогда не было. Во-вторых, не было похмелья, которое обязательно должно было появиться после такого количества алкоголя. Ну и в-третьих — мелкая? Айви, конечно, не была Гулливером, но свои метр-семьдесят никогда не классифицировала как «мелкость». И кто это, мать его, говорит?       Повернув голову налево, девушка поняла, что абсолютно запуталась. Помещение, в котором она находилась, не походило ни на одну из комнат в её съёмной квартире и не была похожа ни на одно место, где она была. Будь это какой-то подвал или что-то сравнимое, она бы, наверняка, начала паниковать, думая что её, хмельную, похитили. Но это оказалась вполне себе обычная комнатушка в блеклых тонах. Было здесь и большое окно за полуприкрытыми бежевыми занавесками, и кремового цвета ковёр, без какого либо узора, и шкаф. А дополняло всё одноместная кровать, стоящая у противоположной стены. Учитывая же, что лежала она на чём-то мягком, это была вторая кровать в этой комнате.       Но окружение, это ладно. Куда больше девушку удивил подросток лет четырнадцати с кудрявыми рыжими волосами, который стоял рядом с её кроватью.       — П-привет? — сказала она и тут же замолкла. Голос был абсолютно чужим — высоким, даже несколько писклявым и, вряд-ли, принадлежащий взрослому человеку, которым являлась Уильямс.       — Что «привет»? — хмыкнул подросток. — Сегодня твоя очередь готовить. Так что давай, вставай. Я готов лошадь съесть, пока ты тут валяешься.       — Ладно? — не понимая, что происходит и стараясь не обращать внимания на собственный голос, согласилась Айви, после чего попыталась встать и на полу-маневре замерла. Тело тоже было не её собственное, а маленькое, детское. — Зеркало! — воскликнула она, вперившись взглядом в подростка.       — Эм-м… — растерянно протянул он. — В ванной? — полу-спросил и неуверенно указал в сторону закрытой двери.       Не обращая внимания ни на что, Айв вскочила и быстрым шагом, едва ли не бегом, направилась к двери, едва не упав от непривычного центра тяжести. И всё же, дверь она открыла и оказалась в небольшом коридоре, осмотрев который она нашла две рядом стоящие двери, которые инстинктивно определила как ванную и туалет. Не ошиблась. Открыв первую же дверь и нащупав выключатель, подвешенный непривычно высоко, девушка включила свет и увидела ванную у стенки и раковину с зеркалом напротив. Отражающая поверхность оказалась недоступной для нового роста, но рядом нашёлся стульчик, на который Айви и забралась, после чего из её губ вырвалось что-то нечленораздельное.       В отражении был ребёнок. Девочка лет восьми-десяти с округлым лицом и светлыми волосами, собранными в две косички. Пока на неё смотрели бледно-голубые глаза, Айв пыталась понять, что происходит. Возможно это сон, но тогда почему она всё так чётко понимает и даже может предположить, что это именно сновидение. Обычно такого не случается.       — Мелкая, всё в порядке? — послышался голос слева и, всё ещё широко распахнутыми глазами, девушка, хотя теперь, наверное, девочка, уставилась на давешнего подростка. — О-о-окей… — протянул он. — Я, наверное, сам приготовлю завтрак. Приходи на кухню, когда успокоишься… — он развернулся и уже сделал шаг, после чего обернулся и бросил: — Не забуть одеться.       И только сейчас Айви осознала, что из всей одежды на ней лишь маечка, да нижнее бельё. Не то, чтобы тут было что скрывать под одеждой, но, всё равно, она почувствовала себя неловко. Впрочем, подросток уже ушёл. Всё ещё пытаясь осознать происходящее, девочка вернулась в комнату и, открыв шкаф, нашла скудный выбор детской одежды. Носки, штаны и вырвиглазно розовый кардиган поверх футболки — вот и одета.       Найдя лестницу, Айв спустилась на первый этаж, где обнаружила уже знакомого парнишку, стоящего за плитой, а рядом, за небольшим столиком, сидел тучный мужчина с газетой в руках.       — Рэнди сказал, что тебе плохо? — низким голосом поинтересовался он, опуская газету.       — Опять кошмары. — не дав девочке ответить, заявил рыжий.       — Айви… — вздохнул он. — Тебе уже пора научиться с ними бороться и перебираться в отдельную комнату.       — Я… — было начала Айв, но была перебита.       — Понимаю, тебе страшно, но ты справишься. — мужчина чуть улыбнулся. — Всё-же Господь не даёт тебе испытаний больше, чем ты можешь выдержать. Давай так, — он повернул голову в сторону и уставился куда-то. — До двадцатого числа ты…       Он говорил что-то ещё, но Айви уже ничего не слышала. Он проследовала за взглядом незнакомца и наткнулась на календарь. 1990-й год, Август. Это было перебором. Она всё ещё не могла принять тот факт, что она в детском теле, а тут ещё и перемещение во времени. Бред или не бред, но человеческий мозг может выдержать только определенное количество невозможного. Вот девочка и начала паниковать. Дыхание участилось, она стала судорожно вертеть головой. Слова Рэнди и мужчины до нее не долетали. А потом последовал звук лопнувшего стекла, причем из разных направлений одновременно.